Руки все так же дрожали, Микки попытался вытереть их ладонью, но все было в крови. На улице было очень холодно, а он сидел в одной футболке на крыльце, возле дома. Через пару секунд выбежала Мэнди, вся в слезах, она говорила очень непонятно, и шок разошелся по всему её телу. Брюнет ей не отвечал, он не мог сдвинуться с места. Где-то далеко послышались звуки сирены, и Милкович слишком сильно закусил губу, от злобы и страха.
— Упал, — сухо ответил Айзек, все с таким же пофигистическим выражением лица.
— Кому-то на кулаки? — не унимался заебчивый одноклассник.
Айзек только послал его куда подальше и продолжил сидеть за партой, в ожидании учителя.
***
Йен, как впрочем и всегда, опоздал на урок, по пути к парте поправляя свои огненные волосы. Он аккуратно сел возле Микки, в первый раз не говоря ни слова. Галлагер был каким-то грустным, от чего жалость к нему повисла у Милковича в первые секунды, как он только вошел в класс. Его глаза были слишком зеленые, от злости. А челюсть была напряжена. Даже не нужно было дотрагиваться до него, чтобы понять, что он в буквальном смысле может взорваться.
— Спасибо, — неразборчиво сказал Микки. В его руках был его телефон, и он со всей силы сжал его, боясь своих же слов.
Йен повернул свою голову к нему, встречаясь с голубыми глазами, которые были наполнены благодарностью. Микки тоже смотрел на него, будто застывший. Милкович поджал губы, в ожидании хоть каких-то слов, но рыжий молчал, продолжая смотреть на него. Брюнет делал тоже самое, будто нашел в его глазах разгадку от всех проблем мира.
— Ну, я снова впихнул свой дурацкий язык для твоей помощи, — пожал плечами Галлагер и разорвал зрительский контакт.
Микки почувствовал себя еще хуже. Все смешалось. Эти слова он говорил тогда, когда Йен помог ему избавиться от надоедливого учителя химии. Но он правда тогда не хотел, чтобы ему помогали, а сейчас это было остро необходимо. Даже если он не часто просит о помощи. Чувство вины повисло на его плечах, и он хотел врезать Галлагеру, чтобы это гребанное ощущение пропало.
— Что я могу для тебя сделать? Чтобы мы были в расчете, — Милкович продолжал изучать профиль Галлагера, который был направленный в сторону доски. — Господи, ну почему ты молчишь, словно обиженная телка? — спросил Микки, и его рука полезла к плечу рыжего и начала дергать его. Но тот был непоколебим.
Милкович сжал челюсть и теперь он проклинал эту школу еще больше.
— Я не обижаюсь на тебя, Микки, — признался Галлагер, но в душе понимал, что злится. Хотя это была не главная его проблема. Главная проблема заключалась в ебанном учителе химии. Лейхи никак не мог отступить, и рыжий уже был на срыве из-за этого.
— Что мне сделать, чтобы мы были в расчете, и я не чувствовал себя так, как будто бы должен хоть что-то тебе? — на одном дыхании произнес брюнет, продолжая то сжимать, то крутить в руках свой телефон. Просто просьба, которая могла бы, блять, сравнять счеты. Это было важно для Микки.
Йен задумался и через пару секунд повернулся с ухмылкой на лице, будто бы только недавно не был похож на гранату, которая могла бы убить всех, кто находился рядом.
— Вечеринка. Ты пойдешь со мной на вечеринку, — дернув бровями , произнес Галлагер, продолжая усмехаться.
— Блять, Галлагер, ты ебанный психопат! Забудь, — выплюнув эти слова, Микки отвернулся от него, будто вечеринка была слишком сложной и невыполнимой просьбой.
— Тогда пусть твоя совесть мучает тебя до конца дней, — Йен тоже отвернулся от Микки, и продолжил писать примеры с доски.
Учитель, который внимательно следил за тем, что решает ученик даже не слышал двух парней, которые говорят не слишком то и тихо.
— Обещаю, что ты пожалеешь об этом, — наконец-то ответил брюнет через пару мгновений, взвесив все «за» и «против». Хотя, что за стратегия? Он взвесил все против, потому что хорошего в этом не было ничего.
«Господи, и почему я в классе именно с этим долбаебом»? — спросил Милкович у себя в голове, покосившись на Галлагера, который был увлечен своей тетрадью.
Комментарий к Просьба
Эту главу НЕ проверяла бета. Но мне захотелось выложить для вас продолжение. Извините за ошибки, которые присутствуют в ней.
Хочу выразить слова благодарности милой бете https://ficbook.net/authors/1111750
Которая помогла мне с редактированием глав, но , увы , я ищу другую.
Спасибо!х
========== Вечеринка ==========
***
Громкая музыка давила на уши. Все крутилось с быстрой скоростью. Пьяные подростки двигались не в такт клубным трекам. Было слишком жарко от большого количества людей в неслишком большом доме. Здание разрывало от громкости музыки, все были не в состоянии принимать умные решения, так как было давно за полночь, и соседи могли запросто вызвать копов, но это никого не волновало. Все продолжали пить дешевое пойло, и курить косяки. Кто устроил эту вечеринку уже было сложно и вспомнить, алкоголь брал своё. Началась вечеринка более или менее прилично, и все старались лучше узнать друг друга, но все полетело к черту, когда бутылка коньяка пошла по рукам, и через пару часов все перецеловались с каждым, кто тут был. Кроме Милковича, естественно, он выпил достаточно много всего, потому что халява — лучший друг, но не позволил себе лизаться с кем-то на пьяной вечеринке, где все люди вызывают отвращение. Микки не мог понять одного очень важного факта: нахуя этот рыжий обмудок притащил его сюда? Серьезно, в этом нет никакого смысла. Они даже толком не разговаривали, хотя брюнет точно помнил, что пообещал не уходить отсюда. Но зачем Галлагер использовал свою просьбу на такое дерьмище он понять не мог. Не то, чтобы Милкович не любил такие вечеринки: тут куча еды, косяков, бухла, это явный плюс. Просто его бесили пьяные и невменяемые подростки, которые липнули к нему, словно пиявки. Он и сам был таким, когда посещал все вечеринки, даже без приглашения. Убухивался и валялся где-то в углу комнаты, отрубаясь даже под самый взрывной трек.
Чуть позже он стал пьянеть не так быстро и в опьянении мог отпиздить кого-то, и хорошо, если все нормально заканчивалось, а не в полицейском участке и сидении в обезьяннике пару суток. Микки всеми силами пытался вытолкнуться из огромной кучи людей, которые прыгали со стороны в сторону. Ну, хоть кто-то мог представить Милковича, танцующего на непонятной для него вечеринке с ебанными подросточками, которые теряют невинность в чужом доме? Вот и он не мог. Поэтому он забил на все эти танцульки и вышел во двор. Музыка все равно была слишком громкой, а голова сильно болела. Настолько сильно, что могла взроваться в любой момент. Но уйти без Галлагера он не мог, так как пообещал, что останется с ним до конца. Вот какой нормальный человек, кроме этого обсоса, будет думать о такой просьбе? Ведь можно было попросить все, что угодно.
Микки сел на миленькую лавочку, которая стояла во дворе. Здесь вообще было лучше, чем в доме. Воздух слегка колыхал деревья, и ночная прохлада была только в бонус опьяневшему мозгу. На улице тоже присутствовали люди, но их было не так уж и много. Обычно это были или рыгающие, которые, к счастью, смогли выбежать на улицу, или парочки, которые зажимались в любом удобном для них месте. Кто-то валялся прям на траве, словно без признаков жизни.
Милкович зажег косяк, который успел забрать, вставляя его между обветренных губ. Сделав одну затяжку, голова сразу неприятно кольнула, но брюнета это не остановило и он продолжил докуривать самокрутку, выпуская изо рта маленькие колечки дыма. Приятное ощущения от конопли разошлось по всему телу, и Милкович улегся на пустой лавочке поперек, смотря на ночное небо. Неприятная музыка все еще громко доносилась к его ушам.
***
— Ты очень красивый, — проинформировал Йена парень, с которым он познакомился на этой тусовке.
Даже если бы у Галлагера спросили, как его зовут, он бы никогда не вспомнил, да и это было неважно. Его сознание предавало его в этот момент, и чувство опьянения не покидало. Высокий блондин целовал шею рыжего в самом углу большой комнаты, и Йен только подставлял шею под жаркие поцелуи. Дыхание было сбивчивое, то ли от горячих поцелуев, то ли от того, что здесь было слишком душно, и капли пота просочились на его лбу. Он легонько оттолкнул блондина, и ломанулся на выход, через огромную тучу людей, которые не собирались останавливаться. Парень так и остался на месте, не понимая, что он сделал не так.
Йену стало слишком плохо, голову кружило, и все было, словно в замедленном действии, он не мог давать отчет в том, что происходит. Руки слегка дрожали, а ноги подкашивало. И он даже точно не знал: переспал он с кем-то здесь, или нет. На самом деле Йен часто посещал такие вечеринки, но никогда не мог ходить на них один. Потому что боялся, что наделает каких-то глупостей, а еще он жутко хотел, чтобы Милкович отдохнул, и забыл обо всем дерьме, просто расслабившись. Рыжий бы очень хотел, чтобы он смог показать настоящего себя, под влиянием алкоголя. Он точно помнил, что Милкович много пил, но не знал, здесь ли он или уже свалил. Тяжесть повисла на веках, и он протер ладонью свое лицо, оттягивая кожу. Наконец-таки оказавшись на улице, Йен набрал в легкие холодного и приятного воздуха, и это явно пошло ему на пользу.
Увидев знакомое тело на лавке он попытался быстрее подойти туда, надеясь, что это Милкович, а не глюк.
Микки лежал все в таком же положении, рассматривая звезды на небе. Йен закрыл ночное небо своим лицом, от чего Милкович слегка опешил, а потом резко подорвался, уступая место.
— Что-то мне хуево, — признался Галлагер, буквально падая на лавку, рядом с одноклассником.
Микки сам чувствовал себя не очень, но не придавал этому особого значения.
— Зачем притащил меня сюда? — спросил Милкович, пытаясь понять его глупый мозг.
Голова сжалась, появилось неприятное ощущение в животе, и Йен положил на него руки, даже не слыша вопроса от Микки.
— Чувак, ты в порядке? — спросил Микки, будто переживая. — Сейчас подохнешь еще.
Галлагер опять молчал, скручиваясь от боли в животе. Его начало тошнить, и как бы он не пытался подавить рвотные позывы, это было невозможно. И содержимое желудка полилось через рот. Йен весь позеленел, а неприятная слизь лилась через рот огромным количеством.
Микки вскочил, пытаясь хоть как-то помочь, но понял, что лучшая помощь будет если Галлагер таким образом уберет из своего организма всю ту гадость, которая скопилась внутри. Закончив, Йен откинул голову назад, громко дыша ртом.
— В порядке, — через больше количество времени сказал он, продолжая тяжело дышать.
— Что ты там выпил? Ты, блять, чуть все органы не выблевал, — Микки посмотрел краем глаза на Галлагера, который уперся головой об лавку. Его состояние было не очень, но кажется лучше, раз он смог выдавить хоть слово.
— Йен, боже мой, я же тебя ищу, — и совсем неожиданно появился парень, который оставил огромные красные следы на шее рыжего. Он стоял прям перед ними обоими , тяжело дыша, и победно улыбаясь тому, что наконец-то нашел свою жертву на оставшеюся ночь.
Милкович закатил глаза, собираясь уходить, но голос Йена остановил его от этого действия.
— Уйди. Мне плохо, просто уйди, — выдавил Галлагер из себя хоть что-то, обращаясь к высокому парню напротив. Его все еще подташнивало.
Микки не ушел слишком далеко, а только молил себя не наделать глупостей. Это ведь рыжий с ним связался — его проблемы.
— Да ну тебя, Йен, я хочу пошалить, — блондин прикусил губу, делая сексуальный голос, присаживаясь рядом на пустое место рядом с рыжим.
Милкович, не выдерживая такой наглости полностью поварачивается лицом к сидящему рядом парню.
— Тебе же нормально сказали — уйди, — впрягся Микки, сам не хотя этого.
Это была не защита рыжего, совсем нет. Ему абсолютно точно насрать на то, с кем бы он трахнулся. Просто есть вещь, которая всегда будет его бесить: гребанная настойчивость, даже когда человек явно отказал. Если бы он ушел тусить дальше, никогда бы не подумал о том, что они собираются делать, но он услышал слова Йена, который не хотел продолжения. И его пьяненький мозг решил, что этого вполне достаточно.
— Этот рыжий паренек мой, чего лезешь, ошибка эволюции? — спросил блондин, специально пододвигаясь ближе к Йену, который выглядел убитым, из-за того, что пару минут назад его выворачивало наружу.
Милкович только ухмыльнулся. Его рука полезла к блондину, цепляясь пальцами за клетчатую рубашку, чтобы он поднялся с лавки. Когда парень оказался на ногах, Микки без раздумий сжал кулак и со всей силы вписал им по печени, от чего тот слегка согнулся, но потом смог дать ответный удар. Теперь согнулся Милкович, боль была слишком резкой и болючей. Микки все равно не потерял обороты, и следующий удар был ногой в солнечное сплетение , теперь противник сразу же оказался на асфальте, и брюнет не упустил возможности ударить его по бокам, животу, и остальным местам, куда только хотел. Блондин валялся внизу и матерился через боль.
У Галлагера все еще картинка была нечеткой, и он пытался встать, но все было безуспешно. Он явно не мог так себя чувствовать из-за алкоголя, и тут было что-то нечисто, потому что его действия были слишком вялые. Милкович, выпив еще больше, вел себя более энергично. Или это из-за приступа злости и гнева.
— Пиздишь ты много, пидар, — закричал Микки настолько сильно, чтобы лежавший снизу парень точно его услышал.
Следующий удар пришелся ногой по челюсти, и кажется, кусок отломленного зуба оказался внизу. Пару людей наблюдали за этим зрелищем, но всем было насрать на это. Блондин поскуливал внизу, закрываясь руками и скручиваясь в позу эмбриона, пытаясь защитить жизненно важные органы.
— Блять, Микки, остановись, — покричал Йен так сильно, как мог. Но его голос все еще был тихим, но не настолько, чтобы брюнет не услышал его слов.
Микки запрыгнул наверх парня, полностью и крепко держась на его корпусе. Его лицо выражало страх, и он тихо прошептал: «прекрати». Все тело ломило от боли, но Микки было сложно остановиться, это выше его. И теперь в дело пошли кулаки, и как бы не пытался укрываться от ударов блондин, у него не выходило, и Милкович хорошо впечатал в его лицо. Кровь начала появляться после каждого сильного удара, и парень уже не мог защищать себя от сильной боли.
— Ты же его убьешь, слезь с него, пожалуйста, — и голос Галлагера стал чуть-чуть громче, он попытался встать, но ноги подкосились.
На татуированных пальцах Микки появилась кровь противника, гнев горел внутри, он понимал, что если сейчас не остановится то этот парень — труп.
— Сука, Микки, это моя просьба, прошу тебя, — молил Йен, все еще в попытках настроить картинку, которая плыла перед глазами. Но разъяренные глаза Милковича он разглядеть смог.
И Микки отстранился от парня, слезая с него, отрушивая кулаки от ударов. Блондин все еще лежал, лицо было в крови, а органы будто задыхались от невыносимо тугой боли.
— Нахуй пошел, со своими вечеринками, Галлагер, — его синие глаза имели в эту ночь другую расцветку и из-за света луны они были сероватыми. И Микки просто взял и свалил отсюда как и хотел сделать в самом начале, кладя огромный хер на то, что пообещал быть здесь до конца. Ведь он предупреждал, что это была плохая идея.
Он — словно ядерная бомба. Микки нельзя срываться, это приведет к непоправимым последствием. Неужели Йен это до сих пор не понял? Милковича сложно контролировать.
Комментарий к Вечеринка
жду ваших отзывов или лайков хх
========== Затяжной отходняк ==========
***
Яркие лучи солнца пробивались сквозь плотную штору, которая закрывала окно в комнате Милковича.
Он все еще не мог оторвать голову от подушки, будто она приклеилась туда. Сегодня он положил огромный хер на школу и наглым образом прогуливал ее. Микки хотя бы смог набрать классной руководительнице, дабы сказать, что болеет и с ним все нормально. Молодая учительница сразу ему поверила, сказав, чтобы он быстрее выздоравливал.
После той вечеринки у Милковича еще долгое время болела голова, а костяшки были синего цвета. И не ходил он в школу не из-за Галлагера, которого после всего этого не было и близко на горизонте, а из-за того, что до сих пор не мог протрезветь. После тусовки — он пил, очень много и часто, поэтому решил, что лучше будет отлежаться дома, чем появляться в таком состоянии в школе. Еще была одна вещь, которая его очень сильно смущала, но он успокаивал себя, что это могло случиться сразу же после драки, так это то, что блондин, которого он чуть не убил на той вечеринке, не пошел к копам и не снял побои. А ведь это было вполне реально, да?