Иван Борисов
Снежные буквы. Детские сказки для взрослых и взрослые сказки для детей
© Борисов И., текст, 2020
© НП «Литературная Республика», издание, оформление, 2020
© Московская городская организация Союза писателей России, 2020
Попытка любви
Попытка любви
Сегодня ко мне в редакцию пришёл очень известный археолог. И хотя я был завален работой по горло, выкроил десяток минут для разговора. То, что он показал, ошеломило меня. Это были клинописные таблички, которые принадлежали… бабочке, жившей на нашей земле миллионы лет тому назад. Подумать только: древняя разумная бабочка и её переживания в те доисторические времена, когда человека и на свете-то ещё не было, а чувства только-только зарождались у древних обитателей Земли. Учёный бился над расшифровкой не один год, поскольку клинопись на глиняных табличках была еле заметна, ведь у бабочки совсем мало сил. Предлагаю читателю это необычное повествование в переводе на наш родной человечий язык.
«Утро выдалось туманным, сырым и неуютным. Мои крылышки насквозь пропитались влагой. Ничто вокруг не радовало. Даже нектар в цветке показался противным. Он был липким, и пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь увязшие лапки и усики.
Я укрылся под большим листом папоротника. Глаза закрылись, хотелось забыться. И вдруг до моего слуха донеслось слабое всхлипывание. Кто-то плакал. Я огляделся и увидел невдалеке малышку-бабочку. Она сидела на стебле цветка в полном одиночестве, с закрытыми глазами, и печально покачивалась из стороны в сторону. Это было очаровательное создание. Я невольно залюбовался маленькой бабочкой. Видимо, она почувствовала пристальный взгляд, открыла глаза и посмотрела в мою сторону. Я приблизился к ней и спросил:
– Кто тебя обидел?
Она не ответила. Я повторил вопрос:
– Кто посмел обидеть тебя?
И снова молчание. Я погладил её по головке. Она всхлипнула и перестала плакать.
– Кто ты и откуда? Почему ты одна? – продолжал допытываться я.
Малютка по-прежнему молчала. Я снова попытался погладить её, но она сказала:
– Не надо.
– Так и будем молчать? Я же хочу тебе добра. Почему ты ничего не говоришь? Ты не хочешь, чтобы я был с тобою рядом?
– Не знаю, – грустно произнесла она. И снова замолкла. Я смотрел на бабочку. Она смотрела на меня. Что таилось в её взгляде – я не мог понять.
– Хорошо, если тебе неприятно, что я пристаю с вопросами, я улечу, – и я медленно взмахнул крыльями, несколько раз оглянувшись.
Она так же задумчиво смотрела мне вслед, как прежде глядела в мои глаза. «Странное, если не упрямое создание», – подумал я. И постарался забыть её. Какое мне дело до маленькой чужой бабочки, даже очень очаровательной. Но забыть оказалось не таким лёгким делом. Она не выходила из моей головы. А её печальный взгляд и тихое «не знаю» глубоко запали в моё сердце.
Прошло, как мне показалось, много времени. Я вернулся на прежнее место. Малютка продолжала безмолвно сидеть на стебле. Её печальный взгляд словно обжёг меня.
– Что с тобой случилось?
Она долго не отвечала и наконец произнесла робко:
– А вы прилетите сюда снова?
– Как же я прилечу, если ты не хочешь со мной разговаривать?
– А в следующий раз я буду с вами разговаривать.
Вот так. Я даже растерялся и задал довольно глупый вопрос:
– Мне улететь?
После долгого молчания она ответила:
– Как хотите.
Её ответ вывел меня из равновесия, потому что впервые в своей жизни я не знал, что говорить и как себя вести.
– Хорошо, если тебе неприятно со мной разговаривать, я улетаю.
– Как хотите, – снова грустно произнесла она.
– Я улетаю, – и решительно взмахнул крыльями.
– До свидания, – донеслось мне вслед.
Весь вечер и всю ночь я провёл в таком состоянии, словно что-то потерял. «Неужели она ранила моё сердце?» – хотел спросить я самого себя, но мне не хватало воли, чтобы дать на этот вопрос положительный ответ.
