«Спросим его, зачем» — подумал я.
Лу вытерла глаза и посмотрела на меня.
— Я скучала, – сказала она. – Думала, ты придешь на похороны.
— Мне никто ничего не сказал.
— Тебя объявили в розыск как пропавшего без вести. А этот твой родственник… Как его зовут?
— Гарольд, – выдал я первое пришедшее на ум имя.
— Здравствуй, Гарольд, – Лу протянула ему руку. Торнадо аккуратно пожал ей пальцы и склонил голову в поклоне. Я кашлянул.
— Если у тебя появится время, сходите на кладбище. Я уверена, папа хотел бы тебя увидеть, – вполголоса сказала она.
— Кладбище большое, – задумчиво ответил я.
— Можем как-нибудь сходить вместе, вы не против? О, вот и Майкл, – она помахала рукой. У меня началась паника. Лу и Майкл никак не входили в мои ближайшие планы, да и Торнадо был явно не в восторге. Однако раз уж начали эту игру, надо доиграть до конца.
— Томас? Ты ли это? – Майкл опустился на стул и потрепал меня по щеке. Потом он перевел взгляд на Торнадо – А это кто такой?
-Гарольд, – ответил я. Лу начала пересказывать то, что я ей рассказал. Я смотрел на Торнадо. Его лицо было абсолютно невозмутимо.
— А почему Гарольд молчит? Он что, немой? – вдруг спросила Лу.
— Нет, почему сразу немой? Он просто стеснительный, – ответил я, думая, под каким бы предлогом свалить.
— А по виду не скажешь. Сколько лет волосы отращивал? – спросил Майкл. Торнадо взглянул на него.
— 10 лет. Ученики даосизма не смеют отрезать волосы после 11 лет от рождения до тех пор, пока они не исполнят то, к чему стремятся, – на одном дыхании ответил Торнадо, поправляя волосы.
— Даосизм? – глаза Майкла зажгись. Я подпер щеку рукой и со скучающим выражением посмотрел на Майкла.
— Да, – коротко ответил Торнадо.
— Но ведь это Китай, а ты американец? Да? У тебя нет такого акцента, как у них, – Майкл даже привстал.
— Дао не признает рассовость, – отвечал Торнадо. Его глаза загорелись.
— Что по-твоему Дао? – выпытывал Майкл.
— Дао – всеобщий Закон и Абсолют. Даже великое небо следует Дао. Существует Путь, по которому следуют все ученики.
— Мальчики, может хватит? – встряла Лу.
— Действительно. Гарольд, вы очень интересный собеседник, – уважительно сказал Майкл.
— Мы пожалуй пойдем, – сказал я, вставая из-за стола и подходя к официанту, чтобы расплатиться.
— Ты куда? – вскинула брови Лу. – Даже не зайдешь к Марте?
— Зайду, – ответил я. – За меня не волнуйтесь.
— Ты не пропадай больше, – Майкл похлопал меня по плечу.
Попрощавшись с друзьями, я вышел из кафе.
— Что ты с ним о Дао начал разговаривать? Это же Майкл, тебе повезло, что он вовремя заткнулся, – говорил я Торнадо.
— Кто такая Марта? – спросил он меня вместо ответа.
— Экономка. После смерти родителей она осталась со мной.
— Ты там живешь?
— Да, мне больше негде.
— Пойдем к твоей экономке и возьмем загранпаспорт. У тебя он есть? – рассеянно спросил он.
— На полке лежит, – признался я.
— Отлично, возможно, вскоре нам предстоит покинуть Гамбург. Пошли к твоей кухарке.
Я удивленно уставился на него.
— Домой? Ко мне? Ты обалдел? Она меня больше не выпустит! Что я ей скажу, в конце концов?
— Пошли-пошли, – он сердито посмотрел на меня. И я сдался.
Находились мы недалеко от моего дома. Надо было пройти два квартала.
По привычке я залез рукой в карман за ключами. О да, как же я мог забыть, что мои карманы пусты, как у церковной мыши? Хотя у мышей не бывает карманов.
Я громко постучался в дверь. Торнадо бесшумно спрятался за угол. Через минуту дверь открылась. На пороге я узрел Марту.
— Привет, – я обнял ее.
— Том! Солнышко, живой! Я так волновалась! – она сжала меня в объятиях.
— Марта, я ненадолго. Мне срочно. Я за загранпаспортом – сказал я, проходя в комнату.
— Что? Зачем? – она явно ничего не понимала.
— Все потом. Я позвоню, обещаю.
— Где ты пропадаешь? Расскажи мне, – она всхлипнула. Я подошел к ней и поцеловал в щеку.
— Я у друга. Со мной все будет хорошо, – я подошел к полке и взял загранпаспорт. Сунув его в карман, я вышел из комнаты. Марта стояла, скрестив руки на груди.
— Куда ты? Что за друг? Куда ты собрался ехать?
— Я позвоню. Жди моего звонка, – выпалил я, выскакивая за порог. Марта с печалью смотрела мне вслед.
Я со злостью смотрел на Торнадо. Мы шли по третьей авеню, немного левее от главного проспекта. Здесь было тихо и безлюдно.
— Я так огорчил Марту, – говорил я. Представляю, что она чувствует.
— Зато взял загранпаспорт, – отозвался Торнадо.
— Зачем ты убил отца Лу? – моему негодованию просто не было предела.
— Со временем к тебе придет понимание, – ответил он.
Вскоре я уже стоял на кухне и кипятился. Торнадо убил отца моего лучшего друга – Лу. И правда, мир тесен. Мистер Франчес никому не причинял вреда, честно работал и никогда не брал чужого. Сложно представить, что его больше нет.
Внезапно в дверном проеме кухни появился Торнадо. Я с тоской посмотрел на него.
— Что это? – он держал в руках мой блокнот. Я остолбенел.
— Блокнот… — с хрипом ответил я. – Ты читал?
— Читал. Ты правда считаешь меня таким? – его голос теплел с каждой интонацией.
— Каким? – мне стало интересно.
— Сильным и в то же время мягким. Загадочным и необыкновенным, – он близко подошел ко мне. Стало тихо. Даже холодильник, который обычно громко жужжал, не издавал ни звука.
— Да, считаю, – тихо ответил я. Я слышал его дыхание.
— Все видели во мне только монстра. А ты… Кто ты такой? – тихо ответил он. У меня закружилась голова. Я просто знал, что какая-нибудь фигня обязательно произойдет. И она произошла. Это я уже не забуду никогда.
Он дотронулся губами до моих. «Уже на все плевать» — пронеслось у меня в голове. Я запустил руки под его рубашку и прижал к себе.
— Что я делаю? – спросил я, чтобы просто услышать свой голос. Это походило на абсурдный сон. Я и Торнадо. Просто обалдеть…
Я покусывал его нижнюю губу. Он тяжело дышал, закрывая глаза и облизываясь. Я гладил его по спине. Он был невыносимо горячим. Я начал ожесточенно целовать его, спускаясь к шее. Под моими губами билась сонная артерия. Я слегка прикусил кожу, оставляя едва заметный засос. Стоять на ногах уже не был сил. Отрываясь от него, я взял его за руку и потащил в комнату. Мы упали на кровать одновременно. Я тут же лег на него сверху и начал покрывать его лицо поцелуями. Боже, он был невероятно красив в этот момент. Его руки обнимали меня за поясницу. Я просто сходил с ума.
Дрожащими пальцами я расстегивал пуговицы на его рубашке. Торнадо терся об меня пахом. От каждого его движения я возбуждался все больше и больше.
Швырнув его рубашку на пол, я снова приник губами к его шее. На шее находился кожаный шнурок. Я опустил глаза и разглядел подвеску с каким-то иероглифом. Я языком отодвинул подвеску в сторону. Торнадо глубоко вздохнул. Кончиком языка я чертил дорожку по шее, затем по груди, потом обвел пупок и остановился на пряжке ремня. Расстегнув ремень и ширинку, я медленно снял с него джинсы. Позолоченные счеты жалобно звякнули, когда я отбросил штаны в угол.
Торнадо привстал и снял с меня футболку. Дрожа от возбуждения, я просто сорвал с себя штаны. Он выразительно посмотрел на мои боксеры. У меня было такое чувство, что они сейчас просто порвутся. Я был возбужден до предела. Но стоило еще себя помучить.
Я погладил его по груди. Затем обхватил губами левый сосок и стал поглаживать его языком, чем вызывал довольные вздохи Торнадо.
Не отрываясь от соска, я нащупал руками его хипсы и потянул их вниз. Торнадо издал какой-то птичий звук и улыбнулся. Я поцеловал его в губы.
— Это безумие, – хрипел я.
— Продолжай, – прошептал он, гладя меня по шее.
Одним движением я снял с себя боксеры. Счастье, не порвал.
Торнадо заметно покраснел. Облизнув пересохшие губы, я провел пальцами по его волосам, снимая с них резинку. Я встретился с его взглядом. Его глаза были абсолютно черными.
Я согнул в коленях его ноги и забросил к себе на плечи. Не помню, откуда я узнал этот прием. Кажется, это из какой-то порнухи. Торнадо обхватил себя за бедра и закрыл глаза. Он мелко подрагивал от возбуждения.
