Адам не ответил, лишь оглянулся на Еву.
– Так почему? – не отступал Каин, испытующе глядя на родителей. – Может, вы не хотели моего рождения?
– Каин, это слишком! Как ты можешь? Ты – наш сын, первенец! Мы любим тебя.
– Но все время укоряете в чем-то. Чем я хуже Авеля?
– Гордыней.
– Что?
– Ты слишком горд, Каин.
– Горд? – молодой человек заглянул отцу в глаза. – Но я всего лишь осознаю себя как есть. Я – старший сын Адама и Евы, что за непослушание были изгнаны Господом из рая и обречены тяготам жизни. Ваша тоска по Эдему воплотилась во мне жаждой сделать жизнь лучше, облегчить ее нашим потомкам, которые, очень надеюсь, все же будут. Вот я – не больше, и не меньше. А это, – он широко повел рукой, – земля, данная нам, чтобы трудиться, познавать и творить. Причем же здесь гордыня?
В пещере воцарилась тишина. Адам пристально смотрел на своего первенца.
– Я боюсь, как бы ты не повторил нашей ошибки, сын, – тихо сказал он, наконец.
– Но здесь нет Древ Познания, нам не налагали запретов. Все, что мы можем здесь узнать – простые секреты бытия, которые лишь облегчают повседневность.
– Быть может, – тяжело вздохнул Адам. – И все же будь осторожен, Каин. Лучше бери пример с брата – довольствуйся тем, что есть, будь смиренным. Может, тогда твой дух успокоится.
– Не могу, отец, – грустно покачал головой Каин. – Мне претит смирение, – он обернулся к брату. – Прости, Авель! Не обижайся. Наверно, ты праведнее и уж точно счастливее меня. Но я тобой быть не могу. А ты, хвала Богу, никогда не станешь мной.
– Я буду молиться о тебе, брат, – тихо ответил Авель.
Адам ласково потрепал его по щеке, подошел к старшему, положил ему руку на плечо.
– Да будет Господь милостив к тебе, сын. Я ежедневно молю Его об этом.
– Спасибо, отец. Извини, я наговорил дерзостей.
– Ничего. Ты действительно уже совсем вырос, – чуть улыбнулся Адам.
Каин нежно поцеловал ему руку и вернулся к работе.
3
Сытный аромат жареного мяса распространялся по пещере. Авель поспешно умылся и, взглядом спросив у отца разрешения, присел к очагу. Адам подал знак, Ева и Авель встали, склонили головы.
– Господь наш, благодарим Тебя за дары твои, щедроты твои, – торжественно произнес Адам и сел на свое место.
– Мы начнем ужин без Каина, отец? – изумленно спросил Авель.
Адам словно только сейчас заметил отсутствие старшего сына.
– Ты прав, Авель, твой брат задерживается. Не знаешь, где он?
– Нет, отец. С пастбища я не отлучался, а ко мне Каин не приходил. Он сегодня хотел успеть как можно больше. Ведь весь его прежний урожай погиб.
– Да, я помню – его смыло грозой. Но уже темно, не время для работы в поле.
Ева с тревогой оглянулась на вход, взглянула на мужа. Адам ответил ей успокаивающей улыбкой и начал разрывать тушу козленка.
– Ешь, сынок, ты голоден, – ласково сказал он, протягивая сыну кусок жаркого. – А мы подождем. Надеюсь, Каин сейчас придет.
Авель радостно набросился на еду. Несколько минут в пещере было слышно лишь потрескивание огня. Погасли последние лучи заката, засвистел ночной ветер.
Ева снова с тревогой обернулась к выходу.
– Адам, где же Каин?
– Вчера он сделал насыпь, чтобы защитить поле от потоков воды, а сегодня собирался подготовить землю для посева, – ответил за отца Авель. – Может, не успел закончить до заката?
– Да, я понимаю… Но он никогда так не задерживался. – Адам встревожено обернулся к выходу. – Стемнело. Не может же он работать в темноте. Пора бы ему вернуться…
– Да, пора, – Авель оторвался от жаркого и тоже с беспокойством вгляделся в ночной мрак.
– Не случилось ли с ним чего? – не выдержала Ева.
– Что могло случиться, мама?
– Всякое, сынок. Мы живем среди опасностей.
– Жена, успокойся. Каин не ребенок и может за себя постоять.
– Но где же он?!
– Может, опять придумал что-нибудь и увлекся, – неуверенно произнес Авель.