Утро следующего дня выдалось тёплым и солнечным. Влага быстро испарялась. На траве и цветах блестели остатки росы. Я провёл бессонную ночь и чувствовал себя неспокойно. Иголочка, накануне вонзившаяся в сердце, ныла. Выпив капельку росы, я поспешил на прежнее место, но там никого не увидел. Ни следа не осталось от вчерашней незнакомки. Может, она мне приснилась, – успокаивал я себя. Тогда почему ранено сердце? Несколько раз в день я прилетал на то место. Но напрасно. На следующее утро прилечу в последний раз и, если её не будет, больше там ни разу не появлюсь, – решил я. Но когда этот последний раз наступил, я увидел её…
– Здравствуйте! – сказала она весело. И сказала первой.
– Что мы будем делать? – спросил я.
– Не знаю, – ответила она.
– Может, полетаем над цветами? Смотри, сколько их вокруг!
– Я согласна, – сказала бабочка и вспорхнула. Полёт её был легким и нежным. Крылышки трепетали, то поднимая её вверх, то опуская вниз. Я был очарован полётом. Мы долго кружили между цветами. Я рассказывал ей разные, на ходу придуманные истории. Она очень внимательно слушала и часто повторяла за мной услышанное. У неё была удивительная память. Наконец она сказала:
– Что-то мне уже неохота летать.
– Ты устала?
– Нет. Но я больше не хочу.
Меня такой ответ огорчил. И я спросил:
– Я тебе надоел? Мне улететь?
– Не знаю.
Я огорчился ещё сильнее, иголочка ещё глубже вонзилась в сердце. И сказал:
– До свидания. Я улетаю.
– А когда вы прилетите ещё? – как ни в чём не бывало спросила она.
– Не знаю, – ответил я её словами.
– Прилетайте.
– Зачем? Я буду прилетать, а ты не будешь со мной разговаривать?
Бабочка ничего не ответила. Последующие дни пролетели словно во сне. Я настолько привязался к маленькой бабочке, что уже ни часа не мог прожить без мыслей о ней. Она полностью пленила моё воображение.
– Вы такой умный. И не как все, кого я знаю. Вы так хорошо рассказываете свои истории про растения и цветы. Придумайте мне много историй, – попросила как-то она.
– Я постараюсь для тебя придумать много разных историй. Тебе нужны только весёлые?
Она подумала и твёрдо сказала:
– Почему же? Можно и грустные, и печальные, и даже трагические.
Однажды, будучи в особом расположении духа, бабочка призналась:
– Я тоже придумала несколько историй. Хотите я расскажу вам?
Я сразу поспешил с ответом:
– Конечно, хочу.
И она рассказала о маленькой бабочке-мечтательнице, которая искала себе друга. Я коснулся её крылышек своими.
Она не отпрянула, не испугалась. И тоже нежно прикоснулась. Но лишь на краткий миг, и тотчас отстранилась. Я был до безумия счастлив в тот миг. Но он исчез как сон. И рана в сердце снова защемила. Она замолчала. Я сказал:
– Мне очень понравилась твоя история. Ты можешь придумать ещё?
Она не ответила. Не ответила ни на этот, ни на другие вопросы.
Моё огорчение дошло до предела, и я сказал:
– Тебе снова неприятно со мной?
Она молчала.
– Мне улететь? – спросил я.
– Не знаю, – тихо ответила она.
– До свидания! – печально сказал я.
– А вы завтра прилетите сюда? – спросила она с печалью в голосе.
– Нет, завтра я не прилечу. Я не буду прилетать целый месяц, и даже целых два или три месяца, – решительно ответил я и взмахнул крыльями.
– Я не буду так долго ждать, – произнесла она почти шёпотом и отвернулась.
Я не стал спрашивать, что значат её слова, потому что был уверен: она не станет отвечать.
И действительно, я долго не появлялся на поляне. Мне было больно, горько, я не находил себе места все дни разлуки. Какой же силы очарование исходило от неё, какую власть обрела она надо мной, чтобы довести меня до такого состояния! Я не знал, что чувствовала она. И не пытался представить, потому что мне и без этих мыслей было невыносимо больно.
В конце концов у меня не осталось сил терпеть разлуку, и я стал изо дня в день прилетать на наше прежнее место. Я проводил часы в созерцании цветов, над которыми мы порхали вместе. Я вспоминал самые приятные мгновения, но их, увы, было так мало. Отчаяние моё дошло до предела, когда, наконец, я увидел её.
