Варяг рассмеялся и вновь хлопнул Ратибора по плечу. «Полудурок, – подумал Ратибор, – что с него взять».
– Хочешь воеводу увидеть?
Воевода! Вое – это почти «бой», вода, значит «водит», смекнул Воислав. Значит, он предлагает нам увидеть того, кто водит боев. Этот человек должен быть и рода известного, и делами прославлен.
– Да-да, бой воду хотим увидеть, – ответил Воислав, – именно его! Мы к нему и шли!
Олег кивнул и повёл их к дракону. Возле дракона, несмотря на холод, в одной рубахе сидел муж на вид лет тридцати пяти и точил меч.
«Они что, только и занимаются, что с оружием играют?» – подумал Воислав. Раз сидишь на берегу, то хоть удочку раскинь – нет! Просто сидит и меч начищает. Ценность меча Воислав знал, но не понимал, ведь этот большой нож куда менее пригоден, нежели топор. Им ни дров нарубить нельзя, ни дерево свалить! Только биться, да и в бою им по-нормальному не вдаришь.
– Бой вода, – поклонившись, проговорил Воислав, – земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет! Иди править нами.
Варяг, который вовсе не выглядел как настоящий предводитель боев, продолжал чистить свой меч и словно не слышал славянина. Видимо, полудурок привёл нас не к предводителю боев, а к такому же, как и он сам, недоумку, который сидит и весь день с мечом играет. «Что-то много у них глупых на одного умного, – подумал Ратибор. – Это, наверное, потому, что их женщины по пять детей рожают за раз. Видно, часть глупых».
– Вы откуда? – спросил точащий меч варяг на славянском языке, но с непонятным акцентом. – Куда в поход зовёте? Где земля велика и нет порядка?
– В Ладоге, – проговорил Ратибор, сомневаясь, с настоящим ли он предводителем боев разговаривает или нет.
– Это деревенька на озере бога Ладо! Плавал я там осенью, но мне она показалась крошечной. Построили её на месте, где раньше поселение свеев было.
– Наш бой Гостомысл, глава рода, зовёт вас туда не грабить, а прийти и править. Навести порядок и научить нас биться, как бьётесь вы – в стене щитов, – сказал Воислав, – он предлагает вам стать одним с нами родом! Ладогу окружают другие роды, и мы торгуем с ними. Вожди некоторых из этих родов также хотят, чтобы вы научили нас и правили нами. Правда, другая часть не хочет. Мы добываем много пушнины и мехов, знаем, где добыть мёд! Всем этим будешь владеть ты, воевода, а мы будем учиться.
Варяг слушал молча, продолжая водить точильным камнем по и без того блистающему мечу.
– Я буду думать. Ответ свой вам дам завтра. Мне надо поговорить с братьями, а пока идите к очагу, согрейтесь и поешьте!
Глава 5
Четверо варягов собрались возле очага. Один из них был воеводой, ещё один был Олег, а двое других – братьями воеводы. Все четверо ели жаренное на углях мясо и смотрели, как потрескивают угольки в очаге.
– Что скажешь, Олег, по поводу того, что говорят эти ладожане?
Олег оторвал зубами большой кусок мяса с кости и, жуя его, ответил:
– Рюрик, ты воевода – тебе и решать. Только неизведанных земель становится всё меньше и меньше. Франки укрепляют своё побережье, строя там крепости и готовясь защищать их, другие народы быстро учатся у них. Настанет день, и нас будут встречать уже не так, как сейчас, страшась одного нашего имени или не зная о нас ничего. Старые времена уходят, и их уже никогда не вернёшь.
– Пока плавают по морям такие конунги, как Рагнар и другие, наше время не закончится! – отозвался один из братьев Рюрика.
– Оно уже закончилось, Трувор! Рагнар сам ускорил это, когда стал давать своим сыновьям власть! Если бы всё было, как и раньше, когда каждый воин мог стать конунгом, то тогда было бы для чего сражаться. Теперь, если в тебе нет крови Рагнара, то ты и править не смеешь! Вот сколько ты, Рюрик, одержал побед! Сколько городов разграбил! А должен служить сынку Рагнара. Нет, конечно, некоторые из его сынов достойны править, но не все!
Все продолжили жевать мясо и глодать кости.
