— Я… бы… и сам… — Малфой тоже не мог отстраниться, уткнувшись лбом ему в плечо. От пережитого страха его дрожь начинала усиливаться.
— Тише… Все… хорошо, — по мере того, как Гарри приходил в себя, в его груди начинал разливаться липкий холодный ужас, и он все крепче прижимал Малфоя к себе, зачем-то впечатываясь губами в светлый висок. Мыслей в голове вообще не было, словно их выдуло порывистым ветром, лишь одна стучалась в висках вместе с шумом далеких волн: «Жив. Жив. Жив».
— П-пусти. Ч-что пристал? — в любой ситуации Малфой оставался Малфоем. Даже, когда голос его почти не слушался, и сам он обнимал Гарри в ответ, что есть сил.
Понимая, что все равно не способен выдавить из себя внятные звуки, Гарри отчаянно помотал головой. Ему было так страшно, даже страшней, чем тогда, в адском пламени. Боясь разжать пальцы, как будто если отпустить его хоть на миг, Малфой снова сверзнется в пропасть, Гарри вмял его в себя еще крепче и, пытаясь справиться с одуряющим страхом, снова машинально провел губами по светлому виску, вдыхая его запах — горько-сладкий, цветы и соль океана.
Драко вздрогнул, но так и не отстранился.
— Поттер. Пусти? — почти жалобно попросил он, и его просьба легким ветром прошлась по щеке. Гарри честно попробовал разжать руки, но не выдержал и снова рванул его на себя.
— Н-не могу, — с трудом промычал он. Не только кулаки, но и челюсти сводило от ужаса.
Гарри продолжал бездумно сжимать тонкое тело, боясь признаться себе, что отпустить его не только не может, но и не хочет. Только так он мог быть уверен, что с этим придурком ничего не случится.
Малфой, словно смирившись, обмяк в его объятиях, а Гарри прижался щекой к его виску, чувствуя, как острая паника отпускает его, и на смену ей приходит опустошающая слабость. С каких пор стало так правильно обнимать Малфоя? Тот снова вздрогнул, и Гарри успокаивающе погладил его по спине. Драко, не отодвигаясь, тихонько вздохнул.
— О, вы уже обнимаетесь при всех! Уважаю! — вездесущий Симус возник рядом с ними, восторженно разглядывая их обоих. — А меня за вами послали. Сказать им, что вы тут целуетесь и к ним пока не придете?
— Но мы вовсе не… — Гарри растерянно разжал руки, так и не выпуская Малфоя.
— Придурок, пусти! — Малфой резко вырвался, и грубо толкнув его в грудь, обошел Финнигана по кругу и быстро зашагал вниз по склону, а Гарри остался стоять на скале и растерянно смотреть ему вслед.
***
В темном помещении играла музыка, заглушаемая громким гомоном уставших учеников. Окончание экскурсии отмечали в деревенском пабе возле утесов. Гарри устроился на скамейке между Роном и Гермионой. Его друзья оживленно обсуждали поездку, а он потягивал яблочный сидр и молчал.
По телу разливалась приятная усталость. Хорошо, когда рядом друзья, можно не думать ни о чем, не вспоминать странный день. Рон, Симус и Дин отчаянно жестикулировали и строили рожи, изображая трех маггловских девиц с палкой для селфи, Гермиона смеялась над ними, а Гарри оттаивал в привычном тепле. Рон с Гермионой рядом — все в полном порядке. Казалось бы, что еще нужно?
Но теперь Гарри отчаянно не хватало чего-то. Точнее, кого-то. Только Гарри боялся посмотреть на него. Ощущения от стройного дрожащего тела в руках были еще слишком свежи. Чертов Малфой. Пару часов назад Гарри чуть не потерял его. Насовсем. Навсегда.
Гарри не понимал, почему эта мысль внушала ему такой панический страх, от которого он начинал задыхаться. Два часа кряду он пытался себя убедить, что ему наплевать на Малфоя. Но чем дальше, тем больше его душа была не на месте. Он просто обязан был убедиться, что Малфой где-то здесь и никуда не девался. Не выдержав, Гарри вскинул глаза и принялся оглядывать зал.
