- Часто приходится драться?
- Случается, - усмехнулся мужчина.
- И товарищей терять?
- И это тоже, - посуровел десятник. - Наша служба опаснее, чем у городской стражи. Хотя они с этим и не соглашаются.
- Зато у вас есть кони! - выпалил Уртекс. - А они своими ногами ходят. Вы, как птицы, над горами летаете, а они из города почти не выходят. И доспехи у вас красивые. Правда, Вестакия?
- Что-то стало прохладно, - вместо ответа выпалила та, поднимаясь со скамейки. - Вернёмся в зал?
- Я не замёрзла, - удивлённо покачала головой путешественница, не понимая причин такой откровенной враждебности дочери морехода к своему жениху.
- Ах да, ты же привыкла к холоду среди дикарей, - девушка гордо вскинула подбородок, и прежде чем направиться к распахнутой двери, пренебрежительно бросила. - Тогда оставайся, скучно тебе не будет.
"Уж не ревнует ли она меня к своему гусару? - внезапно подумала Ника, растерянно хлопая ресницами. - Вот батман! Нашла место и время допросы устраивать. Может, тоже уйти? Нет уж, дудки! А то эта коза решит, что я по первому зову буду бегать за ней, как собачонка".
Проследив взглядом за сестрой, Уртекс хихикнул и, понизив голос, покровительственно сказал обескураженному спутнику.
- Это она нарочно тебя дразнит. Обижается, что долго не приходил.
- Так Вестакия сама запретила! - повысил голос Румс Фарк. - Сказала, что нам не следует слишком часто видеться до свадьбы.
Парнишка на миг стушевался, но тут же нашёл, что сказать.
- Мужчину не должны останавливать запреты, если он питает к возлюбленной настоящую страсть! Принц Ланр не послушал предостережений прекрасной Дридилы и проник во дворец её отца, хотя это и грозило юноше смертью. Быть может, Вестакия так проверяет твои чувства? Девушки всегда так делают, правда, госпожа Юлиса?
- Не знаю, - усмехнулась путешественница. - Не пробовала.
- Хороший совет, Уртекс, - рассмеялся Румс Фарк. - Быть может, я воспользуюсь твоим советом.
- Значит, ты научишь меня держаться в седле? - тут же ухватился за его слова ушлый сын морехода. - Будет лишний повод прийти к нам.
- Как только твой отец купит коня, - пообещал мужчина, поднимаясь. - Вы остаётесь, госпожа Юлиса?
- Да, - кивнула девушка. - Я ещё немного посижу.
- Вакун Длинный советует купить коня у ланалов, - деловым тоном сказал парнишка. - Говорит, у них копыта крепче. А мне больше нравятся атавские лошади. Ты как думаешь?
Ответа кавалериста Ника не услышала. Откинувшись на каменную спинку скамейки, она наслаждалась вечером. Выглянув из-за ската крыши, месяц заливал сад призрачным светом, позволявшим разглядеть даже неровные камни стен. Пахло цветами, негромко стрекотали какие-то насекомые. Ни качки, ни скрипа досок, ни вони от немытых скученных тел. Красота. А тут ещё музыканты заиграли новую, весёлую мелодию. Неплохо живёт консул-мореход-купец Картен. Хотя, вспомнив плавание через океан, девушка подумала, что вряд ли ей захочется поменяться с ним местами. Во всяком случае, на корабль её можно затащить теперь только силой!
Внезапно как-то очень резко навалилась усталость. День оказался слишком длинным. Тело и разум настойчиво требовали отдыха. Интересно, что будет, если она сейчас встанет и тихо уйдёт в свою комнату? Хозяева и гости ничего не заметят? Или обидятся? Нет, рисковать не стоит. Лучше дождаться, когда закончится это мероприятие. Путешественница со вкусом, до хруста в суставах потянулась и направилась в зал. Неожиданно музыка смолкла, а в тишине громко прозвучал незнакомый голос:
- Это стихотворение яснозвучный Грай Вудсток посвятил своему возвращению домой из ссылки.