– Он мог, – согласился Адам. – Хотя как же… Ладно, подождем еще немного. Если Каин не появится, пойду на поиски.
Огонь, подбодренный новой охапкой дров, радостно загудел. Снаружи протяжно свистел ветер, стало слышно ночных птиц. Адам снова с тревогой оглянулся на вход.
– Ночь уже, – пробормотал он, поднялся, потянулся за накидкой. – Пойду на поле. Видно, что-то случилось…
В этот миг у входа в пещеру появился Каин.
– Хвала Богу! – радостно воскликнул Адам. – Ты заставляешь нас волноваться, сын.
Юноша стоял, тяжело опираясь на стену.
– Отец…
– Что?
– Помоги… – выдохнул Каин, медленно оседая на землю.
В отблесках огня они увидели его белое, искаженное болью лицо, разодранную тунику, залитую кровью левую руку.
– Каин, ты ранен? – Адам бросился к сыну.
Тот застонал, вцепился в плечо отца, пытаясь встать. Адам откинул ткань туники, открывая на плече большую рваную рану с едва запекшейся кровью.
– О Боже! – испуганно выдохнули Авель и Ева.
Адам осмотрел рану.
– Авель, неси воду. Ева, нужна твоя мазь и чем перевязать. Скорее!..
Жена и сын бросились исполнять приказы.
– Держись за меня, Каин… Идем, – Адам обнял его и повел к очагу. – Осторожно… – Он усадил сына у огня. – Ну, где вы?!..
Авель подошел с полной чашей воды. Ева принесла ступку с мазью, листья и несколько кусков кожи. Вся семья обступила Каина.
– Авель, помогай.
Вдвоем они осторожно сняли с Каина тунику, Адам ощупал плечо. Юноша вскрикнул, отстранился.
– Сиди смирно! Дай мне осмотреть рану, – он стал осторожно смывать кровь. – Что случилось?
– Леопард…
– Он напал на тебя? – трепеща, спросила Ева.
– Да… Я как раз заканчивал работу, когда он выскочил из зарос… О-у!..
Отец нечаянно задел рваный край раны, от жгучей боли Каин дернулся, кровь хлынула широкой струей.
– Я же сказал: не двигайся!.. – испуганно воскликнул Адам.
– Больно…
– Конечно, больно!.. Но что же теперь… Ева, Авель, не стойте – подвиньте чашу ближе, дайте еще листьев.
– …наверно, не догнал добычу и решил, со мной справиться легче…
Ева и Авель ахнули.
– Успокойтесь. Больше он никого не тронет… Аххх!.. – сдерживая крик, Каин невольным движением крепко стиснул запястье брата.
Авель с болезненным возгласом вырвал руку.
– Неужели ты победил леопарда? – ошеломленно спросил он.
– Ага… с трудом… Но и мне досталось…
По всему телу Каина виднелись следы от когтей. Ева, дрожа, приникла к груди сына.
– Мальчик мой, да что же это!..
– Жена, не время для причитаний, лучше помогай. Где мазь?
Ева подала мужу ступку.
– Такая большая рана… Столько крови! Как же ты дошел до дома, брат? – воскликнул Авель.
– А что было делать?.. Смыл кровь в ручье, приложил листья… как мама учила… Пока шел, молился, чтобы не упасть – встать бы не смог…
– Молчи, Каин, не трать силы. Авель, хватит болтать, лучше принеси еще воды.
Адам начал осторожно накладывать на рану целебную мазь. Каин отпрянул с криком.
– Сиди спокойно!
– Жжет… как огонь…
Отец положил ему руку на здоровое плечо.
– Понимаю, сын. Но так нужно, терпи. Постарайся не двигаться, а то еще хуже будет.
– Да, отец…
Адам услышал скрип стиснутых зубов. Каин глубоко вздохнул и повернулся, чтобы отцу было удобнее.
– Как же ты справился с леопардом?
– У меня выбора не было!.. Или я его, или он меня… Хорошо, с собой был нож…
– Какой нож?
– Я же показывал тебе, отец… А-ай!.. – Каин опять не сдержал крик, еще крепче стиснул зубы и закрыл глаза.
– Уже почти все… Нож, который ты сделал на днях?
– Да…
– Зачем ты взял его с собой? – нахмурился Адам.
– Около поля часто появляются хищные звери… Не голыми же руками… – Каин увидел сурово сведенные брови Адама. – Отец, почему ты сердишься?..
– Мне это не нравится, сын. Этот нож не похож на прочие вещи. Острый, опасный…
– Для защиты… Чем он опаснее твоего копья? Без него леопард убил бы меня…
– Каин!