Я прижал головку к его анусу. Торнадо резко дернулся. Я утешительно похлопал его по бедру и начал медленно входить. Слишком тесно и сухо.
Мои уши резанул дикий крик боли. На миг мне показалось, что я оглох. Я поспешно вышел из него и накрыл его губы своими. Он стонал мне в рот от боли. Что же делать? Не звонить же Майклу? Думай, Том, думай.
— Попробуем еще? – прошептал я, опуская его ноги на кровать. Торнадо затравленно посмотрел на меня и кивнул. Похоже, ему было действительно больно. Я одной рукой обнял его за попу и подтянул к себе.
Я заново стал целовать его грудь, покусывая за вновь набухшие соски. Торнадо гладил меня по волосам, изредка накручивая пряди на палец. Я провел пальцем по его тонкому, длинному порезу на боку. Он судорожно выдохнул. Его ладони мягко гладили мою грудь. Я прикоснулся к его губам большим пальцем, заставляя приоткрыть рот. Затем скользнул указательным пальцем по его языку. Торнадо откуда-то знал, что от него требовалось. Обхватив палец губами, он стал шумно посасывать его. Эти звуки… Запах разгоряченных тел… Это возбуждало меня так, что мне казалось, будто мой член просто разорвется, если я не войду в него.
Я добавил средний палец. Торнадо причмокивал, посасывал, обвивался языком вокруг пальцев и сам возбуждался от этого. Хотелось бы почувствовать его язык на моем члене.
Отгоняя от себя мысли о минете, я одной рукой забросил поочередно его ноги себе на плечи и вытащил из его рта мокрые пальцы.
— Расслабься, – прошелестел я, проводя мизинцем между складочек его ягодиц и медленно вводя в отверстие указательный палец. Торнадо охнул и тихо заскулил. Я задохнулся от ощущений. Там было очень узко, очень горячо и очень мокро.
Второй палец я всунул раза с пятого. Торнадо шипел, ругался и обещал снести мне голову, как только это закончится. Два пальца туго проходили, но я пытался раздвинуть их наподобие ножниц. Попутно я смотрел на Торнадо. Он кусал губы от боли и тихо кряхтел. Я шевелил пальцами и проникался ощущениями. С моего члена давно капала смазка. Руки уже просто просились плюнуть на все и просто подрочить. Но мне нравилось терпеть, испытывать свой организм.
Свободной рукой я дотронулся до головки члена Торнадо. Тот закрыл глаза и тихо постанывал. Большим пальцем я начал медленно массировать головку. Стоны стали громче. Я размазывал по его члену полупрозрачную смазку, вдыхая ее запах. Все, терпеть я уже не мог.
Я вытащил пальцы. Торнадо сморщился от боли, но я, не дав ему опомнится, медленно вошел в него. На этот раз с большим трудом, но все же продвигался в нем. Торнадо стонал от боли. Я обнял его за бедра и потянул на себя. Он рычал и проклинал меня.
Я перестал продвигаться, потерявшись в ощущениях. Такого я не испытывал никогда. Он был настолько узким, что я просто взвыл от восторга.
Мы замерли. Я давал ему время привыкнуть, хотя это было невыносимо. Торнадо тихо стонал, приоткрыв рот. Я погладил его по груди и начал размеренно двигаться, захлебываясь от впечатлений. Держа одной рукой его за бедро, другой я обхватил член и стал поглаживать его. Через минуту стоны боли сменились стонами наслаждения. Торнадо стонал так, что позавидовала бы любая порно-актриса. Его стоны постегивали меня. Я тихо застонал под мерный скрип старой кровати. Торнадо едва не кончил, когда я сжал пальцами головку.
Вскоре я уже перестал сдерживаться. Я отпустил его член, обнял обеими руками попу и стал размашисто трахать. Торнадо стонал, обхватывая ладонями свой член.
Громко простонав и передернувшись всем телом, я облегченно кончил в него. Затем накрыл своей рукой его ладонь, лежавшую на члене. Торнадо обнял меня за плечи и откинул голову назад. Я начал медленно водить ладонью по стволу. Потом дотронулся пальцем до маленькой дырочки. С громким полустоном-полукриком Торнадо кончил мне на руки.
Я устало упал на кровать. Торнадо тяжело дышал. Я вытер руки об наволочку.
— Что это было? – прошептал он, смотря в потолок.
— Секс, – ответил я, закрывая глаза. Теперь я хотел только одного – спать. Конечно, вдвоем на узкой кровати всласть не подрыхнешь, но мне было уже все равно. Я был опустошен.
Я отодвинулся к стенке. Торнадо доверчиво положил голову мне на грудь и закрыл глаза.
— Спокойной ночи, – сказал он одними губами. Я накрыл его одеялом.
— Спокойной ночи…