Бом-бом! Бом-бом! Бом-бом! Бом-бом! Бом-бом! Бом-бом!
Уже шесть вечера, а у меня ещё не готово жаркое! Давай же, быстрее!
Ещё через час к нам пришла вся моя родня. Бабушка с дедушкой тут же нашли общий язык с Джорджем, Авраам решил разобрать пластинки Максфрая и найти подходящую музыку для праздника, мама предложила мне свою помощь на кухне, а Майя начала бегать по дому с Маком, который заметно вырос с тех пор, как я его нашла на пороге дома Кристиана. Кристиан... интересно, где он и что делает именно сейчас? А вдруг он думает обо мне? Нет, глупости.
- Ну как тебе здесь, нравится? Не жалеешь, что уехала из Кракова и вернулась к нам? – Спросила Ханна, моя в раковине овощи.
На первый вопрос я с уверенностью могу ответить согласием, а вот на второй... я не жалею, что вернулась к своей семье, а вот что уехала от Грея... хм.
- Джордж хороший человек, мы с ним стали настоящими друзьями, так что не жалею, – завуалировано ответила я, чища картофель.
Сестрёнка засмеялась в гостиной, когда Авраам начал щекотать её.
- Майе везёт, её не беспокоят глобальные проблемы нашей нации, – задумчиво произнесла мама.
- Мам, она уже всё понимает, – сестра снова засмеялась, и мои слова прозвучали не очень правдоподобно, – ты же видела, как она переживала из-за Иланы и Калеба, – мой голос дрогнул, и я отвернулась от Ханны, скрывая подступающие слёзы.
- Но все мы переживали больше. Хотела бы я быть такой маленькой девочкой, как она, чтобы не видеть лица своих замученных немцами детей каждую ночь.
Я неверующе посмотрела на маму. Неужели ей и впрямь каждую ночь снятся такие кошмары? По её выражению лица я поняла, что так и есть.
Ханна положила овощи на кухонный стол и выключила кран. Она упёрлась руками по обе стороны от раковины и застыла в такой позе, вот только плечи её начали едва заметно трястись. Я бросила наполовину очищенный клубень картофеля и нож на стол и подошла к ней. Легонько я положила руку ей на плечо, не зная, что могу сделать ещё. Её плечи дрогнули еще раз, и увидела это только я, потому что стояла с ней в непосредственной близости. Ханна повернулась ко мне с натянутой улыбкой. В её глазах стояли слёзы, но она сдерживалась изо всех сил. Она была сильной женщиной, но все эти трагедии подломили её характер. Мне было больно смотреть на ломающуюся Ханну, которую я помнила весёлой и любящей матерью.
- Не надо, не расстраивайся. Сегодня Рождество! Время волшебства и исполнения мечты, так что загадай желание и всё будет хорошо, – пролепетала я, так же борясь со слезами.
- Я загадаю, доченька. Я загадаю, – она провела рукой по моим волосам и отошла к столу, принимаясь нарезать овощи для салатов.
Оставался час до полуночи, когда мы сели за праздничный стол. На холодной улице крупными хлопьями валил снег, а у нас в тёплом доме играла музыка и были расставлены все блюда. Мы ели и разговаривали. Разговаривали и ели. И, конечно же, с нетерпение ждали волшебного момента.
- Прям так и сказал?! – В изумлении спросила бабушка и только сейчас я поняла, что совершенно их не слушаю. Странно, но в груди у меня поселилось какое-то приятное чувство, которое давало волю воспоминаниям. Только из-за того, что сегодня особенный день, я позволила себе унестись в ту чудную страну. Легко догадаться, о чём думала больше всего, конечно же, о той ночи. Я запрещала себе думать обо всех хороших моментах, связанных с Кристианом с тех пор, как уехала от него. Я пыталась думать только о тех гадостях, что он говорил мне или делал, но сейчас оказалось, что хорошего было тоже много и самое главное я помню всё до мельчайших подробностей. Помню каждую чёрточку его лица, его властный голос, то, как он смотрел на меня...
С моих губ сорвался невольный вздох, и я нервно посмотрела на всех остальных. Все были увлечены какой-то беседой и вроде бы ничего не услышали. Удовлетворённая, я откинулась на спинку стула и снова бросила взгляд на часы. 23:53.
Внезапно раздался стук в дверь. В комнате мгновенно стало тихо, и играла лишь мелодия из граммофона.
