— И часто так за ней ходишь? — не унимался я. — Она в курсе? И вообще, она хотя бы знает про тебя?
— Хожу часто, — ничтоже сумняшеся признал он. — Всегда хожу, когда темно. Мало ли что… Оборонить, защитить… А насчет того, знает или нет… Конечно, знает. Лев ошибается, когда говорит, что я к ней не подходил ни разу. Подходил…
— И что она?
Глупый вопрос: ответ и так очевиден.
— Вежливо улыбнулась и сказала «нет».
— Давно это было?
— Два года назад. Мы с тех пор дружим.
— Она замужем?
— Нет.
— Красивая?
— А сам как думаешь? Она самая красивая девушка из всех, кого мне доводилось видеть.
— Интересно…
— Хочешь на нее посмотреть? Как я уже говорил, она сейчас здесь. Осталась ночевать у подружки.
— Ты мне ее покажешь?
— Она на кухне. Должна быть.
— Пойдем? — повинуясь какому-то не вполне рациональному порыву, я тут же двинулся к двери, но Женя не тронулся с места.
— Иди один. Не хочу лишний раз ее смущать.
— Что за глупости… А ты не против?
— Если бы был против, то не говорил бы, где ее можно найти.
— Логично. Я быстро.
— Давай, удачи. Я пока допью своё. Надо вас догонять… Хотя бы тебя. Льва-то точно уже не догоню.
Я быстрыми, хоть и не совсем ровными шагами пересек коридор, однако на кухне, к моему некоторому замешательству, никого не нашел. Обидно. Но куда больше меня «расстроил» тот факт, что, посетив этажный туалет, я не обнаружил там Еремицкого. Ладно девушка, но этот-то куда пропал?
В поисках разгадки пошел на второй этаж.
— Лев?
— О, Филиппыч, иди сюда! Мы тебе такого покажем!
— Мы?
— Да, мы. Давай сюда скорее!
Пройдя по коридору вдоль ряда одинаковых грязно-рыжих дверей, я обнаружил небольшую рекреационную нишу с диванчиком и окном. Там-то и разместился Еремицкий, да не один, а в компании сразу двух девушек. Причем, все трое расположились отнюдь не лицом ко мне, а стоя под шторой и что-то увлеченно рассматривая за мутными, покрытыми инеем стеклами.
— Товарищи, вы чего… — начал было я, но меня бесцеремонно перебили.
— Тсс… Выключи свет.
— Зачем?
— Так лучше видно. Смотри.
Я послушно щелкнул выключателем, подошел к ним и нырнул под тюль. С минуту всматривался в открывшуюся картину. Ну и что? Засыпанный снегом задний двор с разбросанными по нему допотопными детскими развлекаловками: различные турники, небольшая каруселька, качели всех возможных конструкций, лесенки, вращающиеся барабаны — на любой вкус. Чуть дальше виднелась заброшенная хоккейная коробка, в которую дворники приноровились сваливать снег, а сразу за ней светилась грязно-желтыми окнами панельная хрущевка. Обычный двор, ничем не отличимый от прочих своих собратьев. На что здесь смотреть?
— Вон, по центру качельки. Видишь? Те, что за деревом.
— Ну, качельки, и что? Такие же, как… Мать честная, там же ребенок!
— Это не ребенок, — ответила одна из двух девушек.
— А кто же? Кукла?
— Привидение.
— Что за чушь?
Я хоть и выпил, но не настолько, чтобы видеть привидения.
— Я тоже считаю, что чушь, — согласилась со мной вторая девица. — А вот Полина говорит, что его здесь часто видят.
— Так и есть, — подтвердила та, которую назвали Полиной. — Уже третий год. Я тогда еще на младших курсах училась, когда впервые увидела. Но комендантша говорила, что оно и раньше приходило.
— А кто он… оно?
— Сам погляди.
Я заворожено смотрел на детскую фигурку, сиротливо прикорнувшую на качелях. Она не двигалась, но ее неподвижность только добавляла ощущения нереальности происходящего. Ни лица, ни деталей одежды разобрать было нельзя. Однако мне показалось, что это мальчик. Маленький мальчик, один на улице, ночью, в пятнадцатиградусный мороз… Ни в каких призраков я не верил, но ситуация сама по себе странная.
— Говорят, — продолжила Полина. — Это был сын одной уборщицы, которого во время войны немцы смеху ради заперли в подвале общежития и держали там, пока он не умер с голоду.
— Мне казалось, здание послевоенной постройки, — усомнился я. — Я немного в этом понимаю, увлекался по молодости. Чего-то вы, девочки, не договариваете.
