— С тех самых пор, как эта тварь меня уронила! — не глядя на него, Гарри выпустил новую струйку дыма.
Теперь и этот здесь… Просто прекрасно!
Вместо того, чтобы радоваться своему спасению, Гарри окончательно разозлился. Опозориться перед Малфоем было невыносимо.
Но тот и не думал торжествовать.
— Ты в порядке? — пулей вылетев из седла, он склонился над Гарри, испуганно заглядывая ему в лицо. — А, Поттер? Головой не ударился?
Его глаза тревожно скользили по темным волосам, изучая череп и выискивая мнимые трещины.
Гарри нехотя качнул головой, не собираясь сознаваться.
— Со мной все в порядке, — буркнул он. — А ты здесь откуда взялся? Вы же уехали, — Гарри снова затянулся, стараясь не морщиться от боли в поврежденной ноге, но все же не выдержал и потер ее рукой. А ведь, и правда, Малфой уже давным-давно должен был скакать в нескольких милях отсюда вместе со всей кавалькадой.
Но тот не ответил на его вопрос.
— Что с ногой? — холодно спросил он, пристально следя за поглаживающими движениями пальцев.
— Ерунда, — коротко выдохнул Гарри и попытался его отвлечь. — Что ты здесь делаешь? Ты должен скакать где-то в первых рядах. Ты же такой крутой наездник, — в его голосе невольно просквозила обида.
Но Малфой только хмыкнул:
— Я польщен, что ты это заметил, — и когда Гарри возмущенно глянул ему в лицо, неожиданно пояснил: — Лошадь твою увидел, как она в лес тебя потянула, решил посмотреть. А когда увидел, что тебя на ней нет, понял, что она тебя сбросила. Потому что сам ты бы вряд ли смог с нее слезть, — несмотря на насмешливые слова, на малфоевском лице было написано такое облегчение, что Гарри не стал на него злиться, но Малфой явно решил не останавливаться на достигнутом. — И, знаешь что, Поттер, — зловредно продолжил он, — я в этом всецело на ее стороне. Если бы мне пришлось везти на себе такого кретина… — он резко закатал у Гарри штанину джинсов и начал выверенными движениями ощупывать его ногу.
Гарри всерьез разозлился:
— Малфой, отвали, а? — он дернулся, когда холодные неласковые пальцы сжали его больную лодыжку. — И без тебя тошно!
Он попытался отпихнуть Малфоя, но тот резко отшвырнул его руку.
— Заткнись, Поттер! — холодно приказал он, и Гарри неожиданно его послушался: сейчас школьный враг был каким-то незнакомым и собранным. — Заткнись и сиди! Я знаю, что делать. Меня научили. В нормальных семьях с лошадьми учатся обращаться с детства. И травмы лечить — тоже.
— Зачем нужны лошади, если от них одни травмы, — простонал несчастный Гарри, нога которого распухала прямо на глазах. Прикосновения холодных пальцев больше не раздражали, а напротив, приносили временное облегчение.
— Травмы от лошадей бывают только у таких придурков, как ты, — процедил Драко, отмахиваясь от него как от мухи. Он сосредоточенно что-то делал с его ногой, словно пытаясь вправить ее на место.
Гарри опять разозлился. Не желая больше терпеть его оскорбления, он взбунтовался:
— Мне больно!
— Потерпишь! Неженка, — припечатал Гарри злопамятный Малфой его же собственным словом, цепко удерживая рукой его голень. — К счастью не сломана, — с облегчением пробормотал он. — Только ушиб. Сейчас, погоди, залечу.
Он вытащил палочку из рукава и махнул над его ногой, что-то озабоченно прошептав.
— Откуда у тебя палочка? — Гарри подозрительно прищурился, но Малфой только снисходительно хмыкнул.
— Поттер, давай, ты не будешь задавать мне странных вопросов. Я же не спрашиваю, откуда у тебя маггловские сигареты.
Гарри поспешно запихнул пачку в карман и, чувствуя, как боль утихает, неловко покрутил стопой в разные стороны.
— Кажется, не болит! — он удивленно посмотрел Драко в лицо и снова перевел взгляд на ногу, продолжая вертеть ступней вправо и влево.
Малфой, сидя на коленях в мокрой траве возле его грязного башмака, оценивающе и напряженно следил за поттеровскими упражнениями, словно не замечая ни грязи, ни сырости. Гарри стало неловко:
— Спасибо, Малфой, — смущенно пробормотал он. — Тебе бы в колдомедики пойти, что ли.
— А я и пойду, — из-под светлой челки на Гарри серьезно уставились два серых глаза.
— Се… серьезно? — Гарри был изумлен, что чопорный ехидна-Малфой выбрал себе такую профессию.
Тот криво усмехнулся:
— А что, ты считаешь у тебя одного есть мечта?
Гарри смутился. Он вообще никогда не думал, что Малфой о чем-то мечтает. Он вообще о нем никогда не думал. Ну почти. По крайней мере именно в этом он с шестого курса не уставал уверять Рона и Гермиону. Раньше они, к счастью, не замечали. Поэтому Гарри дернул плечом и с любопытством уставился на Малфоя, ожидая продолжения.
— Вот ты кем хочешь стать, Поттер? Аврором? — Драко криво усмехнулся на этих словах.
— Аврором, конечно, — подтвердил Гарри, не задумываясь ни на секунду. С ним как раз было все решено с четвертого курса.
Малфой продолжал насмешливо смотреть на него:
— Перестрелки, погони, да?.. — дождавшись, пока Гарри согласно кивнет, Драко вздохнул, как взрослый, вынужденный объяснять ребенку прописные истины и подытожил: — Ну вот, поэтому я и буду колдомедиком. Должен же вас, дураков, кто-то лечить.
Гарри смутился. Все это прозвучало так, словно… Словно Малфой… Да, неважно. Неожиданно он заметил, что малфоевская рука так и осталась лежать у него на колене. Гарри встревоженно кивнул на нее:
— Ты думаешь у меня что-то еще не в порядке?
Малфой, словно очнувшись, поспешно отдернул руку, недовольно буркнул что-то про идиотов, которые идиоты настолько, что пугают собой лошадей и, резко поднявшись с травы, подошел к лошади, которая мирно паслась возле дерева.
— Сам сможешь подняться? — спросил он, поглаживая лошадиную морду и не оборачиваясь к Гарри.
— Смогу, — Гарри встал и осторожно притопнул ногой, будто проверяя ее на прочность. Нога была совершенно здоровой и Гарри, желая как-то выразить свою благодарность, с удивлением добавил: — Знаешь, Малфой, а ведь у тебя золотые руки! Наверное, ты, и правда, будешь хорошим врачом.
Драко, приняв независимый вид, склонился к лошадиной морде, нашептывая ей что-то свое, но его щеки и скулы залил яркий румянец, который перебрался даже на шею.
— Ну что, терминаторша? Довезешь меня, а? — Поттер подошел к лошади с другой стороны, растерянно к ней примеряясь.
Лошадь тихонько всхрапнула и ткнулась носом в Малфоя, словно призывая его в свидетели. Тот предсказуемо возмутился:
— Пообзывайся еще. Она тебя еще и не туда завезет! Лошади вообще-то все понимают, ты, бестолочь.
Гарри мрачно посмотрел на него и промолчал.
— Сам-то сможешь забраться? — Драко бросил на него ответный косой взгляд. Увидев, что Поттер в задумчивости разглядывает седло на уровне своих глаз, он вздохнул: — Понятно. Ну что за придурок. Почему я вечно должен с тобой возиться?
— Я вообще-то тебя не просил! — мгновенно ощетинился Гарри. — Не нравится, давай, вали.
— И бросить тебя тут одного? — Малфой презрительно фыркнул. — Чтобы мне ставили в вину смерть героя под копытами бесчувственной лошади? Или от ее злобных зубов?
Услышав ехидство в его голосе, Гарри внезапно разобиделся:
— Да пошел ты… Чтоб ты знал, у нее, и правда, огромные зубы!
— Сам пошел… — Малфой сердито прищурился, запуская пальцы в лошадиную гриву. — Только такой придурок, как ты, может бояться это мирное существо! Да, моя девочка? — он ласково похлопал лошадь по шее, и та благодарно ткнулась в него длинной мордой.
— Ну ты еще с ней поцелуйся, — Гарри сердито смотрел на эти телячьи нежности, не понимая, что его во всем этом так раздражает.
Малфой смерил его холодным, ничего не выражающим взглядом:
— И поцелуюсь. Чтоб ты знал, целовать их намного приятнее, чем некоторых людей, — снова потрепав лошадь по холке, Драко сердито отошел на пару шагов от лошадиного крупа и принялся наблюдать, как Поттер, вцепившись в седло, пытается закинуть ногу в стремя. Железная дужка качалась, никак ему не даваясь, но как только Гарри с ней совладал, коварная лошадь преспокойно сделала пару шагов и снова остановилась, довольно прядая ушами.
— Черт с тобой, давай помогу. А то опять ногу сломаешь, — сжалился Драко, видимо, удовлетворенный поттеровскими мелкими скачками на одной ноге вслед за лошадью. Позор национальной легенды явно заставил его сменить гнев на милость. — Обеими руками держись за седло, — велел он, подставляя Гарри плечо и примеряясь, чтобы ухватиться за его голень.
Гарри, который понял, что или он сейчас будет вынужден подчиниться, или ему придется весь оставшийся день таскаться пешком вместе с лошадью, понуро вздохнул, выбирая меньшее из зол, и кивнул, принимая помощь Малфоя.
Уже знакомые руки ловко подхватили его и практически запихнули в седло, и Гарри удивился, как всего за один день можно привыкнуть к чьим-то прикосновениям. Если всего день назад он шарахался от Малфоя, как от чумы, то теперь его касания казались… какими-то правильными. Словно именно эти руки имели полное право трогать его так деловито и по-хозяйски. И Гарри не смел себе сознаться, что это было даже… приятно.
— Хорошая моя девочка, — в вечно наглом малфоевском голосе сейчас было столько непривычной заботы и ласки, что Гарри с удивлением посмотрел на него. — Иди шагом, и постарайся больше его не ронять. Хотя я тебя понимаю: это так нелегко, — Малфой, улыбнувшись, слегка шлепнул лошадь по крупу, и она послушно зацокала вверх по тропинке.
Гарри, невольно обернувшись, с легкой завистью смотрел, как Драко легко взлетает в седло и небрежно нагоняет Гарри с его проклятой кобылой.
— Поттер, не отставай, — поравнявшись с ним, Малфой приподнял идеальную бровь и, пришпорив своего вороного коня, понесся вперед, а Гарри потрусил вслед за ним на своей кляче, чувствуя себя в седле, как мешок, наполненный очень сомнительным содержимым.
***
— Маяк Бель Ту. Заключительное место нашей экскурсии, — поведал Снейп, кивая головой на крепкое сооружение на вершине утеса. В его голосе звучало облегчение окончанием изрядно доставшей его экскурсии, и, честно говоря, Гарри его хорошо понимал.
Солнце уже клонилось к закату. Утомившиеся ученики сгрудились возле профессора, начавшего повествовать о знаменитых меловых скалах.
А Гарри, подойдя почти к краю обрыва, засмотрелся на то, как внизу плещется далекое море, омывая неровный берег и облизывая волнами дальний полосатый маяк. Прямо из-под его ног вниз уходили отвесные белые скалы. Ветер исступленно рвал одежду и волосы. Далеко внизу шумно прыгали и пенились мелкие барашки.
Гарри нравились маяки, нравились волны и крутые обрывы:
— Красиво, — сказал он, ни к кому особо не обращаясь. Но почему-то он даже не сомневался, кто окажется у него за спиной.
— На метле было бы куда красивее, — предсказуемо фыркнул Малфой, и Гарри почему-то обрадовался.
— На метле здесь опасно, — возразил он недовольному слизеринцу.
— И ничего не опасно! Это из-за вас, дураков, нам не разрешили взять метлы. Потому что вы, грифы, вечно рискуете как идиоты!
Гарри так за день привык к его оскорблениям, что уже даже сердился на них как-то вяло:
— Ты кого назвал идиотом, Малфой? — он устало обернулся к нему.
— Да уж понятно, кого, — тот с усмешкой вернул ему вызывающий взгляд, и они уставились друг на друга, не в силах отвести глаз.
— Мистер Поттер, мистер Малфой, когда вы друг на друга насмотритесь и разберетесь, кто из вас идиот, — сердито окликнул их Снейп, — соизвольте пройти вслед за группой. Или вам, как всегда, нужно особое приглашение?
Оказалось, что они опять просмотрели, как их группа растянулась цепочкой по узкой тропинке, тянущейся к обрыву с крестами. Не глядя друг на друга, парни ринулись догонять ушедших товарищей.
— Утес Бичи Хэд, — глубокий голос Снейпа, бесстрашно стоящего на самом краю обрыва, пробирался в самую душу. Ветер хищно трепал его волосы, но Снейп, казалось, его вовсе не замечал. Его лицо сейчас было таким вдохновенным, словно он опять повествовал о Темных искусствах. — Третье место в мире по количеству самоубийц. Будьте осторожнее: один неверный шаг, и рухнете в бездну!
Его глаза полыхнули, а голос, словно специально созданный для того, чтобы запугивать и стращать, прогремел во всю мощь. Толпа безмолвно шарахнулась подальше от края, и откуда-то из центра раздались приглушенные ахи и девичий визг.
Гарри из принципа остался стоять там, где стоял. Тем более, на обрыве было очень красиво. Казалось, что прямо под ним кончается суша. А дальше только небо и море. Край земли. Место, где нет ни времени, ни ориентиров. И только кусок скалы под ногами — единственное, что связывает с привычным миром.
Малфой бросил на него быстрый косой взгляд и, разумеется, тоже остался неподалеку.
— Не боишься высоты, наш герой? — Драко ехидно повернулся к нему. — Ты, вон, с лошади и то умудрился свалиться.
Гарри бросил на него быстрый взгляд. Ветер трепал полы изумрудного пиджака, лохматил белые волосы, заставлял щурить глаза, — от всего этого встрепанный Малфой казался счастливым, живым и совсем настоящим. Ругаться с ним таким совсем не хотелось.
— Лучше бы сам отошел. Такой тощий, что того и гляди — ветром снесет, — расслабленно посоветовал ему Гарри.
Драко презрительно фыркнул, и они опять замолчали, вглядываясь в синюю даль и слушая завывания ветра и то, как далеко внизу шумит океан.
Судя по тому, что одноклассники гомонили уже где-то вдали, профессор повел экскурсию дальше, но Гарри, зачарованный бескрайним простором, все еще не мог уйти с волшебного места.
— Лично я высоты вообще не боюсь, — внезапно решил его уведомить Малфой, нахально вторгаясь в мечты. — К тому же, чего тут бояться? Надо быть идиотом, чтобы отсюда упасть, — он подошел к самому краю и глянул вниз.
— Надо быть идиотом, чтобы стоять на краю, — Гарри опять начал злиться. Ну что ему вечно неймется? — Ты только что обзывал нас дураками, а сам лезешь к обрыву. Отойди, и не рискуй собой почем зря. Что ты хочешь мне доказать?
Драко резко обернулся к нему и окинул насмешливым взглядом:
— Поттер, ты видимо, считаешь, что весь мир вращается только вокруг тебя? — презрительно выпалил он и вскинул вверх подбородок. — Так вот, пора бы тебе усвоить, что мне нет до тебя никакого… — внезапный порыв шквального ветра заставил Драко покачнуться и замолчать. Его нога в изящном модном ботинке скользнула по влажной траве, он неловко взмахнул руками, забалансировал на краю и, глянув на Гарри полными ужаса глазами, начал валиться спиной в отвесную пропасть.
Что было дальше Гарри толком не помнил. Он даже не успел как следует испугаться, потому что мозг его полностью отключился, и тело начало действовать само по себе, словно лучше него зная, что надо делать. Наверное это и называется «состоянием аффекта».
Сквозь серую пелену смутно виделось, как он рычал от напряжения в мышцах, как исступленно искрила природная магия, вырывая из него последние жилы, как лопались и снова восстанавливались по одной незримые нити, которыми он привязывал повисшего над обрывом Малфоя к себе и как ныла от нечеловеческих усилий каждая мышца, когда он отбирал придурка у самой бесконечности, затаскивая обратно к себе на скалу.
Лишь очнувшись какое-то время спустя, Гарри обнаружил, что стоит, изо всех сил прижимая Малфоя к себе, вцепившись в него крепко-крепко, до ломоты в ободранных пальцах и саднящей боли в сбитых костяшках. Успев зацепить его каким-то чудом в самый последний миг, Гарри теперь не мог разжать сведенные судорогой руки, втискивая, вминая тонкое тело в себя, что есть сил. Малфой, не пытаясь сопротивляться, безмолвно уткнувшись Гарри в плечо, мелко дрожал.
Наверное, со стороны их исступленные объятия представляли собой странное зрелище. Но сейчас Гарри было вообще наплевать, кто и что может подумать о них.
— Все. Уже все, — еле выдавил он, успокаивая скорее самого себя, чем Малфоя. Он попытался его отпустить, но пальцы так и не разжимались, намертво стискивая и забирая в кулаки грубую ткань пиджака.