Ангел Каралийчев
БОЛГАРСКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ
Том 2
ДВЕНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ
В доме одной богатой женщины жили две девочки. Старшая была ее дочь, а меньшая — батрачка. Мать не знала, как и угодить своей дочке: белым хлебом ее кормила, в лучшие наряды наряжала, бусы, браслеты, шитые золотом туфельки покупала. А батрачка только вздыхала, бедняжка. Она ела черный хлеб, носила старые платья и круглый год ходила босиком, так что репьи и колючки ранили ей ноги. А вместо бус носила на шее низку мелких ракушек, которые она сама насобирала в бурьяне. Хозяйская дочка спала до полудня, а проснувшись, начинала сердито жужжать, как назойливая муха. Батрачка вставала на рассвете и сразу же принималась за дело: подметала, убирала в доме, а потом брала ведра и бежала за водой к колодцу, над которым шумели старые тополя. Колодец был глубокий, а вода в нем прозрачная и чистая. В полночь к нему сходились двенадцать месяцев. Встав в круг, черпали пригоршнями воду, умывались, а потом усаживались на травке под старыми тополями и вели неторопливый разговор до самых петухов. А заслышав первых петухов, месяцы вставали и отправлялись далеко-далеко, за тридевять земель.
Как-то раз хозяйка разбудила девочку-батрачку посреди ночи.
— Беги к колодцу, принеси свежей водицы, пить хочется до смерти!
Девочка выбежала со двора. Улицы села были пустынны. Только под тополями, возле колодца, сидели незнакомые люди — одиннадцать мужчин и одна женщина — и о чем-то негромко разговаривали. Голоса у них были тихие, как шелест листьев. Девочка набрала воды и хотела было уйти. Но тут женщина — старая, вся в морщинах — поднялась и спросила:
— Девочка, почему ты так поздно за водой пришла?
— Хозяйка послала.
— Сушеный кизил любишь?
— Я все люблю.
— Возьми, детка! — сказала старуха и протянула девочке горсть сушеного кизила.
— Спасибо, — сказала девочка. — А кто вы такие?
— Мы, девочка, месяцы. Я — бабушка Марта, а это мои братья. Каждую ночь мы приходим к колодцу умываться. Кто пройдет — благословляем. Вот и тебя благословим, только я хочу тебя кое о чем спросить.
— Спрашивайте, — ответила девочка.
— Скажи мне, какой месяц самый добрый и какой самый злой?
Задумалась девочка, а потом и говорит:
— Все вы добрые. Каждый по-своему хорош. В зимние месяцы глубокий снег лежит. Он оберегает ростки пшеницы от стужи. Тогда воробьи-озорники залетают в дома через открытые двери. В марте цветут подснежники, в остальные весенние месяцы птички щебечут, пшеница в рост идет, летом мы урожай собираем, а к осени груши, яблоки, виноград поспевают.
Тогда бабушка Марта подняла руку и от всего сердца благословила девочку.
— Будь здорова, девочка! Пусть каждое твое слово оборачивается золотой монетой, а от улыбки пусть розы расцветают.
Девочка поблагодарила бабушку Марту и побежала домой. Только через порог переступила, а хозяйка уже кричит:
— Где ты, негодница, так долго пропадала?
— С месяцами разговаривала.
Не успела она слово вымолвить, как на пол скатилась золотая монета.
Хозяйка нагнулась, подняла монету и застыла от удивления. Стала она спрашивать батрачку, та ей все рассказала. Девочка говорила, золотые монеты так и сыпались одна за другой. Целую миску набрала хозяйка.
На следующую ночь решила хозяйка послать свою дочь к колодцу.
Разбудила ее в полночь, выкупала, волосы расчесала, на шею бусы надела, в шитые золотом туфельки обула и за ворота проводила. Пошла хозяйская дочь с кувшином в руках к колодцу. Видит: под тополями сидят двенадцать месяцев, разговаривают тихонько, будто пчелы гудят. Наклонилась девочка над колодцем, чтобы воды набрать, а потом повернулась к месяцам и говорит:
— Что это вы уселись нос к носу и шепчетесь, как старые сплетницы. Разговаривайте погромче. Я хочу слышать, о чем вы говорите.
