– Это доктор Капри, – обведя рукой вокруг торса человека Гияну Ламичен.
– Здравствуйте, Юлия, – кивнул доктор Капри, – можете называть меня Тулу-Манчи, – он показал на стол, где было много проводов и разной техники.
– Здравствуйте, – кивнула Юля, – на каком вы этапе сейчас? – идя по направлению к столу, спросила она.
– Мы установили телескоп согласно инструкции ещё на прошлой неделе. Сейчас мы закончили монтаж всех антенн и ретрансляторов по периметру обсерватории. Все шлейфы выведены сюда.
Юля посмотрела на стол, на который показал доктор Капри, и поняла, что это обычный деревянный стол, похожий стоял у её бабушки на кухне. Юля скривила лицо и увидела, что провода лежат, связанные какой-то верёвкой. «Боже, у них тут даже пластиковых стяжек нет» – ужаснулась она.
Юля села за стол и включила свой ноутбук, готовясь к работе. Она проверила стул, который немного скрипел и зашла в программу.
Доктор Капри начал подключать все кабели к блоку управления, который стоял рядом. Он бережно развязал верёвку, и внимательно читал на шлейфах номера, а потом вставлял их в соответствующий разъём на блоке управления. Все остальные собрались за спинами доктора и Юлии. Они смотрели с чувством глубокого удовлетворения и гордости на их нехитрую работу. Юля почувствовала этот предвосхищающий чудо взгляд рабочих на своей спине и прошептала доктору Капри.
– Доктор Капри, они ведь знают, что наладка займёт пару дней?
Тулу-Манчи улыбнулся и тихо заговорщечески сказал:
– Конечно знают, но они очень терпеливые.
Юля поняла, что это была шутка и тоже улыбнулась в ответ. Доктор Капри включил блок управления, на нём стали мигать разные огоньки. Все рабочие заулыбались видя это и стали хлопать друг друга по плечам.
Доктор сказал на непальском рабочим, что всё подключено и все они хорошо поработали. Один из них останется на случай, если понадобиться помощь, а остальные могут идти по домам. Через несколько минут обсерватория опустела и усталый доктор Тулу-Манчи Капри присел рядом с Юлей. Он попросил её рассказать, как она долетела и почему она выбрала такую непростую работу.
Пока происходила диагностика устройства у них было достаточно времени, чтобы поговорить.
Глава 6
Аэропорт Индиры Ганди в Дели встретил Дэвида теплом и заботой. Скульптуры огромных ладоней, на которые смотрел Дэвид, были похожи на замершие движения танцовщиц. «Интересно, что значат все эти мудры?». Он купил билет до Багдогры и уже через несколько часов сидел в самолёте. Вокруг были совершенно другие люди, они удивляли Дэвида и заставляли чувствовать дух приключений.
Впереди его ждал маршрут, который был записан на клочке бумаги, лежащем в кармане его штанов. Только названия мест, точки маршрута: «Дели–Багдогра–Калимпонг–Ранганг–Юксом–Канченджанга». Удивительные слова, которые ещё несколько дней назад абсолютно ничего не значили для Дэвида. Он записывал их, сверяя каждую букву. Названия казались такими далёкими и загадочными. Он взял этот листок из блокнота для записи рецептов у своей мачехи Джоан. Ни обратного маршрута, ни то как добраться до этих точек, ни расстояния, ни времени. Просто несколько маяков на пути, слов, которые сможет понять каждый на любом языке.
Три недели Дэвид провёл у своего отца и Джоан. Он смотрел телевизор, гулял по улице, но чувствовал, как внутри что-то напрягается всё сильнее и сильнее. Будто на его груди строили огромный небоскрёб и с каждым днём вес увеличивался. Одним вечером Дэвид сел за компьютер и стал рассматривать карту мира. «Я ведь хотел свободы, а теперь я заперт здесь будто мне снова десять», – думал Дэвид. Он уже устал спрашивать себя, чего он хочет, какой план и куда идти дальше. И очень сильно устал от подобных вопросов своего отца и друзей, которые писали ему письма и сообщения.
– Дэвид, дорогой, – сказала ему Джоан, садясь с ним рядом, когда он смотрел очередной сериал, – я вижу, что Ты хочешь решиться на что-то, набираешься смелости. Поверь мне, решения – это следствия поступков. Понимаешь, сначала шаг, потом пункт назначения. Просто попробуй сделать что-то.
