Йоста Кнутсон
Налле Лапсон и Тяпка
Text © Gösta Knutsson
Illustration © Lisbet Holmberg
First published by Bonnierförlagen AB
Published in the Russian language by arrangement with Bonnier Rights, Stockholm, Sweden and Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency, Sweden
Иллюстрации: Лисбет Хольмберг
© Екатерина Чевкина, перевод на русский язык, 2019
© ООО «Издательство Альбус корвус», издание на русском языке, 2019
Глава первая
Можно в Африку. Или в Сундбюберг
– Кое-что мне очень по душе, – сказал как-то Налле Лапсон.
– Знаю я, что это за кое-что, – сказал Тяпка. – Мед называется.
– Мед мне по душе, кто бы спорил, – согласился Налле Лапсон. – Но сейчас я имел в виду кое-что другое. Мне очень по душе, что мы с тобой теперь друзья.
– Фу! – сказал Тяпка.
– Почему ты сказал «фу»? – не понял Налле Лапсон.
– Это я мухе, она села мне на нос. Когда мухи садятся мне на нос, я им всегда это говорю. А в остальном ты прав.
– В чем прав? – не понял Налле Лапсон.
– Ты все правильно сказал, – сказал Тяпка.
– А я уж и забыл, что я сказал, – сказал Налле Лапсон.
– Ты говорил, как здорово, что мы с тобой теперь друзья, – сказал Тяпка. – Я тоже так думаю. Мне было очень одиноко, пока мы с тобой не встретились.
– В общем, тут такой момент, – сказал Налле Лапсон. – Есть у меня одна идея.
– Фу! – сказал Тяпка. – Ой, прости, опять эта муха. А что за идея?
– Знаешь, – сказал Налле Лапсон, – мне кажется, нам надо отправиться путешествовать.
– А куда? – спросил Тяпка.
– Пока не знаю, – сказал Налле Лапсон. – Можно в Африку. Или в Сундбюберг. Это не так важно. Главное – выбраться из дому и малость проветриться. Ну, и выйти в широкий мир, само собой.
– В данном случае в Лильбакку, – заметил Тяпка.
– Лильбакка по-своему хороша, – сказал Налле Лапсон. – А Лотта и бабушка очень добрые и милые, но все равно – забавно было бы прокатиться и по другим городам и весям.
– Даже не знаю, получится ли выбраться, – вздохнул Тяпка.
– Как это? Хозяин с хозяйкой не пустят?
– Я не о том. Понимаешь, кто-то должен стеречь дом, закапывать мясные косточки, да и других хлопот невпроворот. Кто этим всем будет заниматься, если я уеду?
– С твоими хозяевами я договорюсь, – пообещал Налле Лапсон. – Чтобы тебе дали отпуск на недельку-другую. И Лотте скажу, само собой. Что я отправляюсь в командировку. И поедем – ты да я.
– Было бы здорово! – сказал Тяпка. – Но это, наверно, денег стоит?
– Будем экономить, – сказал Налле Лапсон. – Кстати, у меня полно денег в свинье-копилке. Не меньше четырнадцати крон. Как минимум тридцать восемь.
– Но путешествовать вроде положено с чемоданом? – спросил Тяпка.
– Это лишнее, – сказал Налле Лапсон. – Хотя чемодан не повредит. Чтобы сразу было видно, что мы путешествуем. Чемодан я могу одолжить у Лотты. А заодно и цветастый саквояж.
– Кстати, в чемодан и саквояж можно положить косточки, – заметил Тяпка.
Глава вторая
Я только хотел спросить
– Что с тобой, Налле Лапсон? – спросила Лотта. – У тебя какой-то странный вид. Ничего не случилось? Ты, часом, не набедокурил?
Налле Лапсон хихикнул.
– Нет, конечно, – сказал он. – Ничегошеньки такого не случилось. Но, может, ты позволишь мне помочь тебе сметать пыль?
– Нетушки! А то что-нибудь наверняка случится, – сказала Лотта.
Налле Лапсон призадумался.
– Ну да-а, – согласился он.
Лотта обметала от пыли бесчисленные бабушкины безделушки. Фарфоровых собачек, и вазочки, и морские раковины, и старинные дедушкины табакерки, и кофейную чашку с надписью «БАБУШКИНА ЧАШКА». А бабушка в это время спала у себя в комнате после обеда.
– Но смотришь ты все-таки как-то странно, – сказала Лотта. – Как будто хочешь что-то сказать, но не решаешься.
Налле Лапсон страшно смутился.
– Само собой, всякому, так сказать, есть что сказать, – сказал он. – И так далее и тому подобное. А тебе бы только пыль обметать.
Тут Лотта опустила метелку для пыли.
– Что тебе нужно, Налле Лапсон? – спросила она серьезным голосом.
– Ничего такого, – ответил Налле Лапсон, смутившись еще больше. – Я только хотел спросить.
– Спросить? – переспросила Лотта. – Ну и о чем же?
– Я хотел спросить, – сказал Налле Лапсон, – правда здорово, когда стоит такая хорошая погода? И так далее, и тому подобное. В смысле ясных дней и видов на урожай.
– А о чем-нибудь еще ты спросить не хотел? – спросила Лотта.
– Само собой, всякому есть, так сказать, о чем еще спросить, – сказал Налле Лапсон. – Например…
– Например, что? Давай-ка выкладывай, Налле Лапсон!
– Ну, в общем, например, – сказал Налле Лапсон, – мне бы очень хотелось знать, не возражаете ли вы с бабушкой, если, скажем, мы… Скажем, я и Тяпка…
– Скажем, вы – что? – переспросила Лотта.
– Ну, тут такой момент, – сказал Налле Лапсон. – Ты давай пыль обметай! Ну, как уже сказано выше… Тяпке нужно выйти поразмяться, а я бы отправился с ним вместе, и мы бы отлучились недельки так на три-четыре. Ну максимум, так сказать, на две.
– А куда именно вы собрались? – спросила Лотта.
– Понимаешь, мы еще толком не решили, – сказал Налле Лапсон. – Но что куда-нибудь – это уж точно.
– И вы не боитесь путешествовать одни? – спросила Лотта.
– Нет, что ты! Мы ведь и раньше путешествовали! Еще и денег заработаем! Можно, например, торговать бритвами и выступать с лекциями. А потом я смогу написать книгу о путешествии.
– Да ты едва умеешь свое имя писать, Налле Лапсон! – сказала Лотта.
– Вот и нет, я теперь отлично пишу, – обиделся Налле Лапсон. – Я умею писать и «Лотта», и «бабушка», и «Лильбакка», правда, не помню, через «о» она пишется или через «бак».
– Да ты у меня прямо молодец, – кивнула Лотта. – И больше не повторяешь глупостей, как маленький. Когда ты клумбу называл «клубумбой» и болтал всякую чепуху.
– Но тут еще такой момент, – сказал Налле Лапсон.
– Что такое? – спросила Лотта.
– Даже не знаю, как бы лучше сказать, – сказал Налле Лапсон. – Но для начала понадобится некоторая сумма денег, и в этой связи мне страшно бы хотелось спросить, не станет ли кто-нибудь возражать, если я разобью свою свинью-копилку.
– Это же твои собственные деньги, – ответила Лотта. – Разумеется, ты можешь их тратить, как тебе хочется.
– Крайне любезно с твоей стороны, позволь выразить тебе в этой связи сугубую благодарность, – сказал Налле Лапсон. – И в таком случае…
Он отвел глаза.
– Что-нибудь еще? – удивилась Лотта.
– Вообще-то нет, – сказал Налле Лапсон. – Хотя, строго говоря, да, есть, в принципе, еще одна вещь. Как раз про нее я и собирался спросить. Нельзя ли одолжить у тебя чемодадан?
Глава третья
А писем в это время года много пишут?
Налле Лапсон отправился к дому почтмейстера Штемпелиуса. Потому что там жил Тяпка.
Дверь ему открыла почтмейстерша.
– Позвольте пожелать вам хорошего денечка, – сказал Налле Лапсон. – Нельзя ли зайти и почувствовать себя как дома?
– Конечно, прошу вас, заходите, господин Лапсон! – сказала почтмейстерша.
– Разрешите поблагодарить вас за такую любезность, – сказал Налле Лапсон и поклонился.
– Садитесь, пожалуйста, – пригласила почтмейстерша. – Вот усаживайтесь в папино кожаное кресло.
Налле Лапсон уселся, почтмейстерша тоже.