Бабушка Марта нахмурилась и сказала:
— Такая уж у нас привычка. А ты чья, девочка?
— Не твое дело, бабка.
— А почему в полночь пришла за водой?
— Мать выпроводила.
— А сушеный кизил ты любишь? — спросила старуха.
— Давай сюда!
Набрала бабушка Марта горсть сушеного кизила из сумы и подала хозяйской дочке. А та схватила кизил, швырнула его бабушке Марте в лицо и давай хохотать! Да так громко, что сонный воробушек испугался и упал из гнезда. Бабушка Марта рассердилась, но виду не подала. Помолчала немного, а потом и спрашивает:
— Скажи мне, девочка, правду, какой месяц самый добрый и какой самый злой?
— Все плохие. В зимние месяцы на улице — холод, носа не высунешь, бабка Марта мокрым снегом донимает, летом жара, мухи кусаются, а осенью листья начнут облетать — весь сад замусорят.
— Ах так? — сказала бабушка Марта. — Ну, а теперь послушай наше благословение: пусть каждое твое слово оборачивается ящерицами да змеями, а от улыбки пусть крапива расцветает.
Схватила девочка кувшин и со всех ног побежала домой. У ворот ее встретила мать. Обняла дочку и говорит:
— Ну, рассказывай, милая, рассказывай, голубушка, а я буду собирать в подол золотые монеты.
— Что рассказывать-то? — сердито огрызнулась хозяйская дочка. Не успела она слово молвить, как матери в подол посыпались змеи и ящерицы.
Рассердилась хозяйка, схватила палку и ну бить батрачку.
— Почему ты, негодница, не рассказала моей дочери, что надо сказать месяцам, чтобы они ее благословили, как тебя?
Убежала батрачка из дома. Бежала, бежала, устала, села на камень и заплакала. Проходил мимо добрый молодец, увидел девушку и начал расспрашивать, о чем она так горько плачет. Приглянулась ему девушка, и он взял ее в жены. А хозяйская дочка продолжала изрыгать змей и ящериц.
МАРКО-КОРОЛЕВИЧ
Как-то раз, летней порой, ранней зорей поднялся Марко-Королевич, оделся, обулся, шапку соболью на брови надвинул, саблей опоясался, вскинул на плечо палицу и сказал своей молодой жене:
— Любезная моя Ангелина, оседлай моего коня Шарколию, отправляюсь я в далекий путь.
А старуха-мать посмотрела на него и спрашивает:
— Куда же это ты собрался, сынок?
— В Солунь-город, матушка. Давненько не видался с побратимом своим Секулой. Истосковалось по нем сердце мое.
— Зачем же ты опоясал саблю и взвалил на плечо палицу? Не с врагами биться едешь, а с названым братцем повидаться. Оставь дома саблю, Марко, тяжело тебе будет с ней в пути.
Послушался Марко, повесил на стену саблю острую, бросил в угол палицу тяжелую и пошел в горенку, где спал его малютка-сын. Наклонился над ним Марко и поцеловал его в лоб.
А тем временем его молодая жена, — ведь она была умна и догадлива, — седлая коня, незаметно положила под седло саблю острую, а палицу тяжелую запрятала в суму переметную.
Вскочил Марко-Королевич на своего крылатого коня и помчался по широкой солуньской дороге. Пересек он битольскую равнину, на которой паслись стада тонкорунных овец, и въехал в густой дубовый лес. Поглядел Марко на деревья и увидел: пожелтела их листва в разгар лета, поникла, словно прихватило ее осенней изморозью. Никогда еще не бывало такого дива.
Спрашивает Марко-Королевич у леса:
— Скажи мне, темный лес, отчего ты завял? Огнем ли, инеем ли опалило листву твою?
Ни с кем никогда не говорил лес, а вот Марко-Королевичу ответил:
— Не угадал ты, добрый молодец: не жег меня огонь, не морозил иней. А сегодня по утру, прошли здесь злодеи-поработители — черные арапы с кривыми ятаганами. И вели они на трех цепях твоих братьев-славян.