Драко сидел у дальней стены за столиком с Забини, Панси и Гойлом и хмурился, глядя в бокал. Внезапно он поднял голову и тоже заскользил по толпе, явно кого-то выискивая глазами. Столкнувшись с Гарри взглядом, он внезапно смутился и резко опустил голову вниз. Сердце у Гарри прыгнуло и зачастило. Он быстро отвернулся и с преувеличенным интересом стал вслушиваться в то, о чем спорили Рон с Гермионой, но едва ли не впервые в жизни ему было вообще наплевать, о чем они говорят. С ужасом он понял, что куда с большим удовольствием он бы послушал ворчание Малфоя, лишь бы тот был где-то рядом.
— Гарри, ты покраснел. Ты хорошо себя чувствуешь? — Гермиона прервала рассказ о жизни магглов в средние века и встревоженно посмотрела на друга.
— Да, все в порядке. Просто здесь душно, пойду подышу, — Гарри криво улыбнулся друзьям и стал пробираться к выходу. Сердце жгло и тянуло. Хотелось оглянуться и еще раз посмотреть на Малфоя, поймать его взгляд, а лучше дотронуться, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Но мощным усилием воли, Гарри заставил себя не оглядываться. Он не будет вести себя как девчонка.
— Тебя проводить? — Рон вскинулся в явной надежде избежать новой лекции, но Гарри лишь рассеянно помотал головой и вышел наружу.
Опустившись на деревянную лавку неподалеку от выхода и уперев локти в крепкий бревенчатый стол, Гарри рассеянно стал смотреть, как над морем медленно занимается красный закат.
Вот и закончился этот день. И теперь они с Малфоем снова перестанут замечать друг друга. А скоро и вовсе закончат школу и разойдутся в разные стороны, чтобы больше никогда не видеть друг друга. Внутри так больно кольнуло, что Гарри резко вздохнул и прижал руку к груди. Да что сегодня не так с его сердцем?
— Одинокий герой любуется на закат? Эпичное полотно.
Гарри усмехнулся, пытаясь скрыть накатившую радость. Малфой. Все же пришел. Пусть завтра они опять разойдутся, но разве сегодня могло быть иначе?
Стараясь не выдавать своих чувств, он хмыкнул и подвинулся на скамейке, молча уступая Драко место рядом с собой. Малфой кивнул своим мыслям и безмолвно опустился рядом с ним.
— Тоже душно? — наконец спросил Гарри, чтобы хоть что-то сказать.
Малфой дернул плечом:
— Не люблю быть в толпе.
Гарри повернулся к нему, намереваясь привычно съязвить, но едкие слова застряли у него где-то в горле. Красноватые закатные отблески искусно обрисовывали четкий точеный профиль: ровный нос, высокие скулы, чуть капризные красивые губы. Последние лучи мягко ложились на светлые волосы, придавая им розоватый отлив, и добавляли в глаза мечтательный блеск.
— Поттер.
Гарри очнулся и вздрогнул, осознав, что не сводит с Малфоя глаз уже долгое время. Он сглотнул и поспешно от него отвернулся, стискивая стакан вспотевшей ладонью. И как он раньше не замечал, что Малфой настолько красив? Почти как девушка. Куда лучше, чем девушка. Как эльф, как видение, как… как мечта. Гарри, смущенный до слез лезущей в голову поэтической хренью, так и не мог подобрать нормальных слов для описания его красоты. Он не понимал, что с ним происходит, но при взгляде на Малфоя его буквально штормило, и что с этим делать, он просто не знал.
Ощущая себя рядом с ним неловким и неуклюжим, Гарри судорожно глотнул из стакана, не чувствуя ни вкуса, ни запаха сидра, и отвернулся к горам.
Какое-то время они сидели в молчании, глядя, как солнце валится за горизонт. В воздухе пахло цветами и морем. Сквозь неплотно прикрытую деревянную дверь слышалась нежная музыка, шутки и смех.
— Спасибо, что спас меня. Я теперь тебе должен, — негромко вымолвил Драко, когда солнечный диск коснулся горных вершин, и Гарри сердито мотнул головой:
— Ты ничего мне не должен. И… спасибо, что помог мне с ногой, — неловко ответил он и, отважившись снова поднять на Малфоя глаза, покраснел, столкнувшись с ним взглядом.
Гарри смотрел на него, и ему казалось, что он никогда его толком не знал. Этот Малфой, окутанный сиреневым сумраком, был какой-то новый, непривычно-задумчивый и нерешительный, а наступающая темнота делала его большие глаза просто огромными.
