Эммануэль Ласт
Остров бывших
ГЛАВА 1
Мирослава смотрит, как туман поглощает ночные огни Сингапура, и мысленно прощается с Колониальным кварталом, Ботаническим садом и Орчер роуд – всем тем, что муж обещал ей показать и на что, как обычно, не хватило времени.
В руках ненужный уже путеводитель. Радуга разноцветных стикеров с заметками, сделанными еще в Москве, выглядывает из-под страниц и она со злостью швыряет его на журнальный столик из тикового дерева. Путеводитель лихо скользит по стеклянной столешнице и шлепается на пол каюты. Выкрашенные маркером страницы раскрываются и пара заметок, гонимые ветром, уносятся в сторону города ее мечты.
Ну и черт с вами!
Мира снимает с головы шляпку и густые волосы цвета бронзы рассыпаются по плечам. В отражении стеклянной двери, отделяющей уютный балкончик от их каюты, она видит, как ветер превращает прическу в кольцо пожара вокруг головы.
И тебя к черту! Всех вас!
– Мира! – закрывает глаза и делает глубокий вдох.
– На тумбочке! – кричит громко, заглушая свит ветра в ушах.
– Что? Где мои запонки!
– Я же сказала, на тумбочке! – она поднимает с пола путеводитель и устало кладет на комод, попутно закрывая дверь на балкон.
– Не нужно так орать, – Марк, свежий и довольный, уже переоделся для ужина. – Как, ты еще не готова? Мира!
– Не нужно так орать, – передразнивает и подходит ближе. И, хоть обида точит изнутри, помогает с застежкой. Марк ждет, но после поправляет запонки по своему вкусу. – Дай мне десять минут.
– У тебя есть пять. Нас ждут ровно к восьми.
– Марк…
Она не хочет никуда идти. Не хочет никого видеть. Косвенно в том, что пришлось покинуть Сингапур на день раньше – их вина, но Марк непреклонен.
– Давай, давай, у тебя пять минут, Мира, время пошло …и где мой Варшерон!? – она скрывается за дверью ванной и шепчет так, чтобы он не услышал:
– Там же, где и всегда – на месте.
Спустя пять минут Мира выходит, благоухая цитрусовыми на голое тело. Нет никакого плана, так, секундное наитие. Марк любит ее тело – миниатюрное, упругое, с мягкой линией живота и крутыми бедрами. И Мира только закидывает наживку, распуская волосы и в глубине души надеясь, что на этот раз победит сердце, а не разум.
Вечерний туалет ждет на постели. Не особо удобное, но эффектное черное платье-футляр с длинными прозрачными рукавами и открытой спиной. Платье, не признающее нижнего белья.
Почему Марк выбрал именно его?
Намеренно дразня, она растирает крем по бедрам, животу и груди. Медленно надевает крошечные черные трусики. Марк молча наблюдает и по глазам нельзя понять, о чем он думает, но Мира не сдается.
В руке мужа бокал с односолодовым виски безо льда. Методично Марк постукивает указательным пальцем по стеклу и она тушуется. Чтобы не стоять без дела, берет в руки палетку с тенями и приступает к макияжу.
Глупая, глупая идея, Мира! Решить, что после десяти лет брака ты можешь соблазнить собственного мужа, просто пройдясь перед ним голышом, может только сумасшедшая.
Она завивает ресницы и вспоминает, что не взяла с собой силиконовые накладки на грудь, купленные специально для этого платья. Ловит в зеркале взгляд мужа, и понимает, что пререкаться бесполезно. Закончив с макияжем, молча надевает платье и возвращается к зеркалу.
Марк реагирует мгновенно.
Подходит и, взяв в руки шифоновые ленты, завязывает сзади на шее пышный бант, легонько придушивая. Мира улыбается, но момент для шутки выбран неудачный. В зеркале видит, что лицо Марка серьезнее некуда и серые глаза не выражают никаких чувств. Ленты касаются лопаток и она вздрагивает. Не хочет, чтобы он почувствовал ее напряжение, но и заставить себя пошевелиться не может.
– С годовщиной, дорогая, – Марк берет жену в кольцо рук и целует в макушку.
И, ловя в отражении его лицо, Мира снова видит своего мужа.
