- Билли…
Каулитц метнул в сторону Тайсона удивлённый взгляд. Никогда в их мире не назывались настоящие имена. Прозвища – вот их имена.
«Что же ты задумал, Тайсон?» - Билл посмотрел ему в глаза, боковым зрением оценивая сложившуюся ситуацию.
Охрана у дверей, позади Тайсона, ещё двое снаружи. Итого: шестеро. Плюс эти четверо, странно косящие в его сторону. Вывод: на него облава. Но как они догадались, что он придёт именно сегодня к Тайсону? Кто мог сдать? И какова причина явки сотрудников полиции? Да, Билл научился распознавать копов за столом ещё в пятнадцать. Лишь с Томом прокололся.
- Король, - поправил Каулитц Тайсона.
- Да, ладно, мальчишка, мы же все свои! - широко улыбнулся мужчина и положил карты на стол, закидывая руки за голову.
За столом копы – именно это означали его действия.
- Пожалуй, я тоже пас, - шатен бросил свои карты на стол.
- Знаете, господа, - Билл облизал пересохшие губы и оглядел присутствующих, - кажется, я не вовремя зашёл. Зайду в другой раз.
Он поднялся из-за стола и поправил на себе куртку.
- Был рад поиграть, но сегодня явно не мой день, так что, я тоже пас.
- Ты ни…
Рыжий подскочил со своего места, выкрикивая, но Билл, успев среагировать раньше, опрокинул стол и рванул к двери. Увернувшись от удара одного из охранников Тайсона, нанёс второму удар в солнечное сплетение и распахнул дверь.
- Твою ж мать! – сокрушённо проговорил он, обнаружив за дверью старого знакомого с группой поддержки.
- И я чрезмерно рад тебя видеть, Билли, - улыбнулся в ответ высокий брюнет в полицейской форме. – Добровольно с нами пойдёшь или в салки поиграем? – показав Каулитцу наручники, спросил он.
- Как же ты не вовремя, - процедил сквозь зубы Билл и добровольно пошёл за полицейскими на выход.
* * *
Билла привезли в третий полицейский участок. Сняли отпечатки пальцев, сфотографировали для личного дела и ответили в комнату для допросов. Сидя там за столом, он представлял, как разозлится Том, когда узнает, где он провёл эту ночь и по какой причине. Конечно же, не просто так за ним пришли копы из третьего участка. Но если раньше они не могли его достать, потому что повсюду за ним следовала охрана отца и не только, то сейчас у арестовавшего его копа были развязаны руки.
- Ну что, мой любимый малолетний преступник, поговорим как взрослые мальчики? – в комнату вошёл детектив с делом, заведённом на Билла несколько лет назад.
- Ого! – удивился Каулитц. – А ты мне в любви признаёшься? – ехидно задал он вопрос.
- Давай без ехидства и иронии, - детектив присел за стол, раскрыв дело. – Билл Каулитц, девяносто четвёртого года рождения, студент юридического факультета Берлинского университета. Преступник в органах порядка, - с сарказмом проговорил полицейский. – Тебе не кажется, что тебя не в ту среду обитания занесло? – он посмотрел на Билла.
- А тебе не кажется, что ты слишком сильно понтуешься сейчас? – улыбаясь, задал встречный вопрос Каулитц. – Что тебе нужно, Тим? Развязались ручки, как только Роберта посадили, да? Думаешь, его нет, меня можно в оборот брать? А ты не забыл, чей я сын?
- Каулитц, теперь ты передо мной понтуешься, - откинувшись спиной на спинку стула, Тим смерил парня насмешливым взглядом. – Я, знаешь ли, был очёнь удивлён, когда мне сообщили, что ты в городе. Честно, верил, не явишься после твоего последнего визита в город. Напомнишь, когда это было и по какой причине? – язвительно поинтересовался детектив, надломив правую бровь.
- Это твоя работа - посвящать меня во все грешки перед законом, - высокомерно ответил Билл. – Но я бы хотел получить ответ на один вопрос.
- Серьёзно?! – удивился Тим. – А не обнаглел ли ты?
- Нет. Откуда те четыре недоигрока знали, что я приду?
- Мы следили за тобой с самого первого дня.
- Ааааа! – протянул Билл. – Тогда… быть может… ты сделаешь мне малюсенькое одолжение и позвонишь детективу Кауэру из семнадцатого участка, м? Или же дай мне телефон, ведь я имею право на один звонок по закону.
- Теперь я понимаю, почему ты выбрал юриспруденцию, - хмыкнул Тим. – Чтобы быть подкованным во время ареста.
- Не угадал. Так мне дадут возможность позвонить или ты продержишь меня до утра? Кстати, мне сегодня на дежурство, так что…
- Держи! – Тим достал из кармана свой телефон и протянул его Биллу. – Говорить придётся при мне.
- Напугал кота сосиской, - фыркнул Билл и набрал номер Тома, который вычитал в личном деле.
В динамике послышались первые короткие гудки. За ними длинные. Том явно отвечать на вызов не спешил, поэтому Билл начал нервничать. Если Кауэр не ответит, Каулитцу придётся провести всю ночь в обществе Тима Форстера, отвечая на нудные и скучные вопросы, на которые Билл никогда не даст правдивых ответов.
- Кауэр, - наконец послышался в динамике знакомый хрипловатый голос.
- Любимый, тут такое де…
- Каулитц, ты обкурился? – перебил его Том. – Или ты пьян?
- Трезв, как стёклышко, - с улыбкой ответил Билл, наблюдая за новыми эмоциями на лице Тима.
Ревность?
- Почему ты мне звонишь с номера Форстера?
- О, любимый, это рев…
- Хватит издеваться! – прорычал Том. – Где твоя задница нашла приключения?
- Ну… - Каулитц откровенно издевался, причём над обоими мужчинами, - давай ты приедешь за мной в третий участок, и я тебе всё-всё расскажу.
- Сейчас буду, - сообщил Том и сбросил вызов.
Билл вернул телефон владельцу, улыбаясь так широко, что скулы свело.
- Ну и чего ты скалишься? – возмутился Тим. – Кауэр, видимо, не в курсе, какая ты тварь. Может, рассказать ему за кружкой пива, а?
- Можешь пересказать ему всё моё личное дело. Мне плевать!
- Говорить будешь?
- Нет, - сложив руки на груди, заявил Билл. – Я знаю вопросы, ты знаешь ответы. Поговорим?
- Настанет день, Каулитц, и я засажу тебя за решётку.
- Только будь добр, сделай это до того, как я получу диплом юриста, - нагло улыбнулся Билл Тиму, вставшему из-за стола.
Форстер ничего не ответил. Молча ушёл дожидаться Кауэра. Билл же сложил руки на столе и положил на них голову. Спать хотелось неимоверно.
* * *
После звонка Билла с его издевательским «любимый», Том не хотел ехать за ним, но пришлось. Если Мориц узнает утром, что Каулитц арестован, а Кауэр за ним не поехал, последнему не сносить головы. Но уже по дороге Том задумался, что заставило третий участок арестовать мальчишку? Насколько он помнил, Форстер руководил отделом по борьбе с наркотиками. Каким боком Каулитц мог быть причастен к этому? Хотя… Помня, чем занимался его дядя, этот факт почти не удивил Тома. Семейная черта Каулитцев – искать лёгкие пути к получению выгоды для себя.
Прибыв к участку, Том сообщил дежурному, что приехал к Форстеру. Его пропустили, назвав номер кабинета, заранее предупредив Тима о прибытии Кауэра.
Том поднялся на второй этаж и прошёл к нужной двери. Постучав в неё костяшками пальцев, толкнул вперёд, переступая порог кабинета бывшего друга по полицейской школе.
- Не думал, что нам предстоит встретиться так скоро, - этими словами встретил Тома Тим, сидя за своим столом.
- Какого чёрта мой стажёр арестован? – нисколько не пытаясь быть дружелюбным, поинтересовался Кауэр.
- Твой стажёр замешан в одном деле, которое я веду с тех пор, как занял это кресло.
- Есть улики? – деловым тоном спросил Том.
- Нет. Есть…
- Есть подозрения и слова твоих стукачей, - перебил Тима Том. – Что бы ни сделал Каулитц несколько лет назад, сейчас он мой стажёр, полицейский. Ты знаешь правила, Форстер. Хочешь заработать себе геморрой, передавай дело выше. Не хочешь, забудь, что Каулитц участник.
- Как у тебя всё просто, Том, - хмыкнул Тим. – Захотел славу лучшего – посадил Роберта Каулитца за решётку, за которым мы гонялись вместе. Но слава досталась тебе. А ты знаешь, что мальчишка был там? В тот день. И, наверняка, знаешь, что он в тебя стрелял.
- Билл не мог быть там, потому что…
- Потому что ему было семнадцать, - перебил Тома Тим. – Но ты ведь не знаешь «чёрной жизни» примерного студента-юриста, верно?
Форстер получал ни с чем несравнимое удовольствие, видя, как сжимает челюсти Кауэр от каждого его слова против идеального образа Билла. Для Тима не было новостью, что Том влюблён в мальчишку. Об этом знали те, кто работал в отделе криминала, а значит, знал и Форстер. Впрочем, имя стукача Кауэр знал.
- Знаешь, Тим, - Том подошёл к его столу, опираясь на него руками, - мне всегда было интересно, когда же ты захлебнёшься в своей желчи. И вот сейчас, глядя на тебя, мне хочется подарить тебе кобру, королевскую, чтобы ты не мучился. Отпускай моего стажёра, пока я ещё в хорошем расположении духа, - процедил он последнее предложение сквозь зубы и выпрямился.
Тим, скрипя зубами, отдал распоряжение отпустить задержанного.
* * *
Билл вышел на крыльцо полицейского участка и поёжился от прохлады. Заметив Тома, курящего у машины, он направился к нему. Подойдя почти вплотную под пристально-прожигающим взглядом карих глаз, Каулитц отобрал сигарету и затянулся, не отводя своего взгляда в сторону. Выпустив дым, он машинально облизал губы. Обоим хотелось одного и того же сейчас – поцеловать, но ни один не спешил прерывать игру в «гляделки». Лишь появление на крыльце Форстера заставило Тома недовольно фыркнуть и отправить Билла на место пассажира кивком головы.
- Был рад встречи, Тим! – крикнул ему на прощание Каулитц и, показав средний палец, скрылся в салоне автомобиля.
- Пристегнись! – прорычал Том, затем завёл мотор и выехал на дорогу.
Глава 8
Том привёз Билла к себе домой, не желая откладывать разговор на потом. Он хотел разобраться во всём сейчас, пока зол, пока всё внутри кипит. Открыв дверь, он пропустил гостя и, дождавшись, когда парень пройдёт внутрь, запер её на ключ. Скинул с ног обувь, куртку повесил в шкаф и прошёл на кухню, что была по левую руку от прихожей.
Билл остался стоять в прихожей, не зная, как ему быть дальше. Он бы мог развернуться и уйти, но Том не оставил ключей от двери. Взламывать входные двери Каулитц не умел или позабыл. Он уже и сам не помнил. Помявшись немного на месте, слушая то, как гремит посудой Том, Билл решил пройти в гостиную.
Повесив куртку в шкаф и разувшись, он неуверенно шагнул в помещение. Из мебели здесь были разобранный диван; кресло, больше похожее на стул, но с глубокой спинкой; комод, над которым висела плазма; обеденный стол на шесть персон с белыми мягкими стульями. Два окна во всю стену выходили на террасу, с которой открывался вид на северную часть города. На окнах висели белые занавески с зелёным узором. Между ними какой-то папоротник в квадратном белом горшке. Над диваном большая картина восхода солнца над Фрайбургом. На обеденном столе белая орхидея. Над ним висели две люстры, видимо, являясь единственными источниками света в комнате. У стены напротив стола находились полки, полностью забитые книгами, сувенирами, фоторамками и автомобильными моделями. На полу был постелен белый ковёр с пушистым ворсом, на котором прекрасно соседствовали раскрытые книги и четыре синие подушки.
Том сжимал пальцами столешницу, мысленно умоляя себя не сорваться. Он изо всех сил пытался удержать себя и не выйти в прихожую, не ударить того, кто просто взрывал всё нутро своим поведением. И чтобы хоть как-то утихомирить гнев, Кауэр решил сварить кофе. Он почти никогда этого не делал, предпочитая варить его в кофеварке, но сам процесс успокаивал.