– Пускай твоя мама сама…
– Она ещё не знает, чего хочет, а я знаю! Дайте мне палочку!
Маша выхватила у Синди волшебную палочку и выпалила:
– Хочу, чтобы мама знала наизусть книгу… книгу… – девочка никак не могла вспомнить сложное название, – …книгу, которая лежит в кресле-качалке на веранде!
Из палочки вырвался серебристый фейерверк, и все ахнули.
– Всё, мамочка! Теперь ты выучила наизусть свой учебник!
– Вот так запросто? – не поверила мама. – Ты помахала палочкой, и пятьсот восемьдесят девять страниц мелким шрифтом теперь у меня в голове?!!
– Что написано на пятидесятой странице? – спросила Маша.
– «Великан превратился в маленькую мышку, и кот в сапогах тотчас проглотил его, а потом побежал навстречу королевской карете: «Добро пожаловать в замок маркиза Карабаса, ваше величество!»15 – без запинки ответила мама.
– Какой странный учебник, – удивилась Синди.
Мама покачала головой.
– Там должно быть что-то вроде «Заключение договора с держателем реестра ценных бумаг не влечёт за собой утраты владельцем права собственности на ценные бумаги»16.
– Мама, а на семидесятой странице что?
– «Али-Баба вошёл в пещеру и зажмурил глаза от блеска золотых динаров и серебряных дирхемов, что лежали грудами, словно песок на морском берегу!17» – на одном дыхании произнесла мама. – Но таких слов там тоже быть не должно! Я точно помню, что на семидесятой странице написано про риски, связанные с размещением ценных бумаг в низколиквидных валютах. Это не мой учебник!
– Это моя книжка! – воскликнула Маша. – Это «Волшебные сказки со всего света»! Как же так?! Почему она лежит у тебя в кресле-качалке на веранде?
– Взяла почитать… Утром, когда звала тебя на завтрак.
– А твоя где?
– Под подушкой…
– Я так и знала! – пробурчала Синди.
– Что вы знали? – повернулась к ней мама. – Что на веранде Машкины сказки? Или что моя книжка лежит под подушкой?
– Причём тут книжки, я так и знала, что ничего хорошего из этого не выйдет!
– Почему? – возмутилась Маша. – Я ведь так хорошо придумала!
– Вы действительно хотели бы знать наизусть пятьсот восемьдесят девять страниц? – спросила Синди.
– Ох, не знаю… – вздохнула мама, – Недостаточно их просто выучить, надо ещё и понимать, про что там написано. Спасибо, детка, я знаю, ты хотела мне помочь.
– Но больше так никогда не делай! – вмешалась Синди.
– Почему? – обиделась Маша.
– Потому что нечего за других придумывать! Придумывай себе свои желания, а потом сбывай! С волшебной палочкой или без, это уж как получится! Придумывать за других невесть что, а потом исполнять людям желания, которые ты им сама напридумывала – это… это… это просто свинство какое-то!
– Я же ничего плохого не хотела, – всхлипнула Маша.
– Крёстная для меня тоже ничего плохого не хотела! А что получилось?!
– Что? – переспросила девочка. – Что вы хотели и что получилось?
Синди молча отвернулась к окну.
– Она хотела поехать во дворец, – ответила за неё мама, – она ведь никогда в жизни не была на королевском балу.
– Мама, ну с чего ты взяла?! Ой, я забыла, ты ведь теперь все мои сказки знаешь!
– Вот именно, – не поворачиваясь, сказала Синди. – Я хотела на бал, а не замуж за принца. Но крёстная решила, что так будет лучше…
Глава 16. Царевна или лягушка
– У вас пауки есть? – прервала Маша затянувшуюся паузу.
– Зачем тебе пауки? – вздохнула мама.
– Это не мне, это Василисе.
– А ей они зачем? – Синди вытерла ладонью мокрые щёки.
Маша задумалась.
– Нет… Не Василисе… Всё-таки получается, что они нужны мне.
– Маша! – сказали хором мама и Синди. – Зачем тебе пауки?
– Неужели непонятно? Чтобы попросить у них мошек для Василисы!
– Мне на работу пора!
– Я с пауками не разговариваю, – фыркнула мама.
– Ну, хорошо, хорошо, я сама! Только скажите, где их взять?
Синди показала пальцем на открытую форточку высокого окна.