– С годовщиной, дорогой, – что-то холодное проскальзывает между лопаток. Марк берет ее плечи и разворачивает спиной к зеркалу. В отражении Мира видит подарок – на длинной золотой цепочке, почти касаясь поясницы, покачивается золотой ключик. – Марк!
Она с облегчением смеется и лезет целоваться. Ну, вот, опять нафантазировала! Зачем платье, зачем придушил – всего-навсего, эффектный вечерний комплект в исполнении ее перфекциониста мужа.
– Нравится? – он улыбается, когда она пытается достать кулон руками, чтобы как следует рассмотреть.
– Очень, спасибо! – и Мира говорит вполне искренне.
Конечно, подарок со скрытым смыслом, как и все, что делает ее муж, но ломать голову над этим сейчас совсем не обязательно.
Мира снова целует Марка и на этот раз он отвечает, жадно проникая языком в рот. В голове мелькает шальная мысль, что, может быть, план удался, но Марк мягко отстраняется и шепчет:
– Нам пора, – подает туфли, сумочку и, развернув к зеркалу лицом, внезапно добавляет. – Кажется, чего-то не хватает?
Мира сконфуженно смотрит на свое отражение. Серьги, легкий макияж – в сумочке женские салфетки, блеск для губ, его любимый парфюм… по лицу мужа гуляет хитрая ухмылка, и она понимает, что Марк имеет в виду совершенно другое.
Молниеносно его руки через разрез на спине проникают под платье и ложатся на грудь. Соски, зажатые между средним и указательным пальцами, твердеют, выдавая себя на черном шелке. Мира сдавленно выдыхает, когда он прочерчивает на коже сладостную дугу от подмышек к нежной впадине между грудей и обратно.
– О, Марк… – желание дотронуться до него, почувствовать внутри кажется невыносимым.
– Вот теперь все в порядке, – но муж ее настроя не разделяет.
Ласка прерывается так же стремительно, как и начинается. Глаза вновь равнодушные и бесчувственные.
– Ты идешь?
Ни единый мускул на его теле не говорит о желании или хотя бы о легком возбуждении. Мира молча обувается и выходит в холл. В эмоциональном фоне дыра размером с Сингапур, но говорить об этом Марку – пустая трата времени, потому что вся ее жизнь с ним – это бесконечные эмоциональные качели.
ГЛАВА 2
"Жемчужина Азии" по праву носит звание лайнера класса Люкс в категории пять звезд. Спущенная на воду три года назад, она может похвастаться семнадцатью палубами, тремя бассейнами, включая один крытый с подогревом, пятью ресторанами азиатской и средиземноморской кухни, а так же казино, баром и ночным клубом.
Конечно, где-то есть и развлечения для детей, но Марка они не особенно волнуют, так как спиногрызов у него нет и в ближайшем будущем они не появятся.
Их каюта под номером десять тридцать два – уютная, с отдельным балконом и миниатюрной ванной, располагается на десятой палубе, как раз напротив панорамных лифтов.
В просторном коридоре почти никого нет и Марк пропускает жену вперед, чтобы еще раз насладиться творением рук своих. Женщиной, достойной идти рядом с ним по жизни. Точеной линией спины и крутыми прокаченными ягодицами, которые, он знает, стоили ей больших трудов, а ему – денег.
Бар, в который они направляются, находится на носу лайнера, тремя палубами ниже. Лифт переполнен людьми и Марк не без удовольствия отмечает, какое впечатление на окружающих мужчин производит его жена.
Взяв Миру под локоть, он наклоняется к ее уху и шепчет:
– Ты восхитительна, дорогая, – она, как и положено, отвечает смущенной улыбкой.
В глазах не высказанная просьба. Марк в курсе, что его игра оставляет жену неудовлетворенной, но таковы правила. Мира их знает. И соблюдает, так как наказание, следующее за непослушанием, знает еще лучше.
Свет в баре приглушенный. За парой широких распашных дверей, они видят собранные по интересам столики с низкими диванами, почти все из них заняты. В центре – переливающееся всеми цветами радуги кольцо бара и ни одного свободного стула.
Музыка кричит и пульсирует, заполняя пространство беснующимися людьми. Пьяные, разгоряченные тела прыгают и конвульсивно содрогаются вокруг и Мира крепче прижимается к Марку.
Кто-то, разбежавшись, прыгает в крытый бассейн, увлекая за собой визжащую на ультразвуке девушку. Группа парней хохочет и даже через шум Мира слышит отборный мат мокрой девицы.
