Петух удивляется:
– Как? Ты ведь говорила, падишах издал указ не враждовать. А если так, то зачем собаке трогать нас?
А Лиса в ответ:
– Так-то оно так. Но лучше не показываться ей на глаза. Может быть, она и не знает о том указе, – и убежала, говорят, рыжая, только хвост мелькнул.
Так Петух и спасся от злого умысла, ответив Лисе на хитрость хитростью.
Петух и лиса
Как-то Лиса проходила мимо дерева и видит: сидит на вершине Петух. Говорит ему Лиса:
– Эй, друг, может, спустишься вниз? Помолились бы вместе.
Петух отвечает:
– Там за деревом спит мулла-имам, разбуди-ка его!
Лиса взглянула и видит: лежит за деревом собака. Испугалась и бежать.
А Петух вслед кричит:
– Куда ты? Давай помолимся вместе!
Лиса в ответ:
– Подожди немного. Я вернусь. Забыла омовение совершить, – махнула хвостом и была такова.
Лиса и волк
Однажды у речушки, текущей вдоль деревни, Лиса ходила. Время как раз после захода солнца, когда зимние сумерки сгущаются на глазах. Лиса была голодная и в надежде поживиться пошла в деревню. Хочет хитрюга в курятник забраться и там без труда ужин раздобыть…
С такими думами пошла она по речке и увидела вдруг небольшую прорубь. Из воды тянулась тонкая веревка прямо на берег в заросли тальника. Тут Лисица взялась зубками за веревочку и стала тянуть полегонечку, так и вынула потихонечку полную сеть рыбы.
Быстренько рыжая ниточки порвала, добычу всю достала и одну за другой рыбу к стогу перетаскала. На самой верхушке ужин разложила, что смекалкою и умом добыла, поудобнее устроилась и стала покусывать рыбку да причмокивать.
В это время неподалеку голодный Волк бродил – искал, чем поживиться. И вдруг прямо ему в нос слабый ветерок рыбный запах донес. Встрепенулся Волк и побрел туда, куда тянул его чуткий нюх. Увидел Лису, лежащую на стогу за царским ужином, и молвил сладко:
– Здравствуй, дружище, как дела?
– Ням, ням… Нямчего, ням жалуюсь…
– Ты там, кажись, что-то вкусное ешь… Запах по всему свету разошелся. – Волк проглотил полный рот слюны, облизал жадно губы.
– Я-то? Я кушаю беляши{1} рыбные, на масле печеные, – лукавит Лиса.
«Ну и везет же хитрюге», – подумал серый, и глаза его зажглись недобрым огнем. Захотелось тут ему проглотить рыжую целиком, с ее полным рыбой животом.
Лиса это заметила и, не будь дурой, скорее начала бирюку зубы заговаривать:
– Братец ты мой, кум дорогой, если бы ты знал, сколько я труда и терпения приложила, прежде чем нажила богатство такое. Но я всегда готова с тобой поделиться и последним куском.
И лукавая, так сказав, стала вниз кидать кости да рыбьи хвосты. Волк, даже не жуя, глотал все разом – видать, от жадности у него помутился разум. А Лиса говорит:
– Если хочешь, я могу и тебя научить рыбу ловить.
– Будь так добра, Лисичка, научи, сестричка, а то я с голоду помру, – умоляет серый.
Лиса тут хитро улыбнулась, лукаво так прищурилась и начала плести:
– Слушай крепко, запоминай точно. Тут на речке недалече есть прорубь одна, а рыбы там тьма. Засунешь хвост в воду, а рыбки к нему так и прилипают, так и прицепляются. Сиди тихонько, не шевелехонько, а не то спугнешь добычу. Чем дольше просидишь – тем больше вытащишь.
Волк прибежал к проруби, опустил в воду хвост на всю длину и замер. Сидел он, сидел, боясь шелохнуться. Много времени прошло. И вот решил уже вытащить свой хвост, да никак. «Слишком долго сидел, рыбы много прицепилось…» – думает он. А хвост-то примерз!
Утром женщины пришли за водой. Увидев Волка, сообщили мужикам своим. Вместе с другими прибежал и тот мужик, что сеть поставил. Так он угостил Волка пешней – Волк и концы отдал. Его шкуру мужик содрал и на базаре продал.
А Лиса за всем этим наблюдала с верхушки стога и очень смеялась. До сих пор, говорят, ходит и посмеивается над глупым Волком.
Медведь и лиса
Давным-давно в одном лесу Медведь с Лисою жили и, говорят, дружили. Прошло много лет, еще один год – постарел Медведь и занемог. А был у них большой припас: по кадке меда и масла. Это добро у них далеко было запрятано: решено было его есть вместе, когда состарятся.
В одно прекрасное утро встает Лиса и тайком уходит. Целый день ждал куму хворый Медведь, а ее все нет. Лишь поздно вечером возвернулась она.
– А где, кума, так долго была? – спрашивает Медведь.
– У моего друга жена родила, и ходила я в деревню младенцу имя дать.
– Кого Бог дал – сына или дочь?
– Сын родился.
– И как же ты назвала его?
– Початочек!
– Ну а мне гостинцев ты не принесла?
– Не было на столе ничего такого жирного, что бы тебе понравилось.
– Э-эх, кума, кума, – вздыхает Медведь. – Ты, конечно, сыта, а мне-то каково?
Идет тогда Лиса и поблизости да по окрестности собирает объедки всякие и Медведю несет. А что Медведю остается делать – грызет бедняга.
В один прекрасный день встает Лиса опять с первыми петухами и на цыпочках выбирается на волю. И в этот раз направилась прямехонько к меду-маслу, нализалась досыта и к вечеру домой пришла.
– Здравствуй, друг Медведь, здоров ли был?
– Неможется, кума… А ты сама где ходила весь божий день?
– В гостях была, – отвечает Лиса.
– У кого?
– У друга моего жена родила, и ходила я в деревню младенцу имя дать.
– Ай-ай, везет же тебе… А что ж меня с собою не взяла?
– Они ведь, кум, меня лично пригласили! Как же ты придешь незваным гостем?
– Хорошо, что ли, потчевали-то?
– Очень славно, угощали сладко.
– А кого ж Бог дал, сына или дочь?
– Сын родился.
– И как назвали?
– Середышек.
– Славное имя. Вот только жаль, что ничегошеньки ты не принесла.
– Да как же, кум, можно? Полон дом гостей, и детей у них много…
Сказав так, кума улеглась и заснула. А Медведь голодный, живот пустой, как барабан. Лиса отдохнула часок-другой, затем собрала поблизости да по окрестности всякие отбросы да огрызки. А что Медведю остается делать? Сам-то хворый – и тому доволен.
Через неделю-другую Лиса опять с утра пропала, мед с маслом долизала, домой вернулась.
– Где была?
– В гостях.
– У кого?
– У моего друга жена родила. Вот я и ходила в деревню младенцу имя дать.
– Что судьба дала, сына или дочь? И как назвала?
– Сына. Поскребышком будет имя.
– А мне ничего не принесла? – чуть не плачет Медведь.
– Вот, немного дали гостинцев. «Пусть не обижается, что мало», – они говорят.
Лиса на этот раз принесла куму черствого хлеба, тоненько намазанного медом-маслом.
– Спасибо, что вспомнили, – сказал Медведь. – Пусть их дети будут счастливы!
Лиса долго так гуляла, не зная горя, а наш Медведь от худой жизни совсем ослаб. И однажды перед сном говорит Лисе:
– Кума, ведь есть у нас большой запас, который на черный день припрятан. Придется его затронуть. Иначе я ноги протяну.
– Ладно, – говорит Лиса. – Сходим. Завтра и пойдем.
Утром встают они и к тайнику идут. Смотрят – пустые кадки, ветер в них гуляет.
– Эх, кума, каждый божий день ты где-то пропадала, видать, твоя работа, – говорит Медведь, разозлившись на Лису.
– Нет, я не ела, – отвечает Лиса не моргнув глазом. – А может быть, это ты, когда я в гостях была, все сам съел?!
– Да как я мог, кума? Знаешь сама – хворый лежу, – говорит Медведь.
– Ладно, ладно, не будем спорить, давай проверим. Ляжем вот здесь на солнышке и будем ждать. У кого на животе вытопится мед и масло – тот и виноват.
Лиса и Медведь легли рядышком, выставив животы на солнце. Разморило Медведя, и он заснул. А Лисица не спит. Встала она тихонько, наскребла меда-масла с донышек и намазала куму на живот.
– Вставай, Медведь, хитрец ты эдакий! Говорила я, что ты съел мед и масло, – и правда! Вон на животе все вытопилось!
Сказав так, Лиса убежала – бросила больного друга.
Лиса и журавль
Говорят, когда-то Лиса и Журавль были друзьями. Ходили друг к другу в гости. Первой Журавля пригласила Лиса. Сварила пшенную кашу и размазала ее по тарелке.
– Угощайся, дорогой, – потчует она.
А Журавль клюет-клюет, да ни одно зернышко в клюв не попадает. Так сама Лиса всю кашу и вылизала. И сказал тогда Журавль:
– Лиса, голубушка, ты угостила меня, теперь черед за мной. Приходи, как позову.
Приготовил, говорят, Журавль молочный суп с клецками и пригласил Лису. Пришла Лиса, и сели они обедать. Журавль подал суп в пахталке. Лиса, как ни старается, достает только бульон, а клецки со дна подбирает длинным клювом Журавль. И сказал он на прощание:
– Лиса, голубушка, ты меня угостила – я тебя угостил. Не обессудь. Каков привет, таков и ответ!
Медведь, волк и лиса
Однажды Медведь, Волк и Лиса собрались вместе обсудить свою жизнь. «Нам, – говорят, – надо совершить хадж – посетить места святые, чтобы раскаяться во всех грехах, очистить душу. И жить отныне только на честный труд, никого не обижать». На том и порешили.
Отправились они в путь. Встретился им Верблюд и спросил:
– Куда это вы, друзья, идете?
– Мы теперь паломники. Отныне никого не будем трогать.
– Доброе дело вы затеяли. Возьмите меня тоже, – просит Верблюд.
Пошли они дальше все вместе. Шли так несколько дней. Верблюд идет себе, пощипывая травку. Не грех ведь травку-то рвать! А Медведь, Волк и Лиса чем дальше идут, тем труднее для них путь: животы все сильнее сводит.
Кругленькое пузо Верблюда все больше раздражало зверей. «Он один сытый идет, давай-ка мы его за это убьем», – договорились они. Набросились втроем и заломали тут же. Зарезав скотину, Медведь вынул ее внутренности и сказал:
– Я на речку пойду, промою все это, а вы ждите меня, ничего не трогайте.
Как только он ушел, Лиса стала подговаривать Волка:
– Давай съедим у Верблюда почки. Не бойся, я сама отвечу косолапому. Как спросит он, где почки, ты сразу посмотри на меня.
Медведь вернулся и стал проверять, все ли цело.
– Где почки Верблюда, куда девались?
Тут Волк обернулся и на Лису глядит. А Лиса:
– А что ты на меня уставился? Сам сожрал почки, а теперь на других смотришь! Говорила я тебе: «Не ешь, Медведь заругает».
Волк не успел рта раскрыть, как Медведь с ревом кинулся на него, и вскоре они скрылись из виду. Лиса же а ну-ко скорей перетаскивать куски мяса в камыши.
Вернулся Медведь из погони запыхавшийся. Глядит – на месте туши верблюда сидит плачет и причитает Лиса.
– Что тут такое еще случилось? Мясо где?
– Орел прилетел и тушу унес. Вот я и плачу.
Разозлился Медведь, в сердцах махнул рукой: «С вами кашу не сваришь!» – и пошел восвояси. А хитрая Лиса долго кормилась в камышах спрятанным мясом и смеялась над глупыми товарищами. До сих пор, говорят, ходит и посмеивается.
Коварная лиса
Однажды весной подружились промеж собой Лиса, Барсук, Волк, Верблюд и Лошадь. И жили вместе привольно и сыто на зеленой поляне целое лето. Наступила осень, дожди пошли, холодные ветра стали задувать. Барсук, Лиса и Волк – втроем – сговорились зарезать травоядных друзей. Лиса Верблюду так сказала:
– Друг ты наш милый, ненаглядный, трудно тебе будет в голодную зиму выжить. Чем видеть твои страдания, мы лучше зарежем тебя.
– Правильно говоришь. Зарежем того, кто всех моложе.
Собралась тут вся компания и стала судить, кто есть самый молодой.
– Я наиболее старый среди вас, – сказал Верблюд. – Аллах меня сотворил вместе с Адамом.
Лиса сказала:
– А я в лодке пророка Ноя обучала детей всяким наукам. Я учительница.
Волк сказал:
– А я ту лодку сторожил. Никого не подпускал к лодке пророка.
Барсук заявил:
– Я доктор. Я в той лодке людей лечил. Жир у меня целебный.
Только Лошадь молчит – ничего не говорит. Спросили ее:
– Тебе сколько лет?
– У меня о том расписка есть, там написано. Пусть Лиса прочтет. Она же учительница.
– А где же она, расписка-то?
