На минуту Сасори показалось, что из ноздрей мужчины повалил дым… Но нет, всего лишь иллюзия.
— Ты смотри! Вот… — он так и не нашёлся с ответом, переглянувшись с Сасори и покачав головой.
Мгновенно Учиха снова опрокинул в себя стопку зеленоватой жидкости, еле заметно поморщившись и зажмурив глаза, мотнув головой. Судя по всему, мужчина был ещё не до конца пьян. В кармане его бриджей раздалась вибрация, и он, закатив глаза от надоедливого ощущения и звука, достал телефон, приложив его плотно к уху и ответив на звонок:
— Мама? Всё нормально?! Да внимания не обращай, просто в клуб решили сходить с Узумаки… Мам, мне всё равно, что собака ощенилась. Да, я рад. Хорошо… Пока.
Повесив трубку и убрав телефон в карман, Саске покачав головой, возвратив свой взгляд к Сакуре. Сасори только еле заметно улыбнулся, покачав головой: пожалуй, было странным, что он так присматривал за ней, будто она была его сестрой или девушкой. Наверное, думал Сасори, хоть и понимал, что лукавит самому себе, Учиха относился к ней как к сестре…
— Собака ощенилась! — внезапно сообщил Саске нарочито весёлым голосом, налив себе из бутылки совсем на донышке алкоголь. — Надо выпить…
Покосившись в сторону Сакуры, Сасори искренне хотел, чтобы Учиха не видел того, что там происходило. Акасуна нервно сглотнул: едва заиграла медленная музыка, парень, что танцевал с Сакурой, прислонил её ближе к себе за талию, и девушка смущённо раскраснелась. Саске, кашлянув в кулак, покачал головой, вновь обратив ревнивый взгляд в сторону танцпола. Всё бы ничего, если бы Сакура не прижималась к какому-то… к кому? А, чёрт с ним, Саске уже забыл, как хотел обозвать этого напыщенного хахаля. Казалось, возмущению мужчины не было предела: он нахмурился, а потом расслабился в лице, подняв бровь, и тут же снова нахмурился. Он больше походил на разъярённого быка, чем на человека, которого внезапно охватила лютая ревность и ненависть одновременно. Тяжело дыша, он нахмурился, так что между бровей залегла складка, и поднялся с места.
— Сейчас вернусь, — сообщил он рычащим голосом, стараясь как можно быстрее спуститься к Сакуре и оторвать её от этого извращенца.
— Саске?.. — виновато протянул парень, посмотрев мужчине вслед.
Для Учихи все, кто подходил к Сакуре ближе чем на пару метров, были извращенцами. При этом он сам, что странно, таким не являлся. Впрочем, логику Саске понять можно: кто знал, с какими намерениями эти «извращенцы» направлялись к Сакуре? Вот Учиха мог сказать с уверенностью, что касательно Харуно у него были благие и чистые намерения… Кроме, пожалуй, одного малюсенького желания, которое ударяло в голову каждый раз, когда она наклонялась перед ним, открывая вид на тазовую часть своего стройного тела, или когда прикусывала нижнюю губу, или когда проводила по ней кончиком языка…
Всё это меркло и бледнело, когда он стал направляться к молодому человеку и к Сакуре. Да, он не знал этого парня, да и не горел желанием знать. Кровь, которая стучала в висках, давала о себе знать: желание надо было выплеснуть наружу, и Учиха хотел ударить этого мажора, который прижимал к себе Сакуру и недоумённо посмотрел на стремительно подошедшего Саске. Ему казалось, что он не знает, что говорить, но слова, которые ему хотелось бы держать больше при себе, вырвались с помощью подвыпившего языка и мозга сами собой:
— Поздно тебе уже. Вали отсюда.
Фыркнув, он вздёрнул нос и схватил ничего не понимающую Сакуру за запястье, отправившись в сторону диванчиков, где сидел Сасори и закрывал от стыда глаза: наверное, нужно было всё-таки остановить Учиху, а его распирала такая злость, которую Сакура не видела у него уже бог знает сколько, — если бы он был шариком, он бы непременно лопнул. В свете, мелькнувшем на лице Учихи от цветомузыки, девушка могла разглядеть, как на его виске вздулась синеватая жилка — недобрый признак. Когда мужчина в последний раз так злился?
