– С гуся вода, с Любаши худоба! – услышал князь у двери детской. Он отдышался и вошел. Оксана мыла дочь. Девочка сидела в большом фаянсовом тазу, и весело смеялась, когда мать поливала ее из кувшина.
Князь остался стоять в дверях, и с нежностью наблюдал за женой и дочерью. С чего он вдруг так испугался? Он сам не понял, что с ним произошло. Ведь озеро в имении Васильчиковых. И бояться своего пруда совсем не надо.
Видать, я перебрал вчера – подумал Илья Петрович. И сразу понял – он испугался, что больше никогда их не увидит!
Любаша визжала от восторга и, казалось, совсем не расположена была ко сну. Но Оксана быстро вынула ее из таза и, укутав полотенцем, отдала ребенка князю в руки. Девочка сразу притихла, прижалась кудрявой головой к груди отца и вскоре засопела.
– Привыкла у тебя на ручках засыпать! – сказала шепотом Оксана.
– Ты так считаешь? – целуя дочь и укладывая ее в кроватку, спросил Илья Петрович.
– Ты с нею каждый день кататься ездишь, она после полудни уже не засыпает без тебя. – Прикрывая палантин кроватки, сказала Оксана. Потом подошла к князю и поцеловала его в щеку.
– Устала что-то, притомилась. Или на солнце разморило. Жара опять.
– Так в чем же дело? Вызови нам дождь! – попытался пошутить Илья Петрович.
– Пусть будет так! Коли жара стоит, так, значит, надобно природе! А дождик я давно не вызывала, забыла уж, как ворожить!
– Меня пугаешь ты? Ты, чай, не заболела?
– Устала просто. – И провела рукой себе по лбу. – Спеклась, пойду, прилягу.
– Ступай. А я займусь делами!
Илья Петрович вызвал к себе Степана. Старик пришел и стоя возле двери кабинета вопросительно смотрел на барина, ожидая приказаний. Князь сидел за столом и думал. Казалось, он не замечает старого слуги.
– Что Вы просить изволили? – осмелился заговорить Степан.
– С чего начать не знаю, право! Зови сюда мне управляющего, да пошли скорее за портным… Еще цирюльник нужен и сапожник. Да скоро чтоб явились… А где наш гость?
– Изволили уехать. К обеду обещались быть.
– Ну, ладно, как вернется, вели ему ко мне сюда подняться. Ступай.
– Да, еще я об одном тебя хотел просить… Скажи всем слугам, особенно, что носят юбки – чтоб за зубами языки держали.
– Об чем Вы это, барин?
– Сам знаешь, не дури. Особливо, если кто пойдет в деревню. Чтоб не болтали никому, что гость ночной пришел пешком и мокрый весь!
– Так спали все, Илья Петрович! Его никто не видывал в глаза!
– Я все тебе уже растолковал. А коли что услышу – пеняйте на себя.
– Я понял, барин, – сказал старый Степан и, поклонившись, вышел.
Илья Петрович нахмурился и подумал, что если разнесут по всей округе про их ночного гостя, придется вновь комедию ломать, как в прошлый раз. Болтали много про тех, потомков, да про Оксану. А, главное, узнали гости и родня. И началось! Но объяснять им князь не стал подробно ничего. Откуда он жену себе привез, и кто они такие. Он половину слуг в Тамбовскую губернию отправил, а няньку взял к себе. И запретил всем строго-настрого болтать!
– Меня Вы звали, князь? – спросил входящий в кабинет, лысоватый невысокий человек, их управляющий.
– А, это ты, садись, – и замолчал, делая вид, что занят чтением расходной книги.
– Вам что-то там внушает недоверие? – усаживаясь в кресло напротив князя, спросил управляющий.
– Ты в город собирался, вот письма, захвати! – подавая управляющему пачку корреспонденции, сказал князь. – Ты можешь быть свободен, ступай.
– Я, собственно, хотел сказать… Э…
– Ну, не тяни, об чем ты?
– Болтают люди, что странный человек вчера пришел…
– Еще одна забота! Чай ты не управляющий? Вели всем замолчать!
– Игнат молчит. Знать, еще кто видел!
– И что в нем странного? Кузен приехал.
– Весь мокрый, пеший… Ни в карете, ни верхом. С одной котомкой! Сдается, странно это все!
– Не суй свой нос, куда негоже! – воскликнул князь, – И если что услышу, запорю! – потом осекся, вспомнив, что теперь крепостных уж нет. Ну, ты понял! Недоволен буду, и из усадьбы прогоню!
