Подводные пленники - Валерий Самойлов 2 стр.

«Странно, что док не оправдывается, – подумал кэп, привыкший за время похода к его извечным оправданиям, и только теперь заметил, что тот смотрит на него „волком“. – Вот чертова кукла, уже разнесла по кораблю, что она стала первой леди „Полар Кинг“. Это же надо было так накушаться виски, чтобы угодить в ловко расставленные сети Джерри, которую избегал с первого дня своего появления здесь в качестве капитана. Как только ошвартуемся, заменю ее на обыкновенного буфетного мальчонку – гарсона».

Капитан сочувствующе взглянул на доктора и сказал:

– Извини док, так уж вчера получилось… После того, что ты мне поведал о пришельцах, я слегка перебрал… Джерри не в моем вкусе… Так, что ты…

– Не будем об этом, сэр, – перебил Хьюлетт, и в его глазах блеснул огонек надежды и предвкушение приятного вечернего барражирования по известному ему маршруту. «Капитан есть капитан и не стоит на него дуться», – подумал док и добавил: – Только что пришельцы сами попросили пригласить к себе старшего на борту.

– Ну вот и ладно. А ты док, сходи за Барром. им будет приятно посмотреть на своего спасителя, который достал меня своей назойливостью. Куда не сунешься – везде Питер. Уж не «голубой» ли он, док? Займись им на досуге. Шучу, конечно.

Доктор удалился. Постучавшись и услышав на чистом английском «Кам ин!» – Войдите! капитан вошел в дальний аппартамент дока с табличкой на двери «Изолятор». Он был приятно удивлен, найдя его в полном порядке. «Умеет же, когда захочет», – подумал он о докторе и, сделав шаг вперед, произнес:

– Имею честь представиться, капитан «Полар Кинг» Дик Брайт. Рад приветствовать Вас на территории Соединенных Штатов и видеть в здравии. Откровенно говоря, мы тут испереживались…

Не дав закончить официальную часть, в изолятор ввалились доктор и Питер Барр. Капитан укоризненно посмотрел на матроса, и ему не оставалось ничего другого, как представить того пришельцам:

– А вот и ваш спаситель, Питер Барр собственной персоной.

Внук пулеметчика «Эрликона» не обучался в престижных учебных заведениях и, соответственно, не был знаком с правилами этикета, он был прост как навигационный знак отмели, поэтому без лишних предисловий бросился пожимать руки пришельцам.

– Так вы, говорят, американцы?

Мужчина проговорил как бы по слогам:

– Да… Спа-сибо, мистер… Барр… Мы… вам… обязаны… по гроб… жизни…

– Ну, что вы, – взволнованно затараторил Питер, – я, собственно… ничего особенного… вот фотографии, это вы… на льдине…, – и положил фотографии на прикроватную тумбочку.

– Ну, ладно, Питер, не утомляй наших гостей, у тебя еще будет время пообщаться, – вмешался капитан и далее обратился к пришельцам:

– Все же, кто вы и как объяснить все произошедшее? Экипаж теряется в догадках, вы появились словно призраки…

Мужчина чуть приподнялся и волнуясь произнес:

– Да, господа… Я призрак… Джон Мэхэн… капитан ВМС США, бывший некогда пилотом первого класса… палубного истребителя Ф-4 «Фантом» с… «Железного Айка»[1]… авианосца…, а это – моя супруга… Джейн… То, что я вам расскажу, покажется невероятным… Мы стали полярными призраками… точнее… мы стали… подводными пленниками…

– Кем? – хором переспросили присутствующие.

– Я не ошибся… мы были на борту русской субмарины… она затонула… неделю назад… где-то севернее Шпицбергена… подо льдами… оставшиеся в живых движутся к Западному Шпицбергену… командира зовут Майкл… Миша…

Глава 2. Судьбоносное решение

Москва, зима 1981 года. Заседание Политбюро ЦК КПСС

Брежневу, в отличие от Хрущева, особенно в последние годы своего правления страной Советов, явно не нравилась буква «ь» – мягкий знак. И если его предшественник Никита Сергеевич к месту и не к месту добавлял ее – капитализьм, империализьм, социализьм, – то Леонид Ильич решительно избавлялся от нее при первом же удобном случае. Он так и начал очередное заседание Политбюро ЦК КПСС:

– Друзя мои… Сегодня мы открываем заседание Политбюро ЦК КПСС обсуждением вопроса военного характера. Приглашены представители Министерства обороны, Главного штаба ВМС, главный конструктор, на мой взгляд, очень интересного проекта. Дмитрий Федорович, – Брежнев обратился к Министру обороны страны, маршалу Советского Союза Устинову, – с кого мы начнем?

