- Не угостите сигаретой? – его голос был хриплым, будто он долго-долго молчал.
Мужчина поднял на него глаза и коротко улыбнулся. Изящным движением он протянул Дину портсигар. Кастиэль впервые видел, чтобы его ученик курил. Да он, видимо, и действительно курил впервые. Юноша закашлялся, виновато смотря на графа. В ярко-синих глазах мелькнуло понимание: его не узнали.
Кас не стал ничего говорить. Он молча стоял, смотря на Лондон. Дин тоже молчал, но только по тому, что не мог придумать, о чем бы поговорить. Наконец, откашлявшись, он спросил:
- Лондон всегда такой в это время года?
- Не люблю пустые разговоры. И бессмысленные вопросы. Предпочитаю действие, - Кас проигнорировал вопрос, заданный ему. И, дабы быть неузнанным, чуть изменил голос, сделав его ниже и грубее.
Графу удалось обмануть Винчестера, но не его тело. По коже побежали мурашки, и Дин невольно закусил губу.
- И что Вы предлагаете мне сделать? – юноша сделал очередную затяжку и еле сдержался, чтобы не закашляться. Ему казался безумием весь этот разговор. Но было в нем что-то такое… чарующее.
- Пойдемте, я покажу вам кое-что, - Кас усмехнулся и затушил сигарету. Эта игра в анонимность начинала ему нравиться. Дин смутился, но все же затушил сигарету (это он сделал с облегчением) и пошел вслед за мужчиной.
Они прошли в круглую залу, располагающуюся почти в самом конце дома. Дин бывал здесь всего лишь раз, но у него в памяти навсегда остался огромный портрет Кастиэля, который висел прямо напротив входа. Сейчас его вели именно к этому портрету. Винчестер не мог не обрадоваться возможности поближе рассмотреть этот шедевр, и даже молчание уже больше не смущало его. Глазами он поглощал каждый искусный штрих, каждый мазок.
- Вы, наверняка уже видели его. Только вот с историей не осведомлены. По всем правилам, здесь должно висеть генеалогическое древо. Впервые, когда граф открыл свои двери для гостей, это возмутило людей. Но потом он прекратил все пререкания одной единственной фразой: «У меня нет фамилии. Нет прошлого. Но я здесь. И только это должно вас волновать». Больше никто не задавал вопросов.
Дин молча усваивал информацию. Он знал, что у каждой семьи есть генеалогическое древо, и думал, что Кас просто не показывал ему свое. А все оказалось еще загадочнее. Мысленно Винчестер поставил галочку спросить своего учителя об этом. Хотя, скорее всего, он не получит ответа.
Тяжелая мужская рука легла ему на плечо. Дин обернулся и посмотрел на незнакомца. Глаза мужчины были практически черными. Сам для себя Винчестер отметил, что у его учителя глаза бывают такого же цвета, когда тот злится. Или очень глубоко о чем-то задумался.
После этой мысли в голове Винчестера осталась лишь пустота. Как будто мозг полностью отказался слушаться, и тело взяло все в свои руки, лишь из-за одного этого взгляда.
Винчестер подался вперед и слегка коснулся своими губами губ мужчины. Он хотел было уже отпрыгнуть и начать извиняться, когда почувствовал, что ему отвечают. Рука сильнее сжала плечо, а губы стали требовательными и уверенными.
Движения Дина наоборот сквозили трепетом и неуверенностью. Он аккуратно положил руки на талию мужчине и притянул его ближе…
Ловкие руки Кастиэля тут же отстранили от себя Дина. Он моментально снял с того пиджак и принялся расстегивать рубашку. Мужчина понимал, что поступает неправильно. Но, впрочем, юноша первый начал. И это будет для него очередным уроком. Урок о том, что за все свои поступки надо платить.
Под твердыми движениями Каса Дин дрожал. Он чувствовал, как падает на пол его пиджак, а следом и рубашка. Чувствовал, как руки в кожаных перчатках гладят его тело. И последнее не понравилось ему. Юноша потянулся и снял перчатки с мужчины, не разрывая поцелуй не на секунду. Дин почувствовал, как ему хмыкнули в губы. Казалось, что он узнал этот звук и эту привычку… Но на мысли времени не было.
