– С нашим дедушкой, слава богу, пока всё в порядке, ― ответила мама.
– Да, ― подтвердил папа, ― ему рано переселяться. Если он в кого и переродится, то, думаю, это будет сазан или толстолобик.
– Что это ты уготовил ему такую судьбу? ― критически взглянула на папу мама.
– Но он всё время молчит. Вот я и подумал, что…
– Тогда, ― возвращаясь к прерванной теме, сказал дворник, ― может быть, это мой дедушка. Приютите его, будьте людьми.
Он положил щеночка у маминых ног.
– Вот и берите его, раз это ваш родственник, ― ответила мама.
– Не могу, ― вздохнул Джон. ― У меня уже две собаки. У человека не может быть сразу три дедушки.
– Значит, всё-таки это не ваш дедушка?
– Кто знает? Может, он, может, нет. Но мне кажется, эта собака когда-то была неплохим человеком. Вы должны взять её.
– Как звали вашего деда? ― спросил папа.
– Ёфт. По-таджикски значит «найденный».
– Извините, ― изрекла мама, ― но ваш дедушка, кажется, сделал лужу.
– Кто не делал луж в далёком детстве? ― с философским видом заметил Джон. И тогда, наблюдая за этой сценой, я сказала:
– Мам, давай заберём его. В любой квартире есть место, предназначенное для домашнего питомца. Оно у нас вакантно.
Мама подумала, протёрла очки пояском халата… А ещё через какое-то время, когда Ёфт у нас прижился и стал делать лужицы только на улице, как-то раз сказала мне со смущённым и озабоченным видом:
– Таня, дочка, послушай, ― сказала она, дождавшись, когда мы останемся в кухне втроём (то есть, я мама и Шарипов), ― не хотелось бы заводить этот непростой разговор… Но ты растёшь, а значит, рано или поздно я, как мать и как психолог, должна буду обязательно затронуть эту тему. Смотри, не гуляй с мальчиками. Слышишь? Видела, что случилось с мамой Ёфта? Это всё результат легкомыслия.
– Считаешь меня маленькой глупой сучкой?
– Татьяна! Что за выражения у нас в доме?!
– Ну что я, виновата, что среди собак есть сучки и есть кобели? Не знаю, возможно, сами они себя такими не считают, но наука кинология неумолима. Так что все претензии, пожалуйста, не ко мне. А насчёт того, с кем мне гулять в будущем… Боишься, что в один прекрасный день я принесу тебе маленького Шарипова?
– Ты знаешь, о чём я, не надо острить.
– Конечно же, я всё поняла. Но с другой стороны, мне ведь всё равно рано или поздно придётся гулять и задерживаться по вечерам. Ты ведь именно так встретила папу. Или вы столкнулись одним декабрьским утром, когда было сумеречно и изо рта выходил пар?
– Нет, мы познакомились в гостях.
– В шесть утра по Москве?
– Это была дружеская вечеринка. Не забывай: мне в тот момент было двадцать три года.
– Так ведь и мне когда-нибудь будет двадцать три.
– А я о чём? Дойдёшь до нужного возраста, тогда и пропадай вечерами.
– А до этого безвылазно сидеть дома? Откуда возьмётся жизненный опыт? Я буду глупа, как мама Шарипова, несмотря на то, что мне будет столько же, как тебе, когда ты встретила папу. И пожалуйста, не беспокойся: знакомств с мальчиками в ближайшие два-три года я не планирую. Если вдруг увижу, что за мной увязался какой-нибудь настырный мопс, обязательно сообщу тебе, прежде чем ответить на его предложение сходить в кино или съесть по мороженому.
– Нет, этот ребёнок сведёт меня с ума!
– Вот как? Значит, психологи тоже сходят с ума?
Теперь перейдём к физруку. Почему он Тузик? А вот послушайте. Как-то раз, выстроив нас в спортзале, Валерий Павлович вышел из своей подсобки и принёс резиновую грелку. Обыкновенная такая, какими бабушки греют спину и ноги. Встав перед строем и ничего не объясняя, Клюшкин вцепился в края грелки руками и, весь побагровев, стал растягивать её, как аккордеон. Но это был плохой аккордеон, ржавый. Потому что никак не хотел тянуться. Клюшкин напрягся сильнее, стал фиолетовым… И вдруг случилось чудо: грелка слегка вытянулась.
– Сейчас… ― прохрипел физрук. ― Должна порваться. Следите!
Но грелка рваться не желала. Хотя давно потеряла привычную форму. Тогда, рыча от усердия и ярости, Клюшкин вцепился в неё зубами… Грелка затрещала… И лопнула.
– Вот… ― переводя дух, с довольным видом объявил физрук. ― Кто сможет сделать так же, тот станет… ― Он попытался подобрать подходящее определение.
– Физруком? ― скромно поинтересовалась я. (Ох! Зачем я это спросила?)
– Нет, не физруком, ― тяжело уставился на меня Клюшкин. ― Человеком. До физрука ещё надо дорасти.
Я прямо так и увидела: эволюционная цепочка: австралопитек, хомо эректус и… Клюшкин.
– А ты, Иголкина, ― продолжал физрук, ― сейчас выйдешь из строя и присядешь десять раз «пистолетиком».
– Но за что, Валерий Палыч?!
– За ум.
– За это теперь наказывают?
– За это наказывали во все времена. Вспомни уроки истории. Джордано Бруно.
В общем, начиная с того раза, Клюшкин (признаюсь: не без моего участия) превратился в Тузика. Потому что бытовавшее на тот момент выражение ― «Порвал, как Тузик грелку» ― обрело своё зримое воплощение. В нём в самом деле было что-то собачье. Конечно, его сложно было сравнить с миленькими комнатными собачками или нашим Шариповым. Если бы его посадили на цепь, на заборе обязательно следовало бы приколотить табличку:
Осторожно, злой физрук!
Уроки физкультуры были мучением. Особенно для таких, как я: любителей сладко-мучного. Клюшкин подгонял, кричал, издевался. Мы были у него то «шлангами», то «мешками», то «деревянными обрубками». Он уверял, что формирует в нас характер.
– Запомните, ― говорил он, ― вы должны вырасти настоящими мужиками. Слыхали?
– А как же быть с теми, кому это не светит ни при каких обстоятельствах? ― поинтересовалась я.
Физрук приблизился.
– Пусть сдохнут! ― выкрикнул он мне в лицо.
– Я, вообще-то, имела в виду девочек, ― робко пояснила я.
– Лучше им тоже стать мужиками, ― нисколько не смущаясь, ответил физрук. ― Потому что жизнь сурова. ― И он снова заорал мне в лицо, да так, что, кажется, разлохматилась не только чёлка, но и брови с ресницами. ― ЯСНО?!!!
В общем, таким он был, наш учитель физкультуры Валерий Павлович Клюшкин. И в голову этого человека мне предстояло отправиться.
7. Мамины ошибки
Потому что папа вдруг решил, что это самое разумное решение. В первую очередь, его, конечно же, соблазнила цена: $ 70 с человека. На детей до 11 лет ― скидка 10 %.
– Нужно пользоваться ситуацией, ― доказывал он маме. ― Татьяна взрослеет. В следующий раз будет поздно.
– Но, пап, ― не соглашалась я, ― он же псих. У него в голове, как в спортивной кладовке: куча матов ― я имею в виду спортивные, ― гантели и старый драный козёл. Тоже спортивный.
– Танюша, вспомни, что говорил нам Михаил: по всем психологическим параметрам ваш учитель физкультуры в норме. И ещё: за строгой и чёрствой маской зачастую скрывается богатый внутренний мир. Тоже слова Михаила, и я с ним полностью согласен.
– К тому же, ― решила поддакнуть мама, ― мы этого человека знаем. То есть он наш, куличовский. Как профессионал, я могу пойти и поговорить с ним. Дам ему необходимую психологическую установку, чтобы наш не совсем обычный отпуск прошёл с максимальным комфортом.
– И ты совсем не боишься такого рода путешествий? ― поинтересовалась я. ― Мы думали, ты откажешься первой.
– Почему же, ― не согласилась мама, ― я думаю, это не помешает моим практическим навыкам. Подумать только, впервые в жизни передо мной открывается перспектива заглянуть в мир чужого сознания! И вы думали, я откажусь? Об этом мечтали Иван Михайлович Сеченов, Зигмунд Фрейд, Фёдор Михайлович Достоевский…
Папина лысина удивлённо сморщилась.
– Людочка, ― спросил он, ― при чём тут Достоевский?
– Это сложная тема, не сейчас, ― отмахнулась мама. ― Нет, ― продолжала она, ― мы обязательно должны провести новогодние праздники в чьей-нибудь голове.
– Но не обязательно же голова Тузика! ― не сдавалась я.
– Татьяна, ― строго посмотрела мама, ― что за манера: называть взрослого человека собачьим именем?
Я указала на лежащего со скучающим видом Шарипова.
– А собаку человечьим, значит, можно, да?
– Таня, послушай, ― мягко заговорил отец, ― это будет наш пробный тур. Согласна? Подумай: мы заплатим по семьдесят долларов на брата и поглядим, что это вообще такое. Может, нам не понравится. Но если всё пройдёт, как по маслу, то почему бы в следующий раз нам не переместиться в кого-нибудь ещё. В голову очаровательной интеллигентной женщины. Я видел там одну, когда листал список реципиентов. Композиторша. Вполне себе ничего.
– Что ещё за композиторша? Ты о ком? ― с подозрением поглядела мама. Папа поспешил перевести разговор:
– Ну, или не композиторша, ― вытирая неожиданную испарину, произнёс он. ― Там много достойных людей. Ну, так что? Встретимся с Валерием Павловичем Клюшкиным? Людочка, мне нужно, чтобы ты была со мной. Поговорим, узнаем, что это за человек. И как он смотрит на то, чтобы мы всей семьёй провели праздники у него в голове.
С Тузиком мама с папой встретились 31 числа. Пришли в школу с утра пораньше и спросили, где найти физрука. В целом они остались довольны.
– Вполне себе адекватный, рассудительный мужчина, ― дождавшись, когда вся семья будет в сборе, вынесла вердикт мама. ― К тому же, пышет здоровьем, а это важно.
– Но ты не видела его на уроках, ― не соглашалась я. ― Он звереет.
– Вполне возможно, ― вставил папа, ― что это обыкновенный спортивный азарт. Я слышал, как однажды футбольный комментатор выругался прямо в прямом эфире.
– Прямо в кривом?
– Татьяна, не перебивай отца.
– Не стану повторять, что он в точности сказал, но суть сводилась примерно к следующему: он предлагал вырвать всей футбольной команде ноги и вставить зубочистки. Конечно же, это было сделано в азарте. Кто без греха?
Пока не настал конец рабочего дня, мама решила созвониться с агентством «Жан Паспарту». Ответил женский голос и попросил подождать: звонок будет переведён на сотрудника ГИИМиТа. Мама включила громкую связь, чтобы мы были свидетелями.
– Алло, Инесса Блинова, научный сотрудник. Что вы хотели? ― ответили в трубке.
– Добрый вечер, ― сказала мама, ― мы из Куличек. Муж и дочка были у вас в субботу. Знакомились с лабораторией и новой услугой. Я про мозговой перемещатель.
– Да, да, припоминаю.
– Скажите, с какого числа можно взять путёвку?
– Это не ко мне. Лучше в агентство.
– И всё же. Аппаратом ведь управляете вы. Вы работаете в январе или у вас, как у всей страны?
Договорились, что путёвку можно оформить с 3 января. Новый год придётся встретить дома, 1-2 у всех законный отдых, ну а третьего числа, ― сказала Инесса Блинова, ― добро пожаловать в Институт мозга и туризма.
– Простите, хотела спросить, ― не спешила отключаться мама.
– Внимательно слушаю.
– Курить во время путешествия не запрещено? Я, вообще-то, бросаю, но всё же: голова. А человек, как я понимаю, некурящий. Я про физрука. Как думаете, ничего?
– Поскольку там, в путешествии, ваши сигареты, скорее всего, будут чисто символическими, то, думаю, да: можете смело курить. Хотя лучше бросить. Удачи вам в этом начинании.
– Про собаку, ― сидя у мамы над ухом, нашёптывал папа, ― про собаку не забудь.
Мама нервно отмахнулась.
– Постойте, ― сказала она, ― если говорите, сигареты будут воображаемыми… Как же тогда с личными вещами и багажом? Имеет смысл тащить с собой чемоданы? Где брать зубную пасту, полотенца, я не понимаю?
– Можете быть спокойны, недостатка в этом не будет, ― заверила Блинова.
– Собака, ― продолжал жужжать папа, ― собака…
– Секундочку. Мы можем взять с собой домашнего пи…
Пи-пи-пи. Заметно расстроившись, мама перевела взгляд на телефон.
– Положили трубку, ― сказала она.
– Выход один, ― не унывал папа, ― записать по пунктам все интересующие вопросы и третьего числа, перед оформлением всё уточнить.
Происходило это вечером. До этого у нас в школе был укороченный день. По дороге домой Машка Задавакина не упустила возможности лишний раз позубоскалить: я, мол, буду мёрзнуть в Куличках, а она наслаждаться солнцем в Таиланде. Я не в силах была смолчать.
– Кстати, мы тоже уезжаем, ― ввернула я. ― Всей семьёй.
– Куда? На деревню к бабушке?
«Смейся, смейся!» ― подумала я.
– А вот и нет! Туда, куда тебе и не снилось. В голову нашего физрука.
– Врёшь! Такого не бывает!
– А вот и бывает! Доказать?
Впервые я увидела в Машкиных глазах неподдельный интерес и зависть. Обычно там высокомерие. Она считает, что завидовать должны ей. «Ага! ― подумала я. ― Выкусила?!» Впрочем, через какое-то время мне пришлось пожалеть о своём поступке (позже поймёте почему). Не смогла удержать язык за зубами. А ведь обещала себе: расскажу о путешествии в классе только после того, как вернусь. Со мной всегда так: не хватает выдержки. Вдруг что-то пойдёт не так и наш отпуск накроется? Как я буду выглядеть перед Машуней и остальными?
Тем не менее, когда подошли к дому, прощаясь с Задавакиной, я сказала (не без ехидства, конечно же: не смогла устоять):
– С Наступающим тебя, Машунчик!
Это означало: «Езжай в свой скучный Таиланд, зато я отправлюсь туда, где ты ещё не бывала!»
– И тебя также, пухлячок! Агась! ― приторно улыбаясь, ответила мне Машуня, но за её улыбкой, я уверена, было вот это: «Врёшь про путешествие в голову! Не верю. Всё равно ведь узнаю и всем расскажу, что добиваешься популярности, сочиняя ерунду».
Дура я, дура. Получается, иду по маминым стопам. Не хватало ещё закурить. Неужели так важно с кем-то и за что-то соперничать? Почему нельзя просто жить, не заморачиваясь?
8. Вопросы
Этим же вечером, отмечая праздник, мы посидели за столом. Поели оливье и магазинный торт. Мама обычно готовит торт сама, но сегодня ей было не до того. Так она сказал. Разговоры за ужином были только о предстоящем путешествии. Вопросы, вопросы… Где окажемся, что это будет? Санаторная зона, обычный пляж, город-музей?.. Пока шли семейные дебаты, Шарипов с кислым видом лежал на диване и смотрел «Голубой огонёк».
Потом я пошла к себе. Легла, включила лампу. Почитала Конан Дойля. Хотела позвонить Машке, чтобы ещё раз поиздеваться и испытать чувство удовлетворения, но сдержалась. Так недолго превратиться в маньячку. Расслабься, Танюша. Жизнь длинная, однако не стоит тратить её на чепуху.
1 и 2 числа тянулись мучительно. Я смотрела на снег во дворе, потом кто-то долго и гулко колошматил на турнике бейсбольной битой ковёр… Потом я гуляла с Шариповым, мы доедали на кухне оливье…
3 числа мы взяли сумку с вещами («На всякий случай», ― сказала мама), нацепили на Шарипова поводок, папа проверил на «Шкоде» сигнализацию, и мы отправились в Москву. Электричкой.
В доме на Средней Ордынке нас встретил старый знакомый: консультант-лаборант Миша. Он сказал, что с собакой могут возникнуть сложности. Мама, помимо прочего, прихватила справки из ветеринарной клиники.
– Вот, ― шурша бумагами, сказала она, ― можете убедиться сами. Собачка у нас привита. Все необходимые вакцины: чума, бешенство… Не вижу никаких сложностей.
– Всё это прекрасно, ― согласился Миша. ― Но ваш реципиент может запротивиться.
– Это почему? ― озадаченно нахмурился папа.
– Потому что это его голова.
– Ну и что?
– Погодите. Вы бы впустили в себя несколько человек, да ещё с животным? Пусть даже оно привито от бешенства.
– Но мы не сотрудничаем с вами, ― стояла на своём мама. ― И потом, какая разница: с собакой, без… Люди тоже разносят грязь и микробов.
В общем, Миша сказал, что постарается убедить Валерия Павловича. Нужно только показать ему бланки с печатями из «ветеринарки».
После этого была оформлена путёвка. Мама с папой с оставили подписи; папа не забыл включить на телефоне калькулятор и вычесть 10 % за ребёнка. Миша положил деньги в сейф и повёл нас по коридору в подвал. Там мы уселись в оранжевый вагончик и поехали под утренней новогодней Москвой.