– Общую стратегическую концепцию, Леонид Ильич, доложит Начальник Генерального штаба, частную – Главком ВМФ и научно-техническую – главный конструктор проекта.

– Нет возражений? И давайте, товарищи, покороче, товарищ Огарков, начинай.

– Товарищ Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель пр…

– Послушай, Николай Васильевич, – перебил Брежнев, – мы ведь не на съезде и даже не на пленуме. Ты «Малую землю» читал? Так точно, товарищ маршал Советского Союза!

– Сколько раз?

– Два! – наобум выпалил Огарков.

– Вот, давай проще… как у меня в книге – без титулов и званий. А то ведь мы, если начнем их перечислять, займем все наше время, отведенное на это заседание.

– Есть! Товарищи! Нынешняя администрация США в отношениях с СССР с первых же дней своей деятельности сделала ставку на военную силу. Как вы помните, в прошлом году еще при президенте Картере…

– Кстати, о Картэрэ. Хорошо, что напомнил, – снова перебил Брежнев, – я хотел ему об этом сказать, но так и не успел… Знаете, мне он больше нравился, чем этот Рэйган. Простой такой был, даже слишком простой. С ним можно было договориться. Не повезло ему с Ираном, с этими заложниками… И еще это… Джиммы… Президент и Джиммы… С самого начала устроил панибратство с собственным народом. Несэрезно как-то… То ли дело – Джэмс Элр Картэр…

– Джеймс Эрл, Леонид Ильич, – ненавязчиво поправил министр иностранных дел Громыко.

– Я и говорю, Андрей Андреич, Картэр Джэмс, но не Джиммы же. Он просто начал и так же просто проиграл, этому актеришке… А наобещал-то…

– Он однажды в Нью-Гэмпшире, опять внедрился министр иностранных дел, – дал отдельное обещание на счет своих обещаний. Так и сказал, «Даю вам слово, что не нарушу ни одно обещание». Как-то подсчитали, что он дал более шестисот обещаний, не выполнив и две трети из них. Ну разве можно в стране капитала давать обещание – сократить безработицу, например? Абсурд какой-то! И ни слова об интенсификации экономики, планировании, обеспечении высоких результатов производства при наименьших затратах. Поэтому при нем и спад в экономике начался, а Иран…

– Андрей Андреевич, – теперь настала очередь «серого кардинала» – Суслова, – мне кажется, тебя повело в другую степь. Ты еще вспомни, что Картер был командиром подводной лодки, – это как раз по теме…

– Михайло Андреевич прав, – поправил Брежнев, – мы увлеклись, продолжай, Николай Васильевич.

– Как вы помните, в прошлом году, еще при президенте Картере, в США была принята директива номер пятьдесят девять, в соответствии с которой число первоначальных целей на территории СССР увеличилось до сорока тысяч. На этом они не остановились. Уже в этом году новый президент Рональд Рейган объявил «стратегическую программу» на восьмидесятые годы, затраты на которую, по оценке Генштаба, составят более двухсот миллиардов долларов. Планируется размещение в Западной Европе американских ядерных систем средней дальности «Першинг-2» – более ста пусковых установок, и около пятисот крылатых ракет наземного базирования…

– Здесь надо заметить, – снова встрял Громыко, – что идеология внешней политики…

«Ох уж мне эти ерундиты, – подумал Брежнев, – сейчас заерундит: помню при Рузвельте, помню при Трумэне, помню при… ну, это вообще не выговорить – Дуайт еще и Эйзен-ха-эр… хаере… Лучше бы сказал: помню при Молотове со Сталиным… – был бы повод напечатать в газетах известную всем формулировку „по состоянию здоровья“. Но этот так не уйдет, этот здоровый как бык, можно сказать, не пьет и не курит… Умник, сначала разобрался бы с афганскими фракциями в НДПА – „халькистами“ Тараки и „парчамовцами“ Кармаля[2]. Тоже мне, умник».

– Так вот, идеология внешней политики, – не унимался Громыко, – строится Рональдом Рейганом на основе его прежних, известных нам взглядов…

Брежнев взглянул на «умника» и опять вспомнил про афганские дела: «Эти» умники» насоветовали мне пойти на поводу у Амина – этого интригана с неуемной жаждой власти и сталинскими замашками. Надо отдать должное, этот бывший учитель математики сумел поводить за нос Пузанова[3] с Павловским[4] и всю нашу команду и долго муссировал вопрос о военной помощи, ставя нас в трудное, тупиковое состояние с принятием решений по Афганистану. Умники… Насоветовали… идти на сотрудничество с попрошайкой Амином. А тот все просил и просил – пару дивизий, ну хотя бы одну бригаду для охраны его роскошного дворца. Получил, что просил. «Великий сосед», как он любил говорить, не стал мелочиться, и мы послали сороковую армию, предварительно побывав во дворце, где за стойкой бара Амина настигли осколки от нашей отечественной гранаты… Оправдывайся теперь за этих «умников» и «советчиков» – не смогли разобраться с двумя фракциями. Я всегда говорил, что наличие фракций в одной партии, кроме борьбы за власть, ничего хорошего государству не прибавит. А многопартийность, за отсутствие которой нас критикуют оппоненты на Западе, – это вечные разборки и хаос».

– Еще в 1964 году, – Андрей Андреевич окинул всех все тем же умным взглядом, осматривая, все ли его внимательно слушают, – Рейган выразил личное отношение к Советскому Союзу, назвав его «опасным врагом». Предвыборный лозунг Барри Голдуотера – «Мир через силу» – был также лозунгом Рональда Рейгана в 76-м и 80-м годах. Так что дух имперских амбиций президента совсем не случаен, тем более, что у него очень обширные связи с военно-промышленным комплексом США.

– Вы, Андрей Андреевич, попали, что называется, в точку, – продолжил Огарков, а Брежнев подумал: «Когда это они успели спеться?» – В связи с чем я перехожу к главному. У нас есть данные, что в ближайшее время США объявит еще одну программу. Суть ее состоит в достижении военного превосходства над СССР через космос, путем создания многоэшелонной системы ПРО – противоракетной обороны с элементами космического базирования. По замыслу Пентагона, основными компонентами такой системы должны стать принципиально новые виды оружия, в том числе лазерное и ускорительное, размещенные на космических платформах. Должен проинформировать уважаемых членов и кандидатов в члены Политбюро ЦК КПСС, лично Вас, товарищ Верховный Главнокомандующий, – Огарков задержал свой взор на Брежневе и, удостоверившись, что тот его внимательно слушает, продолжил, – что создание, испытание и развертывание подобного оружия в космосе запрещены Договором по ПРО 1972 года, – в этом месте доклада Начальник Генерального штаба выдержал паузу, ожидая соответствующую реакцию в духе Андрея Андреевича, но никто не проронил ни слова. – У нас уже давно прорабатываются аналогичные разработки, думаю, мы не отстанем.

– Товарищ Громыко не случайно упомянул связи нынешнего президента США с ВПК. Должен отметить, что эти связи не лишены для Рейгана определенной экономической выгоды и дадут ему лично соответствующую прибыль. Сами американцы обратили внимание на тот факт, что объем средств для космической программы имеет оригинальную пропорцию и находится в прямой зависимости от расположения предприятий оборонного сектора в тех районах, которые имеют своих представителей в комитете конгресса по делам Вооруженных Сил или подкомитете по ассигнованиям на оборону. Больше всех средств – около пятидесяти процентов – получит Калифорния, губернатором которой в течение восьми лет был Рональд Рейган. Комментарии, как говорится, излишни. Уже началась борьба между двумястами крупными фирмами за получение заказов. В числе тех, кто будет иметь приоритет в реализации этой программы, такие крупнейшие корпорации, как «Локхид» – специализирующаяся на перехвате наших баллистических ракет, «Макдонелл-Дуглас» – разрабатывающая системы ПРО, «Рокуэлл интернэшнл» – имеющая хорошие результаты с лазерным оружием, и другие. Параллельно готовится пропагандистская кампания, цель которой – ввести в заблуждение американский народ и мировую общественность относительно целесообразности новых средств вооружения.

– С учетом вышеизложенного Генеральный штаб совместно с Главным штабом Военно-Морского Флота разработал оригинальную концепцию развития подводных стратегических ядерных сил на восьмидесятые годы, которая не имеет аналогов в мире и явится, в случае поддержки Политбюро ЦК КПСС, дополнительным гарантом безопасности страны. Теперь прошу предоставить слово Главнокомандующему ВМФ, адмиралу флота Советского Союза Горшкову.

– Давай, Сергей Георгич, – торопливо сказал Брежнев, – только суть, мы вышли из временного графика и в курсе идей твоих книг о морской мощи государства. Книги хорошие, но считай, что мы их уже прочитали.

– Ясно, Леонид Ильич. – Я буду краток. В соответствии с новой морской стратегией министра Военно-Морских Сил США Лемана и начальника штаба Уоткинса предусматривается, в случае кризисной ситуации, ведение активных действий у побережья СССР и других стран Варшавского договора во всех океанских и морских направлениях, – Главком ВМФ решительно взял указку и двинулся к карте мира. – Главной задачей считается блокирование и разгром сил нашего флота в прилегающих к евро-азиатскому континенту районах до рубежей: остров Гренландия – остров Исландия – Великобритания на Атлантике и Алеутские – Курильские – Японские острова на Тихом океане. Реализация этой стратегии, по их оценкам, позволит захватить в свои руки стратегическую и оперативную инициативу на море, блокировать советский военно-морской флот и тем самым обеспечить безопасность своих трансокеанских стратегических коммуникаций…

– Сергей Георгич, – вмешался Брежнев, – ты нас так запугал, что мы уже готовы сдаться, – Леонид Ильич не лишен был чувства юмора, – Давай… что конкретно разработали…

– И сколько предполагаете запросить средств… – подал голос Предсовмина Тихонов, на что Генсек заметил:

– Николай Лексеевич, ты же на 26-м сезде партии говорил, что можно не сомневаться, наши доблестные Вооруженные Силы будут обеспечены всем необходимым… и так далее. Говорил? Что ж ты раньше времени запел не из той арии? Я и сам, как Главнокомандующий, знаю, что средств маловато, но надо… для обороны страны придется затянуть ремни еще потуже. Что еще, Сергей Георгич?

Главком ВМФ подошел к макету.

– Вашему вниманию предлагается проект атомной ракетной подводной платформы с восемьюдесятью баллистическими ракетами неограниченной дальности стрельбы. В совокупности с шестнадцатью баллистическими ракетами на борту атомной подводной лодки – транспортера типового проекта – это девяносто шесть ракет с семью боеголовками каждая – итого шестьсот семьдесят две цели в одном залпе. Место боевого патрулирования, основное – приполюсный район, резервное – район Новой Земли или по команде. Скорость транспортировки платформы – двадцать узлов. Подо льдами обнаружить платформу практически невозможно. Для противолодочного обеспечения будут привлекаться многоцелевые атомные подводные лодки. Для платформы разрабатываются средства противовоздушной обороны. Специальные телевизионные средства обеспечат всплытие в полынье, разработана система синхронного перемещения за отслеженной полыньей, что позволит быстро занимать стартовую позицию. Использование оружия, товарищ Верховный Главнокомандующий, – по вашему приказанию, текущее управление платформой – по директивам Генштаба. В стратегическом плане мне видится такой вариант развития событий и использования платформы: империалисты, прежде всего США, следуя канонам прошлогодней директивы президента N 59, первыми пытаются нанести ядерный удар по территории СССР и стран Варшавского договора. Мы производим ответный. Империалисты все просчитали, им кажется, что за счет первых ударов шансов побудить у них больше. И тут, когда все выдохлись, по нашей команде – а она будет продублирована многократно – подводная платформа наносит упреждающие удары по одной цели в каждой из пятнадцати стран НАТО. Мы объявляем: СССР имеет ядерные средства ведения войны, но во избежание более катастрофических последствий предлагает полную и безоговорочную капитуляцию. Противостояние завершается, наступает новая эра в развитии человечества – социализм в мировом масштабе. Таков финал нашего замысла. Доклад закончил.