Оборотень. Книга первая - Коледин Игорь, читать онлайн бесплатно (полностью)

Игорь Коледин

Оборотень. Книга первая

Предупреждение

Данное произведение базируется на сюжетах европейской мифологии и является от начала и до конца плодом авторской мысли. Какие-либо совпадения в направленности повествования и переклички с иными авторами, писавшими в этом ключе, не намеренны и целиком и полностью случайны. Ввиду обилия произведений на обозначенную тему, автор сугубо физически не смог бы ознакомиться с каждым подобным творением.

Лексика, использованная при составлении произведения, во многом содержит слова, не употребляемые ныне широко (например, «хоронил» как «хранил», а не в значении участия в погребальных процедурах), как по причине их устаревания, так и по причине относительной бедности современных носителей русского языка. Обращаю Ваше внимание на то, что некоторые легкоузнаваемые слова намеренно изменены автором (например, «цвести» – «цвесть») как в целях необходимого слога и рифмы, так и в целях привлечения широкой общественности к проблемам употребления русского языка во всем его многообразии, включающем, в том числе, народные и просторечные выражения и интерпретации. Найдется место здесь и нескольким неологизмам, впрочем, на мой взгляд, и без того очевидным и логичным, поэтому для меня остается загадкой факт их отсутствия в современном русском языке.

Автор подчеркивает, что работа над его творением протекала без оглядки на кого-либо и чей-либо стиль, и весь конечный результат, представленный на суд публики ниже, появился исключительно путем многолетнего самостоятельного вызревания первоначального сюжета во чреве вашего покорного слуги.

Информация, касающаяся мифологической и мистической сторон вопроса, почерпнута из соответствующих источников и соответствует «классическим» представлениям о колдовстве и оборотничестве, а не современным интерпретациям, которые значительно с ними расходятся, не имея порой практически ничего общего.

Автор выражает надежду, что ознакомление с данным произведением будет интересно и полезно не только ценителям мистики и готики, но и, в первую очередь, всем тем, кому близки проблемы русского языка и литературы и их состояния в настоящее время.

Общее падение читательского интереса в нашей стране; широкое распространение в массах «легких» произведений; ничем неоправданное, неуместное, но повсеместное засилье во многом нелепых иностранных слов; зачастую, более чем вольное обращение с родным языком на этом фоне – то, чего нам следует остерегаться.

Давайте же вместе вернем себе хороший вкус и обратимся к нашему богатейшему наследию, чтобы еще раз испытать гордость за этот дар, оправданно позавидовать самим себе и впредь стараться отвратить любые посягательства «оборотней».

Посвящается (в порядке хронологии и личного вклада) моим милым рецензентам:

1. Илоне Эдуардовне

(И здесь без Вас никак);

2. Танюше – тогда еще Катуржевской, потом уже-нет

(Извини, Мой ДРУГ, но здесь ты – вторая);

3. Насте Овсяник

(Курт все еще крут!);

Отдельный привет – моей маме,

А также всем прочим лицам, которые когда-либо краем глаза пробегали хоть одну из этих строк, ведь

Сие творение было таки доведено до ума, а не направлено на свалку истории без предварительного с ним ознакомления широкой публики, в частности, благодаря и вопреки вашим отзывам! Пусть же упоминание о вас здесь будет также приятно вам, как мне – ваши отзывы!

Спасибо!

Предисловие

Читатель, думаешь ли ты,

О том, что страхи все пусты,

И те, собой что нечисты,

Не существуют?..

Лишь сказки что – преданья все,

И смысла не покрыла сень

Из них ни одного совсем;

В них все – впустую?

Иль в час глухой коварной тьмы,

Во власти полною луны,

Кошмара оживают сны;

Вполне возможно,

Что духи страшные творят

Под глазом цвета янтаря,

На небе что висит, горя,

Порок безбожно?..

Не зная этого ничуть,

Я все же избираю путь

Вам передать рассказа суть

О необычном,

Однажды что произошло

И страха порослью взошло,

А после – в записи вошло

Трудов различных.

И я надеюсь наперед,

Что кто-нибудь из вас найдет

В словах сих вовсе не полет

Болевшей мысли –

Фантазии нелепой плод,

В котором пустота живет,

Как в подземелье мрачном крот, –

А проблеск жизни.

