- Мы с друзьями и моим братом устроили тайную вылазку, чтобы добиться ответов от Лафея, правителя Ётунхейма. Понятное дело, случилась драка, а потом пришел отец и вытащил нас домой. Мы с ним крепко поссорились, я наговорил лишнего, а он меня выгнал, - скомкано закончил бог.
Чародей рассматривал Тора с холодным исследовательским прищуром. Богу даже стало неудобно. Через пару минут Гарри разбил напряженное молчание вопросом:
- Позволь уточнить, во время этой самой коронации в хорошо охраняемое место Асгарда проникли эти самые ётуны? Никем не узнанные и никому неизвестные?
Тор кивнул.
- И они были убиты?
- Да.
- А ты пошел «творить справедливость» прямо к их правителю, как сын царя?
Тор снова кивнул, именно так все и было. Может, хоть Гарри поймет бога, он ведь такой умный.
- Тор, почему тебе отец запретил идти в Ётунхейм, как ты думаешь? – Гарри смотрел очень серьезно и ждал ответа.
- Ну, у них с Асгардом мирное соглашение, сейчас война невыгодна никому из нас, еще Один не хотел потерять торговый договор с Лафеем на отнариум – драгоценный минерал, его месторождения есть только в Ётунхейме, он вроде как образуется при очень низких температурах. – припомнил громовержец.
Чародей недоуменно смотрел на Тора:
- Если ты и сам все это знаешь, так зачем тебя туда понесло, скажи на милость?
- Узнать, как они проникли в Асгард! – Тор яростно сверлил мага упрямым взглядом, на что Гарри только рассмеялся. Бог мгновенно оттаял.
- Оно и к лучшему, что тебя не успели на царство посадить, если ты элементарных вещей не понимаешь. Представь, как это выглядит со стороны: ты приходишь к этому Лафею и требуешь его сознаться в совершенном нападении на Асгард. Да тебе любой дурак ответит, что знать ни о чем не знает, причем это еще может оказаться правдой. И как ты его слова на правдивость будешь проверять? Ладно еще, если бы у тебя были эти самые нарушители в плену, а у трупов ничего не спросишь. Так вот, ты устроил при дворе Лафея драку, убил наверняка кого-нибудь.
- Тридцать ётунов, может больше, - угрюмо ответил Тор, - и они сами начали, я только Лафея ударил за нанесенное мне оскорбление.
- То есть ты ударил их правителя, а они вдруг сами начали? – Гарри спрятал лицо в ладонях, - Они исполняли свой долг, защищая того, кому присягали на верность!
Тор чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, которому выговаривают родители. Со стороны вся ситуация и впрямь выглядела неприглядно, если не сказать глупо. Спорил он уже из чистого упрямства, хоть и понимал, что ведет себя по-детски.
- И что же, по-твоему, нужно было сделать?
- Не нестись неизвестно куда, сломя голову, а послать ноту протеста Лафею, делегацию туда отправить с претензиями, потребовать провести расследование и покарать виновных.
- Но ведь ётуны не сказали бы правду этой делегации.
- Конечно, нет!
Тор совсем запутался. Чародей говорил нечто странное и непонятное.
- Но тогда зачем?
Гарри мученически вздохнул. Такими страдальческими глазами на бога в далеком отрочестве смотрел наставник по экономике. У Тора никогда не ладилось с цифрами.
- Во- первых, ётуны эти больше не будут так явно наглеть под присмотром делегации, во-вторых, у тебя появились бы свои шпионы в стане врага, в-третьих, все мирные и торговые договоры сохранены, можно еще даже скидку какую стрясти на этот ваш минерал.
- Но были убиты эйнхерии! – Тор цеплялся за последний аргумент.
- Еще лучше, можно было бы стребовать с Лафея компенсацию семьям погибших.
Тор устало вздохнул:
- Как у тебя все сложно. Гораздо проще было бы захватить Ётунхейм.
Гарри вновь легко рассмеялся.
- Это просто политика. Скольких подданных ты потерял бы в войне? Хороший царь всегда по возможности стремится избежать жертв. Кто только занимался твоим обучением, ты сейчас никак не тянешь на правителя.
- Я лучший воин Асгарда! – запальчиво воскликнул Тор. Маг, конечно, все говорит правильно, но все равно обидно.
- Ну и сделали бы тебя каким-нибудь генералом, или полководцем. Самое место для хорошего воина. Заодно научился бы ценить жизни простых солдат, которые сражаются под твоим командованием и умирают на спровоцированной тобой воине.
