— Может быть, это и к лучшему? Кто его знает, чтобы просочилось в твой мир, вместе с таким знанием. — Эр Серхио раскурил трубку, и погасил спичку.
— Прекратите, — поморщился Алан. — Сколько же можно видеть во всем, только плохое?
— А что вы хорошего с собой несете?
— Не может Станция нести с собой ничего плохого или хорошего. Это всего лишь объект, такой же, как что угодно созданное с одной единственной целью — помогать. Все зло содержится в людях. Вряд ли возможность путешествия между мирами, может повлиять на нравственные качества всего мира. Зато, появится связь с целой вселенной. Появятся новые технологии, медикаменты, развлечения.
— По-вашему, все самое лучшее содержится в технологиях? — скептически изогнул бровь эр Серхио, и выпустил в потолок ровное колечко табачного дыма. — Людям нужно не так много для счастливой жизни. Нужны близкие, любимые люди, нужен дом, чувство собственного достоинства и право выбора. Не так много, если разобраться, но, в тоже время и невероятно много. Все остальное производные. Все эти богатство, успешность — поленья, в костре собственного тщеславия. Мы замечательно живем и прекрасно обходимся без этого всего.
Алан только саркастически ухмыльнулся, покачал головой и осушил еще один стакан. После чего, покачнулся, и, если бы я его не поддержал, непременно рухнул бы со стула.
— Ты пьяный, что ли? — грозным шепотом спросил у него я.
— Вовсе нет. Разве что совсем чуть-чуть. Только вот этот маленький кувшинчик и выпил.
Ничего себе, маленький! — изумился я. В нем было никак не меньше полулитра! И как его теперь до комнаты тащить? Он ведь вон, какой здоровый. И эр Серхио тоже хорош! Ну, зачем спорить с пьяным ребенком? Все равно ничего не докажешь.
— Не смотри на меня так! Говорю, что мало выпил, значит, так оно и есть! — повысил голос Алан. — Я обычно пью коньяк или виски, а тут какая-то кислятина, слабенькая и на вино мало похожая.
Не знаю, какие напитки, он имел в виду на самом деле, но их названия были переведены мне именно таким образом. Я прикинул, сколько в них градусов и удивленно присвистнул про себя. Ну и нравы в мире у Алана, если детям разрешают употреблять такие крепкие напитки.
— Молодой человек, а, сколько вам лет? — поинтересовался эр Серхио.
— А что такое? — переспросил Алан, заподозрив подвох.
— Не рано ли вам пить вино?
— Нет, не рано. Даже если забыть, что я уже четыре года живу самостоятельной жизнью, и только за этот год видел больше, чем вы, за всю свою скучную, никчемную жизнь. К тому же, учитывая тот статус, что был у меня дома, я уже считаюсь вполне взрослым мужчиной и имею право делать все, что мне заблагорассудится. И никто, никто, не имеет права делать мне замечаний!
— Здорово, — улыбнулся эр Серхио, и аккуратно принялся вытряхивать золу из трубки в блюдце. — Только сейчас вы находитесь в моем мире и обязаны соблюдать правила, которые в нем установлены. В частности лицам до семнадцати лет употребление чего-либо крепче сока строжайше запрещено. Поэтому будьте добры — уберите кувшин. И чтобы я впредь подобного не видел.
— Эр Серхио, мы иномиряне и ваши местные законы на нас не распространяются!
— Прекратите пить! — повторил эр Серхио, будто и не слышал того, что сказал ему Алан.
— А иначе что? Что ты мне можешь сделать? — с вызовом спросил Алан. Сейчас он говорил спокойно, без эмоций, но я видел, что это всего лишь маска.
— Высеку, — спокойно пообещал Серхио. — А потом сообщу в местное представительство Станции о твоем поступке, и дорога в наш мир для тебя навсегда закроется.
— Будет интересно посмотреть, что у тебя из этого выйдет. — Угрожающе произнес Алан.
Сейчас он был зол и пьян — страшное сочетание. Теперь для него не существовало никаких рамок. Он был способен совершить поступок, о котором в трезвом состоянии никогда бы даже не подумал. Я видел, что сейчас он готов броситься в драку на эра Серхио, с которым полчаса разговаривал почтительно. Самое плохое, что у него были реальные шансы на победу. Я видел, насколько он спортивен и, по движениям, явно обучен единоборствам. Эр Серхио же был хоть и старше, но вид имел крайне безобидный и мирный. Зачем же он, видя в каком состоянии Алан, продолжает его провоцировать?!
