Более развернутый перевод того же текста:
"Победитель (Мехмед II) собрал в одном месте самых главных данайцев (греков) пленников после того как добыча была собрана. Безжалостный господин приказал раздеть всех и предал их на жестокий убой, как если бы они были овцами. Но для тебя, Нотарас, конец был еще более безумным. Ибо ты видел, как твои дочь и сын были похищены тираном (султаном), и ты видел, как двое твоих милейших (dulcem - сладких) сыновей поддались, и были казнены перед твоими собственными глазами. Их кровь окропила тебя; а затем ты сам был казнен".
В оригинале на латыни есть ошибка, так как еще упоминалась и дочь: "gnatam raptam, puer umque" дословно: "похищена дочь и также мальчик". Должно заметить, что ни одной из четырех дочерей Луки Нотараса в Константинополе уже не было, в этом заблуждались и другие, к примеру, послы Генуи обязавшиеся найти детей Нотараса, в их письме в марте 1454-го года:
"Ex ipso domino Luca credimus superesse filium et filias duas, que dicunturposite in maxima calamitate et servitude*"
"Мы считаем, что один сын и две дочери лорда Луки Нотараса живы, и как говорят, они в наибольшей опасности порабощения".
Еще тогда факты оставались неясными. Власти откровенно не знали, что три дочери Нотараса Анна, Ефросинья (или Мария) и Феодора, были отправлены в Венецию задолго до начала осады.
*1"Atti della SocietЮ ligure di storia patria", volume 13 (p. 269).
АДАМ МОНТАЛЬДО
Автор стихов о крестовых походах против турок, жил во второй половине 15-го века; родом из Лигурии в Италии, состоял в монашеском ордене "Устав Святого Августина"; очевидцем падения города не являлся.
"О Луке Нотарасе, называемого почетным титулом "великого дуки", которого осудили в измене, и султан начал чувствовать негодование. Скоро после этого султан приказал, чтобы юный сын Нотараса был печально вырван из рук своих родителей. Затем он изнасиловал протестующего мальчика. Далее, султан приказал чтобы он с остальными его братьями был казнен, после того как он утвердил, что их отец был обвинен в государственной измене против его родины".
Ниже перевод того же самого, но более развернутого рассказа Монтальдо:
"Лука, который носил почетный титул "великого князя", и который был подло обвинен в предательстве, выбрался из плена за 20.000 золотых монет. И когда он справедливо доказал, что не желает предоставить своего сына похотливым стремлениям царя, тогда царь рассердился на него, хотя он до тех пор относился к нему любезно и дружелюбно... Вскоре он приказал схватить мальчика, несмотря на его слезы, прямо из рук своих родителей. Он изнасиловал протестующего мальчика, а затем он приказал, чтобы мальчик с другим братом его, а также отец, были наказаны смертью*. Там всегда присутствовала причина, что отец предал город. На этой основе он приказал, чтобы они первыми были убиты палачом, чтобы дать яркий пример расправы справедливости. Решительный отец оглянулся и начал опасаться, что его сыновья приближаются к опасному отказу от их христианской веры, чтобы избежать смерти. С осознанием, он попросил палача, чтобы тот предал их на смерть до него**. Потом они попросили у отца прощения и благословения и закончили свою жизнь, как было указано. Лукас был доволен и сдался палачу. Он отдал свою душу, как мученик и приобрел восхищение всех присутствующих***. Когда его жена обнаружила, что ей суждено быть продаться дешевой (в рабство), в отчаянии она покончила жизнь самоубийством****, как говорят, а его дочь замечательной красоты, стала его наложницей*****".
*Монтальдо ошибся. Младший сын Нотараса выжил и это подтверждают итальянские и более поздние византийские документы (это будет обсуждаться ниже).
