– Искусство фехтования. – Девчонка, наконец, подняла на собеседника глаза: серо-зелёные, проницательные, решительные. – «Кэн» переводится как «меч», а «До» – это путь.
– На мечах драться собралась?
– Не обязательно. Мечом может быть любое орудие, хоть палка обычная. Понятие меча призвано укрепить дух человека, а сам человек, владеющий мечом, подчиняется законам тела и сердца. – Закончив фразу, девчонка скривила такую мину, будто забылась и случайно обсудила с лесным пнём классическую литературу.
Арсений присел рядышком, предвкушая интересненькое. Девчонка-то не так проста, как кажется.
Серая мышь отодвинулась на край скамьи и грозно выдала:
– Это не для меня, это для друга. Он занимается боевыми искусствами. – Она сделала многозначительную паузу и с расстановкой добавила: – В спецназ собирается.
Пыл Арсения приутих мгновенно. Какой ещё спецназ? Но он тут же расслабился. Наверняка девчонка сочиняет, чтобы хоть как-то придать значимость своей непопулярной персоне.
– А вот, кстати, и он. – Существо приветственно махнуло кому-то ладошкой.
Арсений перевёл взгляд на приближающегося парня. Хо-хо, вот это да! Денис Тимошин! Ходячая легенда. Крутой математик и подающий надежды спортсмен, ходит на тренировки по волейболу вместе с Арсением вот уже полгода. Правда, в последнее время он нервный и нелюдимый какой-то, но от этого не перестал быть легендой.
– Ты что, подружка Тимошина? – вздёрнул брови Арсений, совершенно по-другому посмотрев на существо. Теперь в его глазах оно превратилось в загадочную девушку, совсем не похожую на всех остальных его пассий.
Девчонка не ответила, так как к скамейке, заметно прихрамывая на левую ногу, подошёл Тимошин.
– Ты чего здесь забыл? – опуская приветствие, пробурчал он и подозрительно уставился на Арсения: недобрая слава ловеласа Макарова известна Денису давным-давно.
– А ты не говорил мне о подружке, – подхватил его недружелюбный тон Арсений. – Она, оказывается, у тебя каратистка.
– А если и так, то что?
– Да нет, ничего. А ты боевыми искусствами занимаешься?
Тимошин напрягся. Но Арсению хватило и одного взгляда, чтобы понять: занимается. Кулаки залеплены пластырем, на носу царапина, походка пружинистая, как у боксёра. Да ещё и хромает сегодня.
– А можно с тобой? Тебе же нужен противник? Или ты с ней дерёшься? – Арсений указал взглядом на девчонку в несуразной шапке.
– Я подумаю, – буркнул Тимошин, давая понять, что разговор окончен.
Арсений был не из пугливых. Он Тимошина не боялся, хоть и был на год помладше. Скорее, восхищался им.
– А тебя как зовут? – поинтересовался он у Денисовой подружки, которая уже закрыла книгу и усердно запихивала её в видавший виды рюкзак. – Я Арсений. Будем знакомы.
Девчонка смерила его брезгливым взглядом и встала со скамьи.
– Лучше молчать и показаться дураком, чем заговорить и развеять все сомнения, – отчеканила она.
– Чего? – оторопел Арсений.
– Марк Твен.
Схватив под руку Тимошина, девчонка степенно двинулась прочь.
Арсений в растерянности взъерошил волосы на затылке.
«А потом они обижаются, что их называют серыми мышами. Сами ведь виноваты, – уныло подумал он, провожая странную девчонку глазами. – И чем ей Марк Твен не угодил?»
5. Колесо завертелось
Воскресенье, 4-е апреля, 12:30
Разговор не заладился с первых минут. Вика смотрела на Дениса, как на человека, который нуждается в психоанализе и немедленной госпитализации в лечебницу для душевнобольных.
– Дэн, ты спятил, да? Чокнулся? Кидаться с моста! Да ты… ты… – Вика смолкла, так и не подобрав нужного слова. Зато активно покрутила пальцем у виска.
Денис уже пожалел, что рассказал ей о случившемся.
– Со мной же всё в порядке, в по-ряд-ке…
– Я вижу. – Вика скосила взгляд на его левую ногу. – А хромота у тебя врождённая?
– Ну, ударился немного.
– То, что ты ударился, я знаю. Головой ударился. Ещё в детстве. А что с ногой?
Денис решил опустить подробности своего неудачного прыжка. Хотя в целом прыжок-то получился удачным, а вот левой ноге не повезло напороться на подводный камень. Врачи скорой помощи обработали саднящий ушиб и наложили повязку, так что пара дней – и травмы как не бывало.
– Прохожий вызвал скорую, девчонка была без сознания, – сменил тему Денис.
– Ага, у неё-то, наверное, ни одной царапины. Это доморощенным героям-математикам обычно не везёт… Ну, и кто она такая?
– Не знаю. Документов при ней не оказалось. Врачи сказали, что она примерно моего возраста. Видно, что-то у неё серьёзное случилось, раз она… – Денис замолчал.
– …решилась на самоубийство? – мрачно закончила за него Вика. – Из-за неё ты сам чуть не стал самоубийцей. А ты не думал, что нельзя лезть в чужие дела?
– Даже когда человек пытается умереть?
– Особенно в этот момент! Это ведь личное дело каждого!
– Вик, как можно настолько ненавидеть человечество? – покачал головой Денис. – Ведь она осталась жива, я вытащил её из реки.
– Ага, как только она очнётся, то обязательно поблагодарит тебя за проявленный героизм. И идиотизм. Умудрился ещё и сумку в автобусе оставить. Балбес!
Вика была в бешенстве. А когда она была в бешенстве, её распирало на колкости и обвинения в адрес окружающих, особенно друзей, точнее, одного друга. Другом у неё значился лишь Денис, а у него на Викины колкости за долгие годы выработался стойкий иммунитет.
– И что ты дальше намерен делать? – спросила подруга, заметно успокоившись.
Денис дёрнул плечом.
– Не знаю. Может, это как раз и была та самая проверка? Сегодня же четвёртое апреля.
Вика с шумом выдохнула и умоляюще взглянула на небо.
– Четвёртое апреля, четвёртое апреля… Ты не дашь об этом забыть, верно? А может, ты просто наткнулся на девчонку, которая решила, что жить ей с сегодняшнего дня необязательно? И апрель тут ни при чём?
– Я хочу её навестить. Сегодня, – сказал Денис твёрдо.
– Сегодня? – Вика поморщилась, очки дёрнулись и скатились на кончик носа. – Перенеси на завтра, а?
– Но я не хочу ждать, а вдруг её переведут в другое отделение или отпустят домой? Хотелось бы с ней перед этим поговорить. Нет, я ждать не буду. Я вообще ждать не сильно люблю.
– В курсе, – бросила Вика, привычным движением водружая массивные очки на прежнее место.
За разговором они и не заметили, как добрели до пустынного и от того мрачного парка развлечений «Magic» – туда, где расположились колесо обозрения и другие аттракционы. Парк не работал. Запылившиеся одинокие паровозики, летающие тарелки, немыслимого вида качели стояли на консервации – ждали тепла и солнца, чтобы вновь принимать людей, желающих временно забыть повседневные хлопоты.
– Странно, – заметила Вика. – Я думала, колесо ещё не работает.
– А оно и не работает, – отозвался Денис.
– Тогда вон тот мужик чего там делает? – Вика указала пальцем на человека в чёрном пальто и шляпе, сидящего в кабинке аттракциона на самом верху.
Колесо не двигалось, но мужчину это не особо волновало. Он смотрел вдаль, на город, и не обращал внимания на озадаченных подростков, пялившихся на него снизу.
– Может, тоже самоубийца? – предположила Вика не без иронии. – Везёт тебе сегодня на них. Спасать-то полезешь? – ехидно добавила она.
Денис уселся на ближайшую скамью и ответил как можно небрежней:
– Пусть там торчит. Мне до него дела нет.
– Ага, тебе девчонок подавай, да? – усмехнулась Вика, присаживаясь рядом и пристраивая любимый рюкзак на коленях.
Она не сводила с незнакомца глаз. Денис тоже им заинтересовался.
Было в этом человеке что-то необычное, кроме того, что он как-то попал на самый верх неработающего колеса обозрения. Денис подумал о том, что уже давненько не встречались ему люди в шляпах, похожих на те, что носил его семидесятилетний дед. Возможно, незнакомец тоже немолод.
– Я всё хотела спросить, – прервала раздумья Дениса Вика, – если сегодня ничего не случится, что делать будем? Что с тренировками?
Денис перевёл взгляд с далёкого незнакомца на подругу.
– Не знаю. Я уже привык к ним, если честно.
– Ты скоро ведь уезжаешь, зачем тебе тренировки? – уткнув глаза в землю, спросила Вика.
– А я на каникулы приезжать буду, не хандри. – Денис растянул губы в беззаботной улыбке и щёлкнул пальцем по торчащему помпону на шапке подруги.
– Ага, на каникулы… – совсем помрачнела та. – Только попади в большой город – тебя обратно к нам и калачом не заманишь. Знаем мы таких.
Денис открыл было рот, чтобы опровергнуть сомнения Вики, но, увидев приближающегося к их скамье мужчину в чёрном пальто и шляпе, нахмурился, не доверяя собственным глазам.
– Он идёт к нам, идёт к нам… – зашептала Вика, дёргая Дениса за рукав. – Как он спустился? Колесо-то не двигалось.
Действительно, колесо обозрения не шелохнулось ни разу, Денис бы сразу заметил движение. Странно.
Мужчина тем временем остановился в паре шагов от их скамьи, придерживая рукой чёрную фетровую шляпу с широкими полями, элегантно изогнутыми с боков. Такие шляпы Денис видел в голливудских фильмах про гангстеров из Чикаго.
Ну а то, что он издали принял за пальто, оказалось двубортным плащом, больше похожим на шинель, обхваченную узким поясом. Плащ напоминал Денису уже совсем другие фильмы – про разведчиков и Великую Отечественную.
Странный образ незнакомца дополняли брюки с идеально проглаженными стрелками и до блеска начищенные ботинки на шнурках. Выглядел мужчина так, будто застрял где-то в середине двадцатого века, годах в пятидесятых или даже тридцатых.
Денис кожей почувствовал на себе его взгляд – изучающий и горячо заинтересованный, как у профессора-живодёра, проводящего опыты на беззащитных мышах.
– Доброго дня, молодые люди, – поздоровался незнакомец и уставился на ребят неопределённого цвета глазами – водянистыми, какими-то прозрачными.
Голос его зашелестел в ушах. Тихий, но в то же время отчётливый и поставленный, как у диктора.
– Здрасьте, – коротко ответил Денис, не вставая со скамьи.
Хотя совесть уже шевельнулась: надо бы подняться и вежливо поздороваться, ведь перед ним человек пожилой, лет семидесяти. Об этом свидетельствовали седоватые брови и чёлка, выглядывающая из-под шляпы, а также морщины вокруг рта и глаз.
Вика застыла, вцепившись в рюкзак, и молчала, явно пребывая в шоке по поводу колеса и его неподвижности. Она была существом приземлённым, не верящим в странные стечения обстоятельств. В голове подруга наверняка уже выстраивала теорию, объясняющую, как человек мог бы спуститься с неподвижного колеса обозрения, исключая вещи типа магии, паранормальных явлений и мистических чудес. Судя по устойчивому ступору, Вика забралась в мысленный тупик.
– Вас зовут Денис? Денис Тимошин? – спросил мужчина в гангстерской шляпе.
– А что? – отозвался Денис, придерживаясь максимально недружелюбного тона.
– Признаюсь, ваш прыжок с моста был великолепен, – продолжил незнакомец, причём без грамма восхищения в голосе. – В вашем поступке мы узрели соответствие четвёртому параметру. Теперь вы, Денис, наш нумерат.
– Так вы – тот самый? Тот, который… э-э-э… был там? – неуверенным голоском пропищала Вика.
– Там? – Мужчина снисходительно глянул на неё. – Лучше говорить «здесь», вы так не считаете? Но, думаю, разумнее оставить «там» и «здесь» в покое. Сложные пространственные понятия не в нашей с вами компетенции. – Он внимательно посмотрел на Дениса, изучая его лицо и одежду. – Теперь я ваш официальный связной. Меня зовут Пифагор.
Денис чуть не подавился.
– Пифагор? Это тот, который грек, что ли?
– Я бы не хотел распространяться о своём происхождении, – нахмурился мужчина. – Но я точно не грек… – Он на секунду задумался, но потом, придя к каким-то выводам, твёрдо выдал: – Нет, не грек.
– Пифагор вроде философом был, да? – всё тем же притихшим голоском уточнила Вика.
