Сварив кофе в турке, Том разлил его по чашкам и вышел в гостиную, замечая Билла, с интересом рассматривающего одну единственную комнату.
- У тебя весьма необычный интерьер квартиры, - услышав шаги Тома позади, сказал Билл.
- Мама постаралась, - ответил тот и поставил на стол две чашки с горячим кофе. – Присаживайся, - почти приказал Кауэр.
- Пытать меня будешь? – игриво поинтересовался Каулитц, обернувшись на детектива. Но завидев хмурое выражение его лица, поумерил пыл.
Присев за стол, Билл попытался отыскать маску равнодушия, но не смог. Встреча с Тайсоном и Тимом перемкнули в нём ещё один контакт. Сейчас не хотелось строить из себя недотрогу, обиженного на весь свет. Хотелось вновь стать самим собой.
- Спрашивай, - тихо проговорил Билл, обхватив чашку ладонями.
Кауэр сверкнул в парня недобрым взглядом. Схватил со стола пачку, вынул одну сигарету губами и прикурил. Сканируя Билла, Том искал причины накричать на него. В конце концов, он имеет полное право на это. Каулитц наглым образом выдернул его из постели, да еще и со словами «любимый, забери меня». От воспоминаний Тома передёрнуло. Он резко поднялся на ноги и прошёл к окну, распахивая дверь, выходя на террасу.
Билл проводил его озадаченным взглядом, закусив уголок нижней губы. Он понимал, как никто другой понимал состояние человека, которого разбудил, попросив о помощи. Каулитц не должен был этого делать по той простой причине, что постоянно до этого отталкивал, всячески делал больно, напоминал о том, что не следовало трогать вообще. Но он всё ещё чувствовал себя обиженным за ложь. За ту авантюру, в которую его втянула сестра.
Сестра!
Билл вдруг вспомнил, что за все прошедшие месяцы так ни разу и не поговорил с ней о причинах такого подлого с её стороны поступка. У него не было желания вновь ворошить то, что так старательно пытается забыть. А сейчас, находясь в квартире непосредственного участника того дела, захотелось наконец разобраться во всём.
Решительно поднявшись на ноги, Билл направился к балконной двери, выходя на террасу. Стоя позади Тома, Каулитц не знал с чего начать свой разговор. Напряжённая спина детектива говорила о многом. А быть дерзким в эту самую минуту не получалось.
Том слышал, как поднялся со своего места Билл, как прошёл, разделяющие их шаги и замер позади. Буквально кожей чувствовал волнение парня.
Последняя затяжка.
Затушив окурок о парапет, Том выбросил его и обернулся на Билла. Кауэра разрывало на части от ярости. Он не понимал, откуда у неё растут ноги, ведь пару минут назад успокоился. Может быть, виноватый вид мальчишки поднимает из глубин души ярость? За прошедшие несколько дней детектив привык видеть дерзкого Билла, но никак не покладистого, неуверенного в себе подростка, а не молодого юношу.
- Я…
И у Тома срывает тормоза, едва Билл открывает рот.
Схватив за грудки, Кауэр со всей силы впечатал его спиной в бетонную стену и с неподдельной яростью посмотрел в глаза. У Каулитца сердце забилось в бешеном темпе, подгоняя кровь к горлу, ставшую там комом. А затем резко упало вниз, когда кулак Тома ударился о стену, всего в сантиметре от головы. Сглотнув, Билл задержал дыхание, не решаясь что-либо говорить дальше.
- Ещё раз… - прорычал Том, - ещё, хоть один раз ты позволишь себе наглость позвать меня на помощь из-за моих чувств к тебе…
Том смотрел в глаза перепуганного мальчишки, сжимая пальцами на нём толстовку, мысленно успокаивая себя. Если он сейчас сорвётся, сделает обоим только хуже. Но выплеснуть скопившуюся ярость было жизненно важно.
Отпустив Билла, Том скрылся в квартире, намереваясь на службе посетить спортзал и выплеснуть весь гнев на боксёрской груше.
Билл остался стоять у стены, не решаясь даже вдох сделать. Поведение Тома его напугало, а слова… Каулитц понял, что перегнул палку, но ничего умного на тот момент в голову не пришло. Наверняка, Кауэр предпочёл бы оставить его, Билла, в полицейском участке до утра, чтобы тот подумал над своим поведением. А находиться в обществе Форстера ему совсем не хотелось. Лучше пусть неадекватный Том, чем слишком болтливым Тим.
Переведя дух, Билл поправил на себе толстовку и направился внутрь. Прикрыв за собой дверь, он неуверенным шагом прошёл к столу и присел напротив Тома, смотрящего в одну точку, медленно поднося к губам чашку с кофе.
- Ты… - Билл сглотнул в горле ком, вспомнив, чем совсем недавно обернулась его попытка заговорить.
- Где тебя задержали? – строгим тоном спросил Том, не глядя на парня.
- В «Александрите».
Кауэр дар речи потерял. Нет, он догадывался, что Каулитц захочет навестить бывшие владения своего дяди. Но почему именно сегодня?
Том перевёл взгляд на Билла, на лицо которого падал свет настенного бра, включённого на кухне, и ломал голову предположениями. Бросив взгляд на часы, стрелка которых показывала второй час ночи, Кауэр вздохнул и задал следующий вопрос:
- Что ты там делал?
- Хотел поговорить с одним человеком, - тихо ответил Билл и обхватил ладонями чашку с ещё горячим кофе.
- Поговорил?
- Не успел. Форстер не вовремя появился.
- Объяснишь, почему он за тобой пришёл?
- Тебе надо это знать? – нагло спросил Билл и посмотрел в глаза Тому.
- Сейчас я задаю вопросы, Каулитц, - процедил сквозь зубы Кауэр. - И ты не уйдёшь отсюда, пока я не получу ответы на все интересующие меня вопросы. – Так что, можешь располагаться поудобнее, разговор у нас будет долгим.
- А как же служба? – предпринял попытку уйти от разговора Билл.
- С шефом я договорюсь. Почему Форстер тебя задержал?
- Это давняя история и не имеет к настоящему делу никакого отношения, - ушёл от ответа Билл. – Лучше спроси, с кем я хотел поговорить.
- Ну, и с кем ты хотел поговорить? – равнодушно задал вопрос Том.
- Почему у тебя почти всё белое? – Билл завертел головой, пытаясь в тусклом освещении ещё раз осмотреть квартиру. Он понимал, что ведёт себя глупо, но та ярость, которую он видел в некогда любимых глазах, пугала.
- Это любимый цвет мамы. Эту квартиру мне на день рождения подарили.
Воспоминания о родительнице поумерили бушующую ярость в Томе.
- Ясно! – Билл неуверенно посмотрел на Кауэра и спросил: – Ты знаешь, кто такой Тайсон?
- Смотря, о каком Тайсоне идёт речь, - сложив руки на груди, откинувшись на спинку стула, проговорил в ответ Кауэр. Конечно, он знал, о ком идёт речь.
- Не боксёр, конечно, - улыбнулся Каулитц. – Тайсон, он же Тилль Шнайдер, управляющий клубом моего дяди. Вот с ним я и хотел поговорить, но меня ждал сюрприз. Форстер, видимо, очень жаждет мести, если караулил меня там.
- Сомневаюсь, - не согласился с мнением парня Том. – Шнайдер уже давно на крючке Форстера, но доказать его причастность к незаконному обороту наркотиков Тим пока не в состоянии. Скорее всего, ты попал под руку.
- Может быть, - тихо проговорил Билл и опустил взгляд на чашку.
- Почему тобой заинтересовался наркоконтроль?
- Том, это…
- Отвечай! – хлопнув ладонью по столу, приказал Кауэр.
Горшок с орхидеей подпрыгнул, как и чашка Тома на блюдце, но не перевернулись. Билл вздрогнул от неожиданности и громко сглотнул. Мужчина его пугал. Очень сильно пугал.
- Форс… - Каулитц перевёл взгляд на ладонь, всё ещё покоящуюся на поверхности стола, сильнее сжимая пальцами белый фарфор.
Том прекрасно видел, что Билл боится его, но ничего с собой не мог поделать. Едва он успокаивался, как очередная дерзость мальчишки выводила из себя.
- Отвечай на вопрос, Каулитц, - прошипел Том, устав ждать.
Терпение сейчас не его конёк.
- Я уже говорил и повторюсь ещё раз: моё прошлое никакого отношения к настоящему делу не имеет, - немного взяв себя в руки, ответил Билл, глядя в глаза Кауэру.
- Если Форстер взял тебя в оборот, значит, имеет. Мне надоели твои игры, Билл. Я могу тебя пытать до самого утра, не в первой. Могу весь день, но ты и сам видишь, что я на взводе. Не ровен час, не сдержусь. Так что, давай не будем усложнять друг другу жизнь.
- Ты мне угрожаешь? – сощурив глаза, спросил Билл. Теперь данная ситуация начала его забавлять.
- Я тебя предупреждаю. И заметь, пока по-хорошему, - устало ответил детектив. – Что хотел от тебя Форстер?
- Ответы на вопросы, которые ему никогда не получить, - спокойно ответил Билл, расслабляясь. Он был уверен, Том распускать руки сегодня уже не будет.
- А ты их знаешь?
- Ответы? – уточнил Билл и после кивка головы, ответил: - Да, знаю. Я много чего знаю из того, что хочет знать Форстер. Но поверь, пока я жив, он никогда этого не получит.
- Думаешь, после твоей смерти ему будет легче заполучить желаемое? – насмешливо спросил Том.
- Нет. Роберт не расколется, а я уже буду червей кормить, - Билл улыбнулся, стараясь разрядить обстановку.
- Значит, это имеет отношение к твоему дяде. Что ж, думаю, Форстеру действительно стоит позабыть о тебе. Что тебе нужно было от Шнайдера? – вернулся к прежней теме обсуждения Том.
- Я уже говорил, что карты не простые и, что делаются они на заказ. Вот я и хотел узнать имя человека, который их делает, - Каулитц опустил взгляд на чашку.
- А сам не знаешь? – язвительно спросил Том.
- Не помню, - Билл поднял на него взгляд. – Я может и вертелся в преступных кругах в своё время, но большую часть позабыл уже.
- Когда ты бросил?
Билл втянул в рот нижнюю губу и перевёл взгляд на орхидею. Ему было неприятно вспоминать ту ночь, когда арестовали Роберта. Он всеми силами пытался её забыть, потому что… Потому что впервые в жизни стрелял в человека. Билл до сих пор не понимает, как ему хватило самообладания не бросить пистолет у тела убитого, ведь на нём были его отпечатки. Видимо, не у всех в экстремальных ситуациях мозг отключается и срабатывают лишь инстинкты самосохранения. Каулитц отчётливо помнит, как после выстрела поставил пистолет на предохранитель, убрал его за пояс джинс и вылез в окно. Билл знает, что будет помнить то убийство всю свою жизнь.
- После ареста дяди, - наконец, ответил Билл, не сводя взгляда с цветка.
- Ты был там? – медленно подводил Том свои вопросы к нужному ему ответу.
- Нет, - твёрдый ответ и взгляд в упор, не моргая. Каулитц умеет врать, глядя в глаза. Научился на отце, которого не всегда удавалось обмануть.
Том сделал вид, что поверил, но всё равно решил проверить Билла в участке. Если Каулитц действительно в ночь ареста был с Робертом, значит, знает что-то такое, что очень важно для Форстера. А если это важно для Форстера, стало быть, можно использовать в своих целях.
Кауэр почти успокоился. Больше не было желания ударить мальчишку или наорать на него. Возможно, причиной тому стало поведение Билла. Он не дерзил, не огрызался, не хамил. Почти. Вёл себя вполне адекватно, заставляя в душе Тома засыпать грубости и просыпаться нежности. Сейчас нестерпимо хотелось прижать Каулитца к себе, погладить по голове, спине и нашептать слова любви, услышав их в ответ. Но это всего лишь мечты.