Дана смотрела на нас с удивлением и испугом. От этого взгляда мне стало не по себе.
— Алан, успокойся, — по возможности спокойно сказал я, и положил руку на плечо друга. — Пойдем лучше спать, а завтра продолжите спор.
Голос, однако, задрожал, и Алан это уловил. Он раздраженно сбросил мою руку, что-то гневно шипя себе под нос. Переводчик отказывался переводить сказанное Аланом. Однако, судя по интонациям, Алан матерился изо всех сил, подключив к этому свой словарный запас.
— Ну, давай же! — зло прошипел Алан, поднимаясь со стула. Мы вдруг резко стали интересны всем людям вокруг. Они повернулись в нашу сторону, перестали жевать, и увлеченно наблюдали за развитием событий. Лучше бы, хоть кто-то из них вмешался!
Алан отодвинул стул в сторону и принял боевую стойку — необычную, но менее опасной она от этого не становилась. Алан сейчас был готов если и не убить, то, по крайней мере, покалечить. Эр Серхио же сидел на стуле, скрестив руки на груди, и с улыбкой наблюдал за телодвижениями моего друга. Ни малейших признаков беспокойства и страха, будто все происходящее его забавляет.
Улыбка, похоже, окончательно добила моего товарища. Не мог он смириться с тем, что его не воспринимают всерьез.
Что-то зло крикнул, Алан стремительно прыгнул на эра Серхио, метя ему выставленной ногой в висок. Просто блестящий удар, на мой взгляд, получился. Резкий, стремительный, очень быстрый и сильный, и, главное, совершенно неожиданный. Таким ударом можно было запросто убить. Но и эр Серхио оказался не так прост. За мгновение до того как нога Алана должна была пробить его висок, эр Серхио резко вскинул вверх руку. Ладонь его окуталась белой дымкой, и Алан мгновенно рухнул на деревянный пол. Он упал и продолжал лежать, не подавая никаких признаков жизни.
Я кинулся к нему, чтобы оказать первую помощь. В первую очередь провел пульс и дыхание — он был жив. Жив!
— Артем, успокойтесь, — спокойно проговорил эр Серхио, возвращаясь на свое место. — С ним все будет в порядке. Сейчас он просто спит, и будет этим занят до завтрашнего утра. Для человека, в его состоянии, это лучшее лекарство.
Я только кивнул головой в ответ, молча, наблюдая за тем, как официант легко закинул себе на плечо Алана и потащил наверх, в комнату.
Пожелав спокойной ночи Дане и ее отцу, я поспешил следом за ними.
На эра Серхио я теперь смотрел другими глазами. Он заставил себя уважать, хотя, я бы предпочел, чтобы он лучше не провоцировал моего друга, на необдуманные действия.
Зато, благодаря этому человеку, я впервые увидел настоящую магию…
Глава 8.
Утро
Проснулся я от робкого стука в дверь. Сегодня не было никакой сонной одури. Я прекрасно понимал, что я сейчас вовсе не дома.
Я поднялся на кровати и, протерев глаза, сказал:
— Входите.
Дверь открылась и в комнату вошла девушка лет так примерно двадцати пяти, полноватая, со скрытыми под косынкой волосами. Такая крупная, деревенская барышня, про которых обычно говорят — кровь с молоком. В руках у нее был широкий поднос с едой.
Вслед за ней в комнату протиснулся Алан — бледное лицо, синяки под глазами, и в целом потасканный вид, свидетельствовали о том, что вчерашнее возлияние не прошло для него даром.
Служанка, приветливо улыбнувшись, поставила поднос на стол, и, пожелав приятного аппетита, удалилась.
Алан подхватил со стола кружку, и развалился на стуле.
— Доброе утро, — поприветствовал я его.
— Привет, — вяло откликнулся он.
— Не рано ли ты пить начал, — поинтересовался я, натягивая, свежую майку. Все свои вещи я вчера, прежде чем лечь спать, отдал в стирку, оставив себе лишь белье. За ночь их все успели не только постирать, но и выгладить.
