И наконец-то плитка поддаётся и отрывается от стены. За ней и правда лежит несколько пачек денег.
— На некоторое время, — он смотрит на всё, что смог достать, — нам хватит.
И его улыбка освещает комнату.
Закончив с медикаментами, мы достаем из чулана консервы, а парни складывают оружие в другую сумку. Мы потратили на сборы чуть больше 3-х часов. Ещё с учётом того, что Стив завалился спать.
Мы с Веной решили перекрасить мне волосы, но особого выбора у меня не было, так как дома была только черная краска. И через сорок минут я увидела себя прежнюю: тёмные волосы и постоянная улыбка на лице.
Ближе к семи вечера мы начали выносить сумки на крыльцо. Их оказалось довольно мало.
— А тут это, вопрос назрел, — подала голос Вена, — как мы поедем?
— Не волнуйся, милашка, — Стив кокетливо строит ей глазки, за что я пихаю его в плечо.
И тут я буквально слышу, как у неё открылся рот от удивления.
Я поворачиваю и вижу новый автодом! Он куда больше прежнего и, Боже, он потрясающий.
Как только я забираюсь в него, я говорю сама себе «Вот и новая жизнь».
========== Глава 3. ==========
Некоторое время я хожу по автодому с открытым ртом и просто трогаю всё руками. Если честно, я выгляжу странно. Но вот музыканты спокойно сидят на «кухне» и обсуждают то, где им взять новые инструменты, ведь их старые-то утопились.
У нас остаётся одно свободное койка-место, но мы захламили его сумками. Как только мы все осмотрели, Алекс идет за руль, по пути крича нам: «Разберите вещи и уберите все дерьмо с глаз». Под словами «всё дерьмо» он имел в виду наркотики и оружие. Джей и Алекс подхватывают сумки и принимаются распихивать по шкафам пистолеты разного калибра и размера, консервы и прочее.
Я сижу, закрыв глаза, вцепившись пальцами в обивку небольшого углового диванчика. Вспоминаю Беккс, нашу первую встречу с музыкантами. Не выдержав, я выдыхаю и закидываю голову наверх, потому, что слёзы уже норовят поползти по щекам. Живот ноет от нервов, костяшки пальцев белеют и я, чтобы не думать больше, встаю и иду за Вендеттой в… кладовку? Маленькое помещение с, как минимум, десятью шкафчиками и кушеткой.
Вена сидит перед раскрытым чемоданом и вытаскивает оттуда небольшие коробки, в которых то и дело гремят какие-то пузырьки.
— Поможешь?
Я киваю и сажусь рядом, а она встаёт.
— Подавай мне коробки, читая на них названия.
Я беру первую коробку и читаю «Болеутоляющие»…
Закончив с раскладкой вещей, я сажусь за стол и пытаюсь съесть хоть чуть-чуть консервов. Стив сидит рядом, и я чувствую его. Через майку, шорты и через его рубашку и штаны. Он устало смотрит на меня, а потом притягивает к себе и целует.
— Знаете что, — говорит Зак, смотря на нас, — меня. Сейчас. Блеванёт.
Я, давясь от смеха, отстраняюсь от Стива. Он закатывает глаза и ест ещё одну ложку консервов.
— Когда ты целуешь Вену, никто не против! — Стив пародирует голос Зака.
— Вообще-то, на виду у всех я её не целую, — парирует тот.
— А, ну, при мне было один раз, — я улыбаюсь, и наступает гробовая тишина.
Все смотрят друг на друга, и тут же заходит Джей, идя по направлению к Алексу, который за рулем.
— Мозгов-то вообще нет, серьёзное у него что-то случилось, Господи.
По мере его удаления от нас, голос затихает. Проходит секунда, и мы все взрываемся от хохота. Мы беспрерывно смеёмся, но тут опять проходит Джей, но уже от Алекса в противоположный конец автодома.
— Наркотики он там принимает, вот дело великое, рассыпались, ну, я слизывать, что ли буду ему?
Он проходит, и мы ещё больше начинаем смеяться, утирая глаза от слёз.
Но тут он возвращается и становится напротив нас, мы еле-еле сдерживаемся.
Зак смеётся, положив голову на стол и закрыв рот рукавом.
— А что вы смеётесь, как нанятые? Стив, вообще-то, ты должен идти вести автобус, наш гений в дерьмо напринимался.
