Планировка и застройка Феспии была типичной для греческого небольшого городка. Однако Филипп впервые получил возможность подробно рассмотреть изнутри классический полис, основанный эллинами, что мнили себя представителями самым высокоразвитыми и цивилизованным народом Ойкумены.
Жилые и административные постройки надёжно защищали каменные стены, увенчанные сторожевыми башнями. Македонский царевич сразу с досадой отметил, что даже небольшой по размерам и числу жителей город защищён снаружи куда более основательно и надёжно нежели главные города его родины – Пелла и Эги.
Филипп дал себе слово непременно досконально изучить принципы возведения и строительства греческих крепостных стен, городских ворот и сторожевых башен. По возвращению в Македонию царевич намеревался с разрешения старшего брата заняться укреплением, реконструкцией и возведением новых крепостных стен в главных городах и приграничных крепостях.
Как и в любом другом городе, главными достопримечательностями Феспии являлись центральная площадь – агора, театр, а также храмы и святилища, посвященные наиболее значимым и почитаемым богам.
В числе самых главных и авторитетных феспийских богов числились верховные божества греческого пантеона – Зевс, Афина, а также Дионис – бог всей земной растительности, виноделия, пробуждения природных сил и экстаза.
Зевс, как и положено самому влиятельному и могущественному из олимпийских богов, изображался зрелым мужем исполинского телосложения, с идеально развитой атлетической фигурой, густой бородой и косматыми волосами.
Тело верховного бога покрывала эгида – специальная накидка, изготовленная из священных тонкорунных козьих шкур, обладавших магическими защитными свойствами. Ни одно даже самое острое и мощное оружие не могло пробить эгиду.
В одной руке Зевс сжимал державный скипетр – символ его владычества над людьми, а в другой – внушительных размеров трезубец, символизировавший молнию и небесный огонь. На правом плече бога сидел орёл, зорко вглядываясь в даль.
Не менее величественно выглядело изваяние Афины. Эта легендарная и очень почитаемая дева-воительница с идеально правильными и несколько суровыми чертами лица была облачена в длиннополый хитон.
На голове богини красовался роскошный шлем с высоким гребнем из конского волоса, искусно выполненный мастерами-оружейниками из Коринфа. Своей властной рукой Афина сжимала длинное копьё. У ног богини клубком свернулась внушительных размеров змея, а на плече приютилась сова.
– Афина – самая почитаемая богиня Эллады, – донёсся за спиной почётного македонского заложника голос Пелопида. – Она не только является верховной покровительницей справедливой и священной войны, военной мудрости и стратегии. Греки чтут Афину как богиню благородных ремёсел, высокого искусства и наук. Афиняне поклоняются этой богине как самой главной своей заступнице, покровительнице их города и государства.
Филипп так и не понял, почему эллины в число двенадцати наиболее влиятельных богов-олимпийцев включили Диониса. Этот бог виноделия, пусть и приходился сыном Зевсу, но (по глубокому убеждению македонского царевича) был слишком молод и несерьёзен, чтобы занимать вершину пантеона богов Эллады.
Изваяние Диониса не понравилось Филиппу. Юный полуголый повеса, женоподобное тело которого было слегка прикрыто небрежно накинутой на плечо козьей шкурой, а в длинные волосы его вплетены виноградная лоза и побеги плюша. Разве таковым должно быть обличие всесильного бога-олимпийца!? Даже посох Диониса оказался всего лишь стволом виноградного дерева.
– Не суди о людях, а тем более о богах, по их внешнему виду после первых минут беглого знакомства, – дал осторожный совет Пелопид македонскому гостю, миролюбиво прибавив: – Дионис не только подарил людям тайны и священные секреты виноделия, но научил пользоваться всеми земными удовольствиями и радостями! Дионис подарил людям театр.
Филипп не знал значения этого незнакомого для него слова, но не сомневался, что это не имеет никакого отношения к воинскому ремеслу и занятиям достойным настоящего мужчины и воина.