— Я, что, по-твоему, могу только вино пить? — с обидой посмотрел на меня Алан. — Это местный сок, очень вкусный, между прочим.
— Ладно, если так.
— Слушай, хватит смотреть на меня так осуждающе, как будто сам никогда не пил! — я только пожал плечами. Ну не говорить же ему, что пиво и шампанское мне родители попробовать давали в совершенно мизерных количествах. А с дворовыми друзьями я никогда не выпивал. Во-первых, алкоголь мне не понравился совершенно. И, во-вторых, не видел ничего привлекательного в том, чтобы полностью утратить контроль над собой. Совсем как Алан вчера…
Можно было, и сказать, но я не стал. Кто я ему такой, чтобы лезть с советами? Все равно не послушает. Он же путешественник, который, вдобавок ко всему, еще и сверхсекретное задание выполняет. Посмеется только надо мной.
— Тебе не кажется, что вчера ты вел себя неправильно? — все же не удержался я.
На подносе стояли две тарелки с яичницей и одно глубокое блюдо с салатиком. Так же, в небольшой плетеной корзинке, была груда плюшек, весьма и весьма съедобных на вид. Пододвинув к себе ближайшую тарелку с яичницей, и вооружившись вилкой, я приступил к завтраку.
— А что я не так сделал? — удивился Алан. — Эр Серхио взрослый мужик, и прекрасно должен понимать, что в чужие дела, лучше свой нос не совать. Я всего лишь хотел поставить его на место. Кто же знал, что он магии обучен? Если бы не это, то у него, против меня, не было и шанса!
Я вспомнил вчерашний удар Алана. Я бы против него в спарринге точно не выстоял. Совсем другая школа боя. Тем более что он занимался единоборствами профессионально и для конкретных целей, а никак я — исключительно ради спортивного интереса.
— Пускай ты прав, а он нет, но Эр Серхио старше нас обоих вместе взятых. Он, к примеру, и папы моего старше. Не знаю, какие порядки у тебя в мире, но у меня пререкаться со старшими нельзя. И уж тем более не стоит кидаться на них в драку — это, вообще, ни в какие ворота
— Я тоже взрослый! — упрямо возразил Алан. — И дело не в возрасте, а в принципе!
— Сделав тебе замечание, он был прав. Ты не понимал этого вчера, потому что был пьян. Что мешает признать ошибку сегодня? Только твоя упертость!
Алан сидел и ковырял яичницу вилкой.
— Ты меня еще давай, жизни поучи! — ехидно сказал он, наконец. — Я сам знаю, как правильно.
— Слушай, я видел твой вчерашний удар — ты бы его просто убил на месте, если бы достал! По-твоему это правильно? — я уже не на шутку завелся. У Алана заиграли желваки. — Понимаешь, убил бы! А это, для нормальных людей, неприемлемо вообще ни по каким причинам!
— Пьяный я был, пьяный! Что тут не понятного? — взорвался Алан. — И мне стыдно сегодня за это. Ты это хотел услышать? Я не помню точно, что вчера произошло, но если ты не ошибаешься, то я рад, что меня остановили. Только это все равно не заставит меня перед ним извиниться.
— Гордость не позволит? И напрасно. Хотя бы уважение к нему проявишь.
— Любое уважение нужно заслужить, — откликнулся Алан. Он сделал большой глоток сока. — То, что человек взрослый еще ни о чем не говорит. Это не дает, и не должно давать им никаких привилегий. Взрослые они, знаешь, тоже разными бывают. Поэтому смотреть им в рот, и выполнять все, что они говорят, не стоит. Хотя, эр Серхио вчера заставил себя уважать. Не ждал я от него такого.
— В смысле?
Алан лишь неопределенно махнул рукой, и разговор затих сам собой. Мне надоело читать ему мораль, а сам Алан не собирался продолжать разговор. Видно считал, что обсуждать больше нечего.
Я доел яичницу, и взялся за сдобные булочки с повидлом. Сок действительно оказался замечательным. По вкусу, будто изготовлен из красного винограда.
— Так что мы сегодня делать будем? — спросил я, закончив с завтраком.
— О, у нас на сегодня очень обширные планы, — обрадовал меня Алан.
— Это, какие же?
— Обширные. — Предыдущую фразу он сказал преувеличенно бодрым тоном, и сейчас принялся массировать себе виски.
— Давай ты сам все по порядку расскажешь? Мне надоело из тебя каждое слово вытягивать клещами!
— Знал бы ты, как меня успело достать твое любопытство, — поморщился Алан и потянулся за кувшином с соком. — Нам необходимо попасть в столицу. Сегодня мы, как раз этим и будем заниматься. Определимся с оптимальным маршрутом, билеты купим.
— И Дана с эром Серхио отправятся вместе с нами?
— К сожалению, да. Вчера это казалось удачной идеей, но кто же мог знать, как закончится вечер? — Алан все же решился и попробовал яичницу. Прожевал еду и продолжил. — Ты, я так понимаю, вовсе не против такой компании?
— Это почему же? Мне теперь из-за тебя неловко будет общаться с эром Серхио.
— Я про его дочь говорю, про Дану.
— А что с ней?
— Ой, да брось ты! — махнул рукой Алан и рассмеялся. — Я видел, как ты вчера на нее смотрел, целый вечер глаз отвезти не мог.
— Не было ничего подобного, — смутился я.
— Было дело, было! Да и она тебе тоже глазки строила!
— Не строила, выдумываешь ты все!
— А вот и не выдумываю!
— Правда? — с робкой надеждой спросил я.
— Честное слово, — вновь рассмеялся Алан и подлил себе соку. — С вашими гляделками сами разберетесь, если захотите. У нас, на повестке дня, еще один вопрос — нужно будет местной одежды купить.
— Зачем? Ты же сам говорил, что специально не хочешь одеваться по местной моде, чтобы к нам не приставали с вопросами и претензиями.
— Так-то оно так, но мне, в моих шмотках, слишком жарко тут. Постоянно ходить мокрым надоело. Аналитики ошиблись с прогнозом погоды, или мир перепутали. Так или иначе, но я предпочел одеться полегче.
Какими бы совершенными не были технологии, синоптики все равно не могут составить верного прогноза!
— А деньги есть?
— Не беспокойся по этому поводу, — рассмеялся Алан. — Бюджет у нас с тобой практически не ограничен. В любом случае, на то, чтобы и тебе купить новую одежду, денег у меня точно хватит.
— Да я просто спросил.
Алан приналег на яичницу, а я все терзался, стоит к нему полезть еще с одним вопросом, или не стоит себя выставлять совсем уж ребенком.
— Спрашивай уже, — прошамкал Алан с набитым ртом.
— Чего?
— Не знаю, что тебе стало интересно у меня узнать, но я вижу, что тебя так и распирает.
— Да простой вопрос. Все еще есть вероятность того, что нам придется море переплывать?
— Конечно, есть. А что, есть какая-то проблема с этим?
— Я никогда по морю не плавал. Только по озеру, с папой, на лодке, — признался я. — А вдруг у меня морская болезнь в запущенной форме?
— Идиотизм, у тебя в запущенной форме! Все побежал я, а то он, говорят, передается, если долго общаться с зараженным.
Алан вскочил со стула и выбежал из комнаты. Бежал он странно: едва ли не при каждом шаге он вскрикивал и хватался руками за голову.
— Стой! — крикнул я и рванул за ним вдогонку.
Алан бежал впереди, я прямо за ним, дыша в спину. По лестнице мы слетели, прыгая через ступеньку, едва не сбив с ног взвизгнувшую горничную. Не останавливаясь, я крикнул через плечо извинения, и постарался ускорить бег. Спина Алана маячила впереди, но мне никак не удавалось сократить разделявшее нас расстояние.
Ну, ничего, он мне за идиотию ответит, гад такой!
Обеденный зал мы пробежали быстрее, чем любой чемпион стометровку, по пути своротив пару стульев.
Яркий солнечный свет ударил по глазам, едва мы оказались на улице. Утро, а уже так же жарко, как и вчера.
Разогнав роящиеся перед глазами красные пятна, я увидел Алана. Он стоял в несколько метрах впереди. Видно и его яркий свет больно ударил по глазам, и сейчас он старался проморгаться. Разделявшее нас расстояние я преодолел хоть и быстро, но на цыпочках, чтобы не спугнуть Алана. Я уже замахнулся ногой, чтобы отвесить ему пендель по мягкому месту, как этот негодяй, резко наклонился, потом стремительно развернулся назад, и окатил меня водой.
— Охладись! — крикнул он.