Или дурным настроением. Но вслух Тед этого не произнес.
Мотель Андерсона, двухэтажный, выкрашенный в казенный серый цвет, выделялся на фоне сочной зелени как бельмо на глазу. Стекла сверкали положенной чистотой, а клумба у входа радовала глаз ярким многоцветьем, но все равно так и казалось, что здание недобро насупилось и кривит полукруглое крыльцо в сардонической усмешке, спрашивая у каждого гостя, какого черта он сюда приперся. На парковке загорал пяток машин, вдоль стены выстроились пластиковые шезлонги, но желающих понежиться под солнышком не нашлось. Внутри было душновато (владелец предпочитал экономить на персонале и кондиционеры поставил только в своем кабинете и в номерах подороже), и девушка за стойкой, вялая, как сонная муха, с безучастным видом таращилась в монитор.
— Здравствуйте, — даже не поднимая взгляда, дежурно проговорила она и перекатила жвачку за другую щеку. — Вы бронировали?
— Нет. — Тед облокотился на стойку и послал девице широкую улыбку, которая пропала втуне. — Мы к мистеру Андерсону.
Эффект это произвело нулевой.
— Мистер Андерсон занят и просил не беспокоить.
— Ничего, мы подождем, — влез Денис. — А вы пока передайте ему, что пришли от мистера Сколетта.
Похоже, девицу владелец мотеля нанял недавно, потому что Теда, уже здесь бывавшего, она взаимно не узнала, а фамилию капо и вовсе пропустила мимо ушей. К тому же она страдала от духоты и была только рада выместить свое раздражение хоть на ком-то, кому доступен свежий воздух, а распоряжение «не беспокоить» явно восприняла излишне буквально. Преувеличенно тяжело вздохнув, она заправила за уши короткие волосы и глянула на напарников с искренней неприязнью человека, которому мешают заниматься ерундой на рабочем месте.
— У него встреча. Если вам не назначено, ничем не могу помочь.
И снова уткнулась в монитор, забарабанив по клавишам наманикюренными пальчиками и всем своим видом демонстрируя жуткую занятость.
— Твое дурное предчувствие сбылось, — вполголоса сообщил рыжему Тед и усмехнулся. — У нас тут цербер на охране.
Воронцов улыбнулся краешками губ. «Цербер» гневно фыркнул и застучал по клавиатуре еще быстрее и деловитей.
Рявкать не хотелось, скандалить с занудой-вахтершей или очаровывать ее ради доступа минут на пять — тем более. Кивнув Денису, Тед показал на нужную дверь, к которой полагалось пройти, обогнув стойку, и двинулся туда.
— Куда? Я же сказала. Он занят! — Вскочив, девица вклинилась между напарниками и дверью с видом «Только через мой труп».
— Сара. — Тед глянул на бейджик и изобразил милую улыбку. — Если он так занят, что нас выдворит, я вот его телефон, — он демонстративно подергал Дениса за локоть, — при тебе съем.
— А чего это сразу мой? — почти натурально возмутился тот. Как видно, включать «плохого парня» ему тоже не хотелось. — Свой давай лопай, а к моему лапы не тяни.
Внезапный балаган на ровном месте девицу так ошарашил, что она замерла столбом, дав парням пройти мимо, и именно в этот момент из кабинета выглянул привлеченный шумом Томми Андерсон.
— Сара, ну я же просил… — начал он и осекся, нервно поглаживая натянувший рубашку живот.
— Они сами вломились! — возмущенно заявила девица. — Я говорю, заняты вы, а они — скажите да скажите, что от мистера Скарлеты!
— Сколетта, — почти хором поправили ее все трое.
— Я так и сказала. А они вообще без разрешения…
Ставший было визгливым голос подутих, стоило Саре заметить, как опало с лица начальство, и она тихой мышкой скользнула обратно к рабочему месту.
— Ничего страшного. Я… я забыл предупредить, что действительно жду, — в спину ей проговорил Андерсон, делая хорошую мину при плохой игре. — Мы с молодыми людьми обсудим дела, а ты, пожалуйста, проследи, чтобы в этот раз нас точно никто не побеспокоил.
Уже заходя в кабинет, Тед обернулся и только хмыкнул, заметив на Сарином мониторе страничку с характерными цветами одной из соцсетей.