– Так кто же это? Просто любопытно…
– Еще раз говорю тебе – кузен.
Управляющий встал с кресла и посмотрел в окно:
– Да вот он сам. Верхом, в чудной одёже! Но на коне он скачет лихо!
– А я что говорю! А ты ступай, любезный, да письма не забудь!
В кабинет вошел улыбающийся Денис. Он с некоторым опасением посмотрел на управляющего и уже хотел выйти, но князь его остановил.
– Постой, кузен, хочу тебе представить управляющего нашего.
– Вяземский, Денис Михайлович.
– Известная фамилия! Меня зовите просто – Федор. По батюшке я Афанасьевич.
Денис наклонил голову, и молча рассматривал ничем неприметного человека. Его пытливый и изучающий взгляд ему не понравился. Он, стараясь быть небрежным сел в кресло, и положив ногу на ногу, сказал:
– Я чем-то вызываю интерес? Вы так меня рассматриваете, будто я с луны свалился!
– В этом и вопрос! – хитро улыбаясь, воскликнул управляющий.
– Себя развязно ты ведешь! – возмутился Илья Петрович. – Меня уж перестало это забавлять. Ступай, ты задержался сильно.
– Но все же… Я брюк таких не видел никогда! И сорочка тоже! А волосы так никто у нас не носит. Быть может, он действительно с луны свалился? – и засмеялся.
– Эти брюки я из Америки привез. – Нашелся Денис. – И сорочку тоже!
– И как там. В Новом свете?
– Все хорошо у них. Не стоит волноваться.
– Свое я любопытство удовлетворил, откланяюсь теперь, – сказал Федор и вышел из кабинета.
– Уж больно любопытный! – воскликнул князь. – А ты хорош! И что тебя с утра кататься понесло? Мы вроде вместе спать ложились, уже под утро.
– Мне захотелось немного покататься, к Стромиловым я ездил. Интересно стало.
– А вдруг тебя так кто-нибудь узнает?
– К имению я близко не приближался. Так проехался по тем местам.
– Ну, хватит! Этот хитрый лис уже пронюхал что-то! Мол, люди о тебе болтают.
– Может быть…
– Ты вещи брал с собой какие? – поинтересовался Илья Петрович.
– Конечно! Рюкзак непромокаемый с собой принес. А там, все, что мне нужно.
– А что тебе так интересно, князь?
– Да, так,– смутился Илья Петрович. – А ту игрушку не принес?
– Какую? – сделав вид, что не понимает, спросил Денис.
– Ну, ту, где ваши эти там, машины, что ль бегут…
– Не, эту нет. Принес тебе другое.
– Пойдем, покажешь! – сгорая от нетерпения, воскликнул князь. – Рюкзак! А что это такое? Вот люди и болтают, кто на что горазд!
Придя в комнату Дениса, Илья Петрович стал с интересом рассматривать все, что тот доставал из рюкзака. Он все вертел в руках и с любопытством спрашивал:
– А это что?
– Это я тебе принес фонарь! Смотри, тут батарейки. Их не трогай до поры. А здесь он светит. Будешь ночью в сад ходить и перед собой светить, чтоб не споткнуться. Можно и по дому.
– На кой он мне? Я ночью сплю! – отложив электрический фонарик, разочарованно сказал князь.
– А вот еще тебе – это ручка. Ей будешь ты писать. В чернильницу макать ее не надо. Берешь и просто пишешь. Я много их привез. Мне надо все записывать.
Илья Петрович смотрел на шариковую ручку как на невиданное чудо. Он подошел к бюро и, высунув язык, попробовал писать.
– Пишет! Это ж надо! А где у ней чернила?
– Там внутри. Но это ерунда, иди сюда, еще чего принес, смотри.
Князь снова подошел к нему и сел.
– Смотри, игрушка эта давно у нас уж устарела.
– Машины?
– Много тут всего! Потом я покажу тебе как на ней играть. Там и машинки есть и самолетики, и танки. И для девчонок игры есть. Понравится тебе.
– А вот магнитофон. Все это устарело у нас. Я у отца все взял. Тут фишка в чем – все может работать на батарейках. Я тебе их много привез. Всяких. Смотри, на кнопочку нажал и музыка играет. Не надо музыкантов, ничего! Сиди и слушай! А вот кассеты разные. Наушники. И музыка играет тех композиторов, которые еще на свет не появились!
