Валерий Роньшин
КЛАДБИЩЕ КУКОЛ
Глава I
ЯСИК НОИК
Неприятности чаще всего приходят оттуда, откуда их вовсе не ждешь… Жизнь двух подружек, Юльки Чижиковой и Юльки Рыжиковой, складывалась просто замечательно. Во-первых, начинались летние каникулы. Во-вторых, родители у обеих Юлек укатили кто куда (у Чижиковой — на Север, в командировку; у Рыжиковой — на юг, в отпуск); а значит, можно было ходить на ночные дискотеки, устраивать дома вечеринки, играть до одурения в стрелялки-убивалки на компике… Короче, полный букет удовольствий.
В последний учебный день девчонки решили вместо школы закатиться в ресторан. Отметить успешное окончание седьмого класса. И не в какой-нибудь забегаловке, типа «Макдоналдса» с его вечными гамбургерами и чизбургерами, а в самом что ни на есть шикарном, дорогом ресторане.
В наше время попасть в ресторан не проблема. Даже для школьниц. Были бы только, как говорится, баксы. А баксы у Чижиковой и Рыжиковой были. Сразу после отъезда родителей обе Юльки «сели» на телефон и принялись обзванивать модельные агентства. (Чего непродвинутые родичи явно бы не одобрили.) Ну а дальше пошло как по маслу. Ведь у обеих подружек имелись длинные-предлинные ноги. А в модельном бизнесе ноги ценятся выше головы, это вам не Академия наук. Поэтому после первого же кастинга (то есть выбора моделей) девчонкам предложили «делать дефиле», проще говоря — учиться ходить по подиуму. Рыжикова с Чижиковой быстренько этому научились и уже через пару дней приняли участие в традиционном показе мод в казино «Олимпия». И заработали аж по триста баксов. Вот так-то!
И теперь подружки сидели в рыбном ресторане «Империал» и оживленно болтали. О чем? Да о парнях, конечно. Чижикова рассказывала Рыжиковой о своем новом увлечении.
— Та-а-кой классный парень, — с придыханием говорила Юлька, — та-а-к классно целуется…
— А вы каким поцелуем целовались? — интересовалась другая Юлька.
— Японским [1].
— Да, неплохой поцелуйчик, — со знанием дела оценила Рыжикова. — А поцелуй с разворотом не пробовали [2]?
— Пробовали…
Юные красавицы знали толк в поцелуях. За свою четырнадцатилетнюю жизнь и та, и другая Юлька сменили не одного бойфренда. И даже не двух.
— А как его зовут? — спросила Рыжикова.
— Тоха.
— Антон, что ли?
— Ага, Антон. Он от меня прямо без ума. Говорит, у него еще никогда такой классной девчонки не было.
Рыжикова саркастически скривила губы.
— И ты на это купилась? Да они все так говорят.
— Ну и что, все равно кайфово. К тому же он такой красавчик. Хочешь, фотку покажу? — Не дожидаясь ответа, Чижикова достала снимок. — Гляди, какой симпатюля.
Рыжикова еще больше скривилась.
— По-моему, он для тебя малость староват.
— Ничего не староват. Ему всего шестнадцать с хвостиком.
— И большой хвостик?.. — не без ехидства осведомилась Рыжикова.
— Да ладно тебе, Рыжик, — отмахнулась Чижикова. — Нам ведь тоже не по семь лет… К тому же я не собираюсь встречаться с ним целую вечность. Попудрю ему мозги с недельку и найду другого. Как говорит моя маман: «В жизни главное — разнообразие».
— Это точно, — согласилась Рыжикова.
— Он меня постоянно на «ужастики» водит, — продолжала Чижикова. — Я уже объелась всеми этими «Воплями», «Криками», «Стонами»… А вчера, знаешь, что смотрели?
— Что?
— «Диван-вампир».
— Говорят — чумовой «ужастик».
— Да ну, полная лажа. Там диван кровь высасывает у всех, кто на нем спит. Прямо разбух от крови. А один мужик ка-а-к даст по нему ножом, кровища из дивана ка-а-ак хлынет… Фу, гадость, — поморщилась Чижикова.
— А еще куда ходили?
— На кладбище.
— Куда-а?! — округлила глаза Рыжикова.
— На кладбище. Тохе нравится на кладбищах тусоваться. Кстати, мы с ним на кладбище и познакомились. Прикольно, да?
— Ну-у, не знаю. — Рыжикова вновь взглянула на снимок. Ей вдруг показалось, что она уже видела этого Тоху.
— Слушай, Чижик, я его где-то видела.
— Где ты могла его видеть?
— Не помню… А как его фамилия?
— На фига мне его фамилия? — засмеялась Чижикова. — Я за него замуж не собираюсь.
В этот момент к столику подошел официант. С усами.
— Что будем заказывать, девочки? — бодренько поинтересовался он.
Чижикова тут же начала дурачиться:
— Нам, пожалуйста, картошку в мундире, селедку неочищенную и два кусочка черствого хлеба…
Официант оценил Юлькино остроумие.
— Хе-хе-хе, — посмеялся он в усы. — Шутница, однако… Ну а все-таки, девочки, чего желаете?
И подружки пожелали крабов с овощами, печеного гуся с паприкой, отварного осетра в огуречном рассоле и стерлядь, фаршированную раковыми шейками.
Усатый официант убежал выполнять заказ. А Чижикова и Рыжикова вернулись к прерванному разговору.
— Тоха меня сегодня в «ночник» зовет, — похвасталась Чижикова и предложила: — Пошли с нами, Рыжик. И Влада своего возьми.
Рыжикова хмыкнула:
— Вспомнила. Я Влада еще на прошлой неделе отшила.
— Да не гони.
— Честное слово.
— У вас же такая романтическая любовь была.
— Была да сплыла.
— И ты так спокойно об этом говоришь?
— Ну а что мне теперь — застрелиться?
— Он же тебе такие обалденные стихи писал… — Мечтательно закатив глаза, Чижикова продекламировала:
— Писать-то он писал, — подтвердила Рыжикова. — А потом взял и подставил меня.
— Как это?
— А раззвонил дружкам, что у меня прямо крышу снесло от любви к нему.
— Во гад какой!
— Я ему так и сказала: «Ну ты, Влад, и гад!»
— А он чего?
— Да ничего. Ухмыляется, как придурок…
— Тогда правильно сделала, что отшила, — одобрила Чижикова. — Найдешь другого. Кругом полным-полно классных парней…
— Да ну их на фиг! — с презрительной гримасой бросила Рыжикова. — Все парни какие-то прибабахнутые…
К столику снова подошел официант. Но уже другой. Без усов. Он принес девчонкам заказ.
Чижикова начала и безусого прикалывать. Скорчив серьезную физиономию, она выпалила:
— Аик гдеик уик саик тыйик?
— Простите, что? — не понял официант.
— Аик гдеик уик саик тыйик, — повторила Чижикова все с тем же серьезным выражением лица.
Надо сказать, что это была вовсе не тарабарщина, как могло показаться на первый взгляд. Это был «тайный» язык, который подружки разработали еще в четвертом классе. Впрочем, особо напрягаться девчонки не стали. Просто к каждому слогу каждого слова они прибавляли слог «ик». Вот и вся тайна.
В данном случае Чижикова спросила у официанта: «А где усатый?»
Но безусый, конечно же, не врубился.
— Извините, — обратился он к Рыжиковой, — а на каком языке говорит ваша подруга?
— На барментьерском, — не моргнув глазом, выдала Рыжикова. — Есть такое государство — Барментьера.
— Что-то я не слыхал о таком государстве.
— Да оно ма-а-хонькое… — Рыжикова показала кончик мизинца. — Вот такое.
— А где оно находится?
— Ну, если смотреть со стороны Европы — то справа от Аргентины.
— А-а, — протянул официант.
Поверил он или нет — было непонятно. Впрочем, возможно, и поверил, потому что Чижикова и впрямь походила на мулатку-шоколадку из Латинской Америки. Во время весенних каникул она с родителями побывала на Мадагаскаре. Загорела там до черноты и привезла кучу золотых побрякушек. Сейчас у нее на ногах красовались ножные браслеты, на руках, соответственно, ручные браслеты, и даже в пупке (который оставался открытым) поблескивало золотое колечко. Так что официант вполне мог принять девчоночий розыгрыш за чистую монету. Во всяком случае, он попросил Рыжикову:
— Вы не переведете, что сказала ваша подруга?
Рыжикова с готовностью «перевела»:
— Она желает вам, чтобы у вас все было, и вам за это ничего не было. Это традиционное пожелание жителей Барментьеры.
— О, спасибо, спасибо… — рассыпался официант в благодарностях.
— По-жа-лю-сто, — ответила Чижикова, едва сдерживая смех.
— Вы говорите по-русски! — восхитился официант.
— Нимножько, — старательно коверкала слова Юлька. — Совсьем каплюшку. Ясик ноик?
— А что такое ясик… э-э… носик? — вновь посмотрел официант на Рыжикову.
— Не «ясик носик», а «ясик ноик», — поправила его та. — Это значит — «ясно».
— Ясик ноик, ясик ноик, — усиленно закивал Чижиковой официант.
Но Юлька на него уже не смотрела, нацелившись вилкой в отварного осетра. Другая же Юлька принялась за печеного угря.
— Не буду вам мешать, девочки, — сразу закруглился официант. — Приятного аппетита.
И он исчез.
А подружки принялись лакомиться рыбкой. Потом они еще заказали икорки. Рыжикова — черной, а Чижикова — красной. Затем отведали креветок в пикантном соусе… И все была такая вкуснятина! Но и денежек, конечно, много набежало.
На десерт официант принес девчонкам персиковое мороженое в хрустальных вазочках.
— Мы этого не заказывали! — закричали в один голос Чижикова и Рыжикова.
— За счет заведения, девочки, — широко улыбался официант. — Ясик ноик?
— Ясик ноик! — хором ответили подруги.
Слопав халявное мороженое, они вышли на улицу. Настроение у обеих Юлек было просто великолепное. Еще бы, после такого перекусончика.
— Клевое местечко, да, Рыжик?
— Ага. Классно посидели. А как ты думаешь, официант врубился, что мы его прикалываем?
— Ни фига он не врубился, — захихикала Чижикова.
Рыжикова тоже захихикала.
— Барментьера… — сквозь хихиканье сказала она. — Справа от Аргентины… Ой, умора.
— «А что такое «ясик носик»?» — передразнила официанта Чижикова.
Подружки закатились пуще прежнего.
— Ха-ха-ха! — заливалась Чижикова.
— Хи-хи-хи! — вторила ей Рыжикова.
Девчонки даже не подозревали, что скоро им станет не до смеха.
Глава II
«ПРЕДСКАЗЫВАЮ СМЕРТЬ»
Полдень был не за горами. Солнце стояло в зените. А Чижикова с Рыжиковой стояли на набережной Мойки и кормили уточек. Кидали им в воду мякиш от батона. Невдалеке шумел Невский проспект.
— Слушай, Рыжик, — вернулась к прежнему разговору Чижикова, — так ты идешь с нами в «ночник»?
— Ой, Чижик, я даже не знаю.
— Пошли. Повеселимся.
— А нас туда пустят?
— Конечно, пустят. В ночные клубы с восемнадцати лет пускают.
— Ты думаешь, мы тянем на восемнадцатилетних?
— В этом прикиде — не тянем. Но мы же намажемся, накрасимся…
— Наштукатуримся, — подхватила Рыжикова.
— Вот именно! Да мы будем выглядеть на двадцатник, не меньше!
Девчонки дружно засмеялись.
— А во сколько вы идете? — спросила Рыжикова.
— Тоха должен мне звякнуть. Тогда и договоримся. Но я думаю, часиков в десять.
— Хорошо. Я тоже пойду.
— Ура-а! — запрыгала Чижикова. — Ну мы там с тобой дадим жару! Оторвемся на полную катушку!
— Это точно.
— С Тохой познакомишься.
— Где же все-таки я его могла видеть? — вновь попыталась вспомнить Рыжикова.
— Вот сегодня у него и спросишь. Может, и он тебя где-нибудь видел.
Девчонки направились к Невскому.
— Ой, гляди, Чижик, — со смехом воскликнула Рыжикова. — Прикол какой!
— Где? — завертела головой Чижикова.
— Да вон… — тыкала Рыжикова пальцем в сторону большой вывески:
МАГИЧЕСКИЙ САЛОН ГОСПОЖИ ТЕРЕЗЫ
А чуть ниже было написано:
ПРЕДСКАЗЫВАЮ СМЕРТЬ.
КТО ЖЕЛАЕТ УЗНАТЬ, КОГДА ОН УМРЕТ,
МОЖЕТ ОБРАТИТЬСЯ В НАШ САЛОН.
ИССЛЕДОВАНИЕ ПЛАТНОЕ. ТАЙНА ГАРАНТИРУЕТСЯ.
— Давай зайдем, — предложила Чижикова.
— Ой, нет, — поморщилась Рыжикова.
— Ну давай, Рыжик. Узнаем, когда умрем. Это же Прикольно.
— Не хочу.
— Ну-у Ю-у-ль… — заканючила Чижикова, — ну пожа-а-а-алуйста…
— Отстань!
— Ну Юлечка, солнышко… Ну ради меня…
— Отстань, я тебе сказала.
— Не отстану.
— Да они ж, наверное, офигенные деньги дерут.
— Я за все заплачу.
— Нет, все равно не пойду, — ответила Рыжикова, ощущая в душе какое-то нехорошее предчувствие.
— Ах, так! — мстительно вскричала Чижикова и легко запрыгнула на низкий парапет набережной.
— Эй-эй! — предостерегающе окликнула ее Рыжикова. — Смотри в Мойку не плюхнись.
— Специально плюхнусь, если не пойдешь, — пригрозила Чижикова и чуть было действительно не упала в воду. — Ой, мамочки! — заверещала она, теряя равновесие.
Рыжикова вовремя сдернула подругу с парапета.
— Шизанутая!
— Да, я шизанутая, — подтвердила Чижикова. — Сейчас по-настоящему в Мойку прыгну, если не согласишься.
— Ну ладно, — нехотя уступила Рыжикова. — Идем в твой дурацкий салон.
— Йес! — радостно завопила Чижикова. — Вот увидишь — это будет круто!
— Угу, — буркнула Рыжикова, чувствуя, как на душе становится все тоскливее. И главное, непонятно — почему?
Магический салон напоминал офис преуспевающей фирмы: дорогая офисная мебель, дорогая оргтехника… Навстречу девчонкам шагнул мужчина в дорогом костюме. — Здравия желаю! — по-военному поздоровался он.
— Здрасте, — ответили ему обе Юльки.
— Я секретарь госпожи Терезы. Чем могу служить?
— Мы хотим узнать, когда умрем, — запросто брякнула Чижикова.
— Это стоит пятьдесят долларов.
— Пятьдесят? — обалдели подружки.
— Так точно!
— За двоих? — уточнила Рыжикова.
— Никак нет! С каждой.
— Что-то больно много берете, — заметила Чижикова.
— А вы хотите столь ценную информацию бесплатно получить?
— Что уж в ней такого ценного? — спросила Рыжикова.
Секретарь объяснил:
— Зная день своей смерти, вы можете грамотно спланировать оставшуюся жизнь. Не спеша подобрать местечко на кладбище, заказать памятник… Да и вообще пожить в свое удовольствие.
— А ваш салон гарантию дает? — спросила Чижикова.
— Так точно. Если в течение двух недель со дня предсказания клиент не умирает — деньги возвращаются.
— Ладно, уговорили… — Юлька протянула секретарю стодолларовую купюру. — За двоих.
— Госпожа Тереза вас сейчас примет, — сказал секретарь, пряча деньги. И добавил: — Вам еще повезло, девочки. Многие по году ждут приема. Госпожа Тереза — очень занятой человек.
Он нажал кнопку переговорки.
— Да, Жорж? — послышался хрипловатый женский голос.
— К вам клиентки, Тереза Михайловна.
— Пусть заходят.
— Слушаюсь! — И девчонкам: — Проходите, пожалуйста.
Подружки прошли в соседнюю комнату. И словно бы попали в другой мир. Звуки улицы, дневной свет… — все это осталось за дверью. Девчонки очутились в сумрачном помещении. На черном столике стоял черный подсвечник с тремя горящими свечами, тоже черными. И лежал череп-пепельница.
Госпожа Тереза курила тонкую сигару. Это была уже немолодая женщина с ядовито-зелеными волосами, кроваво-красными губами и мертвенно-синими ногтями.
— О-о, — томно промолвила она, — какие прелестные девочки. Присаживайтесь, крошки, — указала дымящейся сигарой на два черных стула.
Девчонки сели.
— Вы экстрасенс? — бойко поинтересовалась Чижикова.
— Нет, дорогуша, — ответила госпожа Тереза. — Я ведьма.
— Настоящая ведьма?
— Да уж не игрушечная.
— И вправду можете предсказать, когда человек умрет?
— Легко, детка. У меня по этой части ба-а-льшой опыт. Я ведь сама в детстве два раза умирала. Первый раз — в пять лет, в реке утонула. Второй раз — в пятнадцать, под машину угодила.
— А-а, так вы пережили клиническую смерть, — поняла Чижикова. — Я про это читала. Вы увидели яркий-яркий свет, а потом попали в длинный-длинный тоннель, да?