– Но это правда. Он едва не вцепился в горло, я успел нанести удар в последний миг…
– Каин!..
– Что я такого сказал, отец?..
– Сын, замолчи!
– Да… прости, я всего лишь хотел… – он не договорил, со стоном откинулся на стену, запрокинул голову, скрывая выступившие слезы…
Ева подала мужу разорванную на полосы кожу. Адам взял сына за руку.
– Немного осталось…
– Подожди, отец… дай отдышаться… не могу больше…
– Надо скорее закончить. Видишь, кровь никак не остановится…
Каин с усилием выпрямился, кивнул. Отец, будто невзначай погладил его по щеке и начал накладывать повязку на кровоточащую рану. Юноша пронзительно вскрикнул и обмяк, приникнув к его плечу.
– Тихо-тихо, мальчик мой.
Адам прижал голову сына к груди, вытер катящиеся по его щекам слезы. Каин с трудом перевел дух.
– Не думал… так больно!.. мазь жжет, как огонь… каждое прикосновение… – он снова не договорил, стиснул зубы, сдерживая крик.
– Знаю. Но осталось чуть-чуть. Потерпи…
Адам помог сыну сесть прямо и занялся повязкой. Дрожащими руками он слишком сильно стянул края раны. Кожа пропиталась кровью. Каин с глухим стоном в изнеможении склонил голову на грудь отцу.
– Прости, я нечаянно… – необыкновенно мягко сказал Адам. – Жена, что же ты? Помоги мне! У тебя это лучше получится.
Ева, бледная, как молоко, заворожено глядела на кровь и не двигалась с места. Адам понимающе кивнул.
– Ладно… Иди, приготовь целебный настой. Авель!
Ева поспешно отошла, Авель бросился помогать отцу. Каин замер, стиснув здоровой рукой свою тунику так, что костяшки пальцев побелели.
– Не надо сдерживаться, Каин – тратишь много сил. Тебе больно – кричи, легче будет…
– На крик… сил уже не осталось…
Наконец, Адам закончил с перевязкой, обнял сына, положил его голову себе на грудь.
– Вот и все. Боль скоро уйдет, – он нежно провел рукой по спутанным волосам Каина.
– Спасибо…
Некоторое время они молча сидели, прижавшись друг к другу.
– Ты мне хотел что-то сказать?..
– Что?.. А–а… Да, отец… Мне кажется, нельзя бесконечно молчать об этом, пора привыкнуть – нас окружают опасности, надо уметь защищать свою жизнь…
– Каин, только Господь определяет час смерти. Не в твоей власти отсрочить ее. Когда придет срок, ничего не поможет.
– Знаю… – юноша осторожно выпрямился, кривясь от боли. – Но, получается, сегодня еще не срок, раз я смог справиться со зверем?..
Взгляды отца и сына встретились, Каин не опустил глаз, наоборот, вскинул голову, упрямо сжал губы. Авель и Ева замерли. В звенящей тишине текли мгновения. Наконец, сын медленно отвел взгляд. Грустная улыбка скользнула по его лицу.
– Ты снова сердишься на меня, отец, – печально сказал он.
– Нет, не сержусь. Хотя ты опять дерзишь… Просто ты очень самонадеян, Каин. Не забывай, ты живешь только по воле Господа.
– О!.. Как забыть, если каждый день слышишь напоминания об этом… – в слабом, затухающем голосе юноши явственно звучала ирония.
– Об этом должно помнить ежечасно, ибо один раз мы с матерью совершили ошибку и сурово наказаны. Мы надеемся, вы не повторите нашу ошибку и не совершите своих, столь же пагубных. Но для этого надо всегда помнить, о том, кто ты такой, и всегда спрашивать себя, правильно ли поступаешь, – глядя на бледное измученное лицо сына, Адам невольно смягчал суровость отповеди.
– Хорошо, отец, – в тоне Каина не было покорности.
Некоторое время Адам внимательно смотрел на него. Потом вздохнул, попытался пригладить его мокрые от испарины пряди, лезущие на лицо.
– Оставим это. Не время сейчас для серьезных разговоров…
Юноша не услышал отца. Его глаза закрылись, голова склонилась на грудь…
– Каин! – Адам едва успел подхватить сына. – Каин, что с тобой?
Юноша беспомощно обмяк в его объятиях.
– Ева!..
Жена дрожащими руками подала Адаму чашу с травяным настоем. Он приподнял бессильно запрокинутую голову сына, влил в полуоткрытые губы несколько глотков. Каин закашлялся, открыл глаза.
– Что… что со мной?..
– Ты лишился чувств, сынок… От боли и слабости… Тебе нужен отдых. Допей.
Адам поднес к его губам чашу. Каин жадно опустошил ее.
– Держись, я отнесу тебя на ложе…
– Я сам…
– Не говори глупостей!
Он осторожно поднял Каина, тот с мучительным стоном бессильно повис на его руках. Холодея от страха, Адам донес сына до постели, уложил, стараясь не потревожить рану, укутал одеялом. Каин лежал, закрыв глаза, мертвенно бледный, настолько неподвижный – отцу стало совсем страшно.
– Господи, помоги!.. – он взял сына за руку. – Каин…
Тот не шевельнулся. Адам опустился на колени возле ложа.
– Боже правый!.. Каин, очнись!.. – он осторожно провел рукой по лицу сына.
Каин не отвечал. Адам в страхе оглянулся на жену. Ева большим широким листом промокнула пылающий лоб Каина, обтерла лицо.
– Сынок, ты слышишь меня?!.
– Каин!.. Ответь мне!.. – едва дыша от испуга, Адам тряс сына за плечи.
Юноша снова застонал, разлепил пересохшие губы:
– Пить…
– Ева, быстрее воды!.. нет, лучше молока… или… не важно… Скорее!
Адам положил голову сына к себе на колени, сжал его в объятиях.
– Мальчик мой!
Ева неслышной тенью возникла позади мужа и протянула чашу. Адам помог сыну напиться. Веки Каина дрогнули, он открыл глаза, обвел родных затуманенным взглядом.
– Что?.. Я опять?.. Почему так кружится голова?.. – он попытался приподняться.
– Нет, сын, лежи спокойно! Не двигайся. Это от слабости и потери крови. Отдохнешь – и все пройдет. – Адам снова прижал его голову к груди. – Дрожишь? Тебе холодно!.. Авель, неси мою накидку… Мальчик мой!.. – тихо повторил он. – Такой смелый! Такой упрямый!..
Каин слабо улыбнулся, потерся щекой о его руку.
– Ты так давно… не был ласков со мной, отец… Стоило ради этого… попасть в лапы леопарду, – едва слышно прошептал он.
Адам вздрогнул, отвел глаза, словно стыдясь своей нежности, потом еще крепче прижал к себе сына.
– Я люблю тебя, Каин!.. Очень люблю!.. И так боюсь за тебя!.. Ты – слишком дерзкий, слишком храбрый, слишком пытливый, не можешь остановиться вовремя!.. Этот нож…
– Почему он так тебе не нравится? Если бы я не взял его с собой, был бы уже мертв…
– Нет! Господь защитил бы тебя!
– Ты веришь в это? – взгляд Каина прояснился, но в глазах не было привычного, хорошо знакомого Адаму вызова, лишь усталость и боль.
– А ты?
– Не знаю… Я боролся за жизнь… просто оказался на миг быстрее зверя… – он поежился, то ли от озноба, то ли от воспоминаний.
– Господь помог тебе. Я верю, сын, – твердо ответил Адам и тихо-тихо прибавил. – Что мне еще осталось?
Каин услышал, тяжело вздохнул, взял отца за руку.
– Но этот нож, – Адам осторожно сжал его ладонь, – это очень опасная вещь.
– Чем?.. Чем она опаснее твоего копья или ловушек для охоты?
– Я не могу объяснить, Каин, но чувствую. Он не для работы с деревом или кожей… Это оружие, ты сделал его, чтобы убивать.
– Чтобы защищаться…
– Ты убил сегодня…
– Защищаясь… А ты на охоте убиваешь ради мяса и шкуры.
Отец и сын снова в молчании смотрели друг на друга.
– Мне кажется, дело не в ноже, отец… – вдруг сказал Каин.
Адам вздрогнул – проницательность сына всегда приводила его в замешательство.
– Не только в нем, ты прав… Но сейчас мы не будем это обсуждать.
Он осторожно уложил сына на постель, постарался устроить как можно удобнее. Каин устало прикрыл глаза. Адам укутал его своей накидкой поверх одеяла.
– Вот так. Грейся. Сейчас подбросим дров в очаг.
Неожиданно для самого себя он приник губами к горячему лбу сына. Едва заметная улыбка снова тронула губы Каина.
– Ты уже согрел меня, папа… – тихо ответил он.
Адам убрал с его лица пряди волос, нежно погладил по щеке.