Снедаемая любопытством, Ника осторожно заглянула в зал. У камина, картинно закутавшись в тёмно-коричневый плащ, стоял немолодой мужчина с венком из листьев на голове. Опустив на широкую грудь пышную бороду, он медленно, словно нехотя, заговорил:
"Дружбы вельмож избегай", - поучал ты в речении кратком:
Эта большая беда все же была не одной.
Дружбы ещё избегай, что блистает чрезмерным величьем,
И сторонись от всего, что восхваляют за блеск!
Так, и могучих владык, прославляемых громкой молвою,
Знатных домов, что тяжки происхожденьем своим,
Ты избегай; безопасный, их чти издалека, и парус
Свой убери: к берегам пусть тебя лодка несёт.
Пусть на равнине удача твоя пребывает и с равным
Знайся всегда: с высоты грозный несётся обвал!
Нехорошо, если с малым великое рядом: в покое
Давит оно, а упав, в пропасть влечёт за собой.
Декламируя, артист, отбросив за спину плащ, то картинно прижимал руки к сердцу, то вздымал их к потолку, то прикрывал ладонями лицо. От чего голос звучал глухо, но очень разборчиво. В заключение он гулко топнул обутой в сандалии ногой и поклонился под одобрительные, хотя и не очень энергичные крики зрителей.
Растроганный Картен вышел из-за стола и собственноручно поднёс ему наполненный до краёв кубок. Быстро осушив весьма объёмистый сосуд, мужчина что-то тихо сказал хозяину дома.
Понимающе кивнув, мореход похлопал его по плечу. Кланяясь, артист заторопился к выходу, но перед тем, как уйти, обменялся парой слов с Приском.
Чтением стихов культурная программа вечера не ограничилась. Из тёмного угла к камину вышел тощий человек в длинном плаще поверх хитона и торжественно провозгласил:
- Господин консул Картен Мерк, господин консул Тренц Фарк, уважаемые гости, Быстрорукий Флук с младенчества учился в Империи у лучших мастеров из далёкой Либрии. И сейчас он покажет вам своё искусство!
Музыканты заиграли новую мелодию. Ещё один сухощавый, смуглый мужчина с бородкой клинышком, одетый в одну набедренную повязку, встав между столами, стал ловко жонглировать кинжалами.
А тот, кто объявил о его выступлении, начал нахлобучивать на голову неуклюжую остроконечную шапку с каким-то дурацким рисунком.
Рабы Картена осторожно втащили в зал деревянный щит в рост человека. Ника уже примерно догадалась, что произойдёт дальше. Обладатель плаща встал рядом, расправив его как крылья птицы, а жонглёр принялся метать ножи, пришпилив края одежды к грубо отструганным доскам. Последний кинжал угодил в шапку. Мужчина рванулся и, как стриптизёр из штанов, выскочил из снабжённого завязками хитона.
Зрители восторженно закричали. Путешественница уважительно покачала головой. Раньше что-то подобное ей доводилось видеть только на экране. Но оказалось, что выступление ещё не закончено. Ассистент, сверкая натёртым маслом мускулистым телом, брал со стола яблоки, подбрасывал их в воздух, а мастер ножа ловко резал их в полёте на равные, ну или не очень равные части.
- А я? - вскричал Уртекс. - Дай, я попробую!
- Пожалуйста, господин Картен.
Мальчик неловко бросил гранат, брызнул сок, четыре дольки упали на пол. Один из рабов тут же подобрал.
- А теперь я! - неожиданно заявила Алия Грок.
Гости и хозяева захлопали в ладоши. Похоже, эта часть представления им понравилась куда больше чтения стихов.