Она опустилась на лепесток рядом со мной и сказала своё прежнее: «Здравствуйте».
И ни слова упрёка, почему я долго не прилетал. Как будто не было разлуки.
– Ты придумала новые истории?
– Да.
– Расскажешь?
– Да.
Я хотел прикоснуться к ней, но она отстранилась:
– Не надо.
– Почему?
– Не знаю.
– Ты не скучала без меня?
Она не ответила.
– Неужели в твоём сердце нет маленького уголочка, посвящённого мне?
Она молчала.
– Тебе неприятно быть со мной?
Она молчала.
– Скажи мне что-нибудь! Неужели тебе нечего сказать? – с отчаянием в голосе спросил я.
– Мне что-то неохота говорить, – произнесла она печально.
– Мы с тобой не виделись так долго. Я не знаю, как я жил всё это время.
Потом последовало моё роковое признание в любви. Она слушала молча. Не обмолвилась ни одним словом. Иногда во время моего монолога мне казалось, что она боится, потому что она держалась на расстоянии и не пыталась приблизиться.
– Наверно, я тебе больше не нужен? Тогда давай расстанемся навсегда. Я больше никогда-никогда не прилечу сюда. Я постараюсь забыть тебя, чего бы это мне ни стоило. Я улечу в другие джунгли и не вернусь. Потому что здесь всё будет напоминать о тебе.
Я был в отчаянии. Мне казалось, что мир в те минуты рушился, погребая меня и моё чувство под своими обломками. Она не проронила ни слова.
– Я улетаю. Прощай, – сказал я последние слова.
– До свидания! – как обычно при расставаниях, проговорила она.
В тот миг я ещё не знал, что больше никогда в жизни не увижу её. Я всё ещё на что-то надеялся… Надеялся услышать «Побудь со мной немного» или «Прилетай, я буду ждать тебя».
Но только её последнее «До свидания! До свидания. До свидания…» сопровождало меня и сопровождает до сих пор. После разлуки каждый день я думал над тем, почему так получилось. И совсем недавно меня внезапно пронзила мысль: произнося те слова, она прощалась со мной до следующего свидания, до следующей нашей встречи. «До свидания!» А не навсегда, как получилось. Мне в то далёкое время не хватило терпения, я не сумел дождаться своего счастья. Я горько раскаиваюсь, но прозрение посетило меня слишком поздно. О, как же одиноко мне, как невыносимо одиноко. Где же ты, моя утрата? Услышь меня и прилетай снова на наше место».
Волк и бабочка
Рано утром в алтайском лесу, который местные жители называют бором, появилась на свет бабочка. Она была маленькой. А всё вокруг было большим, чужим и страшным. Большая трава, огромные берёзы, гигантские сосны. Бабочка спряталась под зелёным листом.
– Я такая маленькая, одинокая, – горько думала она, – меня каждый может обидеть.
Лист уловил её мысли и ласково сказал:
– Я буду тебя защищать, не бойся никого.
– Спасибо за доброту, – ответила бабочка.
Скоро она перестала бояться шорохов, визга и воплей, которыми лес был полон. Но так же скоро ей стало скучно под листом. Ей хотелось быстрее взглянуть на мир. И она сказала об этом листу. Тот успел привыкнуть к милой бабочке, и ему очень больно было расставаться с ней.
– Я надеюсь, мы будем встречаться с тобой, – сказал он на прощание, – если ты, конечно, станешь прилетать ко мне.
– Конечно, я буду прилетать к тебе, ты же мой друг. Не сомневайся.
И она взмахнула своими лёгкими крылышками, облетела вокруг листа с прощальным танцем, взмыла вверх и исчезла. Под нею расстилался бескрайний лес. Она даже удивилась, как это можно вновь проникнуть в него, таким непроницаемым покрывалом казался он с высоты.
Что удивительно, это была бабочка с поэтической душой, она летела вперёд и сочиняла стихи и песенки. Её пытался сопровождать хоровод разных бабочек, но она стремилась всё равно быть наедине с собой. После двух-трёх слов какого-нибудь глупого мотылька, признававшегося ей в любви, ей становилась скучно и она улетала. Устав от полёта, садилась на цветок и засыпала. Проснувшись, угощалась нектаром и пыльцой и летела дальше.
Ближе к полудню бабочка остро почувствовала себя очень одинокой. Если раньше одиночество ей нравилось и она всё время стремилась быть одной, то теперь захотела встретить друга. Бабочка с тоской вспомнила о первом своём друге – зелёном листе, и ей стало грустно. Она вспомнила, что обещала навещать его. Она хотела лететь к нему, но не знала к нему дороги.
– Какая же я невнимательная, не запомнила её, – укоряла себя бабочка.
Вдруг внизу она увидела большого серого зверя. Она сложила крылышки и села ему прямо на нос. Его закрытые глаза открылись и с удивлением взглянули на гостью.
– Кто ты? – спросила бабочка.
– Как? Разве ты не знаешь, что я волк? – удивился зверь.
– Нет, – призналась бабочка.
– А что тебе надо от меня?
– Мне? Ничего… Нет-нет, я ищу себе друга. Чтобы он… – Бабочка смутилась и замолкла.
Волк зевнул:
– Мне нравится твоя наивность.
– А мне нравится, что ты такой большой и, наверное, сильный. Ты мог бы меня защитить… – набравшись храбрости, сказала бабочка.
Она была рада, что встретила волка.
– Расскажи мне о себе, – попросила она.
– А что может рассказать волк? Я хищник и я хочу удовольствий. А удовольствие мне приносит желудок, когда он сыт.
– И всё?
– Нет, не всё. Люблю ловить зайцев. Процесс охоты на этих природных трусов мне тоже приносит удовольствие.
Такой ответ не понравился бабочке.
– У тебя слабо развит духовный мир. У тебя нет культуры общения. Желудок – ещё не всё.
– Что же выходит, я с голоду должен умирать?
– А травка, нектар из цветов?
– Ха, травка, нектар! Рассмешила. Я – не индус.
– Между прочим, индусы – вегетарианцы. А ты думаешь о последствиях своей охоты?
– Да, я сыт и доволен.
– А семья твоего пойманного зайца? Его жена, дети?
– Это их проблемы.
– У тебя нет совести и жалости!
– А зачем?
– Затем, – бабочка обиделась, а может, и разозлилась.
– Тебе нельзя доверять.
Волк почувствовал, что его хотят унизить. И возразил:
– Мне можно доверять.
– А как же зайцы?
– Забудем о зайцах.
– Нет, не забудем. Если ты такой эгоист и хищник, прощай, я улетаю. А я ещё хотела, чтобы ты стал моим другом.
Бабочка вспорхнула и полетела прочь.
– А почему ты думаешь, что я не могу стать другом? – донеслось ей вслед.
Бабочка летела и размышляла: «Я неправильно поступила, что нагрубила ему и так быстро бросила его. Он же мне ничего плохого не сделал. Он только говорил, что думал. Надо вернуться». Она вспомнила его последний вопрос, на который она даже не ответила. И бабочка полетела назад.
Волк по-прежнему дремал на поляне. Как и в первый раз, она села ему на нос. Волк открыл глаза и удивился:
– Это снова ты? Я сегодня видел тебя первый раз в жизни. И когда ты улетела, мне было скучно без тебя. Я вспоминал, что ты мне говорила. Знаешь, ты была права. До встречи с тобой я жил по волчьим законам… Но теперь я хочу стать цивилизованным волком. Я вспомнил об одном из своих прародителей – о Сером волке, он в трудные минуты помог человеку, Ивану-царевичу. И его до сих пор помнят и волки, и люди. О нём даже книги написаны.
– Вот и хорошо, – ласково произнесла бабочка. – Я тогда немного погорячилась, сказав, что у тебя беден духовный мир, и прошу прощения за резкие слова.
– Я не обиделся, хотя мне было неприятно слышать это, – сказал волк. – А другом я могу быть очень хорошим. Ты в этом убедишься.
Оказалось, что волк так же, как и бабочка, умеет сочинять, но только не стихи, а сказки. Он даже рассказал несколько. Это были увлекательные и забавные истории из жизни разных лесных обитателей. В одной истории говорилось о мальчике, которого волки украли из селения людей и воспитали в своей стае.