– Вообще-то, он математик, – заметил Денис. – Теорему Пифагора помнишь? Сумма квадратов катетов…
– Заткнись, Тимошин. – Вика тут же пришла в себя и скривилась так, словно ей на ногу наступили. – Не нужны мне твои катеты. И без них голова забита. – Она смерила мужчину подозрительным взглядом. – Кто вы такой?
К ней вернулся дар речи, и, судя по сдвинутым к переносице бровям, подруга к Пифагору отнеслась крайне скептически.
– Я ваш связной. Меня зовут Пифагор, – повторил мужчина.
Денис наконец отважился встать и подать руку необычному собеседнику.
– Мы немного… как бы вам сказать… – он замялся, подбирая слова, – в некотором недоумении, что ли… Очень странно вот так слышать от незнакомого человека, что он связной и его зовут Пифагор.
– Вы так считаете? – искренне удивился мужчина, крепко пожимая протянутую руку.
– Я уверен… – без какой-либо уверенности пробормотал Денис.
– Хм, в других городах никто не удивлялся, – пожал плечами Пифагор.
– В других городах?
Мужчина кивнул и спокойно продолжил:
– У меня весьма плотный график. Первого января, к примеру, я был в Шанхае, второго февраля – в Праге, а третьего марта – в Лондоне, шестого июня… э-э-э… нет, шестого июня я никуда не собирался…
Вика, не выдержав, вскочила со скамейки.
– Вы издеваетесь? – перебила она увлёкшегося рассказом Пифагора. – Что за шутки дурацкие? – Она сверкнула глазами на Дениса. – Пошли отсюда! Нечего вести беседы с выжившими из ума!
– Погодите-погодите, вам нельзя уходить, вы ещё не получили задание, – заволновался мужчина.
Он сдёрнул с головы шляпу и достал оттуда сложенный вчетверо лист, явно выдранный из тетради.
– Это ваше первое, пока лишь тренировочное, но уже живое уравнение, – сообщил Пифагор, водружая шляпу на место.
– Живое уравнение? – вскинул брови Денис.
– Да, вы должны решить его, чтобы укрепить равновесие. Ведь вы нумерат, как я уже сказал.
Денис почувствовал, что внутри закипает то ли злость, то ли гнев. Теперь и он желал лишь одного – оставить безумного старика наедине с его бредом. Денис даже допускал, что где-нибудь в дупле ближайшей берёзы притаился оператор с видеокамерой и скоро появится толпа, вопящая «Розыгрыш!», в сопровождении съёмочной группы какого-нибудь развлекательного телеканала.
– Извините, но нам пора, – бросил он и, схватив Вику за руку, поторопился прочь из парка.
– Вы спасли сегодня девушку! Она третья! – крикнул ему вдогонку мужчина.
Денис остановился, словно прирос к асфальтовой дорожке, и обернулся. Пифагор всё ещё стоял у скамьи и поглаживал уголок листа указательным пальцем. Только сейчас Денис заметил на правой руке мужчины чёрный перстень с круглым сквозным отверстием вместо камня.
– Что вы знаете о той девушке? – осведомился Денис, переводя взгляд с перстня Пифагора на его морщинистое лицо, спрятанное в тени широких полей шляпы.
Мужчина улыбнулся и двинулся в его сторону.
– Взгляните на запястье, – сказал он. – И вы увидите цифру.
– Пойдём… Дэн, ну! – Вика нетерпеливо дёргала Дениса за рукав куртки.
– Да погоди ты. – Он оголил правую руку и уставился на неё, не в силах выдавить из себя ни слова: на запястье чернели чёткие контуры цифры «1» и знака «+». Их будто наколол татуировщик, потому что краска впиталась прямо в кожу, не сотрёшь.
– Вы – номер один, – сообщил Пифагор, подходя к растерянному Денису.
Вика перестала дёргать друга за рукав и тоже уставилась на его меченое запястье.
– Что за… – Денис еле сдержал на языке крепкое словцо. – Что за… шутки? Что это такое? Татуировка?!
Пифагор неопределённо качнул головой и спрятал сложенный лист в карман плаща-шинели.
– Это наша метка. Цифра означает роль в команде, а знак плюса – принадлежность к положительному направлению всеобщей оси координат, обозначающей равновесие.
Уверенность в том, что старик безумен, всё возрастала, но как тогда объяснить появление метки на руке? Её ведь не было сегодня утром. Денис в задумчивости потёр отметину на запястье.