— Поттер… — неуверенно начал тот, и Гарри замер в напряженном молчании.
Он и сам не понимал, чего хочет, но ждал его слов так отчаянно и так жадно, словно здесь и сейчас решалась его судьба.
Малфой снова умолк, и Гарри чуть подался к нему, чтобы тот не вздумал остановиться.
— Что? — тихо выдохнул он, жадно впившись в лицо Малфоя глазами.
Тот неуверенно посмотрел на него и осторожно положил руку ему на рукав.
Гарри почувствовал, как в ушах у него зашумело. Он опустил глаза на длинные пальцы, лежащие у него на запястье. Нестерпимо захотелось накрыть их сверху ладонью.
— Поттер, я хотел спросить, у тебя…
Дыхание перехватило. Гарри молча кивнул ему, напряженно ожидая вопроса. Сердце бешено прыгало и колотилось по ребрам.
— А вы так и сидите вдвоем? Так что не видите ничего? — радостный Симус напрыгнул на них сзади и закинул им руки на плечи.
Разочарованно отшатнувшись, Гарри заметил, как Малфой вздрогнул и брезгливо поморщился под прикосновениями чужих рук. Гарри поспешно отвернулся, стараясь скрыть торжествующую улыбку: от его прикосновений Малфой за весь день не скривился ни разу. Казалось, они ему были даже приятны.
— Все наши уже ушли. Во-он они, — Симус ткнул пальцем в удаляющуюся группу. — А профессор мне велел вас позвать. Угадайте, как он ругался? — Финниган хмыкнул и, отбегая, помахал им рукой. — Догоняйте! — послышалось уже издалека.
Гарри рассеянно проводил глазами уносящуюся фигуру. И как они могли не заметить, что все снова ушли?
— Побежали, Малфой, а то, и правда, оставят нас здесь, — смущенный Гарри вскочил со скамьи, стараясь за бодростью скрыть свою неуверенность, и потянул за собой Малфоя, невольно опять отмечая, что от его прикосновений тот вовсе не морщится.
Драко, не торопясь, двинулся следом за ним, холодно усмехнувшись:
— Ты герой, тебя не забудут. Ну и меня заодно. Можно не торопиться.
Гарри фыркнул и рассмеялся:
— Хорошо быть с тобой. Тогда ты ищешь выгоду не только себе!
Обернувшись на Малфоя, Гарри заметил, как лицо того неуловимо дрогнуло, и дал себе мысленный подзатыльник. «Хорошо быть с тобой». Он, и правда, совсем идиот, раз сказал это вслух?
Но Малфой промолчал, словно не заметил его прокола, и Гарри постепенно успокоился.
Они медленно брели обратно в автобус: торопиться никуда не хотелось. Гарри понимал, что их возвращение в Хогвартс отрежет от него этот странный день, снова сделав врагами. А пока можно было мирно идти, не думая ни о чем и ощущая рядом чужое плечо. Вместе.
Гарри понятия не имел, о чем сейчас думает молчаливый Малфой, но про себя уже осознал, что сейчас он, Гарри, сам по собственной воле сядет рядом с ним на сиденье. Более того, если кто-то попытается с ним поменяться, он будет выгрызать место рядом с Малфоем зубами. Он по-прежнему не понимал, что с ним творится, но происходящее сейчас было так хорошо, так правильно и так сладко-остро, что подобного еще не было с ним никогда в жизни.
Серебристая лань, внезапно появившаяся перед ними, осведомилась язвительным баритоном, не планируют ли они заночевать прямо здесь, пока их группа едет домой, и оба, спохватившись, уже привычно кинулись к автобусу наперегонки.
Ворвавшись в дверь салона, парни так тяжело дышали и так жадно хватали разинутыми ртами воздух, что Снейп, испепелив каждого по отдельности многообещающим взором, молча махнул рукой, приказывая им садиться.
Малфой, бросив на Гарри растерянный взгляд, безропотно полез на свое прежнее место, и Гарри без колебаний уселся рядом с ним, не обращая внимания на то, что Драко тут же отвернулся к окну.
Автобус заурчал и тронулся, медленно набирая скорость на проселочной витиеватой дороге.
— Знаешь, Малфой, оказывается, мы ведь на самом деле с тобой вполне можем поладить, — откинувшись на спинку сиденья, Гарри рукой вытер со лба выступивший пот.
— Я тебе предлагал. Теперь не хочу, — Драко, не поворачиваясь к нему, презрительно дернул плечом, но Гарри почудилась явная неискренность в его словах.
За окном неспешно темнело, автобус мерно фырчал, подпрыгивая на мелких кочках, а Гарри смотрел на малфоевский силуэт напротив окна и не понимал, что с ним происходит. Он, что, действительно хочет дружить с Малфоем? Или… не только дружить? Взгляд невольно соскользнул на высокую скулу и нежную щеку.
— Почему у тебя нет девушки? — неожиданно спросил Гарри. — Семь лет, а ты все один да один.
— Тебя не спросил! — Драко снова раздраженно дернул плечом и замолчал.
Гарри лихорадочно соображал. Малфой весь день терся возле него. Тыкал, отпихивал, прикасался. И хоть Гарри поначалу шарахался от него, тот все равно оказывался рядом. Ну, кроме тех двух случаев, когда Малфой к нему не подошел, и Гарри сам подобрался к нему поближе, непонятно зачем. Просто того слишком долго не было рядом. Наверное, можно было даже сказать, что Гарри соскучился, если бы речь не шла о Малфое.
Но что-то во всем этом определенно было не так. А потом и вовсе все стало странно и глупо: и лошади, и холодные пальцы на воспаленной лодыжке, и пылающие щеки, и опасный обрыв, и полная невозможность его отпустить. Что это, черт возьми, с ними было?
Гарри осторожно скосил глаза, разглядывая Малфоя. Драко, отвернувшись, смотрел в окно, но складывалось ощущение, что он тоже только и ждал повода, чтобы пообщаться — заговорить, сцепиться или отпихнуть. А может, — сердце в груди зачастило, — может, он тоже хочет дружить. Или… не только?
Гарри уже не понимал ничего. Он только чувствовал, что хочет большего. Еще большего. Еще ближе, еще больше его, чтобы совсем кожа к коже. Чтобы рука касалась его руки. Чтобы смотреть на него постоянно, не отрываясь, как тогда на закате. Улыбаться ему, и чтобы Малфой улыбался ему в ответ. Только ему одному.
Это чувство было болезненно-невыносимым, слишком большим для него одного, но как с этим справиться, Гарри не знал.
Измученные долгим днем Невилл с Луной в соседних креслах почти мгновенно уснули, но Гарри решительно не спалось. Малфой молча смотрел в окно, за которым было так темно, что вряд ли что-то можно было увидеть, а Гарри так же молча смотрел на его затылок и плечи.
Отчаявшись понять сам себя, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Малфой, почувствовавший, что Гарри затих, вскоре тоже отлип от окна и замер в соседнем кресле. Через какое-то время, когда тот совсем расслабился и прекратил раздраженно коситься, Гарри прикинулся, что крепко спит и уронил голову ему на плечо. Малфой возмущенно зашипел и попытался его с себя скинуть, словно проверяя крепость сна, но обнаружив, что Поттер не отвечает ему, осторожно придвинулся, изворачиваясь так, чтобы Гарри было удобнее лежать, бережно придерживая его голову теплой ладонью.
Это уже было слишком. Сердце заколотилось часто-часто, запрыгало, забилось от смеси восторга и сладкого страха, и Гарри внезапно сделал то, чего сам от себя не ожидал: подняв пылающее лицо, он повернул голову и осторожно прижался горячими губами к малфоевской шее, попав в ямку между жестким воротничком и теплой кожей. Драко вздрогнул и замер. Гарри ожидал всего, чего угодно — криков, ругани, истерик. Но только не того, что Малфой неуверенно затаится и задержит дыхание. Немного подождав, Гарри понял, что никто не собирается орать на него прямо сейчас, и прошелся робкой дорожкой из поцелуев по вздрагивающему горлу наверх, прихватил губами напряженный кадык и поднялся к челюсти, покрывая и ее летучими быстрыми ласками. Драко не двигался, словно не происходило ничего особенного, но Гарри по его сбивчивому дыханию, по легким нервным движениям чувствовал, как тот волнуется. Задерживая дыхание, Малфой сжимал-разжимал кулаки, стискивал зубы и чуть подавался навстречу его губам.