Мы смеёмся еще больше и Стив, согнутый пополам от смеха, выходит из-за стола.
На наш с Заком смех приходит Вендетта, равнодушно садясь рядом и поедая тунец. Я уже не могу смеяться, и как даунша стучу рукой по коленке, издавая внутриутробные крики.
Вена смотрит на нас, как на дураков, а затем, поджав губы, идёт обратно, крепко сжимая алюминиевую банку.
Через некоторое время мы с Заком успокаиваемся, и я держусь рукой за живот, который начал болеть от смеха.
— Боже, — протягивает он и уходит за Вендеттой.
Я иду к Алексу и Стиву, ударяясь бедром об угол стойки. Стив сжимает руль руками и увлечённо смотрит на дорогу. Алекс сидит на соседнем сидении, закрыв глаза, зато открыв окно.
Так получилось, что фары — единственное освещение на дороге, поэтому Стив внимательно вглядывается. Через несколько миль мы видим клуб.
— Я устал вести, — Стив вскидывает руки и упирается взглядом в Алекса, — я хочу отдохнуть.
Алекс соглашается, и я иду говорить остальным, что у нас внеплановый отдых… в клубе.
Воздух на улице довольно-таки холодный и веет прохладный ветер: сказывается ноябрь месяц. Кожа покрывается мурашками, и я обхватываю свои плечи руками. Стив закуривает сигарету, и дым обволакивает меня. Я прошу у него сделать затяжку, а когда делаю — тепло сигареты наполняет меня изнутри. Только из-за темноты мне кажется, я в безопасности. Ведь пока темно — меня не узнают. Непривычно тёмные волосы подхватывает ветер и отбрасывает назад.
Музыка из клуба слышна даже здесь, и как бы долго я к этому не привыкала, я всё равно прижимаюсь к Стиву, замечая то, как на меня смотрят.
Мне кажется, они всё про меня знают.
— Кто-то взял деньги? — Стив поворачивается к ребятам, оглядывая каждого из них, — ясно…
Он берет Вену за руку и говорит ей что-то на ухо, после этого она разворачивается и идет обратно в автодом, взяв Зака под руку.
— Зачем это? — мне приходится перекрикивать музыку, а это удаётся с трудом.
— Они не смогут бежать, — уклончиво говорит он, держа меня за руку ещё крепче.
Мы подходим к парням, и Стив им что-то объясняет, активно жестикулируя.
Они с чем-то соглашаются, и мы направляемся к парню, который стоит, опершись спиной о стену, а на плече у него сумка.
Наклонившись к нему, музыкант что-то говорит, отпустив мою руку. Парень достаёт из сумки белый брикет, похожий на тот, (нет, я уверенна, это такой же) что я доставала Алексу. Кокс. Музыкант втирает в десны, а потом, схватив пальцами брикет, отдает его мне. Стоит секунду лицом ко мне, еле заметно кивает, берёт меня за руку и срывается с места. Сквозь толпу мы пробегаем к выходу, он отпускает мою руку, но я все равно пытаюсь бежать за ним.
Сам наркодиллер не пустился в бега за нами, однако, один громила от него явно не желает нам добра.
Выбежав из клуба, мы со Стивом в унисон бежим к байкам. Так же там стоит один мужчина, который явно не в себе и кое-как пытается воткнуть ключ зажигания. Музыкант толкает его, садится на байк, а я следом за ним. И мы едем, слушая крики того байкера.
Я чувствую ветер каждой клеткой своего тела. В этот раз ощущение свободы сильнее ощущения страха.
— Держись крепче, малышка, — кричит Стив, но его слова уносит ветер и невероятная скорость, поэтому, до меня долетают лишь отрывки от фразы.
«Мы счастливы и свободны».
Теперь мы едем по тропинке, где нет и намёка на асфальт. Кажется, байку не снести дальнейших путешествий, но мы продолжаем ехать. Громила едет за нами на машине, лавируя между кочками. Сейчас я действительно жалею, что не могу повернуться назад и посмотреть, как далеко от нас эта машина. Мне всё же страшно за себя и Стива. Возможно, для девушки, что ставила себя на “счётчик” я слишком дорожу своей жизнью.
Резкий поворот, и, кажется, что я коснулась щекой земли из-за наклона. И тут я слышу безумно громкий звук удара. Байк останавливается и мне показалось, что это мы куда-то врезались. Но, к счастью, это не так.