Марк подталкивает жену в спину, и поднимает руку – в вип зоне их ждут друзья. На мягких кожаных диванах сидят трое мужчин с подругами. Марк вскользь обмолвился, что с кем-то из них пересекается их романтический круизный тур, но чтобы разом со всеми!
Мира вновь чувствует грусть, но для демонстрации не время и не место.
– Ну, наконец-то! – Марк пожимает руку кареглазому мужчине с копной пшеничного цвета волос.
– Привет, Милана, отлично выглядишь.
– Мирослава, милая, привет! – первая девушка делает короткий глоток и касается скулы Миры щекой, щекоча мятным дыханием ее шею. – Какое платье, я потрясена!
– Спасибо.
Мира выдавливает вежливую улыбку и садится рядом с Марком. Ильяз и Милана – его лучшие друзьями. И ее тоже. У него – своя ретейлинговая компания, у нее – все остальное. Мира впервые не чувствует радости от встречи, наблюдая за тем, как пустеет второй стакан виски в руке Марка и понимая, что романтический вечер их годовщины, скорее всего, уже не состоится.
Все как всегда.
– Марк, – она касается его руки, но он откликается не сразу.
– Милая, что?
– Я хочу…
– Ох, да, что тебе налить? Будешь шампанское?
Она не пьет шампанское. Никогда. И, черт возьми, он это прекрасно знает!
– Марк, я не хочу шампанское, я прошу тебя…
Ей не дают договорить – уже навеселе к ним приближается еще одна пара друзей.
– Ага, детка, тут праздник начали без нас и он в самом разгаре!
Игорь – невысокий мужчина с плотным тугим животом в обхвате белоснежной рубашки разводит руки в стороны и смеется. Его новая спутница – темнокожая девушка лет двадцати улыбается, сверкая бриллиантами и стройным телом модели.
– Привет, я – Тиффани, для друзей просто Ти, – она сама берет бокал и наполняет шампанским до краев.
Интересно, почему не Тиф? Мира улыбается в ответ, но сама почему-то представляет, как безразмерный живот Игоря ложится на хрупкий зад девицы и…
Марк смеется.
Они все смеются и Мира тоже хочет веселиться, но не может. Наблюдая за тем, как Ти и Ми – какая прелесть – ведут светский треп о вещах, ей не интересных, она грустит еще больше.
Но муж, который так и не налил ей выпить, который сидит в пол оборота не к ней, а от нее, и посвящает свое время кому-то другому – эта картина, так хорошо ей знакомая, сегодня выбивает из колеи.
– О, Мира, это так мило! – Милана наполняет третий по счету бокал. – Предлагаю тост! За нашу золотую пару, ура!
– Вообще-то, десять лет брака это оловянная годовщина, – вставляет Мира без улыбки. – И золотой она станет в пятьдесят.
– О, я не знала, – отвечает Милана.
– Конечно, ты же не замужем.
В баре слишком шумно, чтобы утверждать, будто слова Миры провоцируют неестественную тишину, да и по лицу Миланы нельзя понять, достигла шпилька цели или нет, но вот Марк… Марк одаривает ее взглядом неуловимым и тонким, как игла. И таким же острым и беспощадным.
Мира разводит плечи, словно не замечая мужа, и продолжает, как ни в чем не бывало.
– Слышишь, Ильяз? Это яблоко в твой огород! – она позволяет себе улыбку и даже подмигивает Милане.
– Я вас умоляю, давайте только не будем! – но компания в ударе и полупьяные ее члены не хотят останавливаться.
Марк ставит на столик пустой стакан и обнимает Миру за плечо, чуть сдавив его при этом. Этот жест, невидимый для всех остальных, но так хорошо ей знакомый, в переводе на человеческий язык означает: "Ты сказала глупость, но вовремя исправилась. Думай, когда говоришь. Или жди последствий".
Мира не желает ни того, ни другого, потому что впервые в жизни ощущает острую неприязнь к мужу.
Золотая свадьба? Какой вздор, да она уже об этой жалеет!
Но затевать скандал на людях не просто бесполезно – опасно, и она молчит, разглядывая людей вокруг и далекий танцпол. Друзья Марка шутят и спиртное льется рекой, а Мира только и думает о том, как вернуться назад в каюту.