- Джордж, ты кого-то приглашал? – Спросила я медленно вставая из-за стола.
Он выглядел растерянным.
- Нет, я некого не приглашал, но возможно пришёл кто-то из моих друзей. Ана, будь добра, сходи, посмотри, кто там и если этот человек пришёл с миром, впусти его. Мы будем только рады новому гостю.
- Ладно.
Я направилась к двери, и кто-то ещё раз постучал. Какой друг приходит в гости за несколько минут до полуночи в рождественскую ночь?
Набрав полную грудь воздуха, и борясь с непонятно откуда взявшимся страхом, я открыла дверь. И тут же её закрыла.
О, нет. Нет, нет, нет!
Там, за дверью, стоял никто иной, как Кристиан Грей.
Я попятилась от двери, не веря своим глазам. Может мне показалось? Может это вовсе не Кристиан, а обычный мужичок, которого моё больное воображение приняло за него?
Снова раздался стук в дверь, и я в ужасе замерла. Как мне поступить? Убежать в гостиную и сказать всем, что человек ошибся адресом или же открыть дверь и встретиться с ним лицом к лицу? Я должна быть сильной, я должна открыть ему дверь и сделав непроницаемое лицо, вежливо поинтересоваться, что ему нужно и могу ли я чем-нибудь помочь.
Я подошла к двери и взялась за ручку. Обратного пути уже нет. «Давай же, Ана, быстрее!» – подогнала себя я, как не так давно подгоняла жаркое. Ха, теперь мы с ним поменялись местами.
Дрожащей рукой я открыла дверь и увидела его лицо. Он стоял на пороге дома в тёмном тулупе, весь в снегу, даже на его ресницах лежали маленькие красивые снежинки. Несколько секунд мы стояли молча, смотря друг на друга и не веря в происходящее (по крайней мере, в это не верила я).
Придерживаясь своей тактики вежливости, я решила нарушить тишину первой:
- Здравствуйте, мистер Грей, вы что-то хотели?
Поднималась метель и мне с каждым мгновением становилось всё холоднее и холоднее.
- Здравствуй, Ана, – ну вот, снова он на «ты»! Его не поймёшь. – Да, я хотел бы войти. Можно? – Я ненавидела себя за то, что от звуков его голоса, по коже у меня пробежали мурашки.
Я замешкалась, не зная впускать его в дом Максфрая или нет. Хотя, как он вообще узнал, что сейчас я нахожусь именно здесь? Ах да Дементриус. Но прошёл уже почти месяц с тех пор, как тот побывал у нас на дне рождении Джорджа, так почему же Кристиан приехал только к Рождеству?
- Зачем ты приехал?
- Позволь мне войти, и мы поговорим о...
- Зачем ты приехал?! – Он сделал шаг в моём направлении, но я приказала себе твёрдо стоять на подкосившихся ногах.
- Я не хотел сидеть дома один, когда все вокруг веселятся, – что-то промелькнуло в его глазах, но тут же исчезло. На меня накатила маленькая волна облегчения, когда он произнёс слово «один». Значит, я могу быть уверена, что хотя бы сегодня к нему не приходила проститутка.
- Ты мог бы пойти к Мии или к тому же Дементриусу, – я выплюнула последнее имя. Раньше я считала его приличным человеком, но он оказался доносчиком.
Я стояла в дверном проёме с опущенными по швам кулаками, когда он одной рукой упёрся в дверной косяк по правую сторону от меня. Моё сердце стучало как бешеное, но на Грея я смотрела со всей ненавистью, на которую была способна.
- Зачем мне идти к ним, если я могу прийти к тебе?
- Затем, что я теперь живу далековато от тебя, аж в другом городе.
Ветер, поднявший с собой и снег, подул в мою сторону, и у меня застучали зубы.
- Ана, прошу, давай зайдём в дом. Ты же замёрзнешь! – Чего это он выглядит таким озабоченным? Раньше мои чувства его не особо беспокоили.
- Нет. Сначала скажи, зачем ты приехал именно ко мне?
- Да что же ты такая упрямая!
Он снял с себя тулуп и закутал меня в него. Мне сразу стало теплее, но не от одежды, а от его прикосновений. Даже в суровый мороз Кристиан умудрялся быть горячим.
- Скажи! – Я не собиралась отступать.
Он внимательно всматривался в мои глаза, а затем произнёс:
- Я приехал именно к тебе, потому что... сначала ты согласилась быть моей сабой и подчиняться во всём, а потом сбежала, – почему-то мне показалось, что он хотел сказать что-то совсем другое.