Оба молчали. Почтмейстерша, вообще-то дама весьма разговорчивая, никогда прежде не беседовала с медведями и теперь не знала, с чего начать. Но что-то сказать все-таки нужно, думала она и, подумав еще, сказала:
– Полагаю, в это время года все берлоги закрыты на лето?
– Пожалуй, – сказал Налле Лапсон. – Пожалуй, так оно и есть.
Снова возникла пауза. Наконец Налле Лапсон произнес:
– А писем в это время года много пишут?
– Пожалуй, – ответила почтмейстерша. – Пожалуй, их пишут немало.
– Господин почтмейстер, полагаю, на почте, – сказал Налле Лапсон. – Все штемпелюет.
– Именно, – подтвердила почтмейстерша. – И Тяпки тоже нет дома.
– Это я знаю, – сказал Налле Лапсон. – Он сидит на улице и ждет, что я его обрадую хорошими новостями.
Вид у почтмейстерши сделался недоуменный.
– Пожалуй, нужно прояснить ситуацию, – сказал Налле Лапсон. – Видите ли, мне предстоит небольшая поездка, недельки так на две, и было бы просто замечательно, если бы Тяпка мог составить мне компанию. Если это вас устроит.
– Нас это еще как устроит, – обрадовалась почтмейстерша. – Мы с супругом как раз собирались уехать на несколько дней и думали, куда бы деть Тяпку.
– А теперь его и девать не надо, – сказал Налле Лапсон. – Если он поедет со мной.
– Только бы вернулся живой и здоровый, – ответила почтмейстерша с тревогой в голосе.
– Под мою ответственность, – заверил Налле Лапсон и протянул ей лапу. – Полагаю, дело можно считать решенным? В таком случае не сочтете ли за труд передать мой почтительный привет вашему сугрупу?
И Налле Лапсон удалился, без конца кланяясь. На улице его ждал Тяпка.
– Ну-у? – спросил он с нетерпением. – Как? Отпустила? В смысле… мы едем?
– Едем, – подтвердил Налле Лапсон. – Дело наше бифф! Чтобы не сказать буфф!
Тяпка радостно завилял хвостом.
– Но прежде чем ехать, надо много чего утрясти, – сказал Налле Лапсон. – Я решил, что для начала мы поедем на поезде, а на него понадобятся билеты. А еще нужно будет сходить со всеми попрощаться. Чтобы знали, что мы отправляемся в путешествие!
– Надеюсь, нас ждет множество приключений! – воскликнул Тяпка.
– Я тоже надеюсь, – согласился Налле Лапсон. – А еще я надеюсь попробовать по пути как можно больше всякого меда.
Глава четвертая
Медвежий билет, пожалуйста
– Жалко мне тебя, свинья-копилка, но придется тебя разбить, – вздохнул Налле Лапсон.
Монет в копилке оказалось немало, и серебряных, и медных. Налле Лапсон пересчитал их трижды. В первый раз получилось шестьдесят восемь, во второй раз – пятьдесят три, а в третий – восемьдесят девять монеток. Налле Лапсон почесал в затылке.
– Никак не сосчитаешь, Налле Лапсон? – спросила Лотта.
– Не то чтобы совсем уж никак, – ответил Налле Лапсон, – но меня это не увлекает. И не нравится, что деньги такие необязательные.
– В каком смысле? – не поняла Лотта.
– Ну, их то больше, то меньше – порядка никакого. Будь я монеткой, я бы постыдился так себя вести.
– Давай-ка я тебе помогу сосчитать, – предложила Лотта.
– На здоровье, – сказал Налле Лапсон. – Не то чтобы мне это было так уж нужно, но если тебе хочется, то не буду мешать.
Лотта пересчитала все монетки – тоже трижды. И все три раза их оказалось шестьдесят четыре.
– Но главное – не сколько тут монет, – сказала Лотта, – а сколько денег.
– А разве это не то же самое? – удивился Налле Лапсон.
– Нет, ведь бывают монеты в целых сто крон, а бывают всего в одно эре.
– Какая необязательность! – покачал головой Налле Лапсон.
Лотта сосчитала деньги, и выяснилось, что всего их у Налле Лапсона тридцать девять крон и двенадцать эре.
– Могу я взять их все? – спросил Налле Лапсон.
– Бери, – сказала Лотта, – только береги их, пожалуйста.
– Я буду их страшно экономить, – пообещал Налле Лапсон. – Когда я вернусь, у меня еще крон пятьдесят точно останется.
Налле Лапсон отправился на станцию и постучал в окошко билетной кассы. Поначалу за этим ничего не последовало, да и потом тоже, но в конце концов в окошке показалась голова начальника станции господина Станса.
– Между прочим, мне пришлось встать из-за стола, – сообщил он, стряхивая с усов хлебные крошки. – Я, между прочим, завтракаю.
– Я заметил, – сказал Налле Лапсон. – У господина Встанса яичный желток на правой щеке. Или на левой, это смотря откуда смотреть.
– Ты меня побеспокоил, чтобы это сообщить? – сердито спросил начальник станции.
– Есть такой момент, – ответил Налле Лапсон. – Но еще я бы хотел поехать на поезде. Если это вас устроит.
– Поездка на поезде стоит денег, – сообщил господин Станс.
– Я знаю, – ответил Налле Лапсон, – и я бы хотел поехать за вот это.
И протянул зажатые в кулаке деньги. Их было ровным счетом восемь крон.
– Медвежий билет, пожалуйста, – уточнил Налле Лапсон.
– Восемь крон стоит билет до Вестерчёпинга. Берем?
– Отлично, – сказал Налле Лапсон. – Всю жизнь мечтал увидеть Вестерчёпинг.
Он получил билет, но уходить не спешил.
– Что-нибудь еще? – спросил начальник станции. – Или я могу продолжить завтрак?
– Видите ли, – сказал Налле Лапсон, – тут такой момент. У меня есть одна знакомая собака, которая, насколько я знаю, намерена поехать со мной. Это возможно?
– Тогда понадобится собачий билет, – сказал господин Станс. – Либо везите ее в корзинке – тогда это бесплатно.
И с такими словами начальник станции господин Станс захлопнул окошко.
Глава пятая
Ты поедешь в корзинке
– Я пришел сообщить тебе неприятную новость, – сказал Тяпке Налле Лапсон. – Ты поедешь в корзинке.
– В корзинке? – переспросил Тяпка.
– В корзинке! – подтвердил Налле Лапсон.
– Типичный случай, – сказал Тяпка. – Ходишь тут, радуешься, что мы с тобой отправляемся поразмяться, и вот являешься ты и говоришь, что я поеду в корзинке.
– Придется, – сказал Налле Лапсон. – Иначе выходит слишком дорого.
– А сам тоже в корзинке поедешь? – угрюмо спросил Тяпка.
– Нет, – ответил Налле Лапсон.
– Значит, он не поедет! – возмутился Тяпка. – Вы только полюбуйтесь на него! Позволь спросить, с какой такой стати другие поедут в корзинке, а ты нет?
– Для собак существуют ограничения, – сказал Налле Лапсон. – Что я могу поделать? К тому же так мы экономим восемь крон. На которые мы… ты сможешь купить косточек.
Тяпка чуть повеселел.
– Предлагаю пойти к Лотте и попросить все устроить насчет этой самой корзинки, – сказал Налле Лапсон.
Поняв, в чем дело, Лотта отправилась в бабушкин чулан. И сразу нашла корзинку подходящего размера.
– У меня есть отличная мысль, – сказала Лотта. – Мы сделаем в корзинке четыре дырки – по одной для каждой Тяпкиной лапы. Когда корзинка идет своим ходом, ее нести гораздо легче.
Да, Лотта неплохо соображала, что и говорить! Она прорезала четыре дырки в дне корзины, Тяпка всунул в них лапы, а Налле Лапсон взялся за ручку корзины и не почувствовал ни малейшей тяжести.
– Отлично придумано! – сказал он.
Тяпка тоже остался доволен.
– Такое чувство, что мне сшили костюм, – сообщил он Налле Лапсону.
– А вот что хорошо иметь с собой в путешествии, так это визитные карточки, – сказал Налле Лапсон. – А ты что скажешь, Тяпка?
– Даже не знаю, – сказал Тяпка. – Я даже не знаю, кстати, что это за такие карточки.
– Визитные карточки – это такие маленькие кусочки картона, на которых напечатано твое имя. Когда путешествуешь и встречаешься с незнакомыми людьми, то принято давать визитную карточку.
Друзья отправились в типографию.