Супруга племянника Картена выбрала абрикос. Но жонглёр и его сумел разрезать напополам. Зрители пришли в восторг так, что никто не обратил внимания, когда Ника заняла своё место. Хозяин дома щедрой рукой отсыпал артистам серебра, после чего они ушли, кланяясь и бормоча благодарности. А гости вернулись к недоеденным блюдам.
Путешественнице опять стало очень скучно. Всё сильнее хотелось спать, голова сделалась тяжёлой, будто налитой свинцом, а веки так и норовили сомкнуться.
Убедившись, что заокеанская гостья способна дать отпор, к ней больше не приставали с глупыми вопросами. Женщины ворковали в своём кругу. Консулы вели политические беседы, полные туманных намёков, понятных только им. Румсом полностью завладел Уртекс, терзая его расспросами о недостатках и достоинствах коней той или иной породы.
Вестакия сурово молчала, время от времени спрашивая уже откровенно зевавшую путешественницу о городах Западного побережья, где той удалось побывать. За весь вечер жених и невеста не сказали друг другу и двух десятков слов. Как же они будут жить вместе с таким отношением друг к другу? Впрочем, дочь Лация Юлиса Агилиса это совершенно не касается.
У Ники едва хватило сил добраться до своей комнаты, где Паули помогла ей раздеться.
На следующий день путешественница бессовестно проспала почти до обеда. В такой постели можно бы поваляться и дольше, но уж слишком много съедено и выпито накануне вечером. А садиться на горшок взрослой девице при дневном свете как-то неудобно.
Служанки уже принесли воду , деревянный тазик для умывания и завтрак. Лепёшки, маслины и яблоки.
Едва невольница стала заплетать ей косы, Ника встрепенулась.
- Я же обещала Вестакии прислать к ней тебя!
- Всё уже сделано, госпожа, - мягко проворковала Риата. - Госпожа Картен приказала передать, что она очень довольна вашей рабыней.
Убиравшая постель Паули пренебрежительно фыркнула.
В комнатах сестры и братьев Картен уже никого не было. Девушка торопливо спустилась на первый этаж, и отдав дань природе, отправилась искать хозяйку.
Громкий голос Тервии доносился со стороны сарая. У широко распахнутых дверей стояла группа рабов, нагруженных инструментами и, видимо, их хозяин. Кряжистый мужчина с седой шевелюрой, перетянутой на лбу кожаным ремешком на гантский манер.
Как поняла Ника, мореход все же "созрел" до покупки лошади. Но, как рачительный хозяин, решил для начала подготовить ей место. Странно только, что с мастерами договаривался не Картен Мерк, а его супруга. Видимо, здесь так принято.
Рядом вертелся ужасно довольный Уртекс, а его младший брат с надутыми губами стоял, крепко вцепившись в хитон озабоченной няньки.
Чувствуя себя лишней и не зная, чем себя занять, гостья прошла в сад. В мужском зале уже не осталось никаких следов вчерашнего праздника. Деревянный пол сверкал чистотой, столы и табуретки выстроились вдоль стен, в камине чуть теплился огонёк.
Этот и следующий день она не покидала гостеприимный дом морехода. Отсыпалась, беседовала с Тервией и её детьми. Но на этот раз старалась задавать вопросы сама. Картена Мерка девушка видела только за ужином. Видимо, купец даже обедал где-то в городе, попутно обделывая свои коммерческие дела. Кстати, кулинарное изобилие царило в этой семье только по праздникам. Первый же обед показался путешественнице довольно скромным. Лепёшки, жареная рыба, бульон, пшённая каша, ну и оливки. На ужин подали баранину с той же кашей.
Хозяева не считали себя обязанными развлекать гостью. Госпожа Картен, скорбно поджав губы, объяснила Нике, что супруг торопится, как можно быстрее и выгоднее продать привезённые из Некуима меха и кожи.