- Это не причина, – прошептала я.
- А что же, по-твоему, послужило причиной? – Он заинтересованно приподнял одну бровь.
Его рубашка, в которой он стоял на холоде, промокла от падающего снега, и я сжалилась над Кристианом, решив, что разрешу ему зайти в дом.
Из гостиной до нас донеслись звуки часов, возвещающих нас о том, что наступила полночь. В доме все загалдели и начали чокаться бокалами с шампанским. Не решительно закусив губу, я так и стояла в дверном проёме в тулупе Грея, не зная поздравить ли его с Рождеством. Он вообще верующий или нет?
- С Рождеством! – Воскликнул он и в мгновение ока притянул меня к себе.
На его стороне был эффект неожиданности, поэтому я не смогла вовремя среагировать и оттолкнуть его, когда он начал целовать меня. Его руки тут же оказались на моём лице, а горячие губы ласкали мои, пока я боролась с собственным телом, потому что оно просто кричало о прикосновениях Кристиана, в то время как разум вопил о том, чем всё кончилось в прошлый раз. Плевать! В конце концов, сегодня Рождество или как?
Я запустила свои окоченевшие пальцы в его мокрые от снега волосы и притянула его голову ближе к себе. Наши языки переплетались, а тела горели от страсти. Почему этот мерзавец так шикарно целуется? Почему он не может оказаться дряхлым беззубым старичком, чтобы мне было даже противно прикасаться к его губам? Почему я не смотря ни на что, хочу его прямо здесь и сейчас?
Грей начал посасывать мой язык, и я громко застонала. Он убрал руки с моего лица, оставив его пылать огнём, и грубо прижал меня к стене дома. Мне уже стало жарко в его тулупе, и через секунду тот был удачно скинут с моих плеч на землю.
- Теперь-то ты разрешишь мне войти? – Горячо выдохнул он мне в рот.
- Мне это тоже интересно.
Я резко распахнула глаза и оттолкнула от себя Грея. Мы стояли друг перед другом с затуманенными от желания глазами и, переводя дыхание, а около нас на инвалидной коляске с задумчивым видом сидел Максфрай.
- Здравствуйте, – поздоровался Кристиан.
Джордж кивнул ему и посмотрел на небо.
- Что же ты, Ана, не приглашаешь гостя в дом, а держишь его на холоде, – мне было стыдно, поэтому я уставилась на белую, покрытую снегом, землю. – Проходите, пожалуйста, и присаживайтесь за праздничный стол. С Рождеством Вас! – Пока он говорил, из его рта вылетали облачка тёплого воздуха.
- И Вас.
Джордж, бросив на нас последний странный взгляд, уехал в гостиную. Я развернулась и гневно воззрилась на Кристиана, на лице, которого поселилась наглая усмешка.
- Уходи! Я не могу допустить, чтобы моя семья увидела тебя! – Что я им скажу? Как объясню, что это за человек, с которым я только что целовалась?
Его лицо тут же ожесточилось, и я опешила, не зная, что я сказала не так.
- Твоя семья сейчас в доме? – Спросил он, едва сдерживая гнев.
Меня пугало его такое быстрое изменение настроения. Но внезапно на меня накатил весь ужас происходящего. Он не может зайти в дом и увидеть мою настоящую семью, ведь по документам я росла совсем в другой семье. Сердце застучало в груди пуще прежнего, пока на лице Кристиана играли желваки.
- Ну? – Подогнал меня он.
- Да, – промямлила я.
- Тогда познакомь нас, – приказным тоном ответил Грей.
- Нет... пожалуйста, уходи, – взмолилась я, но он был непреклонен.
Полностью игнорируя мои слова, он вошёл в дом. На миг я закрыла глаза, но затем открыла их и, подняв его тулуп, вбежала внутрь следом за ним. Представление начинается
====== Глава 17 ======
Пока я закрывала входную дверь и вешала тулуп Кристиана на вешалку в коридоре, тот успел пройти в гостиную. Я бегом вбежала туда следом за ним. Вся моя семья удивлённо таращилась на Грея, который стоял в дверном проходе. Я неловко подошла сзади и встала у него за спиной. Когда все увидели меня там, их ничего не понимающие взгляды устремились на меня. Один только Джордж смотрел на меня с полуулыбкой на лице.
Я решила первой нарушить затянувшуюся и ужасно неловкую тишину.
- Э-э, познакомьтесь, это мой друг... – Кристиан повернул голову в мою сторону, вздёрнув бровь, – Мартин Швайц. – А теперь придётся говорить правду, – Мартин, это моя семья, – я начала показывать рукой поочерёдно на каждого, – мать Ханна, брат Авраам, бабушка Ирит, дедушка Адам и сестра Майя. Ах да, и Джордж Максфрай, мой хозяин, – Грей гневно стрельнул на меня глазами.
Из всех представленных людей ему улыбнулась только Майя.
- Рад знакомству, – проговорил Грей сквозь зубы.
Моя семья ответила ему тем же чисто из вежливости, однако они не переставали сверлить меня взглядом. Именно поэтому, схватив Кристиана за рукав его рубахи, я ретировалась на кухню. Не успела я и рта открыть, как он уже начал первым:
- «Мартин Швайц» что за чушь? И, Ана, скажи мне, какого хрена ты устраивалась ко мне на работу по поддельным документам?
Он узнал. Ну, конечно же, он узнал! Это всё равно должно было случиться рано или поздно. Мы стояли на кухне. Я прислонившись к столу, а он прямо напротив меня, скрестив руки на своей массивной груди.
- Это первое пришло мне в голову! На то были свои причины, – буркнула я.
- Ты еврейка? – Прямой вопрос.
- Да, – прямой ответ.
Грей резко развернулся и со всей силы впечатал кулаком по стене. Я вздрогнула от неожиданности... и страха. Сейчас Кристиан был зол и если я попадусь ему под горячую руку, то мне не поздоровится.
- Ты хоть понимаешь, в какое положение меня ставишь? – Прошипел он. – Ты еврейка! И я обязан сообщить об этом начальству! Здесь, оказывается, проживает целая семья улыбающихся евреев, о которой никто ничего не знает! – С горящими потемневшими глазами он повернулся ко мне, и я вжалась попой в стол. – Я служу на благо рейха, а ты вынуждаешь меня идти против правил, против принципов, против фюрера!
Я уставилась на пол, борясь со слезами. Грей прав, он должен доложить о нашей семье и тогда нас всех загонят в лагерь. Если повезёт, мы окажемся в одном месте с Иланой и Калебом, а если нет...
- Можешь доложить обо мне, но прошу тебя ради всего свя... – не очень удачное выражение, если учесть, что он не верующий фашист. Или всё же верующий? – Ради всего, что было между нами, пожалуйста, не говори ничего о моей семье.
Он произнёс какой-то звук от досады и, положив свои руки мне на плечи, несколько раз хорошенько встряхнул. Полными слёз глазами, я посмотрела на него. Он отчаянно всматривался в мои глаза, всё ещё держа меня за плечи.
- Ты готова пожертвовать своей жизнью, ради жизней своих родственников?
Я кивнула. Что тут непонятного? На моём месте так поступил бы каждый человек, любящий свою семью. Лучше пожертвовать одним человеком, чем всеми сразу.
- А я вот не могу пожертвовать тобой, – прошептал он, и по его виду было понятно, что он сам удивился, произнеся эти слова.
Я не верила своим ушам. Он не может доложить на меня? Он боится потерять меня?
- Так не жертвуй, – прошептала я.
Кристиан подступил на шаг ближе ко мне, а я села на кухонный стол. Его руки медленно поползли вниз по моим рукам и оказались на коленях. Кристиан плавным движением раздвинул мне ноги и подобрался ещё ближе ко мне, встав в образовавшееся пространство. Его сильные нежные руки легли на мои пылающие щёки.
- При одном условии, – он накрыл мои губы своими, и в ту же секунду я запустила руки в его мягкие волосы.
В перерыве между поцелуями я спросила:
- Каком?
Снова поцелуй. Его бесстыжие губы начали опускаться вниз к моей шее. Когда он начал целовать меня там, я выгнулась дугой ему навстречу.
- Ты вернёшься ко мне.
Внутри у меня всё сжалось. Могу ли я выполнить его условие, если хочу, чтобы на меня и на мою семью не поступил донос? Ответ очевиден. Но смогу ли я снова вернуться в Краков, в дом Грея и снова быть с ним? Будить и кормить его по утрам, ждать его дома по вечерам и удовлетворять по ночам? Насчёт последнего пункта я не сомневалась, но вот захочет ли этого он?