– Поехать в Ирландию? – улыбнулся Дэвид, скосив глаза на свою мачеху.
– И если Ты совсем отчаялся – в Шотландию, дорогой, – заметила Джоан.
Они смотрели сериал дальше, но Дэвид точно знал, что совет был хорошим. Ему было почему-то очень страшно и не хотелось выползать из норы, которая кстати говоря, ему совсем не нравилась. Но совет был правильным – начать.
Дэвид сел за компьютер и проверил баланс на своём банковском счёте. 4870 фунтов стерлингов – вот они зрелые плоды корпоративной жизни и все причитающиеся выплаты при увольнении. Он зашёл на вкладку карт и ввёл в поисковом запросе «Эверест», в сердце у него похолодело. Он зашёл на Википедию и набрал «восмитысячники».Читая статью, его взгляд перепрыгнул через несколько строчек и застыл на цифрах 11.01.1986. Это была дата его рождения. Он отчего-то очень обрадовался тому, что увидел её. Какое-то приятное чувство узнавания или предчувствия слабо засверкало внутри. Он вспомнил всё самое хорошее, что с ним случилось за всё то время, что он живёт, и чувство благодарности и лёгкости наполнило его. Он перевёл взгляд и прочитал, к чему относилась эта дата. Это было первое зимнее восхождение на третью вершину в мире под названием Канченджанга. Дэвид закрыл глаза и улыбнулся со звуком «хм». Это ещё не было решением, но он почувствовал, что в эту самую минуту он делает тот самы шаг. Шаг навстречу чему-то.
За ужином Дэвид решился спросить:
– Папа, а Ты знал, что двое поляков покорили Канченджангу в мой день рождения?
– Что поляки не знал, а про дату, да. Всё верно, – задумываясь, сказал Спенсер.
Он был альпинистом ещё с юности и сейчас работал в фирме по промышленному альпинизму. Он часто раньше возил Дэвида в парк Киндер Скаут Нешнел Нейчер Резерв, чтобы походить по холмам и побыть с природой. Для него самого горы были чем-то вроде отдушины, хотя последние лет 10 он видел верёвки лишь на работе, а горы лишь на телевизионном горизонте. Да и раньше он ходил в горы лишь в Англии.
– Вычитал где-то? – спросил Спенсер своего сына.
– Да, удивительно это как-то.
– Что именно?
– Такую гору покорили зимой лишь несколько лет назад, – искренне удивился Дэвид.
– Хм, – улыбнулся Спенсер, почувствовав, что сыну интересна история альпинизма, – да. Я думал, Ты знаешь об этом. Я точно Тебе говорил. Парадокс в том, – потёр свой гладкий подбородок Спенсер, – что впервые на Канченджангу взошли двое англичан в пятидесятых. Джордж Бэнд и Джо Браун – так их звали. И старик Джо отсюда, из Манчестера.
Дэвид улыбнулся. Спенсер не мог понять, что с парнем, и подумал, что тот удивлён стечением обстоятельств вокруг этой самой горы Канчинджангу, которая стоит прямо между Непалом и Индией. На самом деле Дэвид почувствовал, что у него исчезли все сомнения, и он готов отправиться прямо к этой горе, чтобы посмотреть на неё вживую. После ужина он проложил маршрут и купил билет до Дели.
Спенсер пытался что-то растолковать сыну про опасность путешествия и индийские средства передвижения, но когда увидел, что билет куплен, то просто достал свой походный рюкзак, который уже покрылся пылью и стал сбрасывать туда всё необходимое. Джоан составила список вещей, которые нужно было купить, а Спенсер взял отгул на работе, чтобы вместе отправиться за покупками. Список был огромным, но несколько вещей Спенсер обвёл кружком, подчёркивая их важность. Термобельё, палатка, спальник, фильтр для воды…
– Пообещай мне, что Ты не полезешь на саму гору, – отчаянно произнёс Спенсер прямо посреди магазина за день до отъезда Дэвида.
– Папа, я просто хочу увидеть эту гору, – спокойно ответил Дэвид.
Джоан гладила Спенсера по спине и всё повторяла: «Яблоня от яблони…».
Дэвиду казалось, что с того разговора за ужином с отцом, до этого момент, когда он сидит здесь в самолёте, который через секунду повезёт его в Багдогру, прошла лишь одна секунда. И эту секунду всю целиком, от начала и до этого самого мига, он улыбался. Улыбался себе и всему тому, что происходило вокруг.
Голос по громкой связи произнёс: «Уважаемые дамы и господа, просим вас пристегнуть ваши ремни…». Дэвид закрыл глаза и погрузился в сон.
«Сначала шаг, потом пункт назначения», – крутилось в его голове напутствие Джоан.
Глава 7
Жан-Пьер проснулся в 4 утра. Вставать не было нужды, но он не мог себя заставить уснуть. Он поднялся, принял душ и отправился на пробежку по району Баньоле. Он вышел из дома, где они с женой снимали квартиру, и почувствовал как холодный воздух стал пощипывать его лицо. Он подмул о жене. Одри была как и Жан-Пьер из Руана, но ради работы они перебрались в Париж. Ей не нравился Париж, но нравилось, как её муж счастлив, уходя на работу утром и как он устало удовлетворён по вечерам. Одри чувствовала непроницаемую защиту и уверенность рядом с Жан-Пьером и ей было всё равно, в каком городе им придётся жить дальше.
Жан-Пьер посмотрел на вход в метро Порт-де-Баньоле, распрямил спину и побежал по направлению к парку Ле Гелан. Он давно уже не бегал по утрам и чувствовал досаду из-за этого. Хотя Одри никогда не присоединялась к нему на пробежке, Жан-Пьер как будто бы был с ней это время. Он любил мечтать, как они поедут на юг или просто выдастся свободный вечер и он поведёт Одри в ресторан. Но сейчас Жан-Пьер не мог отбросить мысли о работе.
«Что за совещание заставило шефа отменить поездку в Токио? Итак, я знаю, что шеф получил сообщение из Европейского космического агентства, о срочном совещании. Он позвонил сразу после него. Какой был его голос? Спокойный, как всегда. Но он извинился, что не даёт мне отдохнуть. Это на него не похоже. Он всегда очень добр ко мне, но никогда не извинялся. Как же это странно. Извинился, значит, считает, что виноват?».
Жан-Пьер вбежал в парк и ощутил, как изменился запах. Воздух стал более прохладным и влажным. Людей не было, лишь редкие машины по касательной задевали территорию парка. Приятный шум подошвы кроссовок о насыпь на дорожке звучал как самый вдохновляющий саундтрек. Жан-Пьер продолжал размышлять:
«Я вижу три варианта. Первый, шеф просто решил отдохнуть от сумасшедшего ритма, ему недавно исполнилось 58. Он устаёт гораздо больше меня. Вариант хороший, но совсем не про шефа. Второй вариант, шеф знает что-то об этой конференции, чего не знаю я. Либо это совсем неважное дело, либо это просто пустые разговоры. Но ведь мы столько готовились? Может, он хочет меня проверить? Мои знания и уверенность. Может, меня ждёт повышение? Стоп».
Жан-Пьер резко свернул на боковую дорожку, чтобы изменить ход мыслей.
«Это всё ерунда. В ЕКА проходило совещание, где был министр безопасности. Оно было созвано без предупреждения. Почему космическое агентство? Я не помню никаких срочных и важных проектов по космосу».
Утренняя прохлада и тишина проникали между намокшими прядями волос Жан-Пьера. Он чувствовал, как капельки пота бежали между волосами на висках. С каждым шагом, с каждым касанием кроссовок о землю усталость и тяжесть падали с плеч Жан-Пьера. Он чувствовал, как его мышцы радуются и это передавалось его мыслям. Он вдруг почувствовал, что очень хочет сделать что-то приятное для Одри, для шефа, для своих родителей и для всех людей на земле.
«Нужно выполнить поручение шефа в лучшем виде», – ускоряясь, подумал Жан-Пьер.
Глава 8
Доктор Капри крикнул что-то рабочему на непальском. Юля внимательно следила. Рабочий повернул антенну на миллиметр влево и повернулся к доктору.
– Да нет же, – всплеснула руками Юля, – пусть он проверит подводящий провод к антенне, от неё вообще нет сигнала, а ретранслятор повернёт немного левее, он же криво приклеплён.
– Хорошо, Юлия, – спокойно произнёс доктор, – я думаю, что после этой антенны нужно сделать перерыв. Может, вам показать Катманду?
– Доктор Капри, система не работает, а у меня билеты в Москву уже на послезавтра, – устало и расстроено сказала Юля.
– Мне кажется, Юлия, нам с вами нужно отправиться… – доктор Капри перевёл глаза на приборы и забыл, что хочет сказать дальше.
На экране ноутбук стали меняться показатели. График получаемого сигнала дёрнулся вверх. Программа показала, что обсерватория получает все виды сигналов – электромагнитные, аудио. Юля резко повернулась к монитору.
– Что ещё за ерунда? – недоверчиво произнесла Юля, обращаясь к монитору.
Она выглянула наружу и увидела, что рабочий улыбается ей широкой улыбкой. Он крикнул ей что-то со стремянки, но она не поняла.
– Он говорит, что провод от антенны был не до конца вставлен, – пояснил доктор Капри. – Всё заработало?
– Я не знаю, – смущённо сказала Юля, повернувшись к ноутбуку, – не такой сигнал мы должны получить.
– А какой? – удивился доктор, усаживаясь на стул рядом с Юлей.
– Мы должны получить обычный фоновый космический шум, выровнить его плотность и задать нулевые координаты, чтобы система поняла, где точка отсчёта. Система проверяет поле на аномалии и при обнаружении таких аномалий направляет туда телескоп и делает снимок этого участка, – сказала Юля, печатая что-то на клавиатуре.
– Так, – заставляя её продолжать, протянул доктор Капри.
– Антенны и ретрансляторы заработали. Это факт. Но они находят повторяющуюся аномалию, телескоп не может туда навестись, – Юля показала на повторяющееся сообщение «Невозможные координаты».
– Какую аномалию видят приборы? Может быть, они поймали какую-то радиоволну или телесигнал, – предположил доктор.
– Похоже на то, – пытаясь совладать с программой, сказала Юля.
Доктор Капри встал и потянулся, разгоняя усталость и сонливость. Он понимал, что если они получили сигнал, хотя и не правильный, то техника работает и теперь нужно её просто правильным образом настроить. Он хотел предложить Юлии спуститься вниз на полчаса, чтобы выпить чаю, а после заняться техническими вопросами.
– Юлия, – он повернулся к ней, но встретил её озабоченный взгляд. – Что случилось? – резко переменив тон, спросил доктор.
– Это космический сигнал, – Юля смотрела в пространство перед собой, – я уверена в этом на сто процентов. Но он слишком отчётливый. Это не только электромагнитное излучение, как мы рассчитывали. Там есть и звук, и всё остальное, – она опять повернулась к компьютеру и начала что-то печатать.
– Постойте, Юлия, – надеясь на то, что она просто устала, сказал доктор Капри, – как можно определить, что за сигнал мы поймали?
– Сейчас я попытаюсь достать этот сигнал и преобразовать его в аудио. Чёрт, – крикнула она.
– Что случилось? – напрягся доктор.
– Программа ищет сигнал снова и снова, пытается направить туда телескоп. Запись идёт урывками по полсекунды. Я могу… – она задумалась, кусая нижнюю губу, – сказать программе, что телескоп навёлся на объект. Отключите шлейф телескопа от блока управления, – бросила она доктору.
Доктор Капри, оправдывая значение своего имени, которое можно перевести как «могучий человек», тут же вырвал один из шлейфов из блока управления. Юлия начала печатать координаты в командной строке. Она скопировала данные из другого окна и дала программе понять, что телескоп вручную уже наведён на нужные координаты. На дисплее перестало появляться сообщение об ошибке. Всё выглядело спокойно. Юлия начала получать постоянный и отчётливый сигнал. Все приборы показывали всплески энергии. Электромагнитные спектры зашкаливали. Она попыталась извлечь аудиосигнал из всего вороха данных, что показывала и улавливала система.
– Кажется получается. Сигнал сильный, он на частоте 8450 МГц. Эта частота используется для передачи данных от космических кораблей на Землю. Но если сигнал с Земли… – Юля встряхнула головой, чтобы выбросить мешающую мысль из головы. – Телескоп не может навестись на объект, потому что объект на Земле.
– Мы можем определить местоположение источника сигнала? – спросил доктор Капри.
– Да, она показала на монитор. Так поставим это за нулевую точку. Вот, – Юля показала на цифры.