Быстрым движением Винчестер стянул с мужчины пиджак, который тут же упал на пол. Когда все пуговицы рубашки были расстегнуты, Дин провел рукой по телу своего любовника кончиками пальцев. Лишь на секунду он задержался на шраме, который был в районе сердца. Юноша провел по нему пальцем, но его тут же отвлекли тем, что потянули к дивану, который располагался у стены. Он покорно позволил усадить себя на него и снять с себя штаны. Впервые за весь вечер Дин действительно испугался. Но, когда он встретился с синими глазами, сомнений не осталось. Обнаженный, если не считать маски, он лег на диван. Мужчина навис сверху, языком пробегая по губам. Потом медленно, не отрывая взгляда от глаз, он снял брюки и с себя. А потом кончиком пальца коснулся губ Дина.
Винчестер не сразу сообразил, что от него хотят, но когда понял, его щеки залила краска. Счастье, что большую часть было не видно под маской. Он мягко обхватил губами пальцы мужчины и стал их слегка посасывать. В какую-то секунду он понял, что ему безумно нравится это ощущение. Но все хорошее не долговечно. Пальцы выскользнули и медленно вошли в него уже с другой стороны. Когда в нем был только один палец, это было терпимо, но два обернулись неимоверной болью, и юноша зашипел. Но вот пальцы исчезли, и неожиданно для себя Дин почувствовал какую-то пустоту внутри.
Губы мужчины замерли рядом с его ухом, голос, хриплый и слегка безумный, прошептал:
- Потерпи, сейчас будет немного больно.
Узнавание произошло мгновенно, и Винчестер уже хотел назвать имя, но тут в него медленно начали входить, зажимая рот поцелуем…
Кастиэль чувствовал, как узко внутри мальчика. И он чувствовал, как его ученик дрожит под ним, от боли. И от желания. И неизвестно, чего в этот момент было больше. Кас двигался медленно и аккуратно, стараясь причинять как можно меньше боли. Никогда и ни с кем он не был так осторожен. Никогда он не боялся разбить не только тело, но и душу. Несмотря на то, что он делал, граф чувствовал себя в ответе за этого парнишку, что сейчас извивался под ним.
И вот, наконец, первый стон сорвался с губ Дина. В ответ на это сердце Каса затрепетало неведанной ему ранее радостью. Он сумел в одно мгновение подстроиться под тот ритм, который нужен его ученику. Он двигался то резко и прерывисто, то медленно и плавно. Винчестер стонал под графом и вскоре он не выдержал. Когда член Каса начал с точностью задевать простату… Дин излился прямо себе на живот. Наверное, именно этого не хватало Касу для того, чтобы самому дойти до эйфории. Он закончил медленными рывками и медленно вошел до самого конца в Дина.
Юноша почувствовал, как что-то горячее и почему-то такое родное бьет прямо внутрь его. Он судорожно выдохнул, прикрывая глаза, когда понял, что Кастиэль исчез.
Но мужчина вернулся практически мгновенно. Он опустился на колени рядом с диваном и начал влажным полотенцем водить по телу своего ученика. Когда последние остатки их занятия были стерты, мужчина принялся одеваться.
Дин все еще лежал на кровати, когда к нему снова подошли. Кас коснулся его губ в легком поцелуе, и шепнул прямо в них:
- Бал продолжается, я жду Вас внизу, - с этими словами он пошел к выходу из комнаты.
Наверное, он уже не слышал, что ему говорят. Но Дину так хотелось верить, что его слова не пропадут в пустую…
- С днем рождения, - а голос тихий и хриплый, будто стон.
========== Глава 5. Ответы ==========
Привычный запах кофе царил по всему особняку. Слуги сновали по дому, уничтожая последние улики того, что происходило здесь вчера.
Граф уже давно не встречает его на крыльце, поэтому Дин взбежал по ступенькам и замер. Юноша помнил весь вчерашний день до последнего слова и взгляда. В его голове не осталось никаких сомнений по поводу того, что он сделает и скажет. В эту ночь он ни на секунду не сомкнул глаз. Дин думал, и мысли роились в его голове, как разворошенное осиное гнездо.
Он сумел открыть дверь лишь после нескольких глубоких вздохов. Кастиэль, как и в любое другое утро, сидел за столом, ожидая его. Глаза мужчины были прикрыты. Лицо не выражало никаких эмоций. Он медленно делал глотки из кружки. Темные волосы были влажными, как будто граф только что принимал ванну. На мужчине красовалась простая белая рубашка и простые брюки… В этом легком наряде он был прекрасен.
