========== I ==========
Луна Лавгуд не знала, наступит ли Новый год.
Он всегда приходил после Рождества, которое они встречали вместе. С мамой и папой. Папа готовил конкурсы и сюрпризы — порой из-за них страдала целостность их домика, зато мама неизменно хохотала, удивляясь тому, что ещё пришло в папину неугомонную голову. На столе каждый год были разные блюда — мама придумывала новые рецепты и всегда разрешала Луне помогать с приготовлением. Только в самом конце просила дочку закрыть глаза и добавляла секретный рождественский ингредиент. Луна не подсматривала, хотя ей было безумно любопытно.
А сама она украшала дом. В основном — без помощи магии, мастеря украшения своими руками. Вряд ли нашёлся бы хоть один другой волшебник, у которого на праздник в комнатах висели гирлянды из бумажных мозгошмыгов. На ёлке она рассаживала светлячков, и они мирно кружили вокруг дерева в течение всего рождественского вечера. Отец недаром считал, что у Луны особый дар, позволяющий ей находить общий язык с любыми живыми существами.
На этот раз всё было по-другому.
Ксенофилиус теперь редко видел Луну: она проводила дни у себя, наверху, и почти перестала выходить из комнаты. После смерти Пандоры Лавгуд в доме стало непривычно тихо. Ксенофилиусу казалось, будто он попал в большой мыльный пузырь — оттуда видно всё, но изображение размыто, слышно всё, но звуки приглушены. Нужно было помочь Луне справиться с утратой, а она помогла бы ему, но происходящее странным образом перестало походить на реальность, и Ксенофилиус никак не мог избавиться от чувства, что каждый день ускользает сквозь пальцы.
Иногда он всё-таки пытался.
Ты не хочешь порисовать, Луна? — Нет, спасибо, папа. — Может, сходим в гости к Фоссетам? — Нет, спасибо, папа. — Давай попробуем испечь пирог? — Нет, спасибо, папа.
Она отказывалась, а Ксенофилиус не настаивал. В глубине души он всякий раз испытывал облегчение, потому что после смерти жены ему стало страшно разговаривать с Луной долго. Он не знал, что сказать.
До Рождества оставалось совсем немного дней, когда Луна сама задала ему вопрос:
— А мы пойдём в лес за ёлкой, папа?
Он вздрогнул — то ли потому, что не услышал, как она спустилась и подошла, то ли из-за того, о чём она спросила.
— Нет, милая. Ты же знаешь, в лесу зимой властвует жуткая Морра.
Луна помолчала. Его ответ дал ей понять, что Нового года не будет. Они всегда ходили в лес, несмотря на злую Морру, ведь нельзя же новому году начаться, пока ёлка не будет наряжена. Папа объяснял, что страшиться им нечего, пока они втроём: Морра боится тепла, боится света, боится любви.
Когда однажды она рассказала о Морре другим детям, её подняли на смех. У Луны почти не было друзей среди сверстников, но она порой присоединялась к компании ребят, живших по соседству. Про Луну говорили, что она «ку-ку», но послушать её всегда соглашались, чтобы потом высмеять очередные бредни. Рассказ про Морру тоже никто не счёл правдивым.
— А кто-нибудь добрый в лесу разве не живёт? — всё-таки спросил один из мальчиков, что был младше других. Все остальные зашикали на него.
— Там жили муми-тролли, снорки, хемули и даже один Снусмумрик, — серьёзно ответила Луна. — Но из-за Морры никого не осталось.
— Это всё чушь из сказки, — сказала высокая конопатая девочка. — Я читала книгу, где написано про них всех.
— Лавгуд опять поверила в выдумки, Лавгуд опять поверила в выдумки! — закричали ребята.
Ей не было обидно. Только немного грустно — может быть.
Теперь грусти было больше, чем Луна могла себе вообразить. Она всё пыталась придумать какую-нибудь весёлую историю, но на ум ничего не приходило. Время медленно шло, словно кто-то растягивал нить, а она никак не рвалась и лишь становилась тоньше и тоньше.
«Когда-нибудь она лопнет, — думала Луна. — Когда-нибудь — обязательно, иначе мы так и останемся вне времени и пространства, натянутые до предела».
У неё был довольно странный склад мыслей для девочки девяти лет.
Ей не хотелось, чтобы новый год навсегда остался старым. И, конечно, ей было горько узнать, что её и папы не хватит для того, чтобы отогнать Морру. Луна не переставала размышлять об этом, и, когда до Рождества остался один день, она решила, что отправится в лес одна. Все ёлочные игрушки, что хранились в её комнате, она аккуратно сложила в небольшой холщовый мешок, следом отправила туда несколько самодельных гирлянд, сохранившихся с прошлого праздника. Надо украсить хотя бы маленькую ёлочку, вдруг получится успеть до того, как явится Морра.
Луна не стала ждать, пока стемнеет. Она надела своё пёстрое пончо и малиновую шапку — Ксенофилиус не признавал траурных цветов — и выскользнула на улицу. Отец часами сидел у себя в кабинете и даже не услышал, что она ушла. Он говорил ей, что готовит материалы для расширенного праздничного номера «Придиры», но Луна понимала, что он просто прячется там, так же как и она — в своей комнате.
На улице было пасмурно и тихо, лишь снег слегка похрустывал под ногами. У входа в лес она слегка замешкалась. Луна Лавгуд была не из тех, кто обманывает самих себя. Однако на этот раз даже она не призналась себе в том, что идёт в лес не только затем, чтобы нарядить ёлку.
Она хотела увидеть Морру.
========== II ==========
Муми-тролль потёр кончик носа и снова посмотрел в окно.
— Какая же длинная эта зима! — вздохнул он. — Мама говорила, что все сезоны — одинаковые. Но лето всегда так быстро проходит, не успеешь и глазом моргнуть. А зима всё длится и длится.
Туу-тикки не ответила. Она знала, что пока зима не перевалила даже за половину.
— Это потому, что ты не привык к ней, — всё же заметила она через время. — Если следующей зимой ты снова проснёшься, будет иначе.
Муми-тролль поёжился от одной этой мысли. В самом деле, что, если он теперь каждый раз будет выходить из зимней спячки так рано? Кошмар.
— Пойду прогуляюсь, — сказал он севшим голосом.
— Не советую, — предостерегла его Туу-тикки. — Со дня на день сюда придёт великая стужа.
— И станет ещё холоднее?
— Гораздо, — Туу-тикки тоже посмотрела в окно. — Ледяная дева идёт вместе с вьюгой и морозом, не щадит никого на своём пути. Я чую, что уже завтра она будет здесь.
— Тогда уж точно надо погулять сегодня, раз завтра нос на улицу не высунешь, — храбро заявил Муми-тролль. Хотя на самом деле ему ничуть не хотелось гулять. Однако он всё-таки отправился в лес, который по-прежнему казался совсем чужим. Знакомые тропинки спрятались под огромным слоем снега, лапы так и норовили увязнуть в сугробах. Голые ветви деревьев походили на когтистые пальцы какого-нибудь опасного чудища. Муми-тролль шёл так быстро, как мог, но тревожные мысли всё равно обгоняли его. «Нет, — подумал он, собирая всё свое мужество. — В следующий раз я проснусь весной, вместе со всей семьёй».
И в этот момент он увидел её.
Она стояла посреди небольшой полянки и смотрела на небо, высоко задрав голову. Она была очень, очень высокой, как два или даже три муми-тролля, если поставить одного на другого. На миг Муми-троллю показалось, что она, возможно, даже выше Морры. Он испуганно отступил назад и затаил дыхание. У неё были яркий костюм и красивая шапка, из-под которой выглядывали светлые, почти белые волосы, а кожа выглядела едва ли не такой же белой.
Муми-тролля осенило. Что, если она — Ледяная дева? Тогда он пропал. Туу-тикки рассказывала, что Ледяная дева невероятно красива, но смертельно опасна. Если встретиться с ней взглядом, превратишься в ледышку за одно мгновение. Он попятился, стараясь ступать как можно тише, но тут же наткнулся на колючий куст и ойкнул.
Она обернулась и улыбнулась ему. У неё были огромные прозрачно-голубые глаза.
«Ну вот и всё», — подумал Муми-тролль.
Тем не менее, когда она приблизилась и помахала рукой, он смог поднять лапу и помахать в ответ.
— Я — Луна, — сказала она, и тогда Муми-тролль понял, что Ледяной девой она быть не может, потому что голос её звучал тепло и звонко.
— Я — Муми-Тролль, — представился он, надеясь, что со стороны не очень заметно, как сильно он только что был напуган.
— Вижу, — кивнула Луна. — Папа говорил мне, что вы похожи на маленьких пушистых бегемотиков.
Он удивлённо моргнул, потому что не знал, кто такие бегемотики.
— А кто ты? — полюбопытствовал он.
— Человек, — ответила она.
Муми-тролль и вовсе растерялся, ведь о таких существах он услышал впервые. Ему срочно нужен был кто-то, кто разбирается в неведомых зимних созданиях. Туу-тикки. Поэтому он пригласил Луну зайти в гости на чашечку чая. Та, немного поразмыслив, согласилась, заправив чёлку под шапку. Муми-тролль заметил, что чёлка эта почти такая же пушистая и милая, как у фрекен Снорк. Тогда он совсем перестал бояться новую знакомую.
Туу-тикки, к его счастью, была на месте — он услышал, как она напевает одну из своих песенок.
— Вообще-то это наша купальня, — объявил он Луне. — Но сейчас я здесь живу. А это — Туу-тикки.
Она как раз появилась в дверях.
— Здравствуйте, — сказала Луна, и они слегка поклонились друг другу.
Внутри купальни всегда было гораздо теплее, чем на улице, и Муми-тролль с удовольствием почувствовал, как тут же начинает согреваться. Все расселись вокруг стола.
— Откуда вы появились в лесу? — поинтересовался Муми-тролль, хоть и переживал, что вопрос может прозвучать нетактично. Любопытство взяло верх.
Луна отрешённо смотрела сквозь него, задумавшись о чём-то своём. Муми-тролль не знал, стоит ли повторить вопрос.
— Можно на «ты»? — попросила она вдруг. — Я ведь, наверное, примерно такая же старая, как ты сам.
Он недоверчиво склонил голову на бок, но спорить не посмел. Если она — ребёнок, то какого же размера будет взрослый человек?
— Я пришла в лес, чтобы нарядить ёлку на Рождество, — добавила Луна так, словно это всё объясняло.
Туу-тикки улыбнулась, что случалось с ней не очень уж часто.
— Я слыхала об этом, — сказала она. — Слыхала об этой традиции. Но думала, что это что-то из сказок.
Муми-тролль пошевелил ушами. Мама всегда читала ему сказки, но ни в одной из них не было ничего про Рождество и украшение ёлок. Луна раскрыла мешок, который стоял у неё на коленях, и показала им, что внутри. Туу-тикки покрутила в руках маленький зелёный шарик, блестящий, как драгоценные камни в шляпе Волшебника. Муми-тролль взял гирлянду и расправил её, насколько хватило длины его лапок.
— Чьи это фигурки?
— Это мозгошмыги, — ответила Луна, чуть приподняв брови. — Я думала, вы с ними знакомы.
— Может, и так, — буркнул Муми-тролль. Ему не нравилось, что зимой Муми-дол наполнен самыми разными существами, присутствие которых явственно ощущалось, но почти никто из них не показывался на глаза. Среди них могли быть и эти мозгошмыги, однако они не сочли нужным обнаружить себя и представиться, как это сделал бы любой уважающий себя муми-тролль. Только и знают, как прятаться по углам да таиться.
— Сдаётся мне, пора наловить рыбы, — Туу-тикки поднялась из-за стола.
— Уже смеркается, — возразил Муми-тролль.
— У меня есть фонарь, — отозвалась она. — Нам всем не помешает горячая уха.
Когда Туу-тикки ушла, воцарилось молчание. Муми-троллю было немного неловко, а Луна никакого смущения не испытывала. Она всё так же отрешённо разглядывала купальню и рассеянно мешала ложкой чай.
— Какую же ёлку ты будешь украшать? — спросил наконец Муми-тролль.
— Маленькую, — сказала Луна. — Хотя обычно ёлка была большой и мы забирали её в дом. Но одной мне не унести большую, верно?
— А где же тогда все остальные? Твоя семья?
— Папа закрылся в своём кабинете. А мамы больше нет.
Муми-тролль хотел было переспросить, но слова так и застряли у него в горле. Мама — это та, кто есть всегда. Он ни капли не сомневался в этом. Не бывает так, чтобы мама перестала существовать. Тогда выходит, что Луна сказала бессмыслицу, но что-то в её лице неуловимо изменилось, и Муми-тролль почувствовал, как беспричинный страх наполнил его сердце. Ему стало необходимо сию же минуту побежать домой и посмотреть, спит ли там по-прежнему Муми-мама, но оставлять гостью одну было бы невежливо.
Тут Луна встала.
— Я тоже хочу задать один вопрос, — она прислонила нос к окошку. — Ты видел когда-нибудь Морру?
Если Ксенофилиус что-то напутал и лес полон добрых обитателей, то, может, чудища здесь и нет?
— Видел, — шепнул Муми-тролль. — Она и сейчас где-то близко, ведь она любит холод. Она ничего не чувствует, Морра.
— Ничего не чувствует… Это хорошо, — медленно произнесла Луна.
— Наверное, ты не совсем понимаешь, о чём речь, — деликатно заметил он. — Морра — ужасное чудовище.
— Я знаю. Мне нужно с ней встретиться.
========== III ==========
— Просыпайся, — порекомендовала Туу-тикки, аккуратно потрогав Луну за плечо. Они насилу уговорили её накануне не отправляться в лес на ночь глядя. — Ледяная дева уже близко. Тебе надо как можно скорее нарядить ёлку и вернуться домой прежде, чем она явится.
Луна открыла глаза.
— Я и не сплю, — ответила она. — Просто лежу и слушаю, что происходит.
— Да, штука полезная, — согласилась Туу-тикки, — но сейчас медлить нельзя. Да и папа твой наверняка не находит себе места от волнения.
— Может быть, — Луна села и обхватила руками колени. — А может, он не обратил внимания, что меня нет.
— Ты есть, — строго сказала Туу-тикки. — И уж кому об этом знать, как не ему.
Луна покачала головой. Раньше она бы не усомнилась в правдивости этих слов, но теперь всё было не так, как прежде. Сегодня, в день Рождества, она хотела украсить ёлку и привести к ней папу, чтобы он перестал прятаться, но страх, что ничего не получится, заставлял Луну искать другое решение.
— Наверное, я оставлю ёлочные игрушки вам, — она слабо улыбнулась. — Муми-троллю они понравились.
— Традиции не стоит прерывать, — возразила Туу-тикки. — Развесь игрушки на ёлке и поспеши домой.
— Найду ли я дорогу… — протянула Луна. — По-моему, я живу где-то очень далеко отсюда.
— Разве ты так долго шла к нам по лесу?
— Совсем недолго. Но вчера за ужином ты рассказывала про ваше море. А там, где мой дом, никакого моря нет. Папа поведал бы мне о нём, если бы оно было рядом.
Туу-тикки озадаченно поскребла затылок. Уж про море знал любой обитатель здешних мест, от самого сосредоточенного на себе хемуля до невидимых никому малюток. Даже если кто-то приходил издалека, о море он что-нибудь да слышал.
— Тогда тебе лучше переждать вместе с нами, — наконец рассудила она. — А после бури, когда всё успокоится, будем искать путь в твои края.
— Муми-тролль говорил, что где-то в лесу бродит Морра, — невпопад сказала Луна. — Мне нужно её увидеть.
— Морра приходит на свет, — ответила Туу-тикки. — Только сегодня в лес никому нельзя. Не ходи туда, Ледяная дева жалости не ведает!
Тут дверь хлопнула, и на пороге появилась малышка Мю.
— Из неё выйдет премиленькое ледяное изваяние, — бодро сообщила она, тыкая пальчиком в Луну. — Можно будет водить вокруг неё хороводы. Отпусти её в лес, Туу-тикки.
— Это не очень-то любезно с твоей стороны, малышка Мю, — беззлобно заметила та.
— Ну, зато это чистая правда, — фыркнула Мю.
— Ледяная дева замораживает всех, кто ей попадётся, — сказала Луна, которая даже не обратила внимания на слова Мю. — А что делает Морра?
— Тоже замораживает, — тут же выпалила малышка Мю. — И поедает! Разрывает на крошечные кусочки и отправляет в огромную пасть! Настоящий гигантский монстр!
— Ничего подобного, — усмехнулась Туу-тикки. — Многие боятся Морру, но я ни разу не слышала о том, чтобы она причинила кому-нибудь зло. Я думаю, что она страшно одинока.
— Ты испортила мне всё запугивание, — рассердилась Мю. — Скукота!
— Пойдём со мной, нужно обойти всех и предупредить, чтобы не показывались на улицу сегодня, — добродушно предложила ей Туу-тикки.
Та не успела ответить: в дверях показался запыхавшийся Муми-тролль.