** В этом отрезке вырезана весьма длинная речь Луки Нотараса, вот лишь только начало фрагмента: "Когда его просьба была ему позволена, отец подкреплял своих сыновей в речи следующим образом: "Ну, мои благородные сыновья, вы были в милости Бога. В хорошем духе пройдите свое мученичество, так вы не будете страдать ни от наказания, ни от смерти, но вы получите жизнь вечного света вместо расплаты. Не сомневайтесь; многие мужчины были очень поражены, когда они оказались бессильны. Мы знаем, что Бог находится внутри нашего разума (как свидетельствует Платон в своей работе о вечной природе души, если можно начать с язычников)..." Далее в этом же духе.
***Любопытно, что, несмотря на хвалу, Монтальдо косвенно намекает на вероломство Нотараса: "Как они говорят, путь к врагу [туркам] открыл гражданин, которого они называют великим князем" (из записей Di Montaldo), тогда как Джустиниани, Джованни, генуэзский капитан и герой осады, который поссорился с Лордом Нотарасом во время осады, вовсе назвал его "предателем".
**** Снова слухи и сплетни вплетаются историю. Жена Нотараса не покончила жизнь самоубийством, а умерла от болезни по дороге из Константинополя в Адрианаполь в городе Мессене.
***** Снова выдумки. Возможно, что и эта запись послужила возникновению мифа о гречанке "Ирен", которую Мехмед зарезал своими руками. Ирен выдумал средневековый новеллист Маттео Банделло, который якобы читал записи Марио Анжолелло о событиях завоевания Негропонта в 1470 г. когда Мехмд казнил правителя крепости и его якобы красивую дочь. Как показала реальная история, в опочивальни султана попадали именно красивые сыновья богатых греков, таких как сын Сфрандзи и сын Нотараса. Скорее всего именно Яков стал султану возлюбленным-невольником, а не девушки, которых в реальности не существовало.
МИХАИЛ ДУКА
Византийский историк и дипломат. Очевидцем событий падения города не являлся, но сообщает на основании показаний и свидетельств участников. Между 1452 и 1456 годами, он совершил пять дипломатических поездок в резиденции султана Мехмеда II.
"Тогда тиран, проехав большую часть города и устроив в соседнем дворце пирушку, развеселился. И, уже залившийся вином и пьяный, приказал явиться начальнику своих евнухов и, дав ему полномочия, сказал: "Сходи в дом великого дуки и скажи ему: "Вождь повелевает, чтобы ты прислал на пир своего младшего сына!" Ибо мальчик, которому шел четырнадцатый год, был красив. Услышав этот приказ, отец сделался почти бездыханным, лицо его изменилось, -- и говорит он начальнику евнухов: "Не в нашем обычае собственными руками отдавать своего дитятю, чтобы он был осквернен им. Лучше было бы прислать для меня палача и снять с меня голову". Начальник же евнухов советовал ему отдать мальчика, чтобы не воспламенять гнев тирана. Он же, не подчинившись, сказал: "Если хочешь взять его и уйти, возьми и уйди; но никогда не будет того, чтобы я отдал его по своей воле". Тогда начальник евнухов, возвратившись, рассказал вождю все, что он слышал от великого дуки и как тот не пожелал отдать мальчика. Тогда тиран разгневался и сказал начальнику евнухов: "Возьми с собой палача и, возвратившись, приведи мне мальчика. Палач же пусть приведет дуку и сыновей его". Тогда пришли они, и, услышав эту весть, дука обнял детей своих и жену и отправился с палачом вместе с сыном своим и зятем своим Кантакузином. Мальчика же взял с собой начальник евнухов. Итак, придя, он представил мальчика вождю; остальным же, стоявшим в воротах дворца, вождь приказал отсечь мечом головы. Тогда, отведя их в сторону от дворца, палач объявил им решение. Сын дуки, услышав о казни, стал плакать, но его отец мужественно и твердо укреплял молодых людей.... Ободрил он юношей, и сделались они готовыми к смерти. И говорит он палачу: "Сделай то, что приказано тебе, казни прежде юношей!" И, послушавшись, отсек палач головы юношам; а великий дука стоит и говорит: "Благодарю тебя, господи!" и еще: "Праведен ты, господи!" Тогда сказал он палачу: "Брат, дай мне небольшую задержку: войти и помолиться!" Ибо был в том месте небольшой храм. Тот отпустил, и этот, войдя, помолился. Тогда вышел он из ворот храма: а тела детей его еще трепетали там. И, когда он опять воздал славословие богу, была отсечена голова его. Взяв головы, палач пришел на пиршество, представив их кровожадному зверю; тела же оставил там обнаженными и непогребенными. Подобным же образом послав палача, тиран умертвил и всех тех благородных и придворных сановников, кого он выкупил. Из жен же и детей их выбрал он для себя красивых девушек и прекрасных мальчиков и передал их начальнику евнухов, чтобы оберегал их. Остальных же пленных передал другим, чтобы заботились о них, пока не будут приведены в его Вавилон -- Андрианополь".