Ей было даже немного жаль молодого человека, которого не очень красиво унизили. Саске стоило быть более мягким, хотя Сакура искренне понимала, что Учиха не стал бы смягчать тон ни при каких обстоятельствах. Для него было проще накричать на человека, нежели поговорить с ним спокойно и по душам. Во всяком случае, девушка люто упиралась, когда Учиха стремился утащить её наверх, к диванчикам. Злая, рассерженная, она смотрела на него с такой яростью, что любому стало бы страшно, но только не Учихе — к такому взгляду он привык за десять лет. От быстрого танца её руки покрылись едва заметными капельками холодного пота, и от неприятного ощущения липкости кожи Сакура поспешила отряхнуть хотя бы одну, которую не держал в своей хватке мужчина.
— Саске! Сдурел совсем, что ли?! Алкоголь в голову ударил? — зашипела злобно Сакура, словно маленький котёнок, которого схватили за шкирку живодёры. — Я с тобой не пойду никуда!
Она вцепилась в перила, когда он стал тащить её наверх по лестнице, и ей было весьма неловко перед теми, кто замечали это. Зашипев и едва не взвыв от негодования, Сакура закатила глаза, испытав искреннее желание ударить Учиху головой об эти металлические перила.
— Ты что, не поняла?! — повернувшись к ней, он искренне возмутился, а затем, спустившись совсем немного по лестнице вниз, принялся пихать Сакуру в спину наверх. Стоило, пожалуй, просто обмякнуть здесь и свалиться в руки Учихе — притвориться мёртвой будет лучшим решением. — Знаешь, как это бывает? Сейчас он с тобой танцульки, а через полчаса — в туалете потрахульки, — вздёрнув палец, словно сказал великую мудрость, Учиха стал пуще прежнего толкать Сакуру в спину наверх, делая про себя вывод, что она всё-таки сдвинулась на несколько ступенек: — По себе знаю. Я тоже так раньше делал.
Сакура засмеялась, не выдержав. Злость постепенно уходила, когда она слышала его взволнованный голос. Она всё могла понять, но только не то, что он так переживал за неё. Сакура могла вполне постоять за себя, но с Учихой и с его заботой она чувствовала себя более защищённой.
— Молодец! Иди делиться опытом с Сасори, — ускорилась Сакура, гордо хмыкнув. — Я не пойду с тобой.
Встав перед ним, девушка топнула ножкой от негодования и скрестила руки на груди. Учиха не особенно разбирался в том, чего сейчас хотела Сакура, — им и вправду двигало большое чувство ревности, и преодолеть его он попросту не мог. Как она обнимала этого молодого человека, как она смотрела на него, как она краснела под его взглядом…
Раздалось весьма гневное гортанное рычание со стороны Саске, и, не выдержав, он по привычке закинул девушку с лёгкостью на плечо, направившись наверх. Для него она не весила слишком много, поэтому и нести её до места, где сидел Сасори, не составило труда. Только вот Саске буквально чувствовал, как от неё исходили волны неловкости: густо покраснев, она вскрикнула, поспешив вцепиться в рубашку Учихи и не отпускать её, да ещё и так, что внутренняя сторона ладони вспотела вместе с тканью.
— Нацепила юбку до одного места, а теперь ещё и отнекиваешься, — ворчал мужчина, то и дело качая головой.
Опустив девушку возле стола, где сидел Сасори, прикрывший ладонью верхнюю часть лица от чувства вины, Учиха нахмурился, осмотревшись по сторонам. Некоторые представительницы прекрасного пола всё ещё смотрели на него, а другие, поняв, что он, по-видимому, не свободен, разочарованно вздохнули. Опустившись на своё место, причём с весьма довольным видом, мужчина облегчённо вздохнул: теперь за Сакурой не нужно было следить и караулить её — она сидела рядом с ним, пусть и немного неловко себя чувствуя. Зато она здесь.
— Какой позор… — прошептала себе под нос Сакура, покачав головой и стараясь не смотреть в сторону Учихи.
Волосы у неё теперь уже порядочно расплелись, несмотря на то что Харуно сбрызнула их лаком для укладки. Однако сейчас она показалась Саске даже более красивой. Помада кораллового цвета слегка стёрлась с её губ, потому как девушка нервно облизывала их, и Саске вообще не мог понять, почему она красила губы: их естественный цвет его полностью устраивал и, на его непрофессиональный взгляд, ничем отличался от того, которым она покрасила. Он даже засмотрелся на неё какое-то время и совсем забыл, что рядом находится Сасори, — Учиха просто не сводил взгляда с девушки. То ли он хотел что-то сказать ей, то ли ещё что, но сидеть просто так явно не желал. Он чуть придвинулся к Харуно, несмотря на то что она, плотно сжав коленки, отвернулась в сторону, выпрямившись и вздёрнув нос.
Телефон, вибрирующий в кармане, не желал успокаиваться. На этот раз Саске снова решил взять трубку и поднёс телефон к уху:
—Да, Итачи. А? Извини, просто здесь шумно… Нет, я отдыхаю. Да?! Поздравляю, брат! Я знал! Удачи, чуть позже позвоню! — в полном счастье он положил телефон обратно в карман и кинулся обнимать Сакуру, крепко прижав ничего не понимающую Харуно к себе. — Итачи защитил докторскую! Брат у меня умный, — вздёрнул палец Учиха, посмотрев в сторону Сасори и одной рукой всё-таки плеснув себе на донышко немного алкоголя, не удержавшись. — Так выпьем же за неземной разум моего брата.
Опрокинув стопку в себя, он выдохнул и поставил её обратно, отпустив брыкающуюся Сакуру. Ей не хотелось бы, чтобы Саске напился: было невыносимо смотреть за тем, как он выпивал алкоголь и опрокидывал в себя стопку за стопкой, — Сакура чувствовала себя в этом полностью виноватой хотя бы по той причине, которую он озвучил во время телефонного разговора с Узумаки утром. Сакура была виновата в том, что Саске пришёл сюда, и Учиха напивался в полном отчаянии. Очевидно, ему больше ничего не оставалось делать, кроме как лить в себя алкоголь порцию за порцией. Сакура тяжело вздохнула, посмотрев на него жалостливым взглядом.
— Саске, может?.. — хотел прервать мужчину Сасори, посмотрев на него и подавшись ближе, однако Учиха только терпеливо закатил глаза — телефон вновь звонил…
— Отец? — воскликнул он, широко улыбнувшись. — Какое счастье! Повысили на работе!
Сакура вовсе не хотела слушать разговор Учихи с отцом: оба кричали в трубку так, будто находились в разных концах клуба и пытались таким образом поговорить друг с другом. Наверное, отец плохо слышал Учиху, а он, в свою очередь, его. Хлопнув себя ладонью по лбу, девушка покачала головой: теперь она потеряла шанс снова начать нормальную жизнь, чтобы наконец избавить Саске от этих мучений. Харуно считала, что держит его и не даёт его чувствам выйти на волю, тем более Учихе нужна была другая девушка, совсем не такая, как она. Это было больно осознавать: Сакура хоть и считала себя лучшей кандидатурой для своего друга, но никогда не пожелала бы ему этой участи просто по той причине, что мужчина достоин большего счастья, чем он думал на самом деле.
— А ты чем занимаешься? — Сакура подвинулась к столу, обратившись к Сасори, и мило улыбнулась.
— Я работаю в автоцентре, — виновато улыбнулся в ответ парень, понимая, что так и не смог уберечь Учиху от большого количества алкоголя, а девушка наверняка на это рассчитывала, судя по тому, с каким укором изредка косилась на своего друга. — Это дело перешло мне от отца…
Он начал было всё объяснять Сакуре — у Сасори была весьма нелёгкая история жизни, которая могла бы быть, например, интересна какому-нибудь писателю, чтобы создать интересного и захватывающего персонажа, — но к этому подключился Учиха, закончив разговор по телефону и принявшись внимательно слушать Сасори. Судя по тому, что у Учихи глаза подёрнулись лёгким туманом, он и сам осознавал, что больше пить ему не надо. Однако он стал соблазняться не алкоголем, бутылка с которым стояла поодаль и которую он благополучно отставил от себя в надежде прекратить, а совсем другим: Сакура, чуть подавшись к Сасори, вызывала куда больше желания, чем недопитый абсент.
Слегка улыбнувшись уголком губ, он осматривал её волосы, лицо, сосредоточил взгляд на длинных ресницах, двигающихся при моргании время от времени, и больше всего ему нравилось то, что она приоткрыла губы, внимательно слушая Сасори, — так она становилось такой притягательной, что невольно рука Учихи поползла к ней, остановившись на хрупком плече Сакуры. Он стал аккуратно поглаживать его кончиками пальцев, задевая тонкую бретельку платья, перекинутую через плечо, и Сакура нахмурилась — по телу, как ни странно, пошли мурашки от столь приятных ощущений. Но что раздражало больше всего, она реагировала так на прикосновения Саске.
А он ведь просто друг.