Насчет встречи, кстати, Сара соврала. Гостей у Томми Андерсона не оказалось. На массивном дубовом столе остывал кофе в крохотной чашечке из тонкого, как бумага, фарфора. Рядом стояла вазочка с печеньем и конфетами. Сам хозяин кабинета, вне его стен казавшийся крупным и значительным, как-то поблек и уменьшился на фоне ярких обоев с потертой уже позолотой и громоздкой мебели. Шкаф, тумба, стол, даже диван у боковой стены с закрытой дверью были резными, на вычурных ножках, изображавших львиные лапы. Дань современности отдавали только кресла (для посетителей — обычные, легкие, как из переговорной, для принимающей стороны — пухлое директорское), причем Теодор готов был поспорить, что появление в этой комнате хоть чего-то удобного было мерой вынужденной и вызванной всеобщим нежеланием намозоливать задницу на твердых деревяшках, чье единственное предназначение — пылиться в музее.
Томми Андерсон устроился на своем месте, вынул из кармана брюк платок, промокнул взмокшую, невзирая на работающий кондиционер, лысину в окружении редких волосинок и протяжно выдохнул.
— М-м, парни, — нервно проблеял он, — я понимаю… э-э-э… причину визита и… мнэ-э… недоумения мистера Сколетта…
— Это уж точно, — встрял Тед одновременно с тем, как рыжий заметил:
— Скорее — недовольства.
— Да, конечно. — Толстяк с тоской покосился на свой кофе, но в присутствии «посланцев» тянуться к нему побоялся. — Недовольства. Я сожалею, что, эм, вызвал его.
— И все-таки вызвали. Почему? — Напарник заломил бровь, и посмотревший на него Тед только сейчас обратил внимание, что она перечеркнута недлинным шрамом.
Беседа, вежливая или нет, с этим нервным типом казалась Теодору натуральным цирком на выезде. Томми Андерсон страдал подобными «провалами в памяти» достаточно регулярно, и, как правило, ему хватало вежливого напоминания. Если точнее — ему оказалось достаточно всего один раз получить напоминание второе, уже не столь вежливое, чтобы впредь всегда поднимать лапки кверху уже после первого. Порой Тед думал, что все нечаянные просрочки — своего рода спектакль, доставляющий главному и единственному актеру какое-то особое, извращенное удовольствие. Не раз и не два мелькала мысль, что Джо, если уж он хочет окончательно навести здесь порядок, давно мог бы попросту разок приехать, как следует рявкнуть и навсегда распрощаться с необходимостью посылать гонцов, но тот свято чтил принципы дона о добром слове и пистолете. Или, возможно, ему просто нравилось попугивать мягкотелого слизняка своими ребятами: никаких явных угроз, но обе стороны и так прекрасно понимают, что к чему. Вот сейчас они с рыжим спокойно, очень спокойно напомнят, что злить мистера Сколетта лучше не стоит — в гневе тот неприятен, — получат заверения в духе «конечно, конечно». Поинтересуются, не имеет ли уважаемый Томми каких-то проблем, объективно позволяющих задерживать плату, и распрощаются. А через пару дней довольный босс вскользь обронит: «Молодцы, парни», — и об Андерсоне можно будет забыть. Месяца на три.
Пропуская мимо ушей негромкое блеянье, Тед старательно делал в меру грозное лицо. Затем снова глянул на напарника, какого-то странно напряженного, и хмыкнул про себя. Наверное, привык, что под началом Уайтера все не так просто, и ждет подлянки. «Дурное предчувствие» рыжего оказалось на редкость заразным, и оттого начинало чудиться, что Андерсон и впрямь какой-то не такой. Что с ним что-то не так. Слишком уж сильно, непривычно сильно нервничает и мямлит куда больше обычного.
Тед невольно подобрался, когда кончивший экать Андерсон снова промокнул лысину платком да так и бросил его на стол, попав прямиком в вазочку с печеньем.
— В общем, м-м-м, вы передайте… да, передайте мистеру Сколетта, что наши, как бы это сказать, договоренности больше не имеют силы. Эм, да. Не имеют.
— Это в каком смысле? — не сразу понял Тед.
–– Да в очень простом.
Громила из-за закрытой двери в примыкающую к кабинету комнату явился так тихо и внезапно, что показалось — возник он и вовсе из ниоткуда. Как и его почти копия, шагнувшая сзади. Этого цербер за стойкой просто не могла не пропустить: пистолет наголо — оч-чень серьезный аргумент.
