Софья Прокофьева
Подземный принц
Серия «БИСС: Большое иллюстрированное собрание сочинений»
© С. Л. Прокофьева, текст, 2019
© Ю. Балаш, иллюстрации, 2019
© АО «Издательский Дом Мещерякова», 2019
Глава 1
Глухонемая девочка
– Если у меня дом самый богатый в городе, да ещё с золочёными петушками на крыше… – ворчала госпожа Морильда, стоя на высоком крыльце, – так что из этого? Значит, можно тащить ко мне всех нищих, вшивых бродяжек, шелудивых побирушек, всякую шваль подзаборную?
Четверо мужчин молча пронесли мимо неё женщину, завёрнутую в старый изношенный плащ. Свесившаяся рука женщины в лунном свете казалась мраморной.
– Куда несёте? В мою опочивальню, что ли? – прикрикнула на мужчин госпожа Морильда. – Несите дальше. Да не в этот сарай, в старый, в старый! Туда, на сено!
Мужчины молча свернули к маленькому покосившемуся сараю. Осторожно положили женщину на разбросанное сено, сложили руки на груди.
– Сходите кто-нибудь на колодец, там есть ведро и кружка, – распорядился старый оружейник.
Воду принесли. Но женщина не разомкнула губ, и вода потекла по подбородку, намочив ветхое тёмное платье.
Толстый пекарь снял куртку, сложил её и поудобней пристроил голову женщины, пребывавшей не то в обмороке, не то в глубоком забытьи.
Мужчины ещё какое-то время постояли над ней, кто-то сокрушённо вздохнул.
– Утром зайдём проведать бедняжку, – сказал старый оружейник. – Беды так и сыплются на наши головы. Хотя чего ждать хорошего, если королевский дворец весь ушёл под землю и даже шпиля не видно…
– Но на Рождество, с первым ударом колокола, замок всё-таки поднимается из-под земли! Пусть ненадолго, пока идёт служба в церкви… – тихо заметил щуплый, узкоплечий портной. – Да ещё говорят…
– Лучше помалкивай, – толкнул его в бок пекарь. – Пока из тебя самого жилетку не выкроили…
Мужчины ушли в тяжёлом угрюмом молчании, и тогда, словно ожившая тень, в сарай скользнула девочка, худенькая, в отрепьях. Она была так истощена и измучена, что нельзя было даже сказать, сколько ей лет: десять, двенадцать?
Длинные светлые волосы падали до земли, в тусклом свете уходящей луны они казались зеленоватыми.
Девочка приникла к матери, обняла её. Крупные слёзы упали на неподвижное, застывшее лицо.
И тогда, словно очнувшись, женщина вдруг заговорила. В её груди что-то зазвенело, будто запели тонкие струны.
– Бедная моя Мален, я умираю. – Девочка положила тонкие пальцы на губы матери, по их движению догадываясь, что она говорит. – Я оставляю тебя здесь одну, в этом недобром месте, такую слабую, беспомощную, глухонемую… Теперь только один Господь Бог твой защитник… О моя Мален, моя маленькая Мален…
Голос женщины угасал, и девочка с ужасом почувствовала, как тело матери постепенно холодеет. Но она только крепче прижалась к ней.
Когда в распахнутые двери сарая заглянуло утро и прохладный ветер одну за другой задул бледные звёзды, те, кто вошёл в сарай, с трудом оторвали девочку от мёртвой матери.
– А эта мерзавка ещё откуда взялась? – удивилась госпожа Морильда. – Вчера вроде её здесь не было. Как тебя зовут, маленькая дрянь?
Но девочка молчала. Только слёзы, прозрачные, чуть голубоватые, текли по её лицу.
– Как ты смеешь молчать, когда я тебя спрашиваю? – Госпожа Морильда гневно встряхнула её за плечи.
Но девочка ничего не ответила.
– Говори! – голос госпожи Морильды сорвался от злости. Она больно ударила девочку по щеке.
Девочка молча подняла на неё глаза. Сквозь слёзы можно было разглядеть их прозрачную глубину. Что-то вспыхивало в них – так загораются драгоценные камни, рассыпанные на морском дне.
Старый оружейник притянул к себе девочку, укрыл её худенькое тело краем плаща.
– Нехорошо, госпожа, бить ребёнка возле мёртвой матери, – сурово сказал он. – К тому же, похоже, она – глухонемая.