– Если мы приведём наших людей в далёкие земли славян и построим там настоящие поселения, как те, что мы видели в землях франков, думаешь, сможем мы стать с этим народом едиными? – спросил Рюрик у Олега. – В тебе, Олег, течёт кровь славян, твоя мать славянка, скажи, могут ли наши два народа стать едиными?
Олег ничего не ответил. Возле очага опять наступила тишина, лишь угли потрескивали.
– Рюрик, – проговорил Трувор после долгого молчания, – приехав править в земли славян, ты станешь словно Рагнар Кожаные Штанишки, ты перестанешь быть викингом и станешь конунгом. Тебя будет заботить не слава, а богатство! Ты станешь мыслить, как он! Захочешь передать свою власть детям и навсегда забудешь, что такое плыть навстречу богам и слышать в раскатах грома Тора! Ты забудешь, что такое быть варягом, и станешь славянином.
– А оставшись здесь с потомками Рагнарки, ты однажды станешь его верным слугой! Рагнарка смотрит на франков и англов и хочет построить себе королевство, как у них. В нём не будет свободных людей, все будут лишь его слугами, а после его смерти – слугами его детей! – горячо возразил Олег.
Все опять долго молчали, и каждый обдумывал, что стоит произнести, а что лучше оставить при себе.
– Синеус! Скажи, а почему ты молчишь? Что скажешь – стоит ли нам плыть в Ладогу?
Синеус бросил кость здоровенным псам, и те тут же сцепились и стали драться за неё.
– Скажи, думает ли пёс, когда видит кость? Он вступает за неё в бой и после наслаждается победой. Стыдится ли он того, что лежит и грызёт её, а его противники ходят вокруг и готовятся вновь и вновь испытать его? Нет, так как он взял эту кость в бою!
– Что ты этим хочешь мне сказать, брат? – спросил Рюрик.
Синеус взял ещё одну обглоданную кость и кинул её в другую сторону. Проигравший первую схватку пёс тут же бросился за ней и принялся грызть.
– Стыдится ли он, что схватил эту кость, пока его соперник грыз другую? Нет. Славяне – это кость, и если её не схватишь ты, то когда Рагнар и его детки дожрут свои кости, то непременно сожрут и эту.
Между тем пёс, который уже сожрал первую кость, с рычанием двинулся на грызущего вторую.
– Смотри, брат, когда Рагнар и его дети поймут, что ты взял то, что они считали своим, то придут и попробуют отобрать! Но сейчас славяне не интересуют их. Я считаю, что если ты не пойдёшь в Ладогу править, то о тебе сложат славные песни и ты станешь великим героем! Но пройдут годы, и о тебе забудут. Последний корабль, который построен был для тебя, затонет, и последний, видевший тебя, погибнет. И тогда о тебе забудут. Став же правителем славян, ты навсегда останешься в людской памяти, и род твой, и мы. И даже когда умрёт последний из тех, кто видел того, кто видел тебя или кого-то из тех, кто был с тобой рядом, то всё равно память о тебе не угаснет!
Синеус закончил свою речь и, достав нож, отрезал себе большой кусок мяса и стал его есть, словно потеряв интерес к беседе братьев.
Олег присоединился к Синеусу, а Рюрик с Трувором некоторое время смотрели друг другу в глаза, а после Трувор медленно проговорил:
– Ты старший наш брат, и тебе решать. Все мы дети Руса, весь род наш пойдёт за тобой. Но помни, куда причалишь ты, там будем биться и мы. Ты старший из нас, и только бесславие и бесчестие могут подорвать твою власть.
– Трувор, брат мой, даю тебе слово, что в землях славян твоя секира не будет долго скучать!
– Ну, коли так, брат, то тогда поплыли в Ладогу – увидишь, что там только леса и нет там никакой славы. В то время пока мы будем править полузверями, Рагнар будет строить своё королевство.
Трувор не хотел плыть в земли славян, но и пойти против рода не хотел. Ему нравились битвы и весёлые пиры. Ему нравилось то, что каждый раз он может погибнуть, сражаясь с врагами, подчиняя города, и нравилось видеть страх в глазах смотрящих на него людей, отведавших варяжской ярости.
– Ну, коли мы решили плыть в земли славян, – подытожил Рюрик, – то надо бы нам убедить и других викингов присоединиться к нам. Можно позвать братьев Аскольда и Дира, они тоже решили перезимовать здесь. Оба они – могучие варяги, и, думаю, им будет интересно поплыть с нами! Олег, пойди к ним и позови их в поход. Они, я слышал, тоже не хотят служить Рагнару и его сыновьям. Убеди их пойти с нами, так как, когда мы приплывём в славянские земли, то там, чтобы построить настоящее королевство, нам потребуются их топоры.
На другой день рано утром Олег направился к братьям Аскольду и Диру, которые вместе с другими своими родичами и дружинниками также пировали и пели песни, чтобы скоротать холодные дни.
Олега приветствовали тепло и тут же усадили за стол, налив ему полную кружку пива. Олег отпил большим глотком полкружки, а затем, вытерев губы, сказал Аскольду:
– Я с Руссонами поплыву на Царя Городов! Хотим позвать вас с собой.
Аскольд и Дир тут же придвинулись к Олегу. Царь Городов находился очень далеко, и проплыть туда было невозможно. Многие пытались, но ни у кого не получалось.
Аскольд рассмеялся, Дир подхватил его смех, а затем рассмеялись и все остальные.
– До Царя Городов нельзя доплыть, Олег! Если ты одолеешь все шторма и сможешь прорваться через узкий пролив, который стерегут люди, чья кожа имеет цвет древесной коры, и если ты пробьёшься сквозь тёплое море и достигнешь Царя Городов, то тогда плавающие города, извергающие огонь, сожрут твоих драконов.
– Так поплыл бы Рагнар. Но я поплыву другим путём! Есть земли, которые населяют не то звери, не то люди, которые ходят в шкурах, и лишь немногие из них торгуют. Если пройти их реками, то спустишься в земли, где ходят тысячи коней. А дальше достигнешь тёплого моря!
– Это сказка, Олег! Не может тёплое море быть за землёй, где кони пасутся тысячами, – проговорил Дир, – море одно, и поэтому, идя в глубь лесов по рекам, ты приплывёшь на конец света. И там не будет ничего.
Аскольд и Дир рассмеялись, но увидев, что Олег не поддерживает их смех, и не желая оскорбить родича Руса, они замолкли.
– Царь Городов должен быть там! Да, сначала надо будет построить там города и постепенно двигаться вниз, и в один такой день мы достигнем Царя Городов. Мы подплывём к нему другим путём и навсегда прославим своё имя!
Аскольд и Дир смотрели на Олега прищурившись, оценивая возможность успеха. Каждый из них, несомненно, мечтал овеять своё имя славой. Олег придумал всё то, что говорил, поведав им старое предание, которое в далёком детстве говорила ему его мать, рассказывая, что много лет назад славяне, или венеты, жили рядом с большой страной, населяемой волохами, у которых был большой город, названный в честь их вождя и носивший имя Конста. Волохи воевали с венетами, а потом пришли ещё и обрины, которые поработили венетов и прогнали в глубокие леса.
Когда Олег шёл на разговор с Аскольдом и Диром, то сам не верил в сказку, которую слышал от матери, но теперь, споря с ними и убеждая их, он убеждал сам себя, что если и впрямь миновать страну лесов и пересечь страну коней, то можно достигнуть тёплого моря и Царя Городов. Что, если именно этот город Конста и есть Царь Городов?
– Если ты прав, Олег, то тогда нам надо захватить земли славян и идти в глубь лесов, прорубая себе дорогу и строя на своём пути города, чтобы зимовать и чинить свои суда. Нам потребуются проводники. Кто поведёт нас по этим местам? Где мы найдём их?
– Мы уже придумали, как нам быть с проводниками. Мы построим города в землях славян и станем с ними родичами. Они сами поведут нас в глубь лесов, и однажды мы достигнем-таки Царя Городов.
– А если там всё-таки ничего нет? – спросил Дир. – Вся наша жизнь будет пустой, так как мы будем пробираться сквозь густые леса, а потом придём к краю света!
– А ты знаешь хоть одного человека, кто был на краю света? – спросил Олег. – Я слышал о Торстейне Желтозубом, который уплыл далеко, миновав страну англов. Он так и не вернулся, а значит, конец света в той стороне! Значит, там, куда пойдём мы, не может быть конца – там может быть только начало, а из начала всегда много дорог!
– Ты говоришь словно волхв, Олег! Мы с братом поплывём с тобой, но помни, что в любой момент мы, когда захотим, оставим ваш род. Если мы сочтём, что данный путь не приведёт к славе.
В середине дня Рюрик, Трувор, Синеус и Олег позвали к себе славян Воислава и Ратибора.
– Я подумал. Я приплыву вместе со своим родом к озеру Ладо и буду править вами. Но мы воины, и посему мы не будем довольствоваться только лишь Ладогой. Мы хотим подчинить своей власти все славянские роды. Ваши люди будут обучены моими людьми, все вместе мы станем дружиной и соберём все земли в один кулак.
Говоря это, Рюрик сжал руку в кулак, как бы показывая, что всё сольётся в один.
– Вы поведёте нас в земли других славян. Тогда мы сможем создать настоящее государство. Я стану конунгом. Вы научитесь биться в стене щитов и поклянётесь, как и любой из моих воинов, никогда не поднимать своего оружия на дружинника!
Воислав не понимал речи будущего правителя, так как Рюрик говорил торжественно и, когда не мог подобрать нужных слов, заменял их словами из своего языка.
Воислав и Ратибор лишь кивали головами, давая понять, что они от имени всего рода и всех ладожских родов согласны.
– Вы будете учиться у моих ратников и приплывёте в Ладогу уже воинами.
– Так мы и так могучие, – сказал Ратибор, – если драться честно и без всяких оборотнических штук, то один славянин стоит троих варягов!
– В бою надо выжить. Честно дерутся только те, кто не знает, как биться нечестно! Вы будете учиться и будете слушаться, а если откажетесь, то какой смысл мне плыть в вашу деревню и править вами, когда, даже придя сами ко мне, вы не хотите повиноваться.
– А ты научишь нас биться в стене щитов? – спросил Воислав у Рюрика.
Варяг спокойно посмотрел на Воислава и ответил:
– Я не смогу тебя ничему научить, но, имея желание, ты быстро научишься всему, а после и другие научатся.
Следующий день Воислав и Ратибор с великим стыдом провели возле столбов, нанося по ним удары топором и закрываясь от незримых ударов щитом.
– Ратибор, вон смотри, та красавица, я её давно приметил, на меня засматривается, – говорил Воислав, нанося удар по столбу, – небось, теперь тоже думает, что мы полоумки.
– Ага, родич, вот по плечу полоумок тебя хлопнул – добро пожаловать в их дружину. Будешь, как дитя, по столбу лупить. Смотреть зрелым мужам в глаза совестно!
– Не забывай щитом прикрываться, а то Рюрик не поплывёт править нами. Тогда уж точно наш род погибнет!
– Да так за весь день руки отвалятся щитом закрываться да топором по столбу лупить!
– Так ты вполсилы бей, дурень, а то и вправду стыдно будет, коли незримый противник тебя одолеет, – отозвался Воислав, при этом с досады со всей дури рубанул по столбу и прикрылся щитом, который с каждой секундой становился всё тяжелее и тяжелее, а удары, которые он наносил по столбу, становились всё слабее и слабее.
Часть 2
Глава 1
Весной, когда стало возможно спокойно судоходствовать, Гостомысл узнал о том, что к Ладоге плывут драконы. Сердце сжалось у старого боя. Гостомысл не знал, чего ему ждать – радости или беды, ведь он сам отправил двоих своих родичей в далёкий город варягов, чтобы те приплыли и стали править у них. Но как узнаешь, кто приближается к берегам твоего рода?
Гостомысл взял в руки топор и с другими мужчинами поспешил на берег, чтобы с оружием в руках встретить гостей. Дракары, подплыв, насколько возможно, остановились. Отважные мореходы стали прыгать в воду и спешить к берегу.
– Не стрелять, – закричал Гостомысл, – всем стоять плечо к плечу. Ждём, может, это не враги.
Впрочем, в то, что это не враги, уже почти никто не верил. Но тут послышался крик:
– Гостомысл! Бой Гостомысл, это мы, твои дети Воислав и Ратибор!
– Вернулись! – радостно закричал Гостомысл и, отбросив копьё, похромал им навстречу.
Вместе со старым боем поспешил навстречу вернувшимся и Борис. Гостомысл не узнал Воислава, мальчика, который когда-то шагал с ним, опираясь на отцовское копье. Перед ним был настоящий варяг, одетый в кольчугу, с шеломом на голове. На щите у Воислава был изображён сокол, который падал вниз. Такой же знак был и на щитах у других варягов.
К бою Гостомыслу, который смотрелся хоть и могучим, но старым и неуклюжим, шагал варяг, настоящий сын холодного моря.