Глава I

1.1. То утро хмурым покрывалом

Всю землю мрачно укрывало,

Свет на закланье отдавало

На той земле.

И ощущенье было точно

События ушедшей ночи,

Сокрыть от глаз навеки хочет

В рассветной мгле.

Луч солнца робко пробивался

С надеждой слабою остаться,

Сквозь череду безумья танца

Тех облаков,

Что вскружены по ветра воле,

И мчатся серым грозным морем,

Заняв небесное раздолье… –

Зачин таков.

1.2. Врат государевых охранник,

Их верный страж, а в прошлом – странник,

В то утро на гнедом коне

На службу ехал при царе.

Собою статен; зрелых лет,

Но старости печати нет –

Той, что ложится на чело

Всем, кто не молод уж давно.

Красавцем вроде не назвать,

Но обаяние призвать

С его весенними лучами

Он мог порой, черты смягчая.

Прямой, но без величья, взгляд,

Который красят, веселят

Души негаснущей огни.

И хоть порой собой они

Непримечательны внутри

Широких глаз его витрин,

И,кажется, задуто пламя –

Он мог быть твердым, взглядом плавя,

И тем же взглядом – согревать,

Когда, казалось, не бывать

Ни угольку в его очах,

И сотню лет задут очаг.

Сложеньем крепок был довольно,

Не низок ростом и невольно

Вид уважение к нему

Внушал всем тем, пришлось кому

Иметь с ним дело хоть однажды –

Он птицею казался важной.

Но внешне лишь; ведь как могли

За прошлые терзали дни

Мученья часто существо

Стыда и совести его.

Он ненавидел свое имя,

И наречен как был – поныне

Нам совершенно неизвестно;

Не знаем и рожденья место.

Да впрочем, это и не суть;

Я лучше познакомлю чуть

Читателей с его судьбою,

Примером что из нас любому

Вполне способна послужить:

Ведь голову себе вскружить

Всяк может, о душе забыв,

Порок внутри себя вскормив.

И то всегда пусть помнит каждый,

Ведь это, жизнь сама как, важно:

Досталось если все задаром –

То берегись судьбы ударов,

Но все ж не уповай на Бога,

А думай головой немного.

1.3. Когда-то – сам-то из дворян –

Он сыт был каждый день и пьян.

Не утруждал себя работой,

Лишь празднества его заботой

Бывали днями напролет;

Так не один он прожил год.

Свободной жизни Страж обман

Предпочитал, когда дурман,

Кружащий голову, от вин,

До мозга доходил глубин.

От часа к часу, день за днем,

Он радость находил лишь в нем.

Знавался с ним, как с другом лучшим,

Врагом не признавая худшим.

Как часто бес им обладал!..

Не удивлен, что промотал

Наследство все наш верный Страж

И из дворян он стал типаж

Непримечательный ничем,

Забытый всеми насовсем;

Простейшим смертным стал он вскоре,

Но! – по своей лишь только воле.

Внутри имея добродетель,

Страж для нее не стал радетель,

Променивая постепенно

Все то, к чему и нам степенно

Необходимо относиться

И никогда не возноситься

Тех добродетелей превыше,

Чтоб чутко голос их расслышать;

В полетах самолюбья скорых

Закрыть, молясь, скорее створы,

Чтоб случаем не затушить

Искры Всевышнего – души.

* * *

Забот и бедствия не зная,

Себя беспечно услаждая,

Распутству попадая в клешни,

Смог, в то же время, очень внешне

Страж в развлеченьях постареть,

Как будто ездил свет смотреть,

Исследовал как будто страны,

Вставал как будто утром рано,

И хлеб насущный добывал;

Работы кроме не видал

Как будто ничего, нигде,

И сутки проводил в труде.

Всяк образ видеть мог картинный,

Что словно из болота тина

Весь облеплял коварно Стража,

Внутри коснувшись сердца даже

И трепетных начал души –

Все заменить собой спешил,

Порока саван оправляя,

Все человечье – вытравляя.

Мог видеть, повторюсь – любой,

Но,к сожаленью, не герой!

Пажом прекрасным и учтивым,

Галантным и отважным, милым

Страж самому себе казался

Не в силах будто отказаться

От сверхиллюзии такой,

Ведомый слепо за толпой,

Которая была готова

(За развлечением чтоб снова

Вернуться в будущем сюда)

Сказать – какая ерунда! –

Одно словечко чистой лести,

Добавить чтобы мнимой чести

Тому, кто в этом так нуждался,

И понимать не собирался,

Бесстыже как и как нелепо

Его – другого – дружно лепят.

Со временем лица холсты,

Слоями лести что толсты,

Помазаны что грязной глиной,

Засохли несмываемой миной –

Услужливо-приветливой,

Что вопрошает: «Нет ли Вам

Возможности сказать два слова –

Ну, право, что же тут такого! –

О милом сем моем поместье,

Где принимать Вас – дело чести;

Добавить что к гостей словам,

О том, как я приятен Вам?..

…Но, скажем прямо, краски лести

Недолговечны; вскоре цвесть им

Нехватка злата помешала,

Палитру что собой смешала,

И в каждый цвет исконный яркий

Небрежно-блеклые ремарки

Внесла повсюду, не стыдясь,

Все оборачивая в грязь.

* * *

В то время еще можно было

Вкус к жизни возродить постылой,

В себе найти и пробудить

Начало светлое, чтоб жить

Как нужно – мигом наслаждаясь,

И более не занимаясь

Иллюзий бесконечных сбором

И с совестью нелепым спором.

Да видно, что болота хватка,

С душой выигрывала схватку

И Стража все в себя тащила,

Уничтожая в нем мужчину,

Уничтожая человека,

До степени, когда и лекарь

Как ни был бы силен в лечении,

Не снимет бремя злоключений

Болезни, подло заразившей

И столь фатально поразившей.

И вот уже его портрет

Менявшийся так много лет,

Явился миру искаженным –

Да разве что, не прокаженным!

(Я бы отвел глаза в смущении

От нездоровья ощущенья)

Как будто кровь внутри остыла,

Гримаса на лице застыла;

Движений механизмы рваных,

Порою до смешного странных,

Иных в недоуменье вводят.

Другие – грозными находят

Движенья эти наблюдать,

И берегутся соблюдать

При личной встрече расстоянье,

В ответ на Стража состояние.

Его улыбки взгляды, жесты

Собой все чаще неуместны;

Все больше пошлости в словах,

Все меньше Господа в хвалах.

И развлеченья все давно

Собою были все одно,

И опостылели порядком.

Однако (утром как зарядка),

В привычку крепко что вошло,

То к сердцу путь в тебе нашло.

* * *

Имению грозил упадок;

Наследства небольшой остаток

Всесильно тратил на балы,

На яства полные столы,

На развлеченья и изыски,

Все продолжая падать низко,

Грехами взят на абордаж,

Герой повествованья наш.

И,промотав наследство предков

(Бездарнее бывает редко),

К тому моменту обнищал он.

Поникший, блеклый, сухощавый –

Веселье кто и кто балы

Другим преподносил в дары.

Когда ж без злата он остался

То тут же мигом оказался

Он не у дел у всех знакомых,

Лишь к развлечениям готовых,

И оказался у друзей:

Покинут был немедля всей

Честной компанией, да в раз,

Заброшен ими сей же час.

Вконец оставшись одинок,

Страж уяснить никак не мог:

Чем заслужил он то? За что?..

…Поместье за долги ушло.

И в час прощанья с домом отчим,

На миг отверзлись Стража очи

И непривычная слеза

Вдруг навернулась на глаза.

А после, движим провиденьем,

Он так же, всем на удивление,

В лице переменившись весь

И скинув благородства спесь,

В пространство бывшего владенья

Вбежал с неимоверным рвением.

А через время вниз сбежал,

Фамильный герб в руках держа,

(Лишив себя пути домой,

Его лишь только взял с собой,

Его лишь свято хоронил

В местах, приют где находил).

* * *

А что до странника – не диво:

Ведь, руку протянув, ходил он

Беспомощно вокруг тряся,

Не раз ей, милости прося.

И сколько б так еще бродил,

Покуда на небе светил

Чередование менялось,

Кабы Фортуна не вмешалась,

Мне сложно вам сейчас ответить.

Но факт упрямый не отметить

Я не могу теперь, конечно:

Как ни было б его кромешно

Существованье в нищете,

Но все ж удачи светлой тень,

Его заботливо накрыла.

Оборотень. Книга первая - Коледин Игорь

Меню