— Я вообще в это не верю, — тут же открестилась вторая, имени которой я пока не знал.
— Раньше здесь стояло другое здание, точно такое же, — огорошенная предательством подруги Полина, тем не менее, сдаваться не собиралась. — С тех пор всё перестроили, а мальчик все равно приходит сюда, ищет маму… И приходит именно в конце января, когда оккупация была… В самое голодное время…
— Что за вздор? — раздался вдруг за нашими спинами звонкий мальчишеский голос. — Немцы взяли Младов двенадцатого октября сорок первого года, а уже тридцать первого декабря, под новый год, наши войска отбили ее обратно. Никаких фашистов в конце января здесь не было и быть не могло. И что вы вообще здесь делаете?
Щелкнул выключатель, сразу же стало нестерпимо светло. В коридоре стоял Сизов. Картинка ему открылась, должно быть, презабавная. Впрочем, в его лице читалось скорее раздражение пополам с… Ревностью?
— Евгений? — вторая девушка удивленно воззрилась на учителя. — Что ты здесь делаешь?
— Женя, — подтвердил он.
Или поздоровался?
— А, — Еремицкий хлопнул себя ладонью по лбу. — Так это и есть твоя зазноба?
— Его кто? — удивилась Полина, разглядывая лицо вновь прибывшего.
— Никто, — отрезал Евгений (с этого момента во избежание путаницы я буду называть его полным именем). — Женя, я очень рад тебя видеть.
— Я тоже рада… — растерянно протянула Женя. — Не знала, что ты здесь…
— Ты многого про меня не знаешь.
— Увы… — непритворный вздох.
Я внимательно присмотрелся к ней. Да, у историка губа не дура. Выше среднего роста, стройная, с правильными чертами бледного лица и большими карими глазами. Густые темно-каштановые волосы, расчесанные на пробор, падали ей на плечи, обрамляя тонкую, изящную шею. Женя была одета в мягкий серый свитер, который совсем не скрадывал стройную фигуру, и в черную облегающую юбку, довольно короткую для этого времени года. Носить с такими ногами, как у нее, что-либо другое было бы, на мой взгляд, равносильно преступлению. Но, несмотря на сногсшибательную внешность, от образа девушки веяло чем-то домашним, уютным. Наверное, она вкусно готовит, а учитывая, какая она красавица… Понятно, почему мой друг учитель положил на нее глаз: такую девушку не пропустит ни один мужчина. Хотя, далеко не каждый серцеед рискнет к ней подкатить… Не простая это девушка.
Женя робко улыбнулась, словно извиняясь сразу перед всеми и за всех.
— Так чем вы здесь занимаетесь? — повторил Евгений свой вопрос. — Я слышал что-то про призрака.
— Так и есть, — поспешил вмешаться я, чувствуя неловкость, возникшую между собеседниками. — Девушки показывали нам живое воплощение местной легенды. Признаюсь, я такого еще не видел. Вот, можешь сам посмотреть… Ой, он исчез.
— А, так вы уже познакомились, — констатировал Сизов, не бросив даже короткого взгляда в сторону окна.
— Еще не успели, — ответила Женя. — Ребята подошли, когда мы уже были здесь.
— Я искал Льва, — подтвердил я. — И пришел сюда.
— А я… — начал было Лев, но призадумался. — Я не помню, на кой хрен поперся на второй этаж. У меня вообще плохая память… И омерзительный нрав. Кстати, до туалета я так и не дошел, так что прошу меня простить…
— На этом этаже нет туалета, — запоздало крикнула ему вслед Полина, после чего обратилась к Евгению. — Так значит, ты и есть тот самый интересный школьный учитель. Я много слышала о тебе.
— От моей зазнобы? — саркастично поинтересовался Сизов.
— Да, от Женьки, — простодушно ответила Полина.
— И что же слышала?
— Ну… Разное… В основном, конечно же, только хорошее!
— Хватит, — оборвала ее Женя, в глазах которой внезапно проблеснула самая настоящая молния. — Вообще, дорогой мой, мне обидно, что ты был здесь в гостях, знал, что я тоже тут — и не зашел повидаться.
— Извини, — нахмурился Сизов. — Не хотел доставать тебя своим чрезмерным вниманием.
— Твое внимание — не чрезмерное. Я уже говорила. Ты мой друг.
— Похоже, это у них привычная песня… — пробормотал я сам себе под нос, попутно размышляя, как бы незаметно улизнуть обратно в свою комнату, пока очередная жертва «френд-зоны» будет исподтишка наслаждаться обществом объекта своего тайного обожания.
Но повода так и не придумалось, а ребята тем временем встали друг напротив друга и, скрестив руки на груди, обменивались неодобрительными взглядами. Похоже, что-то назревает, что-то из старого, сто раз виденного сериала, каждую серию которого знаешь буквально наизусть, вплоть до реплик и вспышек закадрового смеха. И пусть раньше в сериале снимались другие актеры (как и до них, еще раньше), сюжет не изменился ни на йоту. Что ж, освежим в памяти, на тот случай, если вдруг самому придется оказаться в роли какого-нибудь персонажа.
Для начала действа не хватало только первой реплики, и ее произнесла девушка.
— Почему ты так себя ведешь?
— Как веду? — тут же «ощерился» Евгений.
— Избегаешь меня.
— Не избегаю.
— Нет, избегаешь! Что это было сейчас?
— Не понимаю, о чем ты.
— Все ты понимаешь! Иначе почему появился последним, после них? Небось по секрету нашептал про меня дружкам, и те отправились поглазеть на диво? Или как вы девушек за глаза называете? Девахи? Бабы? Телки?
— Эй, ничего, что я тоже здесь? — напомнил я, но Полина дернула меня за рукав: мол, не мешай.
— С чего это я должен про тебя рассказывать? — возмутился Сизов, тут же, впрочем, покраснев. — Я даже не знал, что ты здесь.
— Врешь.
— Ну да, вру. Знал. И что с того? Я к тебе не подходил. Я их искал.
— Ага, искал, как же. Чего их искать, они не пьяные даже!
— Ты Льва видела? Не пьяные…
— Ну ладно, тот второй пьяный. Но куда они из общаги денутся? Она уже час как закрыта!
— Я знаю, что она уже час как закрыта, — передразнил девушку Евгений. — Просто я имею право ходить, где мне вздумается. И хожу.
— Ага, ты это комендантше расскажи. Которая сейчас в своей каморке дрыхнет.
— Кстати, о комендантше, — снова вмешался я. — Вы бы потише…
— Филипп, не лезь, — осадил меня Сизов. — Я хочу разобраться. Почему это ты считаешь, что я тебя избегаю?
— Она уже объяснила, почему, дурашка, — это уже Полина вставила свои пять копеек. — Потому что ты не пошел с друзьями смотреть на нее.
— Поля, помолчи, — Женя нервно дернула плечом и подошла вплотную к учителю. — А сказать тебе, почему ты сейчас здесь появился? Да просто ты струсил. Увидел, что они долго не возвращаются, и испугался…
— Чего? — прижатый к стене учитель неожиданно пошел в наступление. — Что кто-нибудь из них начнет подкатывать к тебе? Так мне-то какое дело!
— Во дают… — восхищенно прошептала Полина.
Я же подумал, что если из немногочисленных обитателей общаги кто-то и спал, то теперь точно должен был проснуться. Хорошо, что комендантша почивает надежно: по рассказам обитателей, до нее не смогли добудиться, даже когда посреди ночи на третьем этаже вспыхнул пожар.
— Я не знаю, какое тебе дело, — Женя убрала с лица прядь своих вьющихся волос. — Но ведешь ты себя глупо. Как маленький.
— Я всю жизнь веду себя глупо, — с каменным лицом ответил Евгений. — Таким уж уродился. Спроси у любого в школе.
— Я не хожу в твою школу. И мне плевать, как там относятся к тебе. Ты мой друг.
Сизов демонстративно приложил ладони к вискам.
— Хватит повторять одно и то же, как мантру. Друг, друг. Я и сам знаю, что друг.
— Так и веди себя, как друг, а не как влюбленный пятиклассник! Кто вчера четыре часа стоял у меня в подъезде и так и не позвонил в дверь?
— Так ты знала? — ахнул он. — Знала и даже не вышла?
— Глупый. Ох глупый… Меня даже дома не было. Сегодня утром соседка сказала, что опять «тот самый» приходил. Хотя это разговор не для посторонних, прости.
— Ничего, я уже привык.
— Привык к чему?
— К публичному унижению.
Молодого человека трясло. Он держался из последних сил, и я прекрасно видел, что парень близок к истерике. Но и она тоже хороша. Если уж и вправду хотела его пропесочить, зачем было делать это при нас? Я не гордый, мог бы и закрыть дверку с обратной стороны. Полина, думаю, тоже. Просто оно как-то неожиданно все началось… Когда они на личности перешли.
— Прости, — девушка сделала шаг вперед и заключила дрожащего Евгения в объятия. — Я не хотела тебе грубить. Случайно вырвалось. Я еще выпила… Мне очень стыдно. Не злись, пожалуйста.
Я подумал, что несчастный учитель подобно неосторожным словам Жени сейчас тоже вырвется и убежит. Но чудо: едва она прикоснулась к нему, он мгновенно успокоился.
— Ничего страшного, все хорошо, — прошептал он, приобняв ее за плечи. — Я не злюсь.
— Хорошо, — она тут же, но совсем не поспешно отстранилась и улыбнулась ему. — Как-то неловко получилось перед твоим другом. И перед Полиной тоже… Ты нас познакомишь?
— С Полиной? — удивился Евгений. — Я сам ее не знаю.
Я был просто в шоке: он ведь только что чуть не плакал, а сейчас выглядит так, словно ничего и не было! Удивительный город, удивительные люди его населяют.
— С твоими друзьями! — рассмеялась Женя. — А я вас, так и быть, с Полиной познакомлю. Если она, конечно, не против.
Полина оказалась не против, и следующие две минуты ушли на взаимное представление друг друга и бурное выражение взаимной приязни и расположения. Полина, кстати, тоже оказалась довольно симпатичной, хотя на фоне живой и обаятельной подруги немного терялась. Но она с радостью согласилась на предложение продолжить знакомство в общей компании, когда неожиданно…
— Эй, народ! Мы призрака-то вашего пойдем ловить? Я уже даже совсем готов. Туалета так и не нашел, зато… Ай, ладно, лучше вам не знать, маленькие еще. Как говорится, на ход ноги. На ход ноги, да. А за окном не видно ни зги.
Это вернулся довольный облегчившийся Еремицкий.
Глава XXV: Как поймать привидение
— Не могу поверить, что согласился на этот бред, — бурчал я себе под нос, попутно натягивая на уши тонкую, совсем не защищавшую от холода шапку. — Почему нельзя было дождаться менее морозной погоды?
— Да, — в тон мне ответил Лев. — Жалко, что ты согласился. Ты, а не Полина. С ней было бы веселее.
— А со мной что?
— А ты нытик и зануда.
— Благодарю покорно. Я тоже отношусь к тебе со всей возможной симпатией.
— Слышу сарказм.
— Да ну? Тогда поздравляю: у тебя шикарный слух.
— Тише вы, оба, — шикнула на нас возглавлявшая шествие Женя. — Спугнете.
— Кого спугнем, — не сдержался я. — Ворон? Так они уже давно все околели.
— Эй, братан, если замерз, у меня тут есть…
— Водка? Лев, откуда у тебя водка в час ночи?
— А ты думал, что после десяти часов вечера вся алкогольная продукция по мановению закона испаряется из бутылок? Заранее купил и с собой принес. Не тупи, Филиппушка.
— Ребята, — подключился Сизов. — Ну тише вы, правда. Женя же просила.
— Каблуук, — протянули мы дружно в один голос.
— Да ну вас, — обиженно засопел учитель.
— Мальчики! — повторно воззвала девушка. — С вами не то, что в разведку — до ларька за пивом не сходишь. Заткнитесь все, ладненько?
— Есть, мэм.
Охотиться за пресловутым призраком мы отправились вчетвером. Полина пришла в ужас от одного только предложения и поспешила скрыться в своей комнате. По ее словам, затея все равно была обречена на провал: за три года поймать местную аномальную сущность так никому не удалось, хотя редкие попытки предпринимались. Опечаленный отказом своей новой знакомой Еремицкий попытался дать задний ход, но было поздно: идеей ночной охоты загорелась Женя. А к ней тут же подключился и несчастный, только-только оправившийся от гриппа школьный учитель. Подумав немного, Лев решил, что пасовать, когда он сам выступил инициатором, как-то не по-мужски, и тоже дал «добро», тем самым лишив себя общества Полины, которая, похоже, ему понравилась. Ну а напоследок он заявил мне (на ушко, разумеется, чтоб никто больше не слышал), что нас вдвоем он не оставит, а потому я тоже иду вместе с ними. На мои увещевания, что мы с Полиной останемся в разных комнатах и даже на разных этажах здания, и вообще я собираюсь спать, и, к тому же, женат, так что никого интереса не имею и конкуренции не представляю, а если бы и представлял, то подкатывать к девушке, уже приглянувшейся другу, как-то не по-мужски… В общем, мне все равно пришлось идти.