На первой цепи были молодицы с белыми платочками на волосах, с красными ожерельями на шеях. Шли они, понурив головы, и лили слезы о своих малых детушках, оставшихся сиротками.
На второй цепи были румяные девушки. И у них глаза покраснели от слез. Ведь схватили их у ткацких станков, когда они ткали себе приданое.
На третьей цепи были самые удалые молодцы твоей родной земли. Молча шли они, сжав кулаки, босиком по пыльной дороге. Это их мука затаенная опалила листву на деревьях моих. Вот отчего, добрый молодец, я без времени поблек и увял.
Ударил Марко-Королевич коня и крикнул:
— Поторопись, мой верный Шарколия, мы должны их настичь. Если догоним пленников, я подкую тебя серебряными подковами да золотыми гвоздями.
И полетел быстроногий конь легкокрылой птицей, переплыл буйные воды Вардара, перескочил глубокие долы, примял зеленые травы лугов.
Там, где кончается равнина, у высоких стен Солуньской крепости, настиг Марко-Королевич пленников. Еле плелись они, усталые, ослабевшие от жары. Глядели на небо и наказывали пролетавшим птицам:
— Когда прилетите в наш край родной, передайте от нас низкий поклон нашим дорогим матерям, отцам и малым детям. Скажите им, что не забыть нам их, покуда живы мы.
Горючие слезы орошали пыльный путь, а черные арапы стегали пленников своими плетьми.
Сжалось сердце у Марко-Королевича, когда увидел он своих братьев-славян связанными, и крикнул он тогда громким голосом:
— Эй вы, черные арапы, мучители проклятые! Развяжите пленников и отпустите их на свободу. Я дам вам за них выкуп: каждому по золотому, а начальнику вашему — десять золотых!
Обернулись арапы, оглядели храбреца и отвечают:
— Поезжай своей дорогой, неверный, а не то найдется и для тебя цепь!
Закипела молодецкая кровь у Марко-Королевича! Свесился он с коня, схватил камень — да не какой-нибудь, а целую скалу — и бросил его в сторону арапов с такой силою, что перелетел камень через Солуньскую крепость и упал в Эгейское море. Схватился Марко за пояс, но не нашел там своей острой сабельки. Хотел взяться за палицу, но и ее не оказалось. Тяжело вздохнул добрый молодец:
— Эх, матушка, зачем ты меня надоумила пуститься в путь без сабли острой, без палицы тяжелой? Как помочь моим братьям несчастным?
Услыхал те слова Шарколия и заржал:
— Не печалься, Марко, храбрый витязь! Приподними седло да пошарь в переметных сумах — увидишь, что припрятала там твоя догадливая женушка.
Приподнял Марко-Королевич кожаное седло и увидел свою саблю острую. Пошарил в переметных сумах и нашел там свою палицу тяжелую. Засверкали у него глаза от радости, и метнул он в черных арапов тяжелую палицу. Но кони их хитры были: опустились они на колени, и палица просвистела над головами всадников.
Схватился тогда Марко-Королевич за саблю. Засвистела она, словно лютая змея. И вскричал Марко-добрый молодец:
— Берегитесь, черные души арапские!
Выхватили арапы свои кривые ятаганы, засверкали белыми зубами и повернули коней в сторону Марко.
Бросился на них Марко-Королевич, замахал своей саблей богатырской, и пошла она косить арапов, как скашивает коса отяжелевшую от соков траву. Смел их Марко с лица земли, как ветер сметает опавшие листья. А связанные пленники остались живыми и невредимыми.
Соскочил Марко-Королевич со своего коня и развязал все три цепи. Всем освобожденным дал он по золотому, чтобы купили они себе сапожки на солуньском базаре.
Освобожденные пленники поцеловали руку своего спасителя, а потом пошли на солуньский базар, накупили там всякой всячины и отправились в свои родные края.
А Марко-Королевич поехал к высокому терему побратима Секулы. По дороге он завернул в кузницу самого искусного кузнеца и велел ему подковать Шарколию серебряными подковами да золотыми гвоздями.
