На «Ослябе» как и ранее под Владивостоком, начали затопление отсеков правого борта, с целью увеличить дальность стрельбы орудий. Не то чтобы крайняя нужда возникла именно через затопление добросить снаряды до предполагаемого размещения береговых батарей, но командующий приказал провести учения, создав искусственный крен, коль уж вместо яростной драки идёт показательная порка врага – почему бы и не опробовать в боевых условиях интересные наработки на будущее. Бэр, будучи автором идеи увеличения предельного угла возвышения орудий посредством затопления отсеков, считал данный опыт особенно ценным для Балтики, где русскому флоту наверняка предстоит отбиваться от англичан за минными заграждениями, и был только рад ещё раз проверить теорию на практике. Однако старший офицер кавторанг Похвиснев, выслушивая доклады трюмных, вполголоса поругивал новации, обеспечившие ему дополнительную головную боль.
– Полно, Давид Борисович, понимаю всю вашу ярость, – Бэр покаянно склонил голову, – но дело для флота нужное, дело для флота важное. Вы уж потерпите.
– Да терплю, куда деваться. Чёрт бы побрал этих умников, инженеров косоруких с верфей Адмиралтейских, – Похвиснев только рукой махнул на шутовство командира, – новейший броненосец, а проржавел едва ли не как десятилетний «Наварин»…
Пока в башнях главного калибра шли приготовления к бою шестидюймовки «Осляби» умудрились успешно отстреляться по двум японским миноноскам, обозначившим попытку атаки броненосного отряда. Один миноносец запарил, остановился и был затоплен экипажем, спасшимся на шлюпке, а второй – отбежал обратно в порт.
«Владимир Иосифович, поздравляю с отбитием минной атаки и утоплением неприятеля, восхищён мастерством ваших артиллеристов», – отсемафорил с «Ушакова» Миклуха.
– Как же, атаки, – командир «Осляби» был несколько уязвлён тем, что производство в адмиралы подзатянулось, в то время как пятёрка «небогатовских орлов» уже получила орлов на погоны, – не пошли бы япошки двумя старыми минарями средь бела дня в атаку, разведывали наши силы для передачи Того в Сасебо…
– Владимир Иосифович, – старший артиллерист отвлёк Бэра от переживаний и самокопаний, – орудия главного калибра к стрельбе изготовлены, заряжены фугасными…
– Да, Сергей Эмильевич, приступайте и далее командуйте сами, тут не морской бой, манёвров не предвидится. Передайте моё особое удовольствие отличившимся расчётам.
– Слушаюсь! – Капитан второго ранга Генке чётко откозырял и спешно направился к носовой башне.
Защищающие порт береговые батареи, дальнобойным орудиям «Осляби», противопоставить ничего не могли. Потому, когда десятидюймовые «подарки» направляемые Генке и Тундерманом, начинали падать в опасной близости, доблестные самураи, организованно, по приказу, отступали в безопасное место. Два старых парохода, два буксира, пытавшихся замаскироваться плавкраном и второй миноносец, уже оставленный командой, были «раздолбаны» в пух и прах, но вот портовые сооружение возгораться не хотели категорически.
Зато провокация «Донского» и «Терека» удалась в полной мере. Японцы решили, что коварные русские собрались высаживать десант, а обстрел порта – манёвр отвлекающий и подтянули к местонахождению крейсеров несколько батарей полевых орудий и то ли пару батальонов, а может быть даже и полк пехоты. Лебедев дал возможность самураям сосредоточиться в прибрежной полосе и полным ходом повёл «Донской» к месту предполагаемой высадки. Артиллеристы старого крейсера открыли шквальный огонь по местам скопления японцев, снарядов не жалели.
– Константин Платонович, а ведь неплохо получилось, – командир «Донского», пронаблюдав воспарившие в воздух вражеские пушки, выкаченные отчаянными защитниками Гензана на прямую наводку, невероятно развеселился, – всё-таки умеет наш адмирал в копеечном деле рублёвый прибыток получить.
– Точно так, Иван Николаевич, – кавторанг Блохин мельком глянул в бинокль на разбегающихся японцев, – а фугасы то наши вполне себе неплохо разрываются, как минимум роту япошек уработали и к ним в довесок три или четыре орудия.
– Константин Платонович, подготовьте наградные списки. Думаю. все расчёты отстрелялись отменно, все достойны быть отмеченными.
Блохин кивнул. За поход и прорыв во Владивосток, а также за тяжёлую, изматывающую, но такую нужную службу «учебно-артиллерийской брандвахтой» командир и старший офицер крейсера-ветерана были представлены Небогатовым, помимо уже полученных орденов Святого Георгия (за «попятнанные» миноносцы во время форсирования Цусимы) к орденам Святого Владимира с мечами третьей степени и продвижению по службе. Лебедев должен был принять командование «Ослябей», как только Бэр получит адмиральские погоны, а Блохин тут же вступит в командование «Донским»…
К вечеру Небогатов, досадуя и чертыхаясь о даром потраченном угле (три уничтоженных японских миноносца адмирал в расчёт не брал), отдал приказ к возращению во Владивосток. Несмотря на то, что быстроход «Жемчуг» здорово напугал японских миноносников, командующий побаивался ночной атаки.
Лидировал эскадру «Донской», три броненосца береговой обороны «замыкали» колонну. Главную ценность флота, – броненосный отряд из «Александра», «Бородино», «Осляби», оберегали «Светлана», «Алмаз», «Жемчуг» и миноносцы.
Добравшись до Владивостока без приключений, эскадра втянулась в Золотой Рог. Николай Иванович злой и не выспавшийся поспешил в штаб флота. На вопрос Свенторжецкого о итогах рейда, адмирал сердито буркнул, что от роты пластунов толку было бы больше чем от прогона чёртовой дюжины кораблей туда и обратно, и прошёл к себе в кабинет. Дурное настроение комфлота объяснялось просто – запасы угля катастрофически таяли, а пополнял их жидкий ручеёк поступлений с Сучанских шахт. Флот, даже отстаиваясь во Владивостоке, пожирал необычайно много топлива. Если император не намерен заключить мир в ближайшие пару месяцев, то угольный вопрос непременно станет стратегическим.
А самодержца, похоже, заусило…
Сейчас, когда Германия демонстративно и напоказ задружила с Россией, не то что Франции, самой владычице морей было жизненно важно пошатнуть, а лучше – порушить эту дружбу двух империй. Не императоров, нет. То, что кузены вместе охотятся, обсуждают балерин и актрисок, а подвыпив, строят планы по разделу мира, знали все, кому положено это знать. Но наметившееся сотрудничество генералитета двух континентальных держав, а особенно отзывы флотских офицеров о «предателях лягушатниках», и о «толковых немцах» передаваемые ещё с эскадры Рожественского нервировали и Париж и Лондон. А теперь и Небогатов из дальневосточного далека так «гавкнул» на французов и так унизил англичан, давая пространное интервью журналистам…
К русскому императору зачастили послы, зондируя почву и намекая о возможных преференциях. А Николаю, очевидно, понравилось быть «пупом» мировой политики…
Вот и сейчас адмирала ждали пространные телеграммы от царя повествующие об успехах в Маньчжурии и необходимости разгрома Соединённого флота к моменту десантирования на Японские острова. Таковых телеграмм у Небогатова скопилось с полдюжины, похоже царственный тёзка, сделав комфлота практически наместником Дальнего Востока, не мог не общаться с конфидентом хотя бы пару суток.
– Евгений Владимирович, будьте добры, уж сообразите ответ Его Величеству, какой-нибудь приличествующий, – скаламбурил вице-адмирал, – у меня бессонница, не соображаю ни черта. Вы же знаете прекрасно, что ответить государю, а я потом отредактирую. Какие ещё новости, расскажите вкратце…
Новостей для командующего было немало. Во-первых, пришло срочное сообщение от Бухвостова о бое в заливе Анива. Увы, но «отгрызть» у Камимуры броненосный крейсер не получилось. Напротив, «Богатырь», столь прекрасно начавший бой и утопивший четыре миноносца, нахватался шести и восьмидюймовых снарядов с «Адзума» и «Токива» и еле успел «отползти» в сторону от прорывающихся неприятельских крейсеров. По счастью убитых было немного – семеро, раненых – тридцать, в том числе и Стемман, не сходивший с мостика, «нашёл свой осколок» взрезавший неистовому каперангу левое бедро. Правда, «Токива» и особенно «Адзума» получили подарки и от «Богатыря» и от «Громобоя». Но хода не утратили, 17-18 узлов держали уверенно. «Громобой» также был побит – вышла из строя левая носовая восьмидюймовка. Учитывая, что флагманский «Идзумо» был целёхонек, погоню за уходящей броненосной троицей продолжать не стали – «Олег» и 17 то узлов держал с огромным напряжением, «Аврора» перегружена, а на «России» – пехотный батальон для гарнизона Камчатки…
Посему Бухвостов и Брусилов наскоро посовещались и решили, что куда важнее выполнить главную задачу, – соединиться с «сахалинцами» и отправить «Камчатский отряд» по назначению. Благодаря мощным радиопередатчикам эскадры встретились практически в запланированной точке, в восточной части залива Анива, разве что погоня за крейсерами Камимуры несколько отсрочила рандеву.
Конец ознакомительного фрагмента.