– Паутина! – обрадовалась девочка. – И… раз-два-три! целых три мухи!
Из буфета она взяла очень красивое – в цветочек – блюдце и забралась с ним на подоконник. Аккуратно, чтобы не порвать паутину, девочка вытащила мух и сложила их на блюдечко.
– Сейчас как спрыгну! Ой, тогда они на пол свалятся, – Маша заколебалась. – Нехорошо угощать царевну-лягушку мухами, которые на полу валялись.
Она ловко слезла вниз – так, что ни одна муха даже не шелохнулась.
– У меня в голове не укладывается, – пожаловалась мама. – Мы что, в самом деле собираемся кормить Василису мухами? Василису, которая составляет икебану из ландышей, – кормить мухами?!!
– Вы одно с другим не путайте: Василису, которая составляет икебану, мы будем кормить борщом, – сказала Синди.
Маша весело подхватила:
– А мухами мы будем кормить лягушку, которая квакает в ванной! Куда идти?
– Выходи в коридор, – велела Синди, – нет, широкие двери посередине кухни – это в гостиную. Видишь открытую дверь в другом конце кухни? Тебе туда. В коридоре вторая дверь, если считать слева, и четвёртая – если справа.
«Три мухи – это как первое, второе и компот, – размышляла девочка, держа блюдечко ровно-ровно, чтобы мухи не упали. – Так, считаю слева: первая и вторая! А теперь справа: первая, вторая – интересно, что там? – третья и четвёртая. Вторая слева и четвёртая справа!»
Маша постучала и, не дождавшись ответа, вошла.
– Василиса, я вам обед принесла!
Маленькая изумрудно-зелёная лягушка, сидевшая в ванне, приоткрыла рот. Маша поставила блюдце рядом с ней.
– Ой, я же ложку забыла! Или вилку? Или ничего не надо?
Лягушка молча моргнула.
– Приятного аппетита! – Маша выскользнула в коридор и помчалась на кухню, крича на бегу: – Мама, как царевны-лягушки едят мух? Ложкой или вилкой?!
Мама повернулась к Синди:
– Что написано по этому поводу в правилах дворцового этикета? С помощью каких столовых приборов царевны кушают мух?
– Не читала я этот ваш дворцовый этикет. И без него всё понятно: царевны не едят мух, а лягушки не пользуются ножом и вилкой.
– Как я сама не догадалась, – с досадой сказала Маша, – их же неудобно лапками держать.
– Как же это я сама не догадалась, что мухи лучше борща, – улыбнулась Синди.
Мама схватилась за голову:
– Царевны… лягушки… царевны-лягушки…
– Обед закончен! – объявила Синди. – Борщ и мухи съедены, так что я могу ехать в офис: лучше поздно, чем никогда. И палочку с собой заберу, пусть в сейфе полежит. Маша, туфельки не забудь.
Они вместе дошли до кареты, и Синди открыла дверцу, чтобы сесть за руль.
– Здрасьте вам, – сказала вдруг карета скрипучим голосом.
Маша открыла рот. У мамы брови поднялись высоко на лоб.
– Как живёте-поживаете, много ли гостей на бал поджидаете? – вежливо проскрипела карета.
– Здрасьте-здрасьте, – кивнула Синди, – сегодня уточнять буду, кто приедет, а кто передумал. Сами как живы-здоровы?
– Дочке никак не могу дозвониться, – пожаловалась карета. – Не случилось ли беда? Эх, малые дети спать не дают, а с большими сам не уснешь…
– Да чего с ней случится, – отмахнулась Синди, – вся в делах с утра до вечера…
– В каких таких делах?! – рассердилась карета.
Синди прижала ладонь к губам.
– Какие дела могут быть у царевны, я спрашиваю?! – из-за кареты вышел Кощей Бессмертный.
Маша спряталась за маму, но краем глаза видела его возмущённую лысину и возмущённый плащ. Даже сундук, который он прижимал к себе двумя руками, и тот казался возмущённым.
– Сызмала ей талдычу: коли ты царевна – так сиди на троне ровно, не ёрзай! Приехал в гости – она в земле ковыряется! Нешто в тридевятом царстве челяди не хватает огород накопать? Я ногами затопал, а дочка – в слёзы! Она часы цветочные сажать задумала, а я на рассаду наступил…
– Скучно ей на троне сидеть, – буркнула Синди, но Кощей её даже не услышал.
– Приезжаю в другой раз, а она с каменюками вОзится! Доколе в тридесятом государстве бабы тяжести таскать будут? Я разгневался так, что валуны в песок рассыпались. Дочка снова рыдает, мол, вы, батюшка, японский сад камней разрушили!
– Я говорю, скучно ей на троне сидеть, ничего не делать, – громко повторила Синди.
– А ты помалкивай, большая выросла, а ума не вынесла! И супружник у дочки моей тоже хорош! Коли ты царевич, так не дозволяй жене трудиться! А он смеётся, нельзя, мол, такой талант во дворце запирать!
– Супруг у вашей дочки молодец, во всём её поддерживает, не то что отец родной!
– Ты мне супротив не говори, вертихвостка! Ишь, выдумали, на работу ходить да по командировкам шастать! – вдруг он замолчал, а когда снова открыл рот, то заговорил совсем по-другому. – Что это у тебя? Никак волшебная палочка?!!
Синди быстро спрятала палочку за спину.
– Уважаемая Синдерелла, – подступил к ней Кощей, – извольте перенести меня с её помощью в тридевятое царство, тридесятое государство!
– Не могу, она вот-вот разрядится, а я со своим балом без волшебной палочки не управлюсь.
– Беда там, должно быть, стряслась какая – торнадо али цунами, а то и вовсе землетрясенье, – подбородок у Кощея задрожал.
– Там стихийных бедствий не бывает, – проворчала Синди, усаживаясь за руль, – там вообще ничего страшнее вас не бывает.
Карета тронулась. Маша, которая очень не хотела оставаться рядом с Кощеем, потащила маму в сторону дома.
– До свидания, всего хорошего! – крикнула мама.
– Иа-иа! – посигналила Синди на прощание.
Глава 17. Любопытные и нетерпеливые
Маша перестала бояться только когда увидела, что Кощей не преследует их, а наоборот, уходит к своему чёрному частоколу.
– Почему он постоянно носит свой сундук в лес? – снова озадачилась мама.
– Спрятать хочет.
– А зачем потом обратно тащит?
– Боится, что плохо спрятал, и кто-то его найдёт. Я бы обязательно нашла! Мама, не забудь банку, у меня руки туфельками заняты.
– Куда ты собираешься их ставить? У тебя же нет хрустального столика.
– Может, на камин? Или в буфет? А лучше – на стол!
– Может, в погреб? – подхватила мама, открывая входную дверь, – или на чердак? А лучше – под кровать!
Они расхохотались, и Маша отправилась ставить туфельки на каминную полку.
– Пожалуйста, принеси из-под подушки мой учебник! – крикнула мама с веранды. – И можешь забрать свою книжку, мне она больше не нужна.
– Мне тоже! Теперь ты будешь мне все сказки наизусть рассказывать!
Девочка отнесла ей учебник и уселась на качели. Где же пушинки? Наверное, уже улетели.
– Ну и пожалуйста, – пробормотала она, раскачиваясь, – ну и пусть. Не очень-то и хотелось.
– Чего тебе не хотелось? – спросил тоненький голосок.
– Это ты?! А я думала, вы уже улетели!
– Мы уже улетели! Ждали-ждали, когда ты вернёшься, и не дождались!
– Какие вы нетерпеливые! Но почему ты здесь, если вы улетели?
– Потому что мы уже обратно прилетели! Где ты полдня пропадала?
– Какие вы любопытные! – засмеялась Маша. – Мы с мамой были у Синди, вызывали фею-крёстную.
– Ах, так!!! Значит, ты мне не поверила?!! Хотела сама убедиться, что все феи ворчливые?!!
– Что ты, вовсе не поэтому! Я тебе сразу поверила! Мы Синди помогали, а то у неё дел много.
– Тогда ладно, – успокоилась пушинка. – Правда, мы совсем не похожи?
– Правда-правда! У вас, конечно, очень много общего, – осторожно призналась Маша, посматривая на пушинку, – но я даже не представляю, как вас можно сравнивать.
– Машка, – позвала мама, – с кем ты опять разговариваешь?
– С пушинкой!
– Хватит придумывать! Все знают, что пушинки не разговаривают!
– Я знала, что она так скажет, – обиделась пушинка.
– Ты сама виновата: если бы вчера согласилась с ней познакомиться, сегодня она бы к тебе уже привыкла. Где остальные?
– Полетели к тебе на балкон.
– Так чего же мы тут сидим? – Маша спрыгнула с качелей и помчалась к крыльцу. – Побежали! То есть, полетели… То есть, я побежала, а ты – полетела!
Пушинка поплыла в сторону балкона.
– Так нечестно! – завопила девочка ей вслед.
– Это просто караул какой-то! – мама захлопнула учебник. – Как можно учиться в таких условиях?
– Мамочка, ты на что сердишься? На то, что я громко кричу?
– Кричи, сколько хочешь, я привыкла.
– На то, что я хотела тебе помочь с экзаменом? – настаивала девочка, прыгая вверх по ступенькам. – Или на сказки, которые теперь у тебя в голове?
– Я сержусь на учебник, на экзамен и на себя!
– Очень трудно сердиться на всё сразу, – посочувствовала ей Маша. -Хорошо, что ты хотя бы на меня не сердишься.
Глава 18. Шумная компания
С замирающим сердцем Маша прошла через комнату и осторожно высунула голову на балкон. Её встретил возмущённый хор тоненьких голосов:
– Сидим тут уже целый день!
– Сколько можно тебя ждать?
– Как там Синди?
– Что сказала фея-крёстная?
– Почему не отвечаешь?
– Что ты стоишь, открыв рот?!!
Маша действительно стояла, открыв рот, потому что все пушинки говорили с ней одновременно, звучали совершенно одинаково и различить в этом писке знакомый голосок было невозможно.
Не сказав ни слова, она закрыла рот. Даже с одной пушинкой ой-ой-ой как непросто, а что будет, если разговаривать со всеми сразу? Каждая обидится, если ей ответят не в первую очередь. Значит, надо говорить со всей стаей.
– Как здорово, что я сегодня с вами встретилась! – торжественно произнесла Маша.
Пушинки хором возразили:
– Ты ещё вчера с нами встретилась!
– Целый день нас ловила!
– Целый день за нами прыгала!
– Целый день за нами бегала!
– А потом как набросилась!
– Схватила и утащила!
Девочка покачала головой:
– Вчера не считается. Вчера я думала, что вы обыкновенные пушинки, только очень большие, и ловила вас просто так…
– Что ты сказала?
– Как это – обыкновенные?!
– Кто это – обыкновенные?!
– Мы очень большие?
– Хочешь сказать, что мы толстые?!!
– Да как у тебя язык повернулся!!!
Маша попятилась от их яростного негодования, но мужественно продолжала:
– … потом я поняла, что вы нестандартные пушинки, и охотилась за вами как исследователь…
– Она охотилась на нас!
– Что это значит?!
– Как это – нестандартные?!!
– Хочешь сказать, что мы с отклонениями?!!
– Ты хотела нас исследовать?!!
– Сдать в поликлинику для опытов?!!
– Спасите!!! Помогите!!!
Маша отступила ещё на шаг и торопливо договорила:
– … а теперь я знаю, что вы только выглядите как пушинки, а на самом деле вы необыкновенные волшебные говорящие пушистики, и хочу с вами подружиться!
Едва дослушав, они загалдели:
– Что же ты раньше молчала?!!
– Так бы сразу и сказала!!!
– Подружиться – это можно!!!
– Мы очень дружелюбные существа!!!
– Только сачок убери!!!
– И в банку больше никого не засовывай!!!
«Ой, – подумала Маша, – ну точь-в-точь девочки в школе: сначала смеются над кем-нибудь, если им что-то ответить – они обижаются, а потом – друзья навсегда!»
Она закивала:
– Будем дружить без сачка, а в банке можете ночевать, если захотите.
– Можем!
– Но не будем!
– А то всю ночь проболтаем!!
– И тогда нас больше сюда не пустят!!!
– И мы больше не сможем разговаривать!!
– А зачем тогда жить?!!
Девочка растерялась:
– Вы что, совсем не можете жить без разговоров?
– Можем!
– Но не хотим!
– И тебе не советуем!
– Нельзя жить без новостей!
– Нельзя жить без сплетен!
– Нельзя дружить без новостей и сплетен!
«Я точно знаю, что можно дружить, не болтая и не сплетничая целый день. Но я-то одна, а их – шесть штук, они меня переспорят!».