Два пистолета.
И на особо добрые слова пара конкурентов уж точно не собиралась растрачиваться.
Тед на автомате метнулся рукой под ветровку, был остановлен недвусмысленным жестом и замер. Ежу понятно, что первым пальнуть успеет тот, кто уже целится.
Второй громила обежал вскочивших напарников взглядом, скривился презрительно и кивнул Воронцову, очевидно, сочтя его меньшей угрозой:
— Ты, рыжий, дуешь к Джо. И пусть себе уяснит, что больше соваться ему сюда не надо. Capisci?[1]
— А ты, — первый качнул дулом, не отводя его от Теда, — пока погостишь. Нам же не нужны глупости.
И вот это уже пахло совсем дурно. Сам Тед тех времен не застал, но, как оно было, слышал. Еще лет пятнадцать назад, пока между сцепившимися донами все не устаканилось, Гамбино частенько проворачивал подобный номер. В знак серьезности намерений и устрашения ради отправлял невольных гостей на тот свет.
Едва ли стоило рассчитывать, что теперь дон Карло изменил давнему правилу.
«Напарника на глазах режут, а он молчит», — вспомнилось Теодору совершенно некстати, и он покосился на медленно кивающего рыжего. Тот уставился на него в ответ — да так и замер, вцепившись в спинку стула.
Вот уж повезет кому…
Да уж. Повезло. Потому что, похоже, Луиджи со своим «меньше слушай» в этот раз оказался не прав. В корне не прав, и Воронцов снова на напарника плюнет, причем в этот раз даже без оправдания «ради дела»: оно в любом случае уже профукано. И выбор у Теда будет очень простой: сдохнуть просто так или попытаться обменять пулю на пулю.
Все это пронеслось даже не вихрем мыслей, а одним единым и кратким пониманием, в мгновение ока. А уже в следующее стул напарника летел в громилу, державшего на прицеле Теодора, рыжий — назад-вбок, а сам Тед, обладавший отличной реакцией и успевший поймать короткую, почти хулиганскую ухмылку на бледном лице, — на пол. Откуда и послал один за другим три выстрела. Даже не целясь, да и не особо это выйдет на перекате, — просто не давая опомниться и открыть прицельную пальбу по ним.
Рыжий поддержал еще двумя.
К огорчению Теда, противник тоже открыл огонь. К счастью — тоже не целясь, слишком занятый тем, чтобы не подставиться. Будь хоть у одного из громил лупара, тут бы все и закончилось. Снопу дроби плевать на точность, главное, послать его примерно в нужную сторону — и получишь пару свежих трупов.
Интегрированные глушители гасили звук, но он все равно бил по взвинченным нервам, и что там орет повалившийся на пол трусливый хорек Андерсон, Тед не различил, предпочтя не разбирать вопли, а воспользоваться данными напарником секундами и перемахнуть через стол.
Эффект внезапности проходит быстро. Очень быстро. Но его хватило. Ровно в обрез хватило на то, чтобы в свою очередь прикрыть рыжего парой выстрелов и за ним следом вывалиться в выбитое окно.
Едва знакомые, получившие первое задание в паре и тут же влипшие в заварушку, они действовали не сговариваясь, как в давно и прочно сработанной группе.
Пригнувшись, Тед под все те же хлопки метнулся к углу и оттуда послал последние три пули над головой рванувшего к нему напарника — и одновременно с ним вжался в теплую бетонную стену.
Сзади-справа грохнуло, иззубрив угол. Очень знакомо, такой звук раз слышал — ни с чем не спутаешь.
— М-мать, все-таки есть дробовик! — ругнулся он, вместе с напарником срываясь вперед.
— Или их больше. Палили дуплетом, — отрывисто сообщил тот, пока оба наискось, змейкой неслись к крохотной парковке.
Лупара — та еще дрянь, но на близкой дистанции, и пока еще ее перезарядят… Можно успеть. Пистолет оттягивал руку бесполезным грузом.
— Я пустой!
Ключ в кармане успокаивающе скользнул в ладонь, мягко поддалась кнопка, снимая сигнализацию и разблокируя замки.
Хлоп, хлоп, хлоп. Почти слитно в сторону входной двери.
— Тоже, — выдохнул рыжий, рванув свою дверь одновременно с тем, как Теодор ввалился на водительское.
Движок рыкнул, снова неприятно загудел, так что вибрация отдалась во всем теле, и «Штуберт», вильнув задом, вылетел на дорогу.
Свой пистолет Теодор швырнул в бардачок, все равно за рулем много не навоюет и не перезарядит. Раздраженно зашипев на предупредительный сигнал, рванул ремень безопасности и пристегнулся — и только затем покосился на напарника. Тот уже заканчивал снаряжать магазин, пальцы проворно и четко вставили его в рукоять, заученным движением проверили, что все встало надежно, и вернули оружие в кобуру.
— Давай твой сделаю.
Тед, не глядя, выудил и сунул напарнику обойму. Сегодня было как никогда жаль, что зарядов в магазине всего-то восемь, но «Винченца» пока что оставалась одним из немногих пистолетов со встроенным глушителем, которые без напряга получалось таскать в кобуре, а главное — быстро и без помех выхватывать. Некрупная, из-за особенностей конструкции чем-то напоминающая то ли бластер, то ли лучемет, она была удобной и надежной. К тому же восемь — это на один патрон больше, чем в аналогах.
— Ну ты даешь, — пробормотал Тед. — Спасибо.
Денис дернул плечом.
— В такой свалке они почти наверняка не стали бы сразу стрелять на поражение. Можно случайно прибить и гонца, — понял, к чему именно относится благодарность, он. Закончил снаряжать второй пистолет и с сожалением добавил: — Но только до тех пор, пока не появился риск, что сбегут оба.
Тед бросил взгляд в зеркала, коротко ругнулся и прибавил газу. Даже не запомни он один из припаркованных у мотеля внедорожников, белый «Роулер», скорость, с которой тот их нагонял, не оставляла места сомнениям.
Шоссе в это время было почти пустым, только по дороге вдали пылила парочка машин, что, с одной стороны, позволяло хорошо разогнаться, но с другой — лишало возможности затеряться в неплотном потоке и незаметно уйти на какую-нибудь развилку. Маневренности «Штуберту» хватало с избытком, но на прямой его движок явно проигрывал. Разница в старте с преследователями составила какие-то минуты, и теперь напарников быстро нагоняли.
Зар-раза!
С них станется что притереть к отбойнику и пальнуть через окно, что попросту попробовать продырявить покрышки. Дальше одного пристрелить, а второй пусть себе идет вдоль дороги и ловит попутку. А то, кстати — прав рыжий — и обоим пустить пулю в голову. Смутно помнилось, что удачливых беглецов Гамбино не чурался отправить на тот свет даже ценой отказа от изначального плана.
— Хорошо быть доном, — под нос буркнул Тед, виляя, чтобы объехать дырку в асфальте. — Вся тачка бронированная сверху донизу.
Денис не ответил. Он неотрывно вглядывался в боковое зеркало, расслабленно и вместе с тем цепко удерживал Тедову «Винченцу», готовый чуть что открыть огонь, но играть в героя, красиво высовываясь в окно, не спешил.
Мотор обиженно взвыл, намекая, что автоматика не успевает за таким резким ускорением, и снова мягко зарокотал. Резкое ускорение на миг вжало спиной в кресло. Стрелка перешагнула цифру «сто пятьдесят» и двинулась дальше, но несмотря на это стальная решетка на белой морде с узким прищуром фар сделалась еще ближе, блестя под ярким солнцем.
Палить преследователи тоже не торопились, хотя расстояние уже позволяло это сделать. Массивный белый корпус двинулся чуть вбок, рванулся вперед, смещаясь обратно. Тед резко газанул, ушел от атаки и с удовлетворением отметил, что сидящий за рулем внедорожника явно проигрывает ему в мастерстве: «Роулер» повело из стороны в сторону, и он приотстал.
Выходит, их собираются прижать и вынудить остановиться.
— Уйди вправо! — вдруг громко сказал рыжий — как раз в тот момент, когда Тед прикинул, что движок у преследователей не просто штатно мощнее, а, похоже, форсированный. И на прямой не имеет значения, что водитель из Теда куда лучше. Им уже опять дышат в задницу. А значит, если оставаться здесь, шансы избежать перестрелки вот-вот помножатся на ноль.
Руки сами, без раздумий, бросили «Штуберт» в указанную сторону. Отбойник мелькнул в каких-то сантиметрах от боковой двери. Преследователи, не ожидавшие столь резкого маневра, проскочили дальше, с визгом затормозили и начали сдавать задом.