Византийская История, Осада и падение Константинополя (гл. 35 - 40; 42. пер. А. С. Степанова)
Хотя Дука упоминает: "Мальчика же взял с собой начальник евнухов", когда остальные были казнены, все же далее судьба младшего Нотараса не упоминается. От этого многие ошибочно полагают, что мальчик был казнен с остальными.
Интересно, что Дука далеко не точный историк, так как, например, допустил ошибку в событиях: "Великий же дука увидел, что дочери его, и сыновья, и жена -- ибо она хворала, -- заперлись в башне и препятствуют туркам войти". Снова стоит повторить, что дочерей на тот момент в Константинополе уже не было, видимо, Дука основывался на предыдущих заблуждающихся источниках. Хотя хроники Дуки зачастую приводят как достоверный источник, однако записи его грешат односторонностью, например, негативным отношением ко всему, что касалось турков, так он описывает появление Мехмеда в соборе святой Софии:
"Сам же потребовал одного из своих мерзостных священников: позванный взошел на амвон и пробормотал мерзостную свою молитву. Сын же беззакония, предтеча антихриста, взобравшись на святую трапезу, сотворил молитву. О, горе! О, приводящее в трепет знамение!"
Дука на протяжении хроники сравнивает события падения города с библейскими историями, например, сравнивает Мехмеда с Вавилонским царем, имя которого стало синонимом безжалостного завоевателя: "Итак, в пятницу недели обновления Навуходоносор у ворот Иерусалима", историк также сравнивает Константинополь с Иерусалимом, а Андрианополь, столицу Османской империи - с Вавилоном.
Однако из многих других историков Дука чаще точен в датах и числах, и он один из тех историков, кто не удосужился написать, что Яков был казнен. Он это просто проигнорировал.
НИКОЛАЙ СЕКУНДИН
Сагунтский, Секундино или Сагундино, 1402 - 1464, греко-итальянский ученый, дипломат, лингвист и гуманист родом из острова Негропонта, учился в Константинополе, был секретарем в посольстве Венеции; служил папе Пийю II. Он хотя и не пребывал во время осады, но был одним из первых, кто посетил город после осады, летом 1453 г.
"Теперь я расскажу о благочестивейшей смерти Луки, коему титул "великого князя" чести ради был дарован по отеческому праву императорским указом. Он (Нотарас), взятый живым вместе с женой и детьми, был приведен к победоносному царю (султану). И хотя, в течение нескольких дней, царь, как казалось, относился к нему благожелательно и любезно. Затем он послал к нему с тем, чтобы попросить прислать к себе младшего мальчика (filius - сын; adulescentulus - юнец, юноша, парень), его сына, благородной красоты и превосходного нрава*. Благоразумнейший муж понял, что его младшего сына требуют для постыдного позора. Поэтому, он отказался подчиниться вызову и заявил, что он скорее умрет, нежели подвергнет своего маленького сына такому бесчестию**. Разгневавшись, царь приказал, чтобы мальчик был вырван из объятий своих родителей, и приведен к нему. Луку же с двумя его другими сыновьями, и зятем он приговорил к смерти. Когда же тот увидел, что перед ними предстал палач, он счёл, что храброму и суровому мужу надлежит умереть со спокойной душой и славно; и, опасаясь, как бы сын его и зять из-за юного возраста и мягкости души, когда он умрет, то они отдадутся жизни (земной), склонятся к ужасному поступку и изменению священнейшую веру. Попросив палача, он добился того, чтобы тот сыновей и зятя сначала, а затем и его самого казнил. Затем, этот властный мужчина повернулся к его зятю и сыновьям: "Перенесите, - сказал он, - дорогие сыновья, смерть со спокойной душой (с невозмутимым духом)" (Здесь длинная речь Нотараса***). С этим воодушевлением, этот сильный (строгий) муж вдохновил своих сыновей и зятя, и сделал так, что они в радостном духе и с весёлым лицом протянули свои шеи под топор, и благочестиво отдали в свои души Создателю, в то время как тот (Нотарас) наблюдал и увещевал их, и поистине он ликовал с невероятной радостью. Потом опустившись на колени, он молился Богу и вверил свою душу Его несказанному милосердию. Затем он призвал палача исполнить свой долг, и вскоре известнейший муж был ужасно казнен".
*"adolescentulusegregiaeindolisformaehonestae" слат. досл. "юноша замечательного характераи благородной внешности", также formae означает красоту, "egregiae" досл. вопиющей, чрезвычайной* можно текст также трактовать также как: "превосходный юноша с прирожденной красотой и благородством".
**В обоих случаях "flagitium" и "flagitio" с латыни означают стыд, позор, и гнусность, но не совсем извращение или порок, как в некоторых переводах.
***Речь, которую возможно Лука и не произносил, однако об этом пишут многие записи. Скорее он мог успеть сказать что-нибудь сыновьям и зятю, так как об этом много сведений, но не настолько длинное и философское.
ЛАОНИК ХАЛКОКОНДИЛ
Византийский историк из Афин, во время осады не присутствовал, а лишь посещал город после осады. Как и Дука он составлял хроники с 1454 г. на основе рассказов очевидцев.
"Дошло до царя, что у Нотары есть сын, двенадцатилетний мальчик. Послав к Нотаре одного из своих евнухов, он потребовал мальчика к себе. Нотара, услышав слова евнуха, пришел в ужас, не стерпел и сказал: "Евнух, это перенести невозможно. Царь отнимает наших сыновей, хотя в настоящее время ни в чем не может нас упрекнуть. Ведь выкупив нас, старую вину он простил нам. Если таким образом поступает он с нами, зачем не велит он предать нас самих позорнейшей казни?" Так ответил Нотара и добавил, что, будучи невиновен, он никогда добровольно не отдаст сына. Хотя евнух настаивал и убеждал не говорить так и не обращаться так смело с царем, потому что это принесет немедленную гибель, он не убедил Нотару. Вернувшись к царю, евнух передал ответ эллинов. Царь тотчас приказал зарезать Нотару вместе с сыновьями и со всеми, кто был при нем. И вот когда к Нотаре пришли люди, посланные, чтобы его убить, он просил сначала на его глазах убить детей. Его же убить после них. Сыновья, страшась смерти, просили отца отдать все деньги, которые у них были в Италии, и этим сохранить им жизнь. Он же не согласился и приказал храбро идти на смерть. Их убили первыми. Потом он дал убить себя. Немедленно после убийства Нотары и близких ему людей царь приказал зарезать и тех эллинов, которые жили в Византии на свободе. И они были зарезаны. Так бесславно они погибли.
(Лаоник Халкокондил: История "Византийский временник", Том 7. 1953пер. Е. Б. Веселаго)
В отличие от Дуки, Лаоник Халкокондил считал, что младшему сыну Нотараса было 12 лет. Опять же в отличие от первого историка странно то, что Халкокондил не давит на "склонности" султана в этом случае; либо историк нарочно не упомянул этого, либо по рассеянности не детализировал происшествие и предпочел написать о казни мегадуки в стиле мифического эпоса, сравнивая трагедию падения города с падением Трои.