МОЛОДЕЦ СО ЗВЕЗДОЙ ВО ЛБУ И ЕГО РОГАТЫЙ КОНЬ
Жил когда-то на свете добрый и работящий человек. Была у него жена красивая, как майский цвет, а вот детей не было, и он сильно горевал об этом.
Всякий день под его гостеприимную кровлю заходили путники из дальних краев. Хозяин радушно принимал гостей и оставлял ночевать, а хозяйка хлопотала у печи, чтобы угостить их на славу.
Но однажды вечером в гостеприимном жилище не оказалось ни одного гостя. Хозяину стало не по себе. Вышел он из дома и принялся смотреть, не покажется ли какой-нибудь запоздалый путник, но потемневшая дорога оставалась безлюдной. Долго стоял он и ждал. Вдруг из мрака вышел старик с бородой до пояса, приблизился к нему и говорит:
— Добрый вечер, сынок!
— Добро пожаловать, дедушка! — ответил хозяин. — Если ты не торопишься, заходи к нам переночевать, а завтра утром продолжишь свой путь.
— Вот спасибо! — обрадовался старик и вошел вслед за добрым человеком в его дом. Хозяйка от души поприветствовала гостя, потом засучила рукава и приготовила вкусный ужин. После ужина старик спросил хозяев, хорошо ли они живут, все ли у них есть и не нужно ли им чего.
— Живем мы в достатке, в доме у нас всего вдоволь. Одного нам не хватает — птенчика, который бы ворковал в люльке.
— Не горюйте об этом, — сказал старик, — и птенчик у вас будет. А сейчас давайте-ка ложиться спать, время позднее.
Утром седобородый старик поднялся рано и тронулся в путь. Хозяин проводил его до околицы. Когда стали прощаться, старик вынул из своей котомки румяное яблоко и стальную саблю, протянул их гостеприимному человеку и сказал:
— Когда придешь домой, раздели это яблоко пополам. Одну половинку съешьте вы с женой, а другую разрежь еще на две части и дай съесть двум своим яловым кобылам. Через девять месяцев у вас родится чудесный мальчик со звездой во лбу, который станет самым могучим богатырем на всей земле. Кобылы же родят по жеребенку; одна — обыкновенного, а другая — рогатого. Ходи за рогатым коньком и береги его пуще глаз своих, потому что на нем будет ездить твой сын. Возьми и эту саблю. Храни ее, а когда сын вырастет, отдай ему, но скажи, что только он сам может вынимать ее из ножен. Если же эту саблю обнажит чужая рука, то твой сын в тот же миг умрет. Ну, а теперь прощай!
Вернулся гостеприимный человек домой и сделал все так, как наказывал ему старик. Пришло время — и на белый свет появились мальчик со звездой во лбу и рогатый конек.
Когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, он начал ходить на охоту в горы и леса и всякий раз возвращался с богатой добычей — с живыми сернами и оленями, а один раз приволок домой даже медведя. К тому времени по селу разнесся слух, что в городе появился человек невиданной силы: он мог разломить сразу две лошадиные подковы. Юноше захотелось поехать в город и увидеть этого силача.
— Что ж, поезжай, сынок, — сказал отец, — но сначала выбери одного из двух молодых жеребчиков, которые стоят в конюшне.
Юноша вошел в конюшню, остановился перед тем конем, у которого не было рогов, схватил его за хвост, повертел над головой и выбросил вон из стойла. Потом подошел к рогатому коню, схватил его за хвост и попытался поднять, но конь не шелохнулся, словно прикованный к месту.
— Вот этот конь по мне! — сказал юноша, вскочил на него и стал прощаться с родителями.
Когда отец увидел, что сын выбрал рогатого коня, он очень обрадовался и вспомнил про саблю. Вынес ее из дома, подал сыну и передал наказ седобородого старца.
Юноша поцеловал руки отцу и матери и тронулся в путь. Ехал, ехал и наконец доехал до города, где жил прославленный силач. Застал он его в кузнице.
— Хочешь, померимся силами? — предложил молодец со звездой во лбу.
— Что ж, давай, — согласился силач. Схватил две новые подковы, стиснул их двумя руками и разломал, словно сдобные калачи.