========== Часть 1 ==========
Гарри Поттер измельчал змеиные зубы в ступке, больше сосредоточенный на том, чтобы не выдавать своей нервозности, чем на выполнении задания. Профессор зельеварения стоял ровно за его плечом и время от времени издавал какой-нибудь уничижительный звук, будто бы перемалывать ингредиенты пестиком можно было сотней разных способов, и Поттер выбрал наименее приемлемый. Так оно и оказалось. Попыхтев Гарри в ухо ещё минут десять и дождавшись, пока гриффиндорец окончательно перетрёт змеиные зубы, Снейп ехидно заметил, что для данного зелья используют непременно каменную толкучку, а не фарфоровую, так что полученным порошком Поттер может разве что посыпать свою не обременённую знаниями голову.
— А ещё, — Снейп склонился к котлу, очевидно собираясь попенять Гарри на воду, которая кипит как-то не так, и этот момент гриффиндорец решительно использовал, чтобы «неловко» опрокинуть чернильницу на руку преподавателя, которой тот опёрся на стол.
— Ой, простите, пожалуйста! — зачастил Поттер, отработанным движением выхватывая из кармана платочек и начиная протирать окаменевшего от возмущения профессора.
— Поттер! — прошипел Снейп, отдёргивая руку, когда гриффиндорец втёр часть чернил в его кожу и рукав. — Откуда у вас руки растут? — брезгливо бросил он, выхватывая палочку.
— Тётя говорит, что из задницы, — скорбно покаялся Гарри, продолжая старательно размазывать чернила по парте.
Он делал это нарочито небрежно, так что в какой-то момент зубной порошок попал в пламя, на котором булькал котёл, и по кабинету поплыл восхитительный запах палёных ногтей.
— Поттер! — прорычал Снейп, отчаявшийся очистить себя от чернил.
Похоже, они были магиеотталкивающими.
— Двадцать баллов с Гриффиндора за нарушение дисциплины! Вон из класса!
Поттер попытался протереть шарахнувшемуся от него Снейпу лицо чернильным платком, ещё раз извинился, собрал вещи и пошёл на выход, всеми силами изображая покаяние. Впрочем, за пределами кабинета плечи его тут же расправились, а на лицо выползла ехидная улыбка.
***
О манипуляциях окружающими Гарри, кто бы мог подумать, узнал от тёти Петуньи. Однажды он нашёл пестрящее закладками руководство о том, как правильно растить ваше чадо, и понял, почему последнюю неделю женщина вела себя с Дадли не так, как обычно. Сам кузен, тоже озадаченный нетипичными реакциями матери на своё типичное поведение, стал немного спокойнее.
Когда Гарри спросил в школьной библиотеке книги о воспитании детей, библиотекарша миссис Эгертон сильно удивилась, но литературу подобрала со всей старательностью. Мальчик нравился ей своей усидчивостью и бережным отношением к книгам, а сам Поттер использовал библиотеку для отдыха.
Дадли и его компании обычно надоедало ждать Гарри возле выхода из школы, а торопиться домой мальчику не имело смысла. Телевизор ему смотреть не давали, брать книги из огромного шкафа в гостиной было нельзя, потому что они там стояли для красоты интерьера. Шатающемуся без дела Гарри тётя сразу находила работу, но была совсем не против того, чтобы он задерживался после уроков. Времяпровождение племянника, если только тот не мозолил ей глаза, Петунию особо не интересовало.
С книг по воспитанию детей Гарри перешёл на книги по психологии, и взялся отрабатывать полученные знания на своих одноклассниках. Несмотря на то, что кузен учился в параллельном классе, многие считали, что раз Дадли его задевает, то почему им нельзя? Для Натана Фрита Поттер решил разыграть трюк с фанатичным дружелюбием. Когда мальчик в очередной раз поставил ему подножку, упавший на пол Гарри натянул на лицо маску безграничного обожания и полез отряхивать Натану штанины.
— Ты не ушибся? — спрашивал он, пока бессильно разинувший рот Натан пытался понять, почему вместо ответной грубости Поттер едва ли не вылизывает ему ботинки. — Будь аккуратнее, — напутствовал Гарри, подхватывая портфель и посылая задире свою лучшую улыбку.
Тот провожал его взглядом, пока мальчик не скрылся за углом.
Поттер начал сам подходить к Натану, дабы отдать ему мелкие деньги или свой обед, а потом, подперев голову ладошками, с умилением смотрел, как тот ест. Поттер презентовал Натану целую коробку жёванной бумаги, чтобы тому было чем в него плевать на уроках. После того, как Поттер повадился носить его портфель и выполнять обязанности дежурного, нервы Натана начали сдавать. Потому, что если бы всё это Гарри велел делать он сам, это было бы круто и авторитетно. Но если Поттер весь аж светился от желания ему угодить, это уже было не то. Одноклассники начали хихикать из-за того, что Гарри сюсюкает с ним, как с девочкой, и авторитет Фрита начал стремительно падать.
У Натана ушло несколько недель, чтобы отвоевать у Поттера право завязывать себе шнурки, самостоятельно переодеваться на физкультуру и протирать доску после уроков. Гарри не уставал добросовестно причитать над тем, что Фриту надо беречь его красивые руки, а вода в кране просто ледяная, так что пусть Фрит позволит сделать грязную работу за него. После раздражённого рявканья Поттер послушно замолкал, но в следующее дежурство всё начиналось заново.
История о том, как Гарри совал Натану деньги, а тот отказывался их принимать, облетела всю школу, обрастая такими подробностями, что не всякий старшеклассник набрался бы мужества её пересказать. Чтобы не давать Поттеру возможности отдавать свой обед, Натан стал сбегать по срочным и важным делам, едва только прозвенел звонок, а оставленные на своём столе подношения мужественно игнорировал. Одноклассники продолжали хихикать, потому что это походило на ухаживания.
Когда Гарри вдруг оставил его в покое, Натан пожертвовал нищему все отжатые у младшеклассников деньги. Поттер здоровался и