Что-то теплое поселилось в душе Дина при взгляде на этот образ. Он был таким родным и привычным, что защемило сердце. Сделав очередной глубокий вздох, юноша открыл рот, чтобы заговорить, но сделать этого ему не дали.
- Здравствуйте, мистер Винчестер. Вы сегодня даже без опоздания. Я приятно удивлен. Думаю, вечером мы подробно разберем ваши ошибки в танце во время вчерашнего бала. Но сейчас завтракайте, и займемся лошадьми, - голос тих, безразличен и холоден. Винчестеру будто пощечину дали. Он судорожно выдохнул, и вся заготовленная речь вылетела в трубу. Кастиэль даже не открыл глаз, говоря все это самым будничным тоном. Все было, как обычно.
Но разве все осталось прежним?
В гробовом молчании Дин опустился на свое привычное место. На столе он заметил портсигар Кастиэля. Не задумываясь, юноша дотянулся до него и вытащил одну сигарету. Он неуверенно помял ее в руках, но тут заметил, что Кас заинтересованно наблюдает за ним из-под опущенных век. Это послужило причиной тому, что Дин незамедлительно закурил. На этот раз он даже не закашлялся, хотя в его горле заполыхал пожар, сжигающий все на своем пути. Но для него в этот момент намного интересней было наблюдение за Кастиэлем. Граф уже открыл глаза и следил за своим учеником поверх чашки с кофе. Пока Кас пил, а Дин курил, в комнате царило молчание: каждый наблюдал за сидящим напротив, проверяя, кто сломается и заговорит первым. Тихий голос, раздавшийся от входа в кухню, прервал их игру в гляделки.
- Господин Винчестер, я могу подавать ваш завтрак?
Дин отвел взгляд от лица своего наставника и кивнул Захарии. Тот быстро умчался отдавать приказ. Когда юноша снова обратил внимание на Кастиэля, мужчина уже что-то увлеченно писал в своей любимой тетради.
Как-то раз Дин спросил у Каса, что тот пишет, но граф лишь захлопнул тетрадь и поспешил ее убрать. В синих глазах тогда плескалось что-то, что заставило Винчестера замолчать и больше не лезть. Но интерес все равно оставался, и тогда Дин справился у Кроули. Тот, как оказалось, понятия не имел ни о какой тетради. Так же, как и Габриэль.
Сейчас же граф был увлечен своей работой и не замечал ничего вокруг, и Дин занялся своим любимым делом: он наблюдал.
У Кастиэля были изящные, аккуратные тонкие пальцы, которые уверенно держали перо. Невольно Дин вспомнил, как еще вчера эти пальцы скользили по его телу, лаская… Юноша вздрогнул и попытался выбросить эти воспоминания из головы. Легкая улыбка скользнула по губам мужчины, как будто он понял, о чем думает его ученик. Винчестер не мог оторвать взгляд от картины, которая открывалась перед ним. В который раз он видел ее, и в который раз зачарованно следил за каждым движением.
Дин снова собрался заговорить, но Кас резко захлопнул тетрадь, встал и вышел из залы, чтобы спрятать от чужих глаз, то, что он хранил сильнее всего.
Винчестер покачал головой, давая себе обещание сегодня все-таки поговорить с графом, как бы тот не сопротивлялся, и принялся есть принесенный ему завтрак. Когда Кас снова спустился, он тут же кивнул головой на выход.
За прошедшее с первого их занятия время ничего не изменилось, лошади по-прежнему заставляли Дина дрожать от страха. Но с каждой новой прогулкой он все больше и больше доверял Кастиэлю, Обсидиану и Нивис*, его собственному коню. Дину казалось безумием, что белоснежный конь с умными и добрыми глазами, послушный до чертиков, теперь принадлежит ему. Однако юноше начинало нравиться кататься на лошади.
Кас всегда держался в седле так, будто для этого был рожден. Изящная фигура сидела на лошади, всем своим видом показывая, что им скучно, что они хотят пуститься в галоп. У графа всегда на лице было такое выражение. Выражение не проходящей скуки. Винчестер не мог оторвать взгляда от идеального силуэта, во тьме пиджака которого будто тонул весь солнечный свет.
Юноша остановил своего коня и спрыгнул, держа Нивис за поводья.
- Граф! – тон Винчестера не предвещал ничего хорошего. Титул Кастиэля всегда звучал из уст юноши, как оскорбление. Кас остановил Обсидиана, но спрыгивать не спешил. - Надо поговорить. Желательно в доме. Желательно наедине. Срочно.
- Хмм… - лицо графа исказила полукривая ухмылка. - Не расскажешь о чем?
Дин был непреклонен. Он хмуро посмотрел на Кастиэля, ожидая, когда тот ответит. Мужчина пожал плечами, спрыгнул с лошади и пошел в сторону дома. Отдав распоряжение слугам, чтобы те позаботились о конях, мужчины прошли внутрь. Кастиэль уверенной походкой прошел в свой кабинет, и Дин посеменил за ним.
- Так о чем ты хотел поговорить? – Кас достал портсигар и закурил, даже не предлагая Дину сигарету. Юноша и не рассчитывал на это, и все же слегка обиделся. В голове графа мелькнула мысль о том, что надо будет сделать Дину его собственный портсигар, но мужчина тут же сосредоточил все свое внимание на ученике.
- То, что было вчера, это было неправильно… - сейчас, под пристальным взглядом графа все слова, которые Дин готовил заранее, показались такими глупыми и детскими, что Дин невольно опустил голову и взглядом попытался просверлить пол. Но отступать было поздно. - Так не должно быть.
- Я не понимаю, о чем Вы, мистер Винчестер, но… ничего неправильного не бывает. Ты же не картина, чтобы вокруг тебя существовали какие-то рамки. Границ не существует, мой мальчик. Что бы ни произошло с тобой вчера вечером, не стоит оборачиваться назад. Никогда не стоит винить себя или кого-то другого в том, что произошло. Прошлого не существует. Есть только настоящее.
- Но если человек совершает ошибку… - Дин уже совершенно забыл, о чем собрался говорить. Юноша был захвачен разговором. Он понимал, что Кас этого и добивался, увести его от темы, но неподдельный интерес вспыхнул на его лице.
- А что, по-вашему, ошибка, юноша? Каждое решение мы совершаем осознано, даже не зная, какими будут последствия. Но это наш выбор, за который мы и платим. Девушка влюбляется, а потом ей разбивают сердце, и она плачет, говоря, что это была ошибка. Но ведь она любила и была счастлива? В то мгновение она получала удовольствие. Неужели, она может это считать ошибкой?
Дин замер, понимая, что последний вопрос вовсе не был риторическим. Он слегка пожал плечами, пытаясь привести мысли в норму, что получалось очень плохо. Он никогда не мог выдержать спор на философскую тему с Кастиэлем.
Граф откинулся на спинку кресла, в котором сидел и стал спокойно потягивать сигарету. Ему казалось, что он убедил мальчика. Но Дину, спустя некоторое время, все-таки удалось навести порядок в своей голове.
- То есть, что бы ты ни сделал, если это доставляло тебе удовольствие, значит, можно расслабиться и жить спокойно? А как же раскаяние?
- Все, что с нами происходит, оно происходит вот здесь, - граф пальцем легонько постучал себя по виску, а потом продолжил. - Отключи пункт раскаяния в своей голове, и оно пройдет. Мы сами контролируем себя.
- Это сумасшествие… - Винчестер покачал головой, тоже откидываясь на спинку кресла. Юноша даже не заметил, что во время разговора все сильнее и сильнее подавался вперед.
- Нет. Сумасшедший ли, нормальный человек ли – это все клише. Мы сами создаем их. Дин, только мы создаем этот мир. Надо лишь убедить себя в этом, и тогда он ляжет к твоим ногам, - Кастиэль улыбался, а его глаза светились каким-то слегка безумным светом. Как будто от того, обратит ли он юношу в свою веру, теперь зависела его жизнь.
- Свобода убивает людей. Вседозволенность превращает в чудовище, - Винчестер победно улыбнулся, выдавив из себя хоть одну толковую мысль. В глазах графа он увидел, что тот гордится им.
- Разве я похож на чудовище? – Кас снова подался вперед, не сводя глаз с лица Дина. Легкая улыбка блуждала по губам мужчины. - А знаете, почему нет? Почему я остаюсь самым роскошным и желанным мужчиной во всей Англии, не смотря на поступки? Ум, мой мальчик. Только свободный дурак страшен для нашего общества. Присутствие ума решает все проблемы.
- «Не удивительно, что большое количество знаний, не будучи в силах сделать человека умным, часто делает его тщеславным и заносчивым», - Дин процитировал Аддисона, сияя улыбкой. Он давно ждал случая показать, что выполнил даже самое первое задание Каса.