– Я обязательно покажу тебе Дионисии – священные массовые празднества, посвященные завершению сбора урожая! – пообещал Пелопид, видя прежнее недоверие македонского юноши и его упрямое неприятие очевидных вещей. – Я познакомлю тебя с миром театра и праздниками, которые эллины очень любят и отмечают с невиданным размахом! Ну, а Дионис, несмотря на его вечную молодость и внешний мягкий облик, с честью участвовал в эпических битвах, которые вели олимпийские боги против гигантов – великанов-чудовищ! Эти злобные и дикие исполины от головы до пояса имели тело атлантов, а вместо ног у них были змеиные и драконьи хвосты. Коме того, Дионис – единственный из богов, который совершил победоносный поход от самого подножья Олимпа до Индии!
Последние слова фиванского полководца о военных подвигах Диониса несколько изменили крайне неблагоприятное мнение о нём Филиппа, в котором юношеский максимализм в котором часто приобретал гипертрофированные объёмы, а также импульсивные суждения и поступки.
Филиппа весьма удивило и позабавило известие о том, что феспийцы наравне с авторитетными владыками Олимпа почитают куда менее известных и значимых богов. В числе их на первом месте был Эрот35 – вечно юный бог, совсем ещё мальчик, что меткими стрелами своими пробуждает в людях любовь, страсть и плотские влечения.
Статуя, посвященная Эроту, по размерам своим была чуть меньше изваяния Зевса-Громовержца – главного олимпийского бога. Для Филиппа показалось неуместным такое соседство – могущественного и всесильного Зевса с кучерявым мальчиком, который занимался пустяками – поселял в людских сердцах любовное смятение, а зачастую и похоть.
– Зевса феспийцы именуют Сотером, что означает «Спаситель», – охотно раздавал пояснения своему юному спутнику Пелопид, взяв на себя роль добровольного гида. – Много веков назад беспощадный дракон ежегодно опустошал Феспии. Чтобы откупиться от жестокого чудовища, каждый год феспийцы приносили ему в жертву самых прекрасных юношей и девушек. Однажды Зевс сжалился над феспийцами, подарив им особенный медный панцирь, к каждой пластинке которого был прикреплён загнутый кверху острейший крючок. Один из феспийских юношей облачился в этот доспех. Дракон съел его и разодрал крючьями своё нутро. И отважный юноша, и дракон – оба погибли. Так Феспии были избавлены от монстра, а Зевс стал самым почитаемым богом.
– Относительно старшинства Зевса мне всё ясно, – нахмурил брови Филипп. – Но зачем же рядом с владыкой Олимпа водружать статую крылатого мальчика, в руках которого цветок и лира! Он даже лук со стрелами использует не для того, чтобы поражать врагов, а чтобы юноши страдали от любви и непотребных желаний! Удел мужчины – путь истинного воина, а не праздного воздыхателя, предпочитающего стихи и слезы тренировкам и поединкам!
Пелопид от всей души рассмеялся, миролюбиво и по-приятельски хлопнув царевича по плечу.
– Феспийцы не столь суровы, воинственны и строги в своих суждениях, как македонцы! Я, как и ты, ценю в мужчинах, прежде всего, силу, воинский дух, отвагу, смелость и честь. Но феспийцы воспитаны иначе. С древнейших времён одним из самых главных празднеств для них являются Эротидии – пышные гуляния и таинства, посвященные возвышенной божественной и человеческой любви!
– Для македонцев самый главный праздник – это честная победа над врагом в очном поединке или в войне против опасного врага! – горделиво вскинул подбородок Филипп.
Пряча улыбку в густой окладистой бороде, Пелопид провёл своего высокого гостя мимо статуй, воздвигнутых в честь других горячо почитаемых феспийцами богов. Помимо Зевса и Эрота, высокими покровителями Феспии считались Тихе36 – богиня всевидящей судьбы и удачи, Плутос – покровитель богатства и материального процветания, а также Гигея – богиня здоровья и Ника – богиня победы.
Тихе предстала перед взором придирчивого македонского гостя в образе крылатой девы, ноги которой покоились на шаре, символизировавшем шаткость равновесия удачи и невезения. Голову богини удачи венчала диадема, а в руках её находился увесистый и неиссякаемый рог изобилия, дарующий по воле богов наиболее достойным людям материальные блага.