Я слезаю с нашего временного средства передвижения и, борясь с дикой слабостью в ногах и головокружением, всматриваюсь вперед. Машина с тем амбалом, который за нами гнался, врезалась в дерево. Всмятку. Он, конечно же, мертв. В мою голову врезается мысль «Сейчас рванёт». Но я стою некоторое время просто так, смотря на эти обломки, слушая ругань Стива и не до конца понимая, что произошло. Я понимаю, что не могу двигаться, будто бы я отключилась. Пальцы онемели из-за того, что я слишком сильно сжимаю брикет. Потом я вспоминаю, как мы с Алексом попали в аварию и у меня начинает колоть в боку, как только я вспоминаю ту боль.
Стив разворачивает мотоцикл, и я снова сажусь на него. Мы мчимся назад, проезжая мимо тела и остатков от машины. На глаза наворачиваются слезы, и я утираю их тыльной стороной ладони. Мы убили человека. Но, похоже, Стива это мало волнует. Я стараюсь отогнать мысли об этом и вцепляюсь в футболку музыканта еще сильнее, чтобы не упасть. Через пару миль мы слышим приглушенный звук взрыва.
Как только мы вернулись к остальным, Алекс сразу же садится за руль, и мы продолжаем ехать. Никто не говорит ни о чём. Мы просто молчим, смотря друг на друга.
— Чёрт, прекрати! — Стив вскакивает, и все, включая меня, смотрят на него.
— Что? — Вена подпирает голову рукой.
— А ничего! Лори, прекрати на меня смотреть, как на убийцу. Я убивал людей. Я воровал. Я принимал наркотики. Я, может быть, ужасный человек, но я не достоин твоего презрения.
— О чём ты… — я не успеваю ничего сказать.
— О том, что ты тоже делала всё это. Понятно? Ты такая же, как мы.
Все переглядываются.
— У Джея погибла любимая девушка, он принимает героин, а ещё, до встречи с тобой, он задушил проститутку, классно, да? Алекс кинул собственную семью, втихую выжрал весь запас кокаина, а еще скрывал от нас то, что любое движение приносило ему боль. Неплохо, тебе не кажется? А Вена? Ты думаешь, она обычная? Как бы ни так, она работала проституткой до пятнадцати лет, а потом её подобрал Зак, который, кстати, убивал не меньше нашего. Но мы не плохие, ясно? Мы убиваем тех, кто заслуживает, и живём в своё удовольствие. Напомню, дорогая, ты — такая же.
Я немею от его слов. Но никто никак не реагирует. Вена не рыдает и не дает ему пощечин. Зак не заступается за свою любимую, а Джей не бьет его за упоминание о Беккс. И я понимаю, почему. Потому, что он прав. И не только насчёт них, но и насчёт меня. Я — такая же.
========== Глава 4. ==========
На следующий день мы останавливаемся в отеле, так как нам действительно нужен отдых. Отдых, а не погоня.
Мы стоим у стойки, пока Алекс и Джей говорят с администратором.
— Нам нужно, — Джей поворачивается к нам и считает нас глазами, - три «люкса».
Его голос дёргается. Я готова поспорить, он вспомнил те дни, когда Беккс была жива. Я закрываю глаза и сжимаю руку Стива. Он смотрит на меня сверху вниз и прижимает к себе.
— Всё хорошо, — он шепчет мне в волосы.
Я не вижу больше перед собой парня-ребенка, я вижу двадцатишестилетнего бродячего музыканта, у которого никогда не дрожат руки. Мне с ним не страшно.
Он отпускает меня и целует в макушку. Лёгкое прикосновение его губ дарит тепло во всём теле.
Алекс протягивает нам ключи от нашего «Люкса».
В самом деле, «Люкс-номера» — это двухэтажные домики на территории отеля. Мы входим в наш номер, а Стив проскальзывает вглубь. Всё светло-голубое, начиная от дивана, заканчивая раковиной.
— Боже, Лори, — кричит Стив со второго этажа, — иди сюда, быстрее!
Я поднимаюсь по винтовой лестнице и млею от того, что вижу. Арка в светлой стене ведет в комнату с бассейном. Прохожу туда и встаю на бортик бассейна. Поднимаю голову, и мне сносит крышу. Передо мной — небо. Открытая веранда с бассейном.
— Это предел мечтаний, милая, — тянет Стив и плавно вальсирует к мини бару.
Мы перебираемся в домик Вены и Зака.
— Эй, — кричу я, зайдя в их номер, — вы где?
— Боже, вы видели это? — Вена спускается по лестнице, лучезарно улыбаясь.
Оказывается, Алекс и Джей тоже тут. Мы опустошаем мини бар и в их номере. В итоге, у нас целая куча маленьких бутылочек.
Затем прыгаем в бассейн прямо в одежде. Куча брызг повсюду, светлые стены мигом темнеют в местах, куда попала вода. Кажется, мы устроили потоп. Опустошаем одну бутылку за другой. Через часа полтора все, кроме меня, Алекса и Вены засыпают.
— Лори, — шёпотом говорит Алекс, — идём.
Мы выходим из дома и идем в номер солиста. По сравнению с тем, что мы устроили в домике Зака и Вендетты, тут — порядок и чистота.
Я сажусь на диван и смотрю в панорамное окно.
— Действительно красиво, да? — он подаёт мне маленькую бутылку с ромом.
Я киваю, не в силах оторваться от окна. Алекс садится рядом, и я чувствую его тепло.
— Всё в порядке?
— Я просто… понимаешь, мне шестнадцать лет. Вам – двадцать шесть. Я думаю, в скором времени вы меня просто бросите.
— Это навеяно алкоголем?
Я смотрю на него, он чрезвычайно близко ко мне.
— Понимаешь, я бы не стала возиться с ребенком, — я отпиваю ром и смотрю на свои руки.
— Ты ребёнок? — он ухмыляется, — тогда отдай бутылку.
Я улыбаюсь, вставая с дивана.
— Отнимешь? — я чувствую, как моя левая бровь поднимается.
Солист медленно поднимается с дивана, а я пячусь назад. Мы оба запредельно напряжены, следим за каждым движением друг друга.
Он делает выпад вперед, а я поворачиваюсь к нему спиной, закрывая доступ к моей бутылке.
Я смеюсь и понимаю, что он обнимает меня.
— Алекс, — шепчу я.
— Замолчи.
Он слишком близко, я чувствую его дыхание. Один дюйм, и наши губы сомкнутся. Он медленно, миллиметр за миллиметром становится ближе ко мне. Солист ухмыляется и выхватывает у меня бутылку!
Сразу отдаляется на несколько шагов и смеётся. Там, где я секунду назад чувствовала тепло, сейчас пустота и холод. Я улыбаюсь и медленно иду к нему.
— Отдай, — я протягиваю руку вперед, — Алекс, отдай мне её!
— Ты ведь маленькая, — он делает жалостливое выражение лица и отпивает из моей бутылки.
— Алекс!
Он смеётся, запрокинув голову назад, бегом поднимается по лестнице, а я за ним.
— Если ты повторишь за мной, я отдам тебе её.
— Что?
Он снимает с себя футболку и прыгает в бассейн, делая в воздухе кувырок.
Я сглатываю и начинаю стягивать с себя майку.
— Лори, — Алекс смеется, — майку можно не снимать.
Я нервно смеюсь, представляя, что будет, если я ударюсь головой о дно.
— Не бойся, о’кей?
Я бегу к бассейну, головой очерчиваю круг в воздухе, и (не уверена), но делаю что-то вроде того, что сделал Алекс.
Выныриваю, откашливаясь. Всё же немного воды попало в нос.
— Ты заслужила, — кивает солист и отдает мне мою бутылку.
— Тут ничего не осталось, — я трясу бутылкой, смотря на него.
— Наверное, — он смеётся и ныряет под воду.
Вижу его силуэт в прозрачной воде. Он выныривает и садится на бортик. Я подплываю к нему и выныриваю, садясь рядом.
— Знаешь, мне кажется, я выиграл джек-пот, — говорит он, ложась на спину.
Я делаю то же самое, и кожа покрывается мурашками из-за холодной плитки.
— Почему?
— Ну, — я слышу, как он улыбается, — я в шикарном отеле, только что вылез из бассейна, у нас куча денег, друзья со мной, а еще… рядом со мной лежит шикарная девушка.
— Алекс…
— Нет, все хорошо. Я понимаю.
Он встает, а я смотрю на его тело. Максимально напряженное, худое, но мускулистое. Есть в этом всем какая-то законченность и… совершенность.