Ледяные великаны всегда были нацией прекрасных воинов. Тор представил себе, сколько храбрых асов полегло бы в битве, и снова вздохнул. По всей видимости, он совсем не умеет думать, как царь. Громовержец задумался и неплохая идея пришла ему в голову:
- Ну, их можно было бы изгнать из Ётунхейма куда-нибудь подальше.
Гарри насмешливо фыркнул, было видно, что спор приносит ему удовольствие, он весь светился азартом.
- Ага, они взяли и мирно ушли со своей родной планеты неизвестно куда. Ты сам в это веришь, Тор? И потом, ну изгонишь ты их, а кто тебе будет добывать отнариум при особо низких температурах? Не жалеешь ты своих людей!
- Зато, если их всех уничтожить, то не будет никаких проблем! – полушутливо произнес бог с довольной улыбкой. Уж на это мудрый чародей не найдет, что сказать.
Гарри резко побледнел. Он стиснул плечи бога своими ладошками и серьезно, чеканя каждое слово, произнес:
- Никогда. Не смей. Даже. Думать. Об этом.
========== Часть 22 ==========
Гарри еще раз ощутимо сжал чужие плечи и резко отстранился. Ленивую сонливость, одолевавшую его весь вечер, после слов Тора как ветром сдуло. Он гневно смотрел на этого…этого…большого ребенка, не иначе! Уничтожить подчистую целый народ, что можно придумать ужасней? Он отошел от дивана на пару шагов и, не отрывая взгляда, смотрел на пламя, пытаясь взять эмоции под контроль. Не хватало еще выйти из себя, обычно его вспышки гнева и раздражения плохо заканчиваются. Наконец, он обернулся – Тор молча сидел на диване, сбитый с толку этим всплеском эмоций. Гарри криво усмехнулся, ну да, он достаточно флегматичен большую часть жизни, но иногда, в подобных ситуациях… Мысли снова вернулись к неосторожной фразе Тора. Прежде чем злиться, нужно узнать, что тот вообще знает о мироустройстве. Гарри вернулся к дивану, но садиться не стал, а навис над богом, сурово взирая на него сверху вниз. Из такого положения взгляд грозовых глаз казался совершенно беззащитным, Тор смотрел по-детски виновато, открыто и очень доверчиво. Вот точно так же маленький Тедди таращился на крестного отца, только еще носом шмыгал, после очередной драки с соседскими мальчишками. Не бог, а дитя дитем, даром, что двухметровый верзила. Злиться уже не получалось, наоборот, хотелось отвесить воспитательный подзатыльник, накормить и отправить спать.
Воспоминание о крестнике всколыхнуло в Гарри волну любви и светлой грусти. В жизни Тедди он всегда принимал активное участие: часто навещал их с Андромедой, брал малыша к себе на выходные, водил на прогулки. Миссис Тонкс, которую сильно подкосила потеря мужа и дочери, умерла от инсульта, когда мальчику было шесть. Поттер тут же забрал крестника к себе, оформил все нужные бумаги. Маленький метаморф рос у него на глазах, учился магии и наукам, влюблялся, разочаровывался, искал жизненное призвание. Пару раз Гарри даже брал его с собой в экспедиции, тогда они уже выглядели, как ровесники. Теперь же повзрослевший Тед, гордость Гарри, студент медицинской академии, живет отдельно в подаренном ему на совершеннолетие особняке Блеков, заглядывая к крестному по выходным на ужин, сюда, в деревушку в Дербишире, где Гарри поселился давным-давно. Тед уже совсем взрослый человек, недавно знакомил мага со своей невестой, замечательной девушкой Кэтти. Через пару лет Гарри наверняка уже станет крестным дедушкой, как быстро летит время.
Маг вынырнул из раздумий, посмотрел в несчастные глаза бога и мысленно вздохнул. Ну, вот что с ним делать? Он бездумно ухватил громовержца за запястье и повел в кухню, машинально отмечая, что горячие пальцы перехватили и осторожно сжали его ладонь. Он, кивком отправив Тора на стул, достал из навесного шкафа персикового оттенка круглую миску. Из соседнего шкафчика извлек венчик и присел за стол рядом с упрямо молчащим богом.
- Тор, расскажи мне, пожалуйста, что тебе известно о нашей вселенной? – мягко попросил Гарри, молча притягивая из холодильника яйца, даже не оборачиваясь. Тор с любопытством проследил за перемещающимися по воздуху продуктами.
- Иггдрасиль, мировой ясень, велик и многообразен. Каждая его ветвь – это обитаемый мир, его корни упираются в бездну, а крона закрывает все небо. Когда кто-то умирает, его душа сливается с Иггдрасилем, становится его частью, – неожиданно грустно закончил Тор. Гарри задумчиво покивал и задал следующий вопрос:
- А в Асгарде знают что-нибудь про отраженные миры, альтернативные реальности?
Тор задумался, вспоминая, а маг добавил в миску к яйцам молоко, муку и сахар, и принялся взбивать.
- Ну, мне мама рассказывала, что каждая ветвь мирового ясеня – это живой мир, на ветвях растут листья, все очень похожие, но двух одинаковых не сыщешь, и растут они на черенках наших решений. – неуверенно рассказывал громовержец, нахмурившись. Гарри было заметно, что богу сложно вспоминать, видимо, этот разговор с матерью у него состоялся очень давно.
- Образно, конечно, но достаточно верно. Иггдрасиль – это так вы называете нашу галактику? Красиво, - маг легко улыбнулся, продолжая готовить тесто – а на Земле ее зовут Млечный Путь.
Маг оставил миску, включил плиту, поставил кипятиться чайник и разогреваться сковороду. Тор с интересом рассматривал продолжающий свое дело венчик. Гарри забрал у него из под носа миску и залил на сковороду первый блинчик. По кухне тут же поплыли соблазнительные запахи, и раздалось жалобное урчание божественного желудка. Гарри тихонько рассмеялся, он и сам порядком проголодался за время их ночных посиделок.
- В нашей галактике действительно много обитаемых миров и каждый народ очень ценен. Ведь все мы являемся ее частью, единым организмом. А ты собрался один из органов вырезать, - Гарри с укором обернулся на внимательно слушающего бога. Стопка золотистых блинчиков постепенно росла на блюде, чай уже заваривался. Маг продолжил:
- Если бы кто-то уничтожил целую расу полностью, ты представь, сколько бы умерло миров-отраженний, основанных на решениях представителей уничтоженного народа! А сколько бы просто не появилось! Такое случалось уже, конечно, но каждый раз – это удар по нашей галактике, несущий невосполнимые потери и вызывающий межреальностные катаклизмы.
Тор серьезно смотрел на мага, осмысливая услышанное.
- Я никогда не задумывался о…подобном. Если бы я знал, то никогда бы и не помыслил… Посягать на ветви Иггдрасиля… - слова давались богу нелегко, - Благодарю тебя, сын Поттеров, за мудрые речи, они крепко засели в моей памяти, и, если передо мной встанет подобный выбор, я никогда не стану вредить мировому ясеню, - твердо закончил он. Гарри искренне улыбнулся и поставил перед богом тарелку с блинами, чашка с пахнущим корицей напитком и розетка с яблочным вареньем подлетели следом.
- Угощайся, - Гарри, не отдавая себе отчета, потрепал бога по пшеничной макушке, зарываясь пальцами в неожиданно мягкие волосы, и испуганно замер, поняв, что он только что сделал. Он поспешно отдернул руку, залился жарким румянцем и промямлил:
- Извини, я…
- Все в порядке, - Тор смотрел на него с добродушной улыбкой, - мне понравилось, так мама часто делала.
Бог загрустил, видимо, вспоминая о доме. Гарри присел рядом, на свой стул и принялся прихлебывать горячий чай и пытаться согнать со щек краску. Громовержец слегка встряхнулся и с прежним оптимизмом попросил:
- Расскажи еще что-нибудь.
- Мм? – маг оторвался от тарелки, - что, например?
Тор неопределенно взмахнул рукой:
- Не знаю, что-нибудь о мире, у тебя очень интересные истории, намного лучше, чем те, которые рассказывал нам с братом наставник.
Гарри никогда не считал себя хорошим оратором, и такой комплимент был ему очень приятен. Смущенно поведя плечами, он начал:
- Ты говорил, что души умерших сливаются с Иггдрасилем, это, в общем-то, верно, но не совсем. Ведь у человека, во всех существующих вероятностях одна душа. А физические отражения далеко не всегда умирают в одно и то же время. В одном мире человек может умереть в детстве, а в другом дожить до глубокой старости. Личность умершего попадает в так называемый загробный мир, у него много названий.
- Чертог Хель, - кивнул громовержец, с интересом слушая и активно уничтожая содержимое тарелки.