– Под копытом, – сказала Лошадь.
Лиса говорит Волку:
– Подержи-ка ее ногу, я прочитаю.
Волк подошел к Лошади и хотел было приподнять ее заднюю ногу, но та, не будь дурой, лягнула серого, тот и отлетел.
– Узнали теперь, сколько мне лет? – заржала Лошадь и прочь ускакала.
Остались они жить вчетвером. День за днем все холоднее становится.
Говорит Барсук Верблюду:
– Зима, видать, будет морозная. Не мучай ты себя, давай лучше зарежем тебя. Ты же знаешь, что я доктор. Вновь тебя весной воскрешу.
Верблюд заколебался и решил посоветоваться с Лисой:
– Как ты думаешь, сможет ли Барсук меня воскресить?
– Почему бы и нет? Он ведь доктор.
Лиса, шельма, уже учуяла, что Верблюд скоро согласие даст. И под старым дубом начала скорее копать яму – себе норку делать. Ударили морозы, дни голодные настали. И Верблюд согласился довериться Барсуку-доктору. И беднягу зарезали немедля. Волк вынул его внутренности и отдал Лисе и Барсуку:
– Подите на речку, промойте это добро. И голову прихватите.
И остался Волк как самый сильный тушу охранять, а те пошли.
Шли они, шли – проголодалась Лиса и говорит Барсуку:
– У меня живот пустой – съем я мозги. А ты сердце съешь. Да не бойся ты, ответ я дам сама. Если Волк спросит, где сердце, ты посмотри на меня.
Съели они мозги и сердце, а все остальное обратно приволокли. Волк спрашивает:
– Где мозги Верблюда?
– А Верблюд-то оказался безмозглым, – отвечает Лиса. – Если бы у него были мозги, он бы добровольно под нож не пошел.
– Ну а сердце куда делось?
Тут Барсук стал на Лису смотреть.
– Чего ты на меня уставился?! Когда ел сердце, ни на кого не смотрел.
Волк, оскалив зубы, бросился на Барсука, а тот – бежать. Лиса кричит:
– Держи, держи вора, это он съел сердце Верблюда!
Как только Барсук с Волком скрылись за холмом, Лиса стала кромсать тушу и оттаскивать лучшие куски. Оставив одни ножки да кости, она и сама захоронилась в норе.
Вернулся Волк из погони, глядит, остались от Верблюда только ножки да кучка костей. «Эх, шельма! – заскрипел он зубами. – Надула меня рыжая… Ну, если встречу, тут же изувечу…»
За одну неделю Волк все кости обглодал, а потом, бедолага, зиму долгую голодал. Только Лиса провела зиму в роскоши.
Снова настала осень. Лиса пошла в деревню, книжки нашла, принесла себе в нору. Опять, плутовка, что-то затевает!
Объявился Волк, смотрит, Лиса на пне сидит, очки на нос повесила и с умным видом листает книгу.
– А-а, рыжая, попалась мне в лапы! В прошлом году обманула меня, вот за это сейчас и поплатишься!
– Ты что, Волк, спятил?! Я тебя в жизни не видала. Я учительница: обучаю грамоте детей всех зверей. Если есть у тебя волчата, приводи их ко мне, пока не поздно.
Волк говорит:
– Да, есть у меня две крошки.
– Так приведи же их. За обучение одного я беру две овечьи туши. Всего с тебя будет четыре. Скоро все звери приведут своих детенышей. Если ты опередишь их, твои детки займут лучшие места.
Уходит Волк. Через два дня возвращается с двумя волчатами и четырьмя тушами овец. Лиса принимает у него все это и говорит:
– Ровно через шесть месяцев приходи навестить детей.
– Ну ладно.
И Волк побрел домой. А Лиса зарезала волчат и, за два месяца обглодав кости, завернула их в шкурки, положила в угол. Затем она принялась за овечьи туши. А на исходе шести месяцев убралась из этих мест прочь.
Ровно через шесть месяцев появляется Волк навестить своих детей. Глядит, нет ни волчат, ни учительницы. Нашел он ее нору, заглянул внутрь и шкурки увидел: «Ах, жестокая тварь, она моих детей слопала. Ну, если поймаю, без слов изничтожу».
Весна пришла, весело смеясь. Потеплели дни, пополнели речки. У одной деревни в сторонке стояла мельница. Дверь ее была открыта, и Лиса внутрь забралась и стала есть муку. В то же время случайно и Волк туда забрел. Увидел рыжую и зарычал: