- Билл… Ты не понимаешь. Сейчас мы не в той комнате и здесь нет окон. Здесь вообще ничего нет… - я положил ладони на его талию и слегка надавил пальцами на выпирающие косточки. – Кроме тебя… И меня.
Билл невесомо коснулся пальцами моего затылка и нежно поцеловал в шею. Было ощущение, что я взлетел. Нет, не в небо. И даже не наверх, хоть туда обычно и стремятся взлететь. Я взлетел куда-то внутрь него. Такого ощущения во время полёта не бывает, только при взлёте. Немного странное, но невероятно приятное.
- Я тебя люблю. – Это не голос. Нет. Это больше похоже на шелест. Шелест чего-то не такого лёгкого, как листья, но и не такого тяжёлого, как бумага. Этот шелест прошёлся, огибая ухо, лаская щёки, пробираясь в ноздри. Чувство эйфории. Это лучше экстази. И я думаю, что если бы пришлось в своей жизни из наркотиков попробовать что-то ещё, я уверен, что то, что я чувствую сейчас не сравнилось бы с ощущением от любого из них…
- И я тебя люблю… - я прошёлся губами по его щеке, собирая оставшиеся звуки недавно сказанных слов, пробуя их на вкус, скользя языком. Они повторялись у меня в голове раз за разом, буква за буквой, выдох за выдохом. Когда мы говорили это друг другу, не было сил вдыхать. Хотелось, чтобы воздух был наполнен этими словами как можно дольше. Чтобы потом спокойно дышать.
- Билл! Зайди ко мне, забери билеты! – раздался довольно низкий и, кажется, уставший голос фрау Каулитц.
Между мной и Биллом будто пролетела пуля, и мы резко отпрыгнули друг от друга, уворачиваясь. Он подбежал к двери и, обхватив ручку пальцами, упёрся лбом в ещё пахнущее краской дерево. Глубоко дышал. Ощущение, что мы с ним друг друга обгоняли на марафоне.
- Я сейчас вернусь. Заберу билеты на выставку и вернусь. – Сказал Билл, зачем-то оправдываясь, и выбежал за дверь. Вернулся он буквально через 10 секунд. Я считал. И за эти десять секунд я успел мысленно ещё тысячу раз повторить его признание, из-за чего к его приходу оно уже слилось в протяжную букву «ю». – Значит так, мы идём в галерею завтра днём. Надеюсь, что ты проснёшься. Ну, если не проснёшься, я всё равно тебя разбужу. Причём будить буду самыми ужасными способами! Вроде бы всё должно быть нормально, я поставил 4 будильника, попросил мать к нам зайти перед выходом… - тараторит, как ненормальный, бегает по коридору, что-то ищет. И неважно, что все его вещи ещё в запакованной сумке…
Старается не смотреть на меня.
– Где-то я положил фотоаппарат. Сказали, что можно фотографировать, только без вспышки. Я хочу сделать очень много фотографий и…
- Билл, что с тобой? – хохотнул я, подходя к нему.
- Со мной? – он присел, повернулся куда-то в сторону окна и прищурил глаза. А ведь у него замечательное зрение. – Со мной всё нормально, я просто ищу…
- Что? – я подошёл совсем близко и поднял его лицо к себе за подбородок. Я тебя раскрыл, Билли.
- Чёрт. – Кажется, он сдался. – Том… Просто… Я первый раз кому-то это сказал. Мне немного не по себе находиться сейчас так близко к тебе. Мне хочется уйти, но в тоже время хочется остаться.
- А не ты ли мне говорил, что проблемы нужно решать, а не бежать от них?..
Он обхватил пальцами мои запястья и тихо засмеялся, подёргивая плечами.
- Ты считаешь эти слова проблемой?
- Проблемой я считаю то, что ты до сих пор стоишь в этой странной позе, боясь на меня посмотреть, вместо того, чтобы прижать к стене и поцеловать. – Я резко поднял его за плечи и впился в губы, кусая их, зализывая языком засохшие трещинки, втягивая, посасывая, а Билл прижался ко мне всем телом и со стоном запрыгнул на меня, крепко обвив ногами бёдра. Я качнулся впёрёд и инстинктивно прижал его сильнее к себе, опустив руки на мягкие ягодицы.
- Прижать к стене и поцеловать, да? – С ехидной улыбкой прошептал он мне в рот, толкнувшись вперёд, чуть ли не повалив на спину (стена была как раз кстати), и начал остервенело целовать, мять пальцами плечи, впиваться ногтями в шею, пятками в спину, пахом в живот. Мне совершенно не больно и не тяжело. Мне охрененно.
Откинув голову, я оторвался от его рта и крепко укусил за подбородок.
- Том… - он часто дышит и на каждой гласной его голос завышается до тихого писка. – Ты ударился… головой ударился об стену… - пытается выглядеть обеспокоенным. Но что-то с такими широкими зрачками, растрёпанными волосами, почти алыми щеками, а также со вставшим членом, который трётся о мой живот, это выглядит не совсем убедительно. – Ах, я значит не убедительный?!
- Я тут им любуюсь, а он влезает и всё портит! – приподняв уголок губ, я прищурился и, оттолкнувшись от стены, аккуратно понёс его вперёд по коридору.
- Спальня в другой стороне… - Билл облизнулся и спрятал взгляд где-то в кончиках моих дред. Улыбка моментально сползла с лица, во рту пересохло и немного затряслись колени. Побоявшись уронить парня, я аккуратно поставил его на пол. Голова опустилась как-то сама собой, но его руки я не мог отпустить. Сегодня всё не так, как обычно. Неужели?..
- Билл… - погладив большим пальцем лишь крошечные волоски на тыльной стороне его ладони, не притрагиваясь к горячей от возбуждения коже, я нашёл в себе силы поднять голову и заглянуть в чёрные глаза. - Чего ты сейчас хочешь?
Он ничего не сказал… Лишь крепко держа меня за руки, уверенно пошёл спиной назад. К спальне.
Между нами находится бомба с часовым механизмом и его шаги отсчитывают секунды до взрыва. Я знаю, какой провод обрезать, чтобы обезвредить эту бомбу, но ведь если я обрежу его, то она больше никого не будет волновать. Ведь никто не помнит бомбу, все помнят только взрыв. И пусть мы с ним взорвёмся вместе, держась за руки, чем я перережу провод и всё забуду…
*18*
Взрыв.
В коридоре очень темно, тесно, жарко. Атмосфера нам не подчиняется, но я бы не смог на это жаловаться, даже если бы очень захотел. Мне нравится. То, что лёгкие с силой выталкивают, не успевший скопиться, воздух, то, что стараешься изо всех сил сдерживать страсть, но предательски дрожат ноги, то, что он ведёт меня спиной вперёд и не боится оступиться, доверяя моим глазам с широкими зрачками, которые кроме его глаз в полной темноте ничего не видят. Он доверяет мне. Целиком и полностью доверяет. И эта мысль бьёт приятным теплом где-то в центре сознания, отдаваясь эхом по его краям. Он не знает, что точно сейчас должно произойти, но полностью верит мне. Он не знает, где чёртова дверь, но всё равно идёт к ней. Спиной вперёд идёт к ней. И он упёрся пятками в выступ на полу. Дверной проём. На секунду показалось, что воздух исчез, и всё в мире остановилось. В этот момент он сделал глубокий вдох. И взрывом был стон-выдох, после которого Билл резко запрыгнул на меня, начав целовать, кусать, лизать. Я с остервенением ответил ему и переступил порог. Футболка с тихим треском слетела с меня благодаря нетерпеливым пальцам. Ноги слегка подкосились от резких движений Билла на моих бёдрах. А он рассмеялся и притянул меня снова к себе за шею, довольствуясь мокрыми поцелуями. В комнате темно из-за зашторенных красными шторами окон, поэтому я плохо вижу куда иду. Прежде чем я понял, что мы уже около кровати, Билл откинулся спиной назад и повалил нас на неё, начав засасывать кожу на моей шее, доходя до мочки уха, кусая её, зализывая. Из груди рвались стоны, которые я пытался превращать в мычания, шипения или простые выдохи. Должен признать, это довольно сложно.
- Так зачем сдерживаешься? – чёртов мыслечитатель. Он перевернул нас, оказавшись сверху, и опустил голову, касаясь губами ключиц. Меня выгнуло дугой, а из выдоха получился хрип. И всё же я боюсь стонать. За стеной его мама разбирает вещи. И как-то неудобно будет забыть про толщину стены и стонать в полный голос. – Придурок… - беззлобно бросил Билл, переходя поцелуями на шею, кусая кожу и с удовольствием на лице останавливаясь взглядом на пульсирующей жилке.
- Это почему я придурок? – я поднял голову, стараясь разглядеть его глаза. Всё расплывается.
- Потому что мама живёт двумя этажами ниже. – Он прижал мою голову к своей щеке, скользя по ней языком. Его язык почти сухой от постоянных выдохов, поэтому становится немного щекотно. Билл дошёл языком до уха и стал с упоением вылизывать его. За раковиной, рядом с хрящиком, под мочкой, изредка её покусывая. И после новости по поводу проживания мамы, у меня полностью сорвало тормоза. Комната наполнилась моими стонами, его рваными выдохами, запахом возбуждения. Люблю этот запах. – Я так хочу тебя… - ощущение, что боксёр залепил мне по уху, но это оказалось очень приятно. Странно, наверное. Ему отвечать не хочется. Просто потому что язык приклеен к нёбу. В такие моменты мне нравится, что он может читать мои мысли, потому что говорить нереально трудно. Я положил руки на его талию и ближе притянул к себе, чтобы чувствовать горячую кожу. Правда, через ткань это не очень удобно, поэтому я предпочёл избавиться от его футболки, отправив её в кратковременное путешествие до ближайшего угла, оставив нас прижатыми друг к другу, кожей к коже… Это невероятное ощущение. Так давно я не чувствовал его настолько близко, живот к животу, ладонь к ладони, сосок к соску. За всё это длительное время я забыл насколько это приятно. Я забыл это, пытаясь забыть Адама. Так всегда – пытаешься забыть неприятное, а забывается самое важное. Билл сейчас это слышит, но ничего не говорит и от этого горит всё внутри. Значит, он не хочет задумываться сейчас, значит сейчас он отдан чувствам. Он отдан любви. И я тоже отдамся ей…
Я перевернулся на кровати, оказавшись над возбуждённым телом Билла и начал беспрерывно целовать его лицо, спускаясь к шее, плечам. Он лишь что-то совсем тихо зашептал и раздвинул подо мной ноги. Меня слегка передёрнуло, по коже прошли предатели-мурашки, но я медленно опустился на него, ощущая животом его возбуждённый член, а Билл лишь сильнее обхватил меня ногами, скрестив их за спиной. Я стал двигаться вперёд, массируя его возбуждение своим животом.
- Ааа…Чёрт. – Парень выгнулся, расправив в стороны руки, сжимая покрывало на кровати между пальцев, и двинулся мне навстречу. Откинул голову, прикусил губу. Полоска света между штор упала на его лицо, показывая моему размытому от возбуждения взгляду каплю пота, что стекла с его подбородка на шею. Я поспешил воспользоваться её медленным стеканием и коснулся кончиком языка подбородка Билла. Вкус его пота мне нравится. Он суховат, немного липкий, но очень приятный. – Я колючий… - тихо прошептал Билл, обнимая меня за плечи, и пряча подбородок от моих губ где-то у моей шеи.
- Ну и что? Мне это нравится. – Хрипло ответил я, найдя его снова, благодаря мелькающей полоске света, и начал с упоением целовать. Рукой я спустился к его ширинке и легонько провёл двумя пальцами по всей длине ствола через грубую джинсовую ткань, прощупывая твёрдость и пульсацию ближайших вен. Билл прекратил прижимать меня к себе руками и, протиснув ладонь между нашими телами, расстегнул мешающую пуговицу. Потянул за собачку вниз на своей ширинке. Я в нетерпении посмотрел туда. А ведь ремень был уже давно расстёгнут…
- Я ещё в коридоре его расстегнул, а ты даже не заметил. – Как-то нездорово рассмеялся Билл. Было видно, что он сильно волнуется и не знает, как это скрыть.
Я опустился поцелуями на его живот и дрожащими пальцами принялся стягивать еле висящие джинсы на бёдрах парня. Стянул я их вместе с бельём, от чего Билл с облегчением выдохнул. Представляю, как ему было больно в таком обтягивающем прикиде и с таким возбуждением. От поцелуев низа его живота меня отвлёк его стоящий член, который случайно коснулся моей щеки. Я, недолго думая, перешёл мягкими поцелуями на головку. Изо рта Билла донёсся тихий стон, заполонивший тёмную комнату. Наверное, он не ожидал. А я, улыбнувшись, лизнул самый кончик и, потеребив маленькую дырочку языком, вобрал его член наполовину в себя. Солоноватый привкус его смазки возбудил меня ещё сильнее, отчего мышцы всего тела сократились, и я почувствовал лёгкое покалывание в ногах и кончиках пальцев.
Билл шире раздвинул ноги и, согнув одну в колене, поставил её пяткой на кровать. Сжал пальцами покрывало. Я продолжил засасывать его в себя, помогая рукой и ниже опуская голову, а Билл остановил меня, обхватив руками мою голову и поднимаясь на кровати.
- Я готов. Слышишь? – и поцеловал, переворачивая нас снова, с силой сжимая коленями мои бёдра, а затем резко остановился, спускаясь на пол и выискивая что-то в карманах джинс. Сразу стало как-то холодно, без его тела рядом, но Билл долго задерживаться не стал и через несколько секунд снова залез на мои бёдра. – Вот что я искал в коридоре. Уронил… - шёпотом и пряча лицо за длинной чёлкой. Я дотянулся рукой до его ладони, в которой он с силой что-то сжимал. – Войди в меня. – От этих слов мне полностью сорвало башню и я, переплетя наши пальцы, прижал его голое тело к себе. Наши потные ладони холодил небольшой тюбик в его руке. Он готовился. Ждал. Надеялся. Знал… Я выхватил этот тюбик из его рук и, небрежно открыв большим пальцем пластмассовую крышку, выдавил немного геля себе на пальцы, а Билл обхватил пальцами моё запястье и потянул руку вниз, отчего я коснулся поджатых яичек, а после и тугого отверстия…
- Билл… - опустив Билла к себе, я аккуратно вошёл в него пальцем. Парень весь сжался, обняв меня рукой за шею, и часто задышал. Я двинулся назад на одну фалангу и снова вошёл в него. Затем снова и снова, добавляя второй палец, входя глубже, раздвигая пальцы внутри. Билл тихо застонал и мягко поцеловал мою шею. Там так узко и горячо. Кажется, что если я проникну туда своим членом – его расплющит и обожжёт. Билл же только рассмеялся и стал сам насаживаться на мои пальцы, касаясь ягодицами моих бёдер через джинсы. – Сними их. – Чуть ли не в приказном порядке выплюнул мне в ухо и снова перевернул нас, расслабленно развалившись на кровати. Я вынул пальцы из расслабленной дырочки и, стянув дрожащими руками джинсы с боксёрами, снова устроился между его ног. Билл протянул руку к краю кровати и вложил мне уже тёплый тюбик в руку. И я, размазав гель по всей длине члена и для уверенности, проведя им несколько раз между ягодиц, вошёл одной головкой. Парень тихо вскрикнул и вцепился пальцами мне в дреды. Отвлекая себя от боли, он резко сорвал кепку с дюрягой, отчего дреды упали на его плечи и скрыли небольшой лучик света, пробиравшийся тайком между штор. Я толкнулся снова, наполовину проникая в его тело, а Билл раскинул руки и закатил глаза. Немного нахмурил брови и с силой прикусил нижнюю губу.
- Больно? – тихо спросил я, двигаясь назад и снова толкаясь внутрь. Он только дёрнулся на кровати и, притянув меня к себе за шею, впился в губы.
Там действительно очень горячо и узко. Настолько, что в голове появляется густой туман. Настолько, что я теряю контроль над телом. И пульсация там внутри заставляет двигаться сильнее, вдавливая любимое тело в матрац, превращая пружинки в плоскость, а волнение в экстаз. Заставляет громко стонать и закатывать глаза. Билл подаётся навстречу, легко находит ритм и стонет со мной в унисон. Руки онемели от переноса всего веса на локти, ноги устали, с шеи пот капает на плечи. Билл что-то шепчет, мечется по кровати, отчего его волосы путаются в моих пальцах. Спускаю руку по его животу, не прекращая движение, и глажу пульсирующий член по вздутым венам. Выгибается, хватает ртом украденный любовью, воздух, царапает ногтями мою спину, сжимает мышцы и двигается быстрее.