Видимо, задача эта оказалась не такой простой. Даже за ужином с физиономии морехода не сходило озабоченное выражение. Да и разговаривал он с домашними так, что те старались лишний раз к нему не обращаться. Путешественница тоже помалкивала, не интересуясь, когда же он отправит её в Империю. Крыша над головой есть, кормят, поят, работой не утруждают. Курорт да и только. Но, к сожалению, чем дольше Ника отдыхала, тем сильнее её начинала одолевать скука. Тем более, что все вокруг казались очень заняты.
Тервия, не останавливаясь, носилась по дому, двору и садику. Казалось, только что отчитывала кухарку за грязную посуду, но вот гневный голос хозяйки уже гремит в саду, где рабыни пропалывали цветник, а через минуту уже спорит с плотниками.
Уртекс большую часть дня учился. Когда гостья подробно расспросила его о процессе обучения, то выяснилось, что школы, как таковой, в Канакерне нет. Преподаватель почти всегда проводил занятия на свежем воздухе, только в непогоду укрываясь под крышей любого из многочисленных храмов. Чему жрецы нисколько не препятствовали. Ученики слушали, запоминали, задавали вопросы, иногда записывали на покрытых воском табличках. А вторую половину дня парнишка занимался гимнастикой. Его младший брат, как и все маленькие дети, с неуёмной энергией носился по дому, играл в саду или уходил на улицу под присмотром рабыни. Причём няньке эти прогулки очень не нравились. Она возвращалась вся в поту, и морщась от боли в спине.
Вестакия очень много времени проводила за ткацким станком. Фундаментальное сооружение из ремней и планок стояло на первом этаже в комнате рядом с мужским залом.
На недоуменный вопрос гостьи:
- Разве твой отец не в состоянии купить ткань?
Девушка возмущённо фыркнула, но видимо, вспомнив, кто перед ней, снисходительно проговорила:
- По нашим обычаям, невеста должна сшить будущему мужу тунику или хитон из ткани, которую соткала сама. Поэтому я и сижу здесь, вместо того чтобы в последние свободные дни гулять по городу.
Нике показалось, что станок стоит здесь довольно давно. Но и этому имелось своё объяснение, приоткрывавшее путешественнице ещё одну страничку из жизни местных женщин.
Оказывается, подобный агрегат есть в любом более-менее зажиточном доме, даже во дворцах богачей. Он являлся одним из символов богини Ноны, владычицы домашнего очага, супруги грозного Питра. А полотно считалось символом счастливой семейной жизни. Поэтому каждая девушка обязана уметь прясть и ткать. Без этого просто не выйти замуж! Во всяком случае, в Канакерне.
"Вот батман! - хмыкнула про себя девушка, внимательно слушая хозяйку. - Я даже приблизительно не представляю, как это делается? Теперь точно никто замуж не возьмёт. Какая... радость!"
Вестакия ещё долго говорила про других богов, уделявших в своей деятельности не меньше внимания ткачеству. Не забыв упомянуть, как лично ей все это надоело. Но когда в комнату заглянула её мать, торопливо пропустила челнок через основу. Тервия довольно улыбнулась и посоветовала гостье тоже принять участие в производственном процессе. Ника с удивлением узнала, что госпожа Картен часто заходит в гости к госпоже Сассе, и они не просто болтают, но ещё и ткут вместе.
Однако, это занятие девушке совсем не пришлось по вкусу. И на третий день за завтраком она обратилась к привычно хмурому мореходу.
- Господин Картен, я хочу навестить семью Ус Марака. Но не знаю, где они живут.
Мужчина недовольно поморщился.
- У Нижних ворот. Но я очень занят и не смогу проводить вас, госпожа Юлиса.
- Отец, если разрешишь, я провожу госпожу Юлису? - неожиданно предложил Уртекс.
- Нечего тебе там делать! - встрепенулась Тервия. - Те улицы - неподходящее место для прогулок!
- Я возьму с собой служанок, - попыталась успокоить её путешественница. - Мы не дадим в обиду вашего сына.
- А я попрошу сходить с нами Лерция Лавка и Длинного Глота. Он там живёт, и нас с ним никто не тронет.