- Да, это одно из них, - подтвердил Гарри и продолжил говорить размеренным голосом, - и в этом самом мире объединяются все отражения личности, душа становится цельной, сливается воедино опыт всех прожитых жизней, точнее одной, но прожитой по-разному, и только после этого душа умершего растворяется в информационном поле галактики, помогая ей развиваться, идти путем своей эволюции, неподвластной нашему ограниченному разуму. Всего лишь капля в бушующем море, но все мы этими каплями являемся.
Тор заворожено слушал, не отрывая от мага глаз. Рассказ явно захватил его целиком.
- Наши невыразимцы, ученые, - пояснил Гарри, - все больше склоняются к мысли, что воплощение Смерти есть не что иное, как грань личности нашей галактики, физическое выражение ее сознания. Хотя, не совсем физическое. Упоминания о контактах с ней есть в достатке, хотя бы записи моего предка, и везде говорится, что она приходит во сне или в видениях, но никогда лично, но прямых доказательств, конечно, нет, - тихо закончил Поттер.
- А ты видел Хель, ты ведь получил ее дар? – так же тихо спросил громовержец. Гарри задумался:
- Я не уверен. За гранью жизни, когда артефакты только объединились, я разговаривал со своим наставником, который к тому моменту был уже мертв. Но Смерть просто могла принять его облик, ведь информационное поле в ее распоряжении. А больше я за грань не попадал, хотя в жизни всякое бывало, - Гарри ностальгически хмыкнул, а Тор тут же напрягся, но говорить ничего не стал. Маг одним лишь взглядом отправил грязную посуду в мойку. Тор проводил ее глазами и задорно спросил:
- Ты все время называешь меня магом, сын Поттеров, значит, и я могу научиться подобным фокусам? – бог кивнул в сторону раковины, его глаза блестели азартом и озорством. Гарри невольно расплылся в ответной улыбке:
- Не хочу тебя огорчать, но нет.
Комментарий к
У нас с главой таки срослось сегодня))
но теперь точно раньше понедельника не ждите!
========== Часть 23 ==========
В глазах чародея мягко светилось веселье, задорная улыбка не сходила с губ, на нежных щечках виднелись ямочки, волосы буквально просили пригладить их, он весь был такой расслабленный и уютный, что хотелось немедленно прижать его к себе, обнять и не отпускать, даже если потребует. Гарри при всем своем желании не сможет огорчить громовержца, пока выглядит таким счастливым. Тор засмотрелся и забыл обо всем на свете. На такого оживленного, веселого и спокойного юношу без тени смущения хотелось любоваться вечно.
- Тор? – Гарри вопросительно смотрел на него, бог мгновенно припомнил тему их разговора и поспешно спросил:
- Почему не смогу?
Нужно хотя бы не так явно засматриваться. Маг с искренней улыбкой ответил:
- Потому что ты стихийный маг. Тебе подчиняется природная стихия, что-то связанное с воздухом. Вон как тучи за окном ходили, стоило тебе только напрячься.
Тор покачал головой, все равно не верилось, что он может оказаться магом, ведь раньше он вызывал бури и грозы только при помощи Мьельнира. Гарри, следивший за его реакцией, вскочил на стуле и азартно спросил:
- Не веришь, значит? Хорошо, пошли!
Он стремительно вылетел из-за стола, и вот уже бога тащат куда-то за руку. На сей раз тонкие пальчики уже не пытались держать его запястье, а сразу обхватили ладонь. Тор, послушно следуя за магом, переплел их пальцы, в его загрубевшей от оружия руке узкая кисть чародея выглядела невероятно хрупкой. Гарри толкнул массивную деревянную дверь, и они вышли на улицу. Тор с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух полной грудью, он поднял глаза к небу – крупные частые звезды складывались в совершенно незнакомые богу узоры, такие в Асгарде не увидишь. Гарри тоже с видимым наслаждением втянул носом пахнущую цветами ночь и залюбовался ночным светилом Мидгарда. Его юное лицо, облитое лунным светом, сейчас казалось старше, в глазах застыла тихая мудрость, так поразившая бога в момент их знакомства. Маг моргнул, и наваждение исчезло. Он решительно потянул громовержца в запущенный, заросший высокой травой сад за домом. Среди пышных фруктовых деревьев Тор заметил одно совершенно высохшее дерево. Гарри высвободил свою ладонь, отошел на пару шагов и заговорил: