Благоговение, которое испытывала вся семья Пинхоу перед Бабкой, было таким, что Джосс не стал спорить и не посмел снова упомянуть о погоде.
– Ладно, – ответил он и ушел.
Кот с Сиракузом, который стремился: «Быстрее, быстрее!», – скакали по газону, в то время как Роджер ехал рядом по дороге на велосипеде. На ровных участках они спокойно двигались вровень, но каждый раз, когда они приближались к холму, Сиракуз взлетал по нему, тряся головой и пытаясь припустить галопом, а Роджер приподнимался на педалях и яростно крутил их, пыхтя как паровоз. Круглое лицо Роджера становилось малиновым, но он всё равно сильно отставал.
Они видели лес, к которому направлялись, всего в двух холмах – разлив темно-зеленых деревьев с парой штрихов чистой солнечной желтизны, возвещающей о приближении осени. Каждый раз, когда Кот смотрел – обычно, когда поджидал Роджера на вершине холма, – эти деревья казались всё дальше и дальше, еще сильнее отклоняясь влево, и по-прежнему в двух холмах. Кот начал думать, что они пропустили поворот, или даже, возможно, с самого начала поехали не по той дороге.
Когда Роджер – с лицом, ставшим из малинового клубничным – догнал его в следующий раз, Кот сказал:
– На первом повороте мы должны свернуть налево.
Роджер слишком выдохся, чтобы говорить, и потому просто кивнул. Так что Кот поехал впереди, повернув Сиракуза на прекрасную широкую дорогу, ведущую налево. «ШЕЛЛОУХЕЛМ, – гласил указательный столб. – АПХЕЛМ».
Примерно полмили спустя, Роджер вновь обрел способность говорить:
– Эта дорога не может быть правильной. Она приведет нас обратно в Замок.
Кот по-прежнему видел лес, по-прежнему на том же месте, так что он продолжил ехать. Дорога извивалась по пустым полям на мили и мили – вверх и вниз, пока Роджер не стал цвета пиона. Затем она повернула за угол и начала подниматься на действительно громадный холм.
При виде него Роджер испустил вопль.
– Я не могу! Мне придется слезть и вести велосипед пешком.
– Нет, не надо, – сказал Кот. – Давай я возьму тебя на буксир.
Он использовал те же чары, которыми не давал Джулии упасть с Сиракуза, и обернул их вокруг велосипеда Роджера. Они поехали дальше – сначала быстро, поскольку Сиракуз по-прежнему рассматривал каждый холм как вызов, – потом медленнее – даже когда Кот позволил Сиракузу попытаться броситься галопом, – а потом еще медленнее. На полпути наверх, когда копыта Сиракуза зарывались и зарывались в землю, а задние буксовали, до Сиракуза дошло, что происходит. Он посмотрел через плечо на Роджера и велосипед, так сверхъестественно державшихся рядом. А потом сбросил Кота в ров и прорвался сквозь живую изгородь на скошенное поле за ней.
Роджер едва сумел спасти себя и велосипед от падения в ров вслед за Котом.
– Этот конь, – сказал он, вставая на колени в траве рядом с вращающимся передним колесом, – слишком уж умный. Ты в порядке?
– Думаю, да, – ответил Кот, но продолжал сидеть в болотистой траве на дне рва.
Дело было не в самом падении. А в том, что Сиракуз резко разорвал чары. С Котом такого никогда раньше не случалось. И он обнаружил, что это больно.
– Через минутку, – добавил он.
Роджер перевел обеспокоенный взгляд с бледного лица Кота на радостно скачущего по полю наверху Сиракуза.
– Хотел бы я быть достаточно взрослым, чтобы водить машину, – сказал он. – Или чтобы существовал какой-нибудь способ перемещать велосипед, не крутя педали.
– А ты не можешь изобрести такой способ? – спросил Кот.
Они сидели, размышляя над этим, когда мимо них наверх холма промчался мальчик на велосипеде. Он ехал на обычном велосипеде, однако плавно поднимался с гудением на хорошей скорости, при этом вовсе не крутя педали. Кот с Роджером уставились ему вслед, приоткрыв рты. Кот был так изумлен, что только через несколько минут узнал Джо Пинхоу. Роджер был просто изумлен. Оба закричали одновременно.
– Эй, Джо! – крикнул Кот.
– Эй, ты! – крикнул Роджер.
