Силгвир перевёл взгляд на Рагота, неподвижно смотревшего вслед дракону. Он не выпускал лука из рук, но ему казалось, что жрец больше не будет для него угрозой, о чём бы ни говорил он с Одавингом на чужом языке.
- Тысячи лет я ждал, пока Алдуин, повелитель Dovahhe, вернет меня к жизни в награду за верное служение, - глухо произнес Рагот, глядя в небо, - но это сделал его убийца. Для чего ты осквернил покой Форелхоста? Моего могущества ты пожелал, или моего унижения?..
- Ни того, ни другого, - неслышно вздохнул Силгвир. Нечеловеческая усталость от потери сил и безумного, изматывающего боя уже впиталась в его кровь, и больше всего на свете он хотел вновь оказаться в теплом и приветливом Тель Митрине перед тарелкой с горячим и сочным куском мяса. При мысли о разгромленной башне на него полновесно навалилось уныние: вряд ли Нелот сейчас будет особо гостеприимен.
Рагот оказался всего в двух шагах от него почти незаметно – светлокожий, высокий, статный, словно ожившая статуя древнего воителя Севера; только резкие, отточенные черты лица и чёрные вьющиеся волосы свидетельствовали о том, что его кровь не принадлежит нордской крови. Атмора, вспомнил брошенное Раготом слово Силгвир; он почти ничего не знал о северном крае из старых легенд, но ему стоило уже привыкнуть к тому, что легенды зачастую оказываются забытой – и еще чаще кровавой – истиной.
Босмер, нелепо маленький и щуплый рядом с драконьим жрецом, поднял голову, чтобы встретить его взгляд.
- Каково бы ни было моё презрение к ереси и к самому себе за насмешку судьбы, что я ныне обязан исполнить, меня связывает с тобой долг жизни и путь Suleyk, - тяжело проговорил Рагот, не сводя с него светлых и горько-опустошенных глаз. Не позволив себе лишнего вдоха, мужчина опустился на одно колено, склонив голову перед Драконорожденным. – Я буду служить тебе так же верно, как служил Алдуину.
- Я надеюсь, ты увидишь в этом не только унижение, - искренне ответил Силгвир, не найдя подходящих слов. – Скажи, ты можешь вернуть нас в башню, откуда нас вышвырнули?
Глаза Рагота сверкнули нескрываемым презрением, но он молча поднялся и повёл рукой, раскрывая в воздухе сияющую щель портала. Силгвир помедлил на самом его краю, раздумывая, стоит ли предупредить жреца о своеобразном характере Нелота, но мудро рассудил, что Нелот и сам отлично справится с этой задачей.
В конце концов, он не был даже уверен, что тельваннийский зачарователь не вышвырнет их вон ещё раз. Но это был бы отнюдь не самый плохой исход возвращения в Тель Митрин. Силгвир по старой привычке взмолился И‘ффре о том, чтобы не стать через минуту свидетелем дуэли древнего тельваннийского волшебника и ещё более древнего драконьего жреца, и безрассудно сделал шаг в ожидающий его портал.
Комментарий к Глава 3. Законы чести
По просьбе читателей перевод с Довазула будет выкладываться в примечания/первый комментарий под главой, дабы не нарушать аутентичность-с.
**Перевод с Довазула**
Tahrodiik - предатель
Hi los bahlaan do dinok… nivahriin lir - ты достоин смерти… трусливый червь
Ni Miraak - не Мираак
Fahliil voth Dovahhe sille - эльф с драконьими душами
Tafiir ahrk kriid - вор и убийца
Folahzein fen kos nilz - ересь будет уничтожена
Folahzeinaan - еретик
Fahlille ahrk folahzenanne - эльфы и еретики
Gol Hah Dov - Крик Подчинения Воли, Земля/Разум/Дракон
Sil Lun Aus - видоизмененный Крик Marked for Death, Душа/Высасывать/Страдать
Meyus krilon Joor - глупый храбрый смертный
preltaas fah dinokiil - зовешь свою смерть
Du - Devour, пожирать
Mul Qah Div - Крик Воплощения (Аспекта) Дракона, Сила/Броня/Змей
Diinaan Tiid hi gefaas kul do Atmora? - замерзшим Временем ты пугаешь сына Атморы?
Rahgot, mid aar - Рагот, верный служитель
Zin Moro Nir - “приветственный” Крик, Честь/Слава/Охота
faal In do Ven - Хозяин Ветра
thuri - мой повелитель
Ko morosehin Zu‘u nilziin faal folahzeinaan - во славу твою я уничтожу этого еретика
Geblaan - остановись
dilon - мертв
Orin faal pruzaan kendovhe do Brom drey nis viik mok - даже лучшие воины Севера не могли победить его
munsezin - человек чести
uv hi vopahsunaal do nii? - или ты сомневаешься в этом?
Vensesuleyk fent aak hi - The way of Power shall guide you (да ведет тебя путь Suleyk)
========== Глава 4. Герой, Волшебник, Жрец ==========
Тель Митрин был совершенно разгромлен.
Недолгий магический бой, произошедший здесь, разметал на осколки мелкую утварь и кощунственно разорвал книги на истлевшие от накала энергии листы. Сумасшедший вихрь силы, подозревал Силгвир, пронесся по всей башне, но комната для экспериментов пострадала сильнее всего. Впрочем, Нелот был достаточно умен, чтобы не держать здесь ничего по-настоящему ценного.
А сама башня стояла, как ни в чем ни бывало: стены грибного дерева выдержали магию и Крики без видимого вреда. Только оголившиеся колючие ветви недружелюбно мазнули по плечам Рагота; Тель Митрин вполне ясно для Силгвира сообщал, что запомнил опасного чужака. Древний маг с долей любопытства скользнул взглядом по стенам живого дома, впитавшего в себя огромное количество силы, как созидающей, так и разрушительной, - но, кроме взгляда, ничего себе не позволил.
Невзлюбил его Тель Митрин, подумалось Силгвиру.
- А! С возвращением, с возвращением, - Нелот показался в проходе, хищно нацелившись острой бородкой на драконьего жреца. – Смертельный поединок, как я понимаю, отменяется? Замечательно! Признаюсь, такой магии даже я не ожидал – манипуляция временными векторами на подобном уровне упоминается только в безумных бреднях Ягрума и сказках о волшебниках древности, и я, как любой разумный и опытный маг, не верил прежде ни тому, ни другому! Совершенно восхитительно. Быть может, только на Артейуме остались практикующие контроль времени, но от этих напыщенных снобов ничего не дождешься.
- Мастер Нелот… – попытался вставить Силгвир, но данмер обращал на него не больше внимания, чем на доносящееся с нижнего этажа башни раздраженное ворчание Дроваса, которому выпала участь прибираться после погрома.
- И изумительная способность к Крикам! Никогда не уделял им должного внимания. Возможно, потому, что никто больше не был в состоянии продемонстрировать истинный потенциал этой магии.
- Нелот…
- И, конечно же, тот факт, что мои превосходные навыки колдовства позволили тебе вернуться в Нирн живым, наверняка связывает тебя долгом жизни со мной, не так ли?
Рагот скрестил руки на груди.
- Нет, - кратко уронил жрец.
- Он связан долгом жизни со мной, - наконец успел в паузу данмерского монолога стрелок. Нелот с большим недоверием поглядел на него, явно сомневаясь в превосходстве ценности уничтоженных драконьих душ над ценностью своего магического мастерства. – Послушай, я в жизни не Кричал так, как сегодня, я устал, будто за мной гналась вся Дикая Охота, и я бы не отказался от сытного ужина. Почему бы нам не поговорить за кружкой доброго меда?
- Ты намереваешься распивать с древними мастерами магии варварское пойло отсталых северян?! – от подобного кощунства кончики длинных ушей Нелота в отвращении дернулись.
- Не думаю, что во времена Культа северяне пили изысканные морровиндские вина, - устало буркнул Силгвир, – но, знаешь, Нелот, мне сейчас нет разницы. И еще, есть у тебя какая-нибудь запасная мантия посвободней?
От тельваннийских одеяний Рагот отказываться не стал, хотя в его взгляде Силгвир то и дело ловил проскальзывающее тенью горькое отвращение и презрение. Стрелок не сказал об этом ни слова, но твердо решил, что дело не может быть только в том, что драконий жрец по какой-то причине ненавидит Драконорожденного-еретика. Нелот, во всяком случае, никак не был связан с ересью и Драконорожденными, но и к нему атморец отнесся так же. Разве что, казалось эльфу, проявил самую малость уважения к тельваннийскому владению колдовскими искусствами: недаром сам был искусным магом. Рыбак рыбака, философски подумал Силгвир.
Рагот в морровиндской мантии Советника выглядел значительно достойнее, чем в истлевшем отрепье, в котором был похоронен и в котором вернулся к жизни. Но даже Силгвир чувствовал некую неправильность того, как легли на его плечи яркие ленты с хвостатыми знаками данмерского Дома: пусть членом Дома мог стать и не данмер, Рагот, пришедший из мертвого времени вымороженного горными ветрами Форелхоста, казался совершенным чужаком здесь, в теплой эльфийской башне.
Но драконий жрец не проронил ни слова об этом – лишь поблагодарил сдержанно, когда Дровас подал ему сложенную чистую одежду.
- Я не могу представить себе, каково это – проснуться спустя тысячи лет после собственной смерти, - проговорил Силгвир, обращаясь к жрецу. Рагот задумчиво смотрел на широкие тельваннийские ленты, лежащие на его ладонях: Силгвир и сам не сумел бы сказать, где именно им было место в сложном традиционном одеянии. Услышав слова босмера, жрец перевел на него холодный взгляд. – Я не знаю, что происходило в Первой Эре, когда ты умер. Но я знаю, что происходит сейчас. Нам нет нужды быть врагами, и, видит небо, я бы не хотел, чтобы ты был моим врагом, хоть мне и хватило сил победить Мираака.
- Мираак, daar pahsusemeyar sahlo… Валок победил его в поединке со всеми подлыми дарами Херма-Моры! – яростно сверкнул глазами Рагот. – Dovah Kogaan… помутило его рассудок. Он предал то, чему служил. Честь тебе за его убийство, но я вижу на тебе то же клеймо, что и на Мирааке, и на Азидале, и на Корторе: отродье Падомая коснулось твоей души. Я бы подарил тебе избавление как кару и награду одновременно, но законы Zin и Suleyk удерживают мою руку. Я не враг тебе, DovAhKiin, я тебе не друг, я слуга сильнейшего. Запомни это.
Силгвир помолчал.
- Я просто хотел сказать, что был бы рад, если бы ты разделил с нами ужин, - невозмутимо сообщил босмер. – А ленты эти оставь к дэйдра, один Нелот знает, куда их надо привязывать.
Ужин Рагот разделить согласился, хоть и с явным удивлением и настороженностью. Настороженность не покидала его ни на мгновение, словно он шёл по гнезду валенвудских гигантских змей. Нелот плутовато поглядывал на него с живым интересом экспериментатора, но Силгвир мысленно махнул на это рукой. Он был доволен и тем, что маги не пытались друг друга убить, и даже ужин ему достался не в городском трактире, а вкусный, тель митриновский. Нелот не терпел скайримской еды и требовал на своём столе кулинарных изысков Морровинда. Дровас вполне с этим соглашался, хотя пряностей, на вкус Силгвира, могло бы быть и поменьше: безобидный суп жег горло не хуже рифтенской бодяги.
- Пара вопросов, если ты не возражаешь, жрец, - терпение Нелота иссякло, и энтузиазм ученого победоносно пробился наружу. – Если ты атморец, то твоё чувство Времени значительно превосходит восприятие любого из живущих в Тамриэле. Можешь ли ты сказать, сколько лет прошло со времени твоей первой смерти?
Рагот долго молчал.
- Я могу сказать это, эльф. Я слышу эхо-эффекты крыльев джилл и трепетание мотыльков, что разносят минуты времен АЛЬД. Дракон ломался не раз, пока я спал на краю Совнгарда, и однажды Vus снова окунулся в Рассвет. Джиллы ужасно негодовали. Прошло несколько тысяч лет; для более точного ответа мне нужно изучить слышимое внимательней.
Нелот в совершенном экстазе приопустил кончики ушей. Силгвир молча посмотрел в свою тарелку и меланхолично выловил из нее длинный обрубок толстого трамового листа. Это было немногим лучше разговоров на драконьем.
- Четыре… четыре тысячи лет и годы аномалий, - почти что неуверенно добавил Рагот. Нелот просиял.
- Четыре тысячи триста одиннадцать лет, - отчеканил зачарователь. – Я сверился с хрониками. Падение Форелхоста обозначено сто сороковым годом Первой Эры.
- И драконы молчали всё это время? – недоверчиво спросил жрец.
- Молчали до последних двух лет, - нетерпеливо ответил Нелот. – Верно ли, что Альд Мора застыла во времени, и что Хермеус Мора уже с Меретической Эры был связан с народом людей?
- Так же верно, как и то, что берега Атморы были красными от эльфийской крови, когда народ людей назвал землю застывшего времени своей, - неторопливо ответил Рагот. Нелот ничуть не оскорбился, хотя Силгвир с опаской поднял голову, ожидая любой реакции. – Остались ли дети Пяти Сотен на земле идущего времени, или весь Мундус покорен племенем меров?
Данмер только раздраженно взмахнул руками.
- Пф, их полно. На самом деле, от них просто некуда деваться. А Пять Сотен действительно существовали? Всегда считал их выдумкой пьяного скальда древности с хорошо подвешенным языком.
- Я вырвал бы твой собственный язык за произнесенное тобой оскорбление, эльф, но ты впустил меня в свой дом и разделил со мной вино и хлеб. В этот раз я прощу тебе твоё невежество, - безучастно произнес драконий жрец. – Голова скальда, посмевшего спеть лживую песнь о славном Исграморе, украсила бы ворота Йоррваскра в тот же день.
- Ах, наконец-то достойный собеседник, - довольно воскликнул Нелот и бросил снисходительный взгляд на Силгвира, молча внимающего разговору. – Учись, Герой, пока ты еще жив и не сошел с ума!
В то же мгновение Рагот повернул голову, внимательно разглядывая босмера. В глазах его была почти тревога – и Силгвир невольно насторожился, напряженно ожидая его слов.
- Герой? Целестиал do Lein? – переспросил маг.
- Он называет меня Героем потому, что мои действия были предсказаны Древним Свитком, - объяснил Силгвир. – Ну, и, вроде бы, Довакин был нарисован на Стене Алдуина…
- Это барельеф, дурак! – возмущенно зашипел Нелот, но стрелок только отмахнулся, и маг решительно продолжил за него. – Стена Алдуина, древний артефакт акавирцев, предсказал многие ключевые события истории Тамриэля, и появление Драконорожденного – в том числе.
Рагот только покачал головой. Взгляд его был предельно серьезен, и даже дымка презрения в нем уступила место задумчивости.
- Свитки никогда бы не предсказали убийство Алдуина Драконорожденным. Ака-Таск противоречив в своей сущности, но дисгармония такого рода претит ему. Кто-то вмешался в написанное на Свитках, но виновны ли в этом змеевоины, что будут глядеть на нас сквозь море Времени, наблюдая жизнь минувших тысячелетий?
- Но ведь написанное в Свитках нельзя изменить, - осторожно заметил Довакин. Рагот коротко, резко рассмеялся.
- Так ли ты самоосознан, Герой?
- Не стоит ждать большего от Героя; этот целестиал никогда не блистал самосознанием, - фыркнул Нелот. – Я больше интересуюсь тем, что Время всегда восстанавливает своё течение. Грядут любопытные изменения.
- Почему ты призвал меня? – спросил драконий жрец, остро вглядываясь Силгвиру в глаза. – Зачем осквернил Форелхост? Что было нужно Свиткам так отчаянно, что ты заинтересовался прахом, замерзшим четыре тысячи лет назад?
Силгвир не сумел отвести взгляда. Время схлопнулось, похоронив его в ловушке.
- Помощь, - наконец прошептал он еле слышно.
История Тамриэля по понятным причинам интересовала Рагота куда больше Драконорожденного, и Силгвир после недолгих колебаний оставил жреца на попечение Нелоту, который уже раздраженно отмахивался от Довакина, найдя себе подопытного куда увлекательней. Рагот терпел. Это читалось в его глазах – он именно терпел, стоически перенося бесконечные комментарии, вопросы и заклинания «просто интересно попробовать их на тебе». Впрочем, добившись от Нелота выдачи нескольких томов летописей, жрец использовал одну из своих уловок замерзшего времени, спасаясь от неуемного любопытства зачарователя, и Нелот с равным удовольствием принялся исследовать скрывшее атморца вне его доступа заклинание.
Силгвир этого уже не видел.
Силгвир спал, воспользовавшись правом младшего члена Дома Тельванни ночевать в Тель Митрине, и драконьи души в его груди тихо-тихо шептались, не в силах обратить невесомый шелест в Голос и силу. Они по-прежнему истекали энергией, но теперь энергии в самом Драконорожденном было слишком мало, чтобы наружу просачивалось что-либо весомее капель.