Чуть западнее поселка биологи вырастили участки модифицированного невысокого хвойного леса, полностью пригодного для отдыха и времяпрепровождения, а также декоративные папоротниковые и оливковые рощи.
Здесь же, вдоль озера Амсу, проходила южная граница ИВК.
Оставшаяся по другую сторону озера деревня Паривара-Фарлига, с добродушными и безобидными Илиокрийцами, совершенно безразличными к людям, в состав Конгломерата войти наотрез отказалась.
«Отдыхать на отпуск» летали на остров Армастан, также известный среди колонистов, как Остров Любви. Внимание привлекали не только рельефный колоритный пейзаж, бунгало и проплывающие мимо айсберги, со спящими на них полярными животными и кричащими пеликанами и чайками. Но и главная достопримечательность – растрескавшаяся исполинская каменная голова с туловищем, похожая на бюст агрессивного существа человекоподобного типа, с рогами и крупными ноздрями.
Немногие знали, что в переводе с языка Намгуми Армастан означал «Остров смерти» и пользовался среди коренных аборигенов дурной славой.
По старинной легенде, тысячи лет назад, крупное скопление древних плебеев между заливом Питто-Пун и проклятыми горами Мапири-Экселис, насчитывающее сотни тысяч семей, было разбито более сильным неизвестным врагом. На порабощенных жителей устраивали регулярные облавы. Детей забирали, чтобы съесть. Пойманных мужчин ссылали на остров, как на каторгу. Никто не возвращался.
Вымирающая Нкау-Уас-Гита – была единственной оставшеяся в левом полушарии деревней, жившей в вечной многовековой скорби и не вступавшая ни в какие контакты с внешним миром.
Молния ударила в громоотвод башни командного центра. На мгновение все экраны погасли, но сразу заработали вновь.
– Гомер, черт бы тебя драл, сажай уже нас, – выругался генерал.
Усатый полноватый оператор с длинными волосами произвел несколько движений вдоль 3D голографической модели сигнальной цепи управляющего устройства подъемной тяги:
– Готово!
Желудком генерал ощутил чувство легкости, как если бы он опускался в скоростном лифте.
Платформа обрушилась вниз, вгоняя все свои цокольные выступы в соответствующие им углубления, и благодаря силовому укреплению амортизаторов, плавно затормозилась и закрепилась на площадке.
Файервуд не скрывал восторга:
– Отличная работа, Гомер. Я проставляюсь. Внимание, вахта! Группа связи остается на своих местах, остальные свободны.
Народ быстро покинул свои рабочие позиции. Генерал подошел к инженеру связи:
– Лейтенант Эдвардз. Соедините меня с ней.
– Простите, сэр, с кем? – растерялся совсем ещё молодой прыщавый специалист.
Самсон недовольно нахмурился:
С моей бывшей женой, умник.
Глава 4. Long-distance call
Вселенная прекрасна.
Миллиарды звезд в сотнях недосягаемых галактик на бесконечном темно-синем небосводе. Сколько нужно жизней, чтобы посетить и изучить хотя бы, скажем, число планет, кратное количеству пальцев на руках?
За 43 года межпланетного дрейфа Эспайеру удалось собрать и систематизировать больше полезных данных, чем за два века интенсивных космических наблюдений и исследований с поверхности Земли.
Так, например, подтвердились гипотезы об отсутствии пригодных для колонизации массивных планет в ближайшей звездной системе Проксима Центавра, которая была расположена примерно в 4,22 световых лет от Земли.
Звезда Бернарда, та что в 5,96 световых лет, имела лишь невидимые газообразные спутники. Аль-Садира была буквально нашпигована большим количеством кометного материала и мусора. Луман 16 и Лаланд 21185 не имели планетных систем вовсе, а Росс 154 оказалась абсолютно безжизненной и на порядки холодней, чем значилось в предварительных расчетах.
Гелиос – наименьшая из пяти экзопланет, вращающаяся на стабильной, близкой к круговой орбите вокруг Тау Кита, солнцеподобной звезды, расположенной в южном полушарии звёздного неба на расстоянии 11,8 световых лет от Солнечной системы. Интересный факт – Тау Кита была 23-ей ближайшей к Земле звезде.
А что касается Гелиоса, при массе 0,7 массы Земли, планета находилась в зоне обитаемости и считалась жизнепригодной изначально.
Впрочем, так все и оказалось.
Возникновение жизни на Гелиосе ученые связывали с версией ударного столкновения с крупным, сопоставимым с планетой по размеру, объектом, которое произошло миллиарды лет назад. Вероятнее всего, именно комета как раз и занесла в атмосферу бактерии, споры и живые молекулы.
Радиоизотопный анализ двух естественных спутников – люди присвоили им имена Франциско и Фердинант – относил их по возрасту примерно к тому же временному периоду.
Вывод напрашивался один: пока мы не покинем привычную зону комфорта и не отправимся за пределы доступного и объяснимого сами, любые самые точные прогнозы и гипотезы будут лишь бесполезными догадками.
Люди действительно преуспели во многом – поняли Ньютоновскую физику, вывели теорию относительности, опустили черпак любопытства в чашу с квантовой физикой, квантовой гравитацией.
Но двери с самыми главными вопросами так и остались закрытыми.
«Почему?», «Кто?», «Зачем?».
Ученые верили в теорию Большого взрыва, случившегося миллиарды лет назад из некоей начальной сингулярности. Но кто, почему и зачем всё это запустил?
Глупо и наивно было полагать, что материя зародилась сама по себе и сама по себе однажды бы рассосалась. Бред.
Какова в таком случае цель её существования?
Чтобы «пощупать» другие галактики, нужно было кардинально менять существующие технологии. Термоядерные импульсные двигатели на Эспайере могли развивать максимум одну третью скорости света, не более 77 тысяч километров в секунду.
И если до звездной системы Тау Кита путешествие заняло чуть больше сорока лет, с учетом полугодового торможения, то до ближайшей галактики Андромеды путешествие на текущей скорости продлилось бы минимум 9,18 миллионов лет.
Для справки. Туманность Андромеды – ближайшая из известных спиральная галактика, содержащая около триллиона звезд, превосходящая по размеру Млечный Путь в 5 и более раз. Отдалена от Земли на расстояние 2,52 миллионов световых лет.
Согласитесь, а ведь эта задача намного интересней и амбициозней, чем всё, что уже было достигнуто раньше.
Единственная научно-допустимая гипотетическая возможность преодоления таких расстояний – это т.н. кротовые норы, пространственно-временные тоннели, не поддающиеся пока математическому обоснованию в численных вычислениях общепринятой астрофизики.
После капитального демонтажа большинства технических модулей и жизненно-важных узлов, Эспайер превратился в небольшую орбитальную обсерваторию, с оптическими, рентгеновскими, ультрафиолетовыми и гамма-телескопами, выполняющую проекты научного назначения.
В нагрузку к «кабинетным» клеркам шли два полуавтоматических «полевых» дрона, модифицированные для ловли и последующего анализа астеройдов.
Долговременные экипажи проводили на станции по полгода и больше. В их состав, как правило, входило от 12 до 20 человек: командир, бортинженеры, группа ученых и медиков.
В этом году их количество выросло до 44.
Причиной послужили зафиксированные аномалии в различных волновых диапазонах, гамма-всплески и даже колебания гравитационных волн.
Либо это было вызвано электромагнитным взрывом на Звезде Тау Кита, либо ещё чем-то. Достоверного объяснения ученые пока не представили.
Но интерес ко всему происходящему с научной точки зрения был огромен. Впервые за 20 лет постоянного пребывания на орбите произошло вообще хоть что-то.
Globus-A 213
01:33 UGT
Геосинхронный спутник навигационного позиционирования и дальней связи Globus-А 213
2002 км к западу от межпланетной космической обсерватории Эспайер
4-ые астрономические сутки после глобального сбоя в работе системы спутниковой связи
– Ты опять издеваешься, Джазз? Поставь нормальную песню из коллекции Ретро-4 или Классика-1, не надо этой отсебятины! – Элизабет выдохнула так резко, что стекло скафандра запотело.
В наушнике зазвучала певучая романтическая мелодия.
Находясь в открытом космосе девятый час подряд, она всё никак не могла разобраться в первопричине отказа командно-телеметрической антенны, служившей спутнику Globus-A 213 инструментом приема наземных сигналов.
Гермокостюм крепился страховочной лебедкой к кольцевому поручню внутри стыковочного отсека, который, вкупе с универсальной шлюзовой камерой, был вмонтирован модульным образом в конструкцию грузового корабля Клипер А29.
Эту модификацию провели накануне в летном ангаре специально для проведения работ, предусматривающих выход в открытый космос. И Элизабет настояла, что полетит только на своем личном корабле. На Клипере А29. И что в качестве помощника она возьмет с собой персонального дройда JA22, с которым никогда не расставалась.
Задумывались ли вы, что случится, окажись вы случайно в безвоздушном пространстве?
Едва ли вы уцелеете.
Температура на орбите составляет примерно +4 градуса по Цельсию. Вопреки распространенным мифам, моментально вы не замерзнете.
Но вот без должной подготовки, из-за абсолютного отсутствия кислорода вы потеряете сознание от удушья не позднее, чем через 14 секунд. А это уже подтверждено испытаниями.
Слюна и слизистые оболочки испарятся, задубевшая в артериях и венах кровь замёрзнет из-за нулевого давления. Мягкие ткани постепенно расширятся, некоторые органы могут взорваться.
Если и это кажется вам детскими страшилками, то что вы собираетесь делать со следующим аспектом: перепад температур на орбите составляет от +160 градусов на свету «днем», до минус 160 градусов в тени «ночью».
– Эй, Шутник, ты там не уснул? Сообщи эффективную изотропную мощность излучаемого навигационного сигнала?
– Я здесь! Продолжаю сканировать в реальном времени все данные с бортового информационно-навигационного комплекса спутника. Уровень сигнала по-прежнему ноль децибел на ватт.
– Черт!
Сигнальная красная лампочка внутри шлема ожила, и скафандр наполнился премерзким тревожным писком.
– Джазз, умоляю, выключи.
Шум стих.
– Я рекомендую возвращаться на корабль, Элизабет. Вы исчерпали лимит времени работы за бортом, – механическим голосом выпалил дройд.
Русско-китайский скафандр, произведенный в далекие незапамятные времена ещё на Земле, а позже доработанный на Эспайере, модель TZW-2 (Tiānkōng zhī wáng – Король неба), или просто «Ястреб», был рассчитан на работу в вакууме в течение максимум 11 часов, из которых 30 минут отводилось в качестве резерва «на возврат» в шлюзовой отсек и ещё 30 минут «про запас».
В отличие от более старой модели TZW-1, он воплощал собой «транспортную» концепцию будущего, то есть был монолитным, а не разборным. Кольцевой гермозамок, соединяющий в талии верхнюю и нижнюю части отсутствовал, перчатки и шлем были несъемными.
Сзади скафандра располагался люк, сквозь который пролезал астронавт, как в кабину самолета.
Штатное давление кислородной атмосферы для выхода в космос или прогулки по другой планете составляло всего 0,3 атмосфер.
Внутри гермокостюма функционировала автоматизированная система терморегулирования и регенерации углекислого газа с активным его насыщением молекулами кислорода.
Самый настоящий мини-корабль.
В остекление шлема был встроен защитный светофильтр от яркого солнца и светильники для работы в темноте. Все органы управления располагались на груди, с дублированием информации на жидкокристаллический дисплей на запястье.
Так, для удобства.
В качестве мер дополнительной безопасности, в пояс жизнеобеспечения входил небольшой кислородный баллон и компактная реактивная установка FLY, работающая на сжатом газе и служившая для экстренного возвращения в опасных ситуациях, в частности при разрыве страховочной лебедки.
Элизабет попробовала вогнуть спину:
– Ой… Вот это боль!
В невесомости позвоночник вытягивался на несколько см, и ощущения при этом были не самыми приятными.
Безынерционная отвертка то и дело норовила проколоть перчатку. В случае разгерметизации и декомпрессии подобная мелочь могла закончиться быстрой смертью.
Элизабет довольно четко в деталях представила, как в этом случае Джазз в суматохе покидает корабль, чтобы вернуть, а потом доставить её тело на поверхность Гелиоса. Музыка внутри шлема как никогда лучше подчеркивала драматичность этой фантазии. Зрители бы ревели без остановки. Самый плаксивый фильм столетия.
– Вам входящий звонок с командного пункта, – заосторожничал вдруг дройд.
Женщина-космонавт немного помедлила:
– Он?
– Он!
– Ладно, соединяй.
Пустота под сердцем
Вместо будущего грустного саундтрека к финальным титрам ещё не вышедшего кино, в шлем ураганом ворвался лихой и властный знакомый голос:
– Ты хоть знаешь, что на этот раз вычудила твоя дочь?
– Остынь, Моня. Это и твоя дочь. Не забывай, пожалуйста.
– Я же просил так меня не называть.
– Помнишь свои последние слова: «давай останемся друзьями». Чем тебе не дружеский тон?
– И кто у нас главный советчик поменьше ковыряться в прошлом и жить настоящим? Твой прежний любовник на это глаза закрывает?
– О'кей. Будем считать, любезностями мы обменялись. Так в чем вопрос?
– Сэм чуть не разбилась. Снова со своими зелеными друзьями в небе развлекалась.