Что было дальше, Мален не помнила. Она соскользнула на солому – оружейник не успел её подхватить. Но, даже теряя сознание, окружённая печальными призраками, она видела сквозь туман нежное лицо своей матери.
Глава 2
Три кубка
– Пожалуй, я оставлю девчонку у себя, – сказала госпожа Морильда. – Мыть грязные котлы – на это она сгодится. Да и воду таскать из колодца не велик труд. А что она будет молчать, так это и лучше. Терпеть не могу болтливых служанок. Пусть сперва отработает то, что я потратила на похороны. Хотя старый священник за отпевание не взял с меня ни гроша, такой уж он чудак. Даже гроб оплатил и свечи…
Мален поправлялась медленно, глаза её всегда оставались грустными.
Однажды госпожа Морильда привела её к себе в дом. Девочка невольно зажмурилась. Позолоченная утварь, зеркала, высокие шкафы, полные хрусталя, сверкавшего под лучами солнца.
Госпожа Морильда грубо схватила девочку за плечи, поставила перед собой.
– Матушка, какие у неё чудные глаза! – сказал низкорослый костлявый мальчишка, вытягивая жилистую шею из-за плеча матери. – До чего ж большие и прозрачные! Гляди, гляди, в глубине что-то блестит и ещё как будто видно чьё-то лицо!
– Тебе-то какое до этого дело, радость моя? – недовольно нахмурилась госпожа Морильда. – Девчонка слишком долго смотрела на мёртвую мать, вот она и отражается в её глазах. Вишь, волосы совсем свалялись. Как есть войлок.
Морильда запустила костяной гребень в волосы девочки, больно дёрнула.
– Надо же, достались уродине этакие волосы! Сроду не видела таких волос, – ворчала госпожа Морильда, вырывая острым гребнем золотистую прядь. – Чего морщишься, неженка? Мне что, до вечера чесать твои космы?
Распущенные волосы, как золотое покрывало, укутали Мален с головы до ног, закрыли её убогое платье.
– Она вовсе не уродина, – угрюмо проговорил мальчишка, не сводя глаз с Мален.
– Ну что ты уставился на неё, мой Ухти? – сердито сказала госпожа Морильда. – Убогая калека, чего на неё смотреть?
– Много вы понимаете, матушка, – проворчал Ухти. – Она красавица, настоящая красавица, вот что! А кто этого не видит, сам дурак!
Госпожа Морильда резко оттолкнула девочку от себя.
– Опомнись, радость моя! – уже с тревогой воскликнула госпожа Морильда. – Тебе пятнадцать, и скоро все признают, что ты истинный принц и наследник всего королевства. Девчонка – полоумная нищенка. Лучше подумай о том, что скоро с острова Инубис приедет твоя невеста – принцесса Герель.
– Не нужна мне ваша Герель, матушка! – скривил губы Ухти. – Забирайте её себе, если хотите.
– Что ты понимаешь, глупышка? – с огорчением вздохнула госпожа Морильда.
Она схватила Мален за плечи и грубо вытолкнула её за дверь.
– Подумай только, радость моя, – проговорила она, притягивая к себе Ухти. – Остров Инубис весь словно огромный алмаз. Где ни копни – всюду алмазы. Нет такого второго места на земле. И всё это будет твоим. К тому же принцесса Герель – красавица.
– Ну, мордашка у неё ничего, а вот ноги!.. – Ухти брезгливо скривил губы. – Толстые и волосатые. Точь-в-точь как ножка у белого гриба. Вся в коричневых заусенцах. И потом, с чего вы взяли, что я ей понравлюсь?
– Не всё сразу, не всё сразу, радость моя! – Госпожа Морильда заговорила свистящим шёпотом. – Взгляни на этот узкий лунный серп. Дождёмся полнолуния. Три полнолуния – три кубка. Три колдовских кубка. Когда наступит первое полнолуние, я сварю волшебное зелье. Девяносто девять соловьиных язычков я брошу в свой котёл. Уши зверей разных пород я положу в своё варево. Стон умирающего лебедя…
– Мне надоела ваша болтовня, матушка, – оборвал её Ухти. – На что мне всё это?
– Дитя, дитя, какое ты ещё дитя, – с огорчением сказала госпожа Морильда. – Если ты выпьешь этот кубок – твой голос станет чистым и звонким. К тому же ты сможешь слышать, о чём шепчутся люди в каждом домишке, даже на окраине города…
– Вот скукотища, – злобно посмотрел на мать Ухти. – Это не сделает меня принцем. И не надейтесь, что я буду пить эту дрянь. Как же, дожидайтесь!
– Не всё сразу, радость моя, не всё сразу, – заторопилась госпожа Морильда. – Наступит второе полнолуние. Я дождусь, когда филин на засохшей сосне прокричит три раза, призывая тёмные силы. В этот час лягушки и жабы затеют на голом холме свои бесовские пляски. Я дождусь, когда они напляшутся вволю, и соберу с их спин пот медной ложкой. О, тут главное – медная ложка, позеленевшая от времени! Ещё я брошу в мой котёл змеиное жало, пальчики утопленников… А ещё… Ну, да больше тебе не надо знать… Я перелью моё зелье в золотой кубок. Когда ты выпьешь его, ты станешь самым умным и хитрым во всём королевстве.
– Как бы меня не стошнило от вашего угощения, матушка. – Ухти отвернулся, глядя в окно. – Хотя стать самым хитрым, пожалуй, не откажусь.
– А когда мы дождёмся третьего полнолуния, – с торжеством проговорила госпожа Морильда, – и ты выпьешь третий кубок, лицо твоё изменится, тело станет стройным и сильным. Ты будешь таким красавчиком – глаз не отвести. Истинный принц…
– Это ждать, пока луна станет толстой и жирной, как блин? Нет уж… Ждите сами! – Он высунулся из окна. – Смотрите, вон идёт девчонка. – Ухти оттолкнул госпожу Морильду, перегнулся через подоконник. – Несёт свиньям лохань с помоями. У неё прозрачные плечи, матушка, я сам видел, когда она купалась в озере вчера вечером… Эй, маленькие босые ножки! Сейчас я вас догоню…
– Опомнись, радость моя! – в досаде воскликнула госпожа Морильда. – Девчонке место на перекрёстке дорог, просить подаяние…
Но Ухти уже выбежал из комнаты.
– Ничего, ничего… Наступит третье полнолуние, – прошептала госпожа Морильда, глядя ему вслед. – Третий кубок ты будешь пить с наслаждением, маленькими глотками. Ты станешь самым красивым принцем на свете. И тогда я объявлю всем, что нашёлся истинный принц, который пропадал столько лет. И чем только тебя приворожила эта глухонемая нищенка?..
Глава 3
Орёл Стилф
Слуги госпожи Морильды были все как на подбор – угрюмые, неулыбчивые.
Тычками в спину они указывали Мален, что надо сделать: принести воды из колодца, выплеснуть помои, наколоть щепы для растопки. Часто забывали накормить девочку. Только поварёнок Милс потихоньку, когда никого не было на кухне, совал ей кусок лепёшки или, усадив в уголок, давал тарелку каши, засохшей по краям.
Однажды Мален с ведром помоев вышла из дверей, да так и застыла на месте, запрокинув голову.
Над городом летел зелёный развесистый дуб. Он летел вверх корнями, вниз развесистыми зелёными ветками. Они хлестали по крышам домов, по деревьям. А корявые корни, словно окаменевшие, почти касались облаков.
И только один светло-золотистый корешок пробивался сквозь листву и тянулся к земле.
– Что, малыш, хочешь добраться до земли? – послышался грубый утробный хохот. – Только меня не проведёшь!
Бесформенная студенистая масса сползла вниз по стволу. Липкие щупальца потянулись к бледному корешку.
Зелёная слизь, чавкая, сжевала молодой, свежий корешок. Могучий дуб взлетел ещё выше и скрылся за крышами домов.
Сердце Мален сжалось. «Бедный, бедный корешок! Такой слабенький, робкий! Это зелёное чудище сожрало его. Вот и нет маленького корешка…»
Но тут девочка получила увесистую оплеуху, вздрогнула, очнулась и заторопилась в хлев – кормить свиней.
Прошло ещё несколько дней. Изогнутый лунный серп, наливаясь серебром, каждый вечер выплывал из-за дальних холмов.
Когда в доме всё затихало и гас зелёный огонь в верхнем окне, старая кухарка, сдвинув две лавки и постелив поверх них перину, укладывалась спать.
Тогда Мален отправлялась к себе в сарай.
Дождавшись, когда наступит ночь, она тихонько выбиралась из сарая, стараясь не скрипнуть дверью.
Мален уходила на озеро, заросшее по берегам плакучими ивами, бросавшими на воду глубокие тёмно-коричневые тени. Свет месяца дрожал на мелких волнах.
Мален пряталась в гибких ветвях, сбрасывала своё убогое платье на остывший песок, заплетала волосы в тугую косу. Сверху надевала венок из жёлтых кувшинок, чтобы коса не намокла в воде. Осторожно трогала босой ножкой плеснувшую волну и, вытянув вперёд руки, плавно погружалась в озеро.
Это были единственные сладостные минуты в её жизни. Мален казалось, что любимая мать где-то совсем рядом и вот-вот мелькнёт под водой её прелестное нежное лицо.
Но однажды, когда она купалась в озере, случилась беда.
Накупавшись вдоволь, девочка поплыла к берегу, где оставила на песке свою заштопанную одежду и грубые башмаки. Вдруг Мален с ужасом увидела, что возле кромки воды стоит Ухти, держа в руках её платье. Он кривлялся, пританцовывал, встряхивая платье, подбрасывая ногой разношенный башмак.
– Девчонка, плыви сюда! Хочу посмотреть, как ты будешь вылезать из воды. Правда ли, что у тебя прозрачные плечи? Один поцелуйчик, и ты получишь назад свои лохмотья!
Глухонемая девочка, конечно, не могла понять его слов, но она повернула и, торопясь изо всех сил, поплыла к другому берегу. Перебежав узкую полоску песка, вломилась в густые тенистые ивы.
«Лучше утоплюсь, чем подойду к нему!» – в отчаянии подумала Мален.
Вдруг быстрая треугольная тень плавно скользнула между луной и серебряной дорожкой на воде.
Большой орёл с широкими крыльями и белоснежной грудью камнем упал вниз. Растопыренные кривые когти выхватили из задрожавших рук Ухти старенькое платье. Острый клюв не промахнулся, и Ухти с визгом ухватился за голову.
Несколько взмахов крыльями, и могучий орёл почтительно опустил к ногам растерявшейся девочки её платье и пару дырявых башмаков.
Ухти в ужасе бросился бегом к дому.
– Матушка, спасите! Это орёл Стилф! – отчаянно вопил на бегу Ухти. – Он хотел убить меня!
– Проклятая птица! – Госпожа Морильда с нежностью прижала к себе сына.
Зарывшись лицом в пышное платье матери, Ухти почувствовал себя в безопасности.
«А у девчонки плечи совсем как серебро, – думал он. – И даже немного прозрачные. Ничего, я ещё их поглажу…»
Тем временем Мален, перебегая из тени в тень, добралась до сарая. Она крепко закрыла дверь и припёрла её изнутри кольями.
Потом, всё ещё тяжело дыша, свернулась комочком на старом плаще, на котором лежала её умирающая мать. И тотчас над ней склонилось еле различимое родное лицо.
Глава 4
Первый кубок с колдовским зельем и кому он достался
Дни складывались в недели, и луна всё больше раздавалась вширь, наливаясь густым сладким соком.
В этот вечер луна светила особенно ярко. Каждый листочек, лёжа на чёрном блюдечке тени, казался тонко вырезанным по краям.
Город спал глухим неподвижным сном. Ни в одном доме не горел огонёк. И только в угловом окне высокого дома с золочёными петушками на крыше мрачно вспыхивал зелёный огонь.
Хозяйка дома госпожа Морильда медной ложкой помешивала какое-то варево в старом котле, подвешенном на цепях над огнём.
Ухти валялся на диване и от скуки грыз ногти.
– Вот и наступило полнолуние, радость моя, – негромко сказала госпожа Морильда. – Дождались наконец. Сегодня ты выпьешь первый кубок. Не зря старались мои слуги. Девяносто девять соловьиных язычков кипят в моём зелье. Ты выпьешь его, и твой голос станет певучим и звучным, просто заслушаешься.
– Мой голос и так хорош, – огрызнулся Ухти. – Ты обещала сделать меня красавцем и хитрецом, а на деле пока что одна болтовня.
– Не всё сразу, радость моя, не всё сразу, – ласково проговорила госпожа Морильда. – Наберись терпения. Сейчас я брошу в котёл уши семи разных зверей, и ты будешь слышать всё, даже о чём болтают люди на окраине города. Каждая капля дождя будет звенеть для тебя по-особому. Я вылила зелье в золотой кубок. Вот чуть остынет, радость моя, и ты его выпьешь.