Филиппу не понравилась статуя Гигеи, изображавшая скромную деву, закутанную в плотный хитон, что кормила из чаши с длиной ручкой змею. Для греков аспиды символизировали мудрость и двоякость медицинского воздействия, ибо яд в малых дозах обладает лечебными свойствами, а в больших – убивает. Филипп же с малых лет питал к змеям и рептилиям вообще категорическое отвращение и абсолютную неприязнь.
Чувство жалости в македонском придирчивом критике греческого пантеона вызвало изваяние Ники. Победа в войне над врагом личным или супостатом, посягающем на твою страну – важнейшее событие в жизни любого воина и целого народа.
А недальновидные эллины даровали покровительство над Победой ещё одной крылатой деве, более походившей не воительницу, а на модницу-соблазнительницу. В одной руке она держала золотой венец, а в другой – меч.
Зато весьма положительные эмоции у Филиппа вызвал облик Плутоса. Бог, отвечавший за распределение богатства, выглядел хитроватым и пронырливым старцем с солидным брюшком.
Но более всего македонскому юноше понравился внушительный мешок с золотом, который покоился за спиной Плутоса. Филиппу глянулись также несколько тугих поясных кошельков зажиточного бога, набитых серебряной монетой.
– Победы и удачи на полях сражений, тугой кошелёк, набитый звонкой серебряной монетой, а также отменное здоровье никогда не повредят и не будут лишними, – такой вердикт вынес Филипп, чем вызвал очередную добродушную усмешку фиванского полководца.
IV
Следующей достопримечательностью Феспий, с которой Пелопид познакомил македонского царевича, стал храм посвящённый Гераклу. Фиванский военачальник ожидал, что святилище, посвященное родоначальнику правящей македонской правящей династии Аргеадов, вызовет исключительно положительные эмоции у Филиппа.
Однако младший сын Аминты выразил своё неудовольствие тем, что его славному предку выстроили слишком скромное и недозволительно малое по своим размерам здание, которое никак не соответствовало статусу святилища, а тем более храму.
– Феспии – это довольно малый и не слишком богатый полис, – вступился за союзников фиванский полководец. – На строительство большого храма требуются солидные суммы серебра и золота, а местные торгаши и аристократы скупы и жадны до крайности. Феспии ещё более века тому назад очень сильно пострадали во время нашествия персов. За то, что феспийцы оказали военную помощь Афинам и Спарте, царь Ксеркс разрушил город почти до самого основания. Потребовалось много времени на то, чтобы восстановить прежний облик Феспий. В недавней войне Беотийского союза против Спарты феспийские архонты опрометчиво приняли сторону лакедемонян37. Этот неразумный союз обернулся для Феспий новыми разрушениями, которые, увы, причинили не персы, а беотийцы и мои земляки фиванцы… Теперь властители Феспий одумались и вступили в Беотийский союз.
– Примут ли феспийцы пожертвования от иноземцев, в частности от македонцев? – с самым серьёзным видом поинтересовался Филипп.
– Ты хочешь внести свою серебряную лепту в улучшение святилища Геракла? – уважительно удивился Пелопид.
– Да! – гордо вскинул подбородок царевич, – если у феспийцев сейчас нет денег на возведение более достойного храма, посвященного моему славному предку, то я, как только вернусь домой, соберу нужную сумму!
– Я от имени Беотийского союза заключил мирный договор с Македонией, – принялся серьёзно рассуждать фиванский военачальник, пряча очередную снисходительную улыбку в густой бороде. – Беотия и твоя родина – теперь союзники и друзья. У феспийцев нет причин на то, чтобы не принять твои пожертвования. Но помни, мой друг, храмов и святилищ, посвященных Гераклу, в городах и полисах Эллады великое множество! Если ты начнёшь жертвовать на каждый храм собственные или государственные деньги, то македонская казна и твоё личное состояние очень быстро истощатся!
– Честь, слава и великая память славного рода Аргеадов – превыше всего! – разгорячёно, но с искреннем патриотизмом воскликнул Филипп. – А великий Геракл – это честь, слава и главная гордость моей семьи!
Пелопиду пришлись по душе и эти слова юного македонца – дерзкого, амбиционного, наивно считавшего, что на свете ему по плечу, но столь преданного родине, семье и понятиям чести, заложенными в нём с младенчества. Фиванский стратег видел, что в Филиппе заложен большой потенциал, который при правильном воспитании превратит ещё неоперившегося птенца в грозного орла.
Пелопид уже намеревался отвести Филиппа на ночлег, но царевич вовлёк фиванца в диалог, тема которого оказалась весьма комичной и вместе с тем щекотливой. Македонца возмутило то обстоятельство, что статуя Геракла, расположенная близ святилища, имела неприлично и непропорционально малые пропорции гениталий.
– Мой славный предок совершил десятки величайших подвигов, что не под силу не только прочим героям Эллады, но и даже некоторым богам! – возмущение Филиппа граничило с яростью. – А наглый скульптор наделил Геракла мужским достоинством как у ребёнка! У нас – в Македонии за такое издевательство и святотатство этого лепилу ожидала бы самая суровая кара! Ему бы переломали все пальцы, а потом забили бы до смерти камнями!
– О, мой суровый друг! Прошу тебя от имени Беотийского союза великодушно простить неизвестного художника, что без намеренного умысла задел твои чувства! – воскликнул Пелопид, едва-едва сдерживая себя, чтобы не расхохотаться. – Скульптор не коим образом не хотел оскорбить великого Геракла, а также его память! Наоборот, именно небольшой по размерам фаллос, по представлениям всех без исключения греков, является символом большой мужественности, отваги и героизма!
– Как это!? – Филипп опешил от услышанного и подозрительно присмотрелся к лицу собеседника. Уж не вздумал ли фиванец пошутить над ним!?
– У эллинов слишком большое мужское достоинство считается признаком малого ума, трусости и пассивной роли в соитии двух мужчин, – смущёно почесал затылок Пелопид.
Видя, что македонский юнец и теперь ещё не до конца ему поверил, фиванец указал рукой на статуи, что украшали агору:
– Посмотри на прочие изваяния верховных и младших богов, героев Эллады, великих полководцев, философов, политиков, олимпийских чемпионов и воинов! Ни у кого из них нет чрезмерно развитых и выделяющихся мужских признаков. Один лишь Приап – бог плодородия непременно изображается с непомерно большим фаллосом вечно готовым к соитию. Однако из-за этой неприглядной особенности родители Приапа – Дионис и богиня любви Афродита отказались от него.
– Обычаи и традиции эллинов для меня ещё совсем незнакомы, – несколько смягчил свою позицию Филипп.
Он воочию после тщательного визуального сравнения убедился в том, что вторичные половые признаки прочих мужских статуй не только не превышали интимных параметров изваяния Геракла, но и в подавляющем большинстве своём уступали им.
– Но всё-таки в отношении богов, полубогов и героев скульпторам надлежит проявлять куда большее уважение и почтение!
– В Фивах, где тебе предстоит провести некоторое время, у тебя будет возможность лично познакомиться с художниками и скульпторами, – продолжая тайком ухмыляться и улыбаться, сказал Пелопид. – Тебе выпадет возможность лично высказать свои пожелания, советы и критические замечания!
Фиванский полководец поскорее повёл своего спутника на ночлег, чтобы случайно не шокировать и, тем более, не разозлить чем-либо Филиппа непривычными и диковинными для него особенностями греческого провинциального бытия.
V
Пелопид и Филипп направились в гости к врачевателю Эпиклу – близкому другу фиванского военачальника. Кампанию им составил Лакрат – один из младших стратегов и ближайших помощников Пелопида.
Дом Эпикла был полон гостей, поскольку хозяин пышно отмечал рождение дочери. Вообще, каждому состоятельному и уважающему себя греку в обязательном порядке надлежало обзавестись сыном-наследником. Дочерям эллины радовались гораздо меньше.