Всю эту «идиллию» и «безудержное веселье» нарушил весёлый и жизнерадостный Узумаки, который был сейчас активен как никогда. Он пританцовывал, направляясь к ним, и Сакура, заметив блондина, тихо засмеялась — судя по всему, произошло нечто радостное. Узумаки никогда не унывал: даже если б Хината его «отшила» (что вряд ли), он не стал бы напиваться, как Учиха сейчас, и сидеть в меланхоличном состоянии.
— Привет, Сасори! — махнул он рукой в сторону Акасуны. Тот приветливо кивнул, улыбнувшись. — Ребята, у меня получилось! Я это сделал!
Заливисто засмеявшись едва не на весь второй этаж, Наруто широко улыбнулся и хлопнул своего лучшего друга по плечу. «Получилось у него…» — пронеслось в голове у Учихи. А чем он хуже Узумаки и того, кто танцевал с Сакурой? Конечно ничем не хуже, только вот она одна, та единственная, к которой он так стремился и внимание которой так хотел заработать и привлечь к себе, воспринимала его просто как друга. Мужчина уже с семнадцати лет, пожалуй, познал, насколько несправедлива эта жизнь.
— Мои поздравления, — тем не менее, Саске порадовался за неугомонного блондина и налил себе полрюмки, поспешив выпить её содержимое, пока Сакура или Сасори не прервали его.
«Вот скотина», — зашипела про себя Сакура, готовясь отчитывать Саске как нашкодившего мужа, пришедшего с работы поздно домой. Но вот Хината в данный момент волновала её куда больше: Сакура, повернув голову к Наруто, оперевшись ладонью о спинку дивана, радостно посмотрела на него.
— О-о-о, ты молодец! Как там Хината? — с интересом и беспокойством спросила девушка, понимая, скольких трудов ей стоило всё-таки затащить Хинату сюда.
Пусть она и сказала Саске утром, что легко уговорила девушку, все причитания начались потом. Изначально Хьюга не знала, что надеть, потом у неё произошла дилемма с причёской, а потом она вдруг решила никуда не ходить, заплакав и сев на край кровати, засмущавшись. Харуно с ней порядочно намучилась, пока они собирались вместе у неё на квартире, и это и вправду стоило больших трудов. За это всё же стоило как-то заплатить, по правде сказать, — Саске, например, прилично выпил за это время. Если бы Сакура его не вовлекала в эту авантюру, он бы сейчас сидел дома и работал над эскизами новых декораций.
— Хорошо! Сакура… — Наруто хотел было что-то сказать, но тут же перевёл обеспокоенный взгляд в сторону кашлянувшего Учихи. И, пожалуй, судя по почти опустошённой бутылке, рюмке рядом и состоянию Саске, Узумаки догадывался, в каком диагнозе нуждался его лучший друг. — Он пьян.
Мотнув головой, девушка закатила глаза: можно подумать, для неё это было новостью.
— Я вижу, — съязвила Харуно, переведя взгляд на Учиху.
Саске, как будто почувствовав, что девушка пристально и с укором смотрит на него, повалился прямо на неё. Правда, конечно, вышло это немного наигранно. Будь Учиха и вправду пьяным вдрызг, он мог бы упасть на любую часть тела Сакуры, но только не на грудь именно сейчас, уткнувшись в неё носом.
— Я не пьян, — изрёк Саске, повернувшись к её груди щекой и притянув Сакуру к себе за талию.
Судя по всему, его всё устраивало.
— Ага. Стекл, как трёзвышко, — засмеялся Наруто, скрестив руки на груди и участливо посмотрев на своего друга.
Узумаки чувствовал себя виноватым даже в том, что Саске так выгодно устроился на груди Сакуры. Девушка была то ли не против, то ли… Но нет, Узумаки просто показалось. Она сидела изначально в глубочайшем шоке, вытаращив зелёные глаза и дунув на прядь волос, выбившуюся из-под заколки. Учихе повезло, что он выпил, иначе мог бы попасть под горячую руку Харуно благодаря своему вызывающему действию.
— Уймись, хватит пить, трезвенник, — прошипела Сакура, густо раскрасневшись. Она могла понять всё, и даже то, что он так разлёгся, но почему надо было сделать это именно сейчас? — И что мне с ним делать?
С большим трудом — благодаря весу Учихи — Сакура приподняла его ладошками, выдохнув, и обеспокоенно улыбнулась Сасори. Тот, казалось, сидел даже в большем шоке, чем она сама: такого он от Саске не ожидал в отношении его лучшей подруги. Хотя кого Учиха обманул? Сасори и так всё прекрасно видел: даже то, что он улыбался себе под нос, чувствуя, что девушка старается его спихнуть, пыхтя где-то рядом с плечом.