И оба хором завопили:
– Не мог бы ты остановиться на минутку? Пожалуйста!
Мгновение казалось, что Джо не остановится. Он прогудел примерно двадцать ярдов наверх, когда, похоже, передумал и слегка пожал плечами. А потом его рука опустилась на коробку на перекладине, где он вроде бы передвинул какой-то рычаг, после чего развернулся плавной дугой и скатился к ним по склону.
– В чем дело? – спросил он, упершись одним ботинком в откос. – Хотите, чтобы я помог вам поймать коня?
Он кивнул на Сиракуза, который теперь с громадным интересом наблюдал за ними поверх живой изгороди.
– Нет-нет! – одновременно воскликнули Кот и Роджер.
– Дело не в коне, – добавил Кот.
– Мы хотели узнать, как ты заставляешь велосипед подниматься по холму, не крутя педали, – сказал Роджер. – Это гениально!
Джо явно был польщен. Он ухмыльнулся. Но, будучи Джо, он тут же повесил голову и насупился.
– Я пользуюсь этим только на холмах, – осмотрительно произнес он.
– Так это-то и есть гениально, – сказал Роджер. – Как ты это делаешь?
Джо колебался.
Роджер видел, Джо очень гордится своим устройством, чем бы оно ни было, и на самом деле хочет им похвастаться.
– Ты сам его изобрел? – вкрадчиво спросил Роджер.
Джо кивнул, снова расплывшись в насупленной улыбке.
– Тогда ты, должно быть, гениальный изобретатель, – сказал Роджер. – Я тоже люблю изобретать, но я никогда не придумывал ничего настолько полезного. Я Роджер, кстати. Ты, случаем, не в Замке работаешь? Я тебя там видел.
– Коридорным мальчиком, – ответил Джо. – Я Джо, – он кивнул на Кота. – С ним я уже знаком.
– Джейсон Йелдэм тоже когда-то был там коридорным мальчиком, – сказал Роджер. – Должно быть, это как-то связано с гениальностью.
– Травы, я знаю, – сказал Джо. – На самом деле, мне нравятся машины. Но эта коробка – понимаешь, она больше относится к ведовству, – его рука потянулась к коробке на перекладине, а потом остановилась. – Что я буду с этого иметь, если покажу? – подозрительно спросил он.
Роджер тоже обладал коммерческим складом ума. Он полностью понимал Джо. Проблема состояла в том, что у него не было с собой денег, и он знал, что у Кота их тоже нет. И в любом случае, Джо мог оскорбиться, что ему предлагают деньги.
– Я никому не расскажу, – сказал он, одновременно размышляя. – И Кот не скажет. Вот что: когда мы вернемся в Замок, я дам тебе адрес Магического Патентного Бюро. Зарегистрируешь у них свое изобретение, и все будут платить тебе, если захотят тоже им пользоваться.
Лицо Джо засветилось опасливой алчностью.
– Разве я не должен быть для этого взрослым?
– Нет, – ответил Роджер. – Я запросил бланк, когда в прошлом году изобрел игру с волшебным зеркалом, и о возрасте они даже не спрашивают. Правда, просят пятьдесят фунтов взноса.
Кот подумал, стоит ли заметить, что это он, а не Роджер, случайно изобрел игру с зеркалами. Но ничего не сказал, поскольку коробка его интересовала не меньше, чем Роджера.
У Джо сделался холодный расчетливый вид.
– Я мог бы столько заработать за лето, – решил он. – В Замке неплохо платят. Хорошо. Я покажу тебе.
Ухмыляясь своей насупленной улыбкой, Джо аккуратно расстегнул маленькую защелку, которая держала коробку на перекладине. Крышка на петлях откинулась, открывая вид – Кот вытянул шею изо рва, а потом отпрянул: подумать только, чучело хорька! Изогнутое желтое тело, из головы и лап которого торчали кусочки проволоки и изогнутые стебли растений и тянулись к тому месту, где коробка соприкасалась с перекладиной.
– Металл к металлу, – объяснил Джо, указывая на соединение. – Это механизм, понимаешь? Ведовская часть состоит в использовании правильных трав для жизни. Понимаешь, необходимо использовать что-нибудь, что когда-то было живым. Тогда можно заставить энергию жизни протекать через раму и крутить колеса.
– Гениально! – с благоговением произнес Роджер, рассматривая хорька – казалось, его стеклянные глаза пронзительно смотрят на него в ответ. – Но как ты заставляешь течь энергию жизни? Это чары или что?
– Это такие старые слова, которые мы иногда используем в лесах, – ответил Джо. – Но штука в том, чтобы травы сочетались с проволокой. Мне понадобилась целая вечность, чтобы найти правильные. Их надо смешать, понимаешь?
Роджер наклонился еще ближе.
– О, понимаю. Умно.
Кот выбрался изо рва и пошел ловить Сиракуза. Теперь, увидев коробку, он знал, что почти наверняка мог бы сделать Роджеру такую тем же вечером – вероятно, даже без чучела хорька. Но он знал, что Роджеру это не понравится. Магия Кота делала некоторые вещи слишком простыми. Роджер захочет сделать коробку сам, сколько бы времени это ни заняло. Пробираясь сквозь живую изгородь, Кот размышлял, что именно означает использованное Джо слово «ведовство». Было ли это устаревшее обозначение для магии? Звучало более специализированно. Вероятно, оно означало особый вид магии.
Сиракуза было несложно поймать. Он устал из-за того, что тянул Роджера наверх, и уже соскучился на обширном, пустом скошенном поле. Но взяв, наконец, в руки поводья, Кот обнаружил, что у Сиракуза только три подковы. Должно быть, одна оторвалась, пока Сиракуз продирался сквозь живую изгородь.
Найти подкову не составляло труда. Кот просто вытянул руку и попросил. Недостающая подкова спиралью вылетела из пучка травы, где обычным способом ее искали бы годами, и шлепнулась на ладонь Коту. Настоящая проблема состояла в том, что Кот знал, Джосс Каллоу будет возмущен, если Кот попытается прилепить подкову обратно магией. Наверняка что-нибудь выйдет не так. И Джосс всерьез разозлится, если Кот попытается ехать на Сиракузе с одной неподкованной ногой. Кот вздохнул. Ему придется левитировать Сиракуза весь путь до дома, либо перемещать его короткими рывками, либо – зная, как Сиракуз ненавидит магию – скорее всего, просто идти пешком. Тьфу ты.
Он нашел ворота, провел Сиракуза через них и спустил к подножию холма, где Джо и Роджер сидели бок о бок на склоне и увлеченно разговаривали. Кот видел, они успели крепко подружиться. Что ж, у них явно было много общего.
– Это женская работа, машины для мытья посуды, – говорил Джо. – Мы можем сделать лучше. Если у тебя появятся хорошие идеи, приходи скажи мне. У меня будут неприятности, если я стану бродить вокруг Замка. Ты можешь найти меня в обувной, – услышав неровную поступь Сиракуза, он поднял взгляд. – Мне надо идти. Я должен выполнить поручение нашей Бабки – внизу, в Хелм Сент-Мэри, – он встал со склона и подобрал свой велосипед. – И вы никогда не догадаетесь, что это. Гляньте, – он вытащил из корзины впереди велосипеда большую стеклянную банку с крышкой и поднял ее. – Я должен опорожнить это в их деревенский пруд.
Кот с Роджером наклонились посмотреть на темную зеленоватую воду в банке. В ней медленно передвигались несколько толстых черных существ с хвостами.
– Головастики? – спросил Роджер. – Для них уже немного поздновато, не так ли?
– И большие, – заметил Кот.
– Знаю, – сказал Джо. – Я смог найти только шесть, и у некоторых уже есть ноги. Знаете, зачем они? – они покачали головами. – Это не банка с головастиками. Это объявление войны, вот что это такое.
Он поставил банку обратно в корзину и оседлал велосипед.
– Подожди минутку, – сказал Кот. – Ты знаешь, как далеко отсюда до Замка Крестоманси?
Джо бросил на него слегка виноватый взгляд.
– Его можно увидеть с вершины этого холма, – ответил он. – Заблудились, да? Не моя вина. Фарли не любят, когда бродят по их территории, вот и сделали это с дорогами. Пока.
Он повернул переключатель сбоку своей коробки и с урчанием умчался наверх холма.
Глава 7
Неудивительно, что Кот вернулся в Замок гораздо позже Джо и Роджера. Сиракуз сопротивлялся попыткам Кота левитировать его и начинал бить копытами и паниковать при малейшем намеке на телепортацию. Кот слишком боялся, что он разобьет неподкованное копыто, чтобы пробовать и те и другие чары более одного раза. Ему была невыносима мысль о том, что скажет Джосс Каллоу, если он вернет Сиракуза с травмой. Так что пришлось ограничиться медленным передвижением по траве на обочине, и Сиракуз игриво дышал ему в волосы, счастливый, что Кот больше не пытается использовать магию. Тот волшебник, который продал Сиракуза, хмуро подумал Кот, должно быть, жутко напугал коня, нашвыряв на него чары. Кот не прочь был бы швырнуть парочку чар обратно в волшебника.
Однако некоторое время спустя Сиракуз заразил Кота своим счастливым настроением. Он начал замечать вещи тем особым способом, которому его учил Сиракуз. Он вдыхал запахи трав, канав и живых изгородей и более сухой запах стоявших в полях хлебов. Он поднял взгляд посмотреть на птиц, стаями летавших в небесах в поисках ночлега; и вместе с Сиракузом подпрыгнул от шороха и всмотрелся в живую изгородь – там явно была ласка. Они мельком увидели крошечное, коричневое, похожее на змею тело. Оба подняли головы посмотреть, как зайцы прыгают прочь от опасности на пастбище с другой стороны живой изгороди.
Но Сиракуз был озадачен, поскольку здесь должно бы присутствовать больше, чем просто эти запахи и картины. Кот знал, что Сиракуз имеет в виду. Здесь была пустота там, где должна быть наполненность – хотя, что именно должно ее заполнять, не знали ни Кот, ни Сиракуз. Это немного напомнило Коту о том случае в Домовом Лесу, где странным образом не хватало дали. Не было чего-то там, где оно должно бы находиться – веселое и деятельное. Но даже так – здесь было мирно. Они продолжали брести, тихо наслаждаясь прогулкой, пока не перевалили через холм и не повернули за длинный поворот, и вдалеке на следующем холме показался Замок Крестоманси.
«Ой-ой», – подумал Кот. Ходьба пешком была такой медленной. Он пропустит ужин.
Но, когда они добрались до ворот на конюшенный двор, был еще ранний вечер. Кот толкнул одну створку ворот и провел Сиракуза внутрь. Двор заполняли длинные золотые солнечные лучи, а поперек них вытянулись две длинные тени. К несчастью, эти тени принадлежали Крестоманси и Джоссу Каллоу. Они стояли бок о бок, поджидая его – настолько непохожие, насколько могут быть непохожими двое мужчин примерно одного роста. В то время как Крестоманси был худой как спичка, Джосс Каллоу был широкоплечим и грузным. В то время как Крестоманси был смуглым, Джосс Каллоу – румяным. Крестоманси был одет в узкий шелковый серый костюм, а Джосс – в свой обычный грубый кожаный и зеленую рубашку. Но оба выглядели могущественными и далеко не довольными. Кот не мог сказать, с кем из них он хотел встретиться меньше.
– Наконец-то, – произнес Крестоманси. – Насколько я понимаю, ты вовсе не должен был выезжать на этом коне один. Что тебя задержало?
Джосс Каллоу просто пробежался ладонью по ноге Сиракуза и поднял копыто без подковы. От взгляда, которым он одарил Кота, у Кота заболел живот. Он не смог придумать ничего, кроме как протянуть Джоссу недостающую подкову.
– Как такое произошло? – спросил Джосс.
– Он сбросил меня и пролез сквозь живую изгородь, – ответил Кот, – но это я виноват.
– Он охромел? – спросил Крестоманси.
– Не больше, чем были бы вы, если бы прогулялись с одной босой ногой, – ответил Джосс. – Копыто не повреждено – каким-то чудом. Я отведу его в конюшню, если не возражаете, сэр.
– Разумеется, – ответил Крестоманси.
Кот смотрел, как Джосс уводит Сиракуза. Сиракуз повесил голову, как если бы чувствовал себя достойным порицания, не меньше Кота. С точки зрения Сиракуза это, вероятно, было правдой, подумал Кот. Сиракуз наслаждался их незаконной прогулкой.
– Я попрошу Джосса некоторое время самому тренировать этого несчастного коня, – произнес Крестоманси. – Я пока не решил, на неделю, на месяц или на год. Дам тебе знать. Но ты не должен ездить на нем, Кот, пока я не разрешу. Это ясно?
– Да, – несчастно ответил Кот.
Крестоманси развернулся и пошел прочь. Сначала Кот испытал облегчение. А потом понял, что должен кое-что рассказать Крестоманси, и побежал за ним.