– Это ж надо! – воскликнул князь. – Оксаночке моей понравится!
– А для нее вот я принес помаду, французскую, и тушь для глаз, косметика, короче! Такой сейчас нигде не сыщешь! И Полюшке пусть часть подарит. Я расскажу ей позже, как этим пользоваться надо. Для доченьки – карандаши цветные, для рисования, и вот – фломастеры. И вот ночник на батарейках, тоже лампа. Чтобы свечу не зажигать.
– Вот это да! А это для чего? – удивился князь, рассматривая красочную упаковку фломастеров.
–Тоже для рисования. Вот подрастет и будет рисовать. Она же девочка, хотя и мальчики рисуют. Им тоже нравится.
– И все? – копаясь в куче всяких мелочей, спросил князь, – а это что?
– Моя аптечка. Отец пихнул. Он врач.
– Ох, эти мне врачи. Они лишь кровь пускать умеют, а более не знают ничего!
– Не говори, Илья Петрович, теперь, у нас, медицина многого добилась. Даже детей в пробирке делать могут!
– Ой, врешь ты все! Это как же? В какой такой пробирке?
– А так – берут у нас, ну, – и покраснел, – сперму, у женщин яйцеклетку и все! Соединяют вместе, а потом…
Князь аж замер:
– Что потом?
– Да сам не знаю толком! Я не врач. Потом подсаживают – возвращают в тело женщины зародыш, и он до срока там. Потом рождается и все! Отец мне говорил, он гинеколог – женский врач.
– А что же, по-простому, как у нас, теперь не могут что ль?
– Ну, почему же! Это тем делают, кто сам родить не может.
– И что еще у вас там нового? – усмехнулся князь. – Капуста-то растет, аль что другое там едите?
– Растет, – вздохнул Денис.
– А это что такое? – спросил Илья Петрович, вытаскивая из кармашка рюкзака плотно завернутые в целлофан фотографии.
– А это я принес, чтоб посмотрели вы, как там у нас теперь. Там и Полина с Владимиром, и Ирка с Васькой. Ну, и дома, машины, самолеты. Сейчас посмотрим. А потом Оксане покажи и Полюшке с Владимиром. У вас уж тоже скоро фото будет, но такого качества… Только спрячь подальше потом.
– Сам знаю, не учи! – обиделся князь и стал срывать целлофан.
В дверь постучали, и вошел Степан.
– Там в холе все стоят, – сказал дворецкий, – Портной, сапожник и цирюльник. Ждут. Вы спуститесь, иль к Вам сюда привесть?
– Веди их в комнату ко мне. Туда придем мы.
– Слушаюсь, – сказал старик.
– Пойдем, что ль! – с сожалением откладывая фотографии, сказал князь. – Сейчас мы будем человека делать из тебя. А то незнамо на кого похож!
– Я готов, – сказал Денис и улыбнулся.
– А эти брюки, ты и впрямь что ль из Америки привез? – поинтересовался князь.
– Они у нас везде в продаже. В России. Сейчас там этого добра навалом. Да и вообще всего полно! Я их тебе оставлю и рубаху. Мы вроде бы комплекции одной.
– А что ж ты про Америку загнул? Да и накой они сдались мне?
– Так эти самые штаны к нам из Америки пришли. У вас таких ведь нет. А там уж есть. Рабочая одежда.
– Рабочая? Ну, ладно, примерю после, – улыбнулся князь. – Да, а фамилию придумал что ль? Княжеская.
– Фамилия моя, а в джинсах можно на коне скакать – удобно!
– Так, ты, выходит, тоже князь?
– Какой я князь? Из грязи в князи! Теперь-то кем мне быть? Там в свете?
– Им и будешь, князем. Вот только Вяземские могут не признать.
– Так, может, их там нет? – с надеждой спросил Денис.
– А где ж им быть? Дай мне подумать. О, фамилию тебе другую надо! Не такую, а то уж больно на слуху.
Илья Петрович подошел к Денису, по-отечески обнял его, и сказал:
– Эх, как я рад, что ты вернулся! Еще бы Ваську! Я часто вспоминаю вас. – Пойдем, что ль? Будем из тебя нашего человека делать!
В комнате Ильи Петровича стояли парикмахер, портной и сапожник. Комната князя теперь почти пустовала. Она служила только гардеробной, в которой часто хозяйничал Степан – дворецкий и камердинер, в одном лице. Он следил за одеждой князя, за его туалетными принадлежностями, помогал ему одеваться к балу или к выезду.
Илья Петрович плохо привыкал к людям. Он полностью доверял старому слуге, и пока тот в силах не видел смысла нанимать другого. Он вообще не любил чопорности. Все его домашние слуги ходили в простой одежде, надевая парадные ливреи только к приезду гостей. Да и сам он одевался просто, без роскоши и изящества. Правда, когда бывал в свете, был всегда одет с иголочки и по последней моде. Ни он, ни его сын Владимир жизни светской не любили и не понимали. Им больше нравилось жить в деревне, в имении, и заниматься хозяйством. Оксана была только рада этому. Ей не хотелось выезжать в сезон в Петербург. Она боялась, осуждения и пересудов. Хотя, ее не очень обсуждали, опасаясь ее славы лесной колдуньи. Ей было трудно привыкать ко всему. Учиться вести беседы, танцевать, устраивать приемы. Ей больше нравилось жить на природе, и она частенько ездила к охотничьему домику и сидела возле могилы отца. Ей казалось, что он все еще с ними, и помогает им. Любовь преобразила ее. Из колючей и независимой лесной колдуньи она превратилась в послушную и любящую жену – хозяйку имения, княгиню. Правда, ей иногда казалось, что все это случилось с ней во сне, а муж всегда ей говорил, не было бы пришлых, не встретились бы мы. И она знала, что это так и есть. Если бы тогда не появились Полина и Владимир, а вслед за ними Василий и Ирина, ничего бы так и не случилось. Вернее все случилось бы, но по-другому!
Оксана лежала в их с мужем спальне, отдыхая от духоты и суматохи утра. Если уже в полдень так жарко, то что же будет после обеда? – думала Оксана.
Этот год выдался таким знойным, что ей приходилось тайком от князя заниматься колдовством, вызывая дожди и грозы. А что было делать? Так можно и без урожая остаться. Начнется голод, мор. Нет, коль она может помочь себе и людям, зачем отказываться от умения, дарованного ей отцом? Хотя в последнее время она старалась обходиться без этого. Часто к ней приходили люди из деревни и просили помочь. И она помогала, но только в лечении хворей. В остальном отказывала. Ей не хотелось афишировать своего умения, ведь теперь она стала княгиней, и ей многое было недозволительно, несмотря на то, что после замужества она имела больше привилегий и материальных благ, по сравнению с ее прошлой жизнью.
Оксана поднялась, решив посмотреть, как обстоят дела с обедом и заодно заглянуть в комнату мужа, что там они с их гостем делают, будет он похож на человека их времени, или все же нет?
Глава 3. Встреча
Оксана подошла к комнате мужа и заглянула в приоткрытую дверь. Она увидела Дениса, стоящего как изваяние с раздвинутыми в сторону руками. Возле него скакал портной, снимая мерки. Сапожник и цирюльник уже уходили. Они подобострастно поклонились ей, и юркнули мимо нее в дверь. Входя в комнату, Оксана улыбнулась мужу, который быстро на нее взглянул и, улыбнувшись ей в ответ, уткнулся в какую-то чудную штуку у себя в руках. Эта штуковина издавала какие-то странные отрывистые звуки и загоралась огоньками. Князь чертыхнулся, закатил глаза, нажал куда-то пальцем и больше ни на что не реагировал. Оксана подошла и посмотрела на предмет, который так занимал мужа. И сразу же узнала вещь, которую показывал Илье Петровичу Василий. Еще там, в охотничьем домике. Она была немного другой, но князь, с ней увлеченно занимаясь, совсем не обращал внимания на жену. Оксана покачала головой и взглянула на Дениса, вокруг которого суетился портной. Тот подгонял к нему сюртук.
– Вы узнали вещи мужа? – спросил Денис, заметив, что Оксана чем-то озадачена.
– Да, это правильно! Вы с князем одного сложения и роста. Он правильно решил. Пока сошьют тебе одежду, походишь в этой.
– Я заказал ему костюм для верховой езды и кучу башмаков, – оторвавшись от своей игрушки, сказал Илья Петрович. – Вот в Петербург к Насонову приедет, так тот ему все новое закажет. По последней моде. Ему же в свете надо побывать! А там чуть что не так, потом не оберешься склок и пересудов! Ох, не люблю я свет!
– А разве ты со мною не поедешь? – спросил Денис у князя.