Стреляет висок и она поворачивается к Марку. Он рассказывает анекдот и Мира терпеливо ждет, пока муж закончит, и компания перестанет смеяться.
– Марк, я отойду?
– Да, конечно, только не долго, – он так увлечен, что даже не смотрит в ее сторону и Мира, поджав губы, уходит.
Но не в дамскую комнату и не в каюту, а к бару.
Туда, где можно заказать мартини, выпить залпом и сразу повторить, не боясь получить по рукам.
ГЛАВА 3
У бара жизнь течет по-другому – быстро, пьяно и весело. Мира обходит танцующих завсегдатаев шумных тусовок, прижимая к себе дизайнерскую сумочку, и ищет глазами свободный стул. Как назло, все места заняты.
Бар на носу корабля – это круглое, метров десять в диаметре, пространство с режущей глаз подсветкой у ног и над головой. Синие и белые лучи из вращающихся стробоскопов бьют по развешенным над стойкой бокалам и фужерам, рассеивая тьму вокруг.
У зеркальной стены за спинами барменов ровным рядком стоят бутылки с элитным алкоголем, содержимое которых в ловких руках превращается в умопомрачительно дорогие коктейли.
И вообще бар напоминает Мире инопланетный корабль, вибрирующий в такт бесовской музыки из динамиков. Модный, сверкающий и манящий к себе случайные взгляды. Она сглатывает, оборачиваясь – Марк сидит к бару спиной и занят разговором.
Это хорошо.
Мира отворачивается и обходит стойку по кругу, чтобы оказаться на противоположенной стороне, там, где муж не сможет ее увидеть. И быстро найти, если будет искать.
Но и тут нет ни одного свободного места. Даже просто подойти и втиснуться между сидящими не получается – парни, которым по росту Мира не достает и до груди, снуют от бара на танцпол с бокалами в руках, как трудовые муравьи.
Она думает попросить кого-нибудь купить ей выпить, когда парочка напротив встает и, покачиваясь, уходит, и Мира успевает занять один из освободившихся высоких стульев.
Оба бармена слишком далеко от нее. Один, с испариной на лбу, крутит над головой бутылку, делая коктейль. Он в жилетке на голое тело, под которой спрятана белоснежная манишка с бабочкой. На правом бицепсе вязь татуировки – цепь с шипами и окровавленная роза, на запястьях – белые манжеты и запонки.
Мира поднимает руку, но бармену не до нее. Поборов смущение, она кричит, но голос тонет в музыке и сонме других голосов. Мира смотрит налево, туда, где всего в паре метров от нее другой бармен. Он не жонглирует, но тоже игнорирует заказ – восемь высоких бокалов с пивом нужно наполнить до того, как альфач через три стула от нее начнет борзеть.
– А я-то думал, ты не пьешь, – на спину Мире ложится холодная ладонь и уверенно скользит под платье, задевая по пути подвеску с ключом так, что она вздрагивает, оборачивается и замирает от неожиданности, так близко от нее до боли знакомая белоснежная улыбка и наглый с прищуром взгляд.
Ооо, этот взгляд ей не забыть до конца своих дней!
– …Стас!?
Мира впивается ногтями в предплечье руки, продолжающей беззастенчиво гладить ее спину, и отталкивает. Тут же сканирует глазами ближайшее пространство вокруг и, не увидев Марка, с легкой ноткой истерики вздыхает.
– Тебя не учили держать дистанцию?
– А ты совсем не изменилась, Колючка! – Стас улыбается и, щелкнув пальцами, подзывает бармена. Парень кивает на полученный заказ, а Мира поджимает губы – вот бы он так оперативно на ее крик реагировал. – Какими судьбами?
– Отмечаю с мужем годовщину свадьбы.
Мира улыбается, медленно растягивая губы в улыбке и поигрывая безымянным пальцем, на котором два кольца – одно помолвочное с камнем в карат, другое – обручальное – два ободка из платины и белого золота змейкой переплетенные друг с другом.
Брови Стаса лезут вверх, он жеманно выпрямляется, смотрит то в одну, то в другую сторону, даже крутится вокруг оси. Подумав немного, пытается заглянуть Мире под юбку, но получает звучный шлепок по спине и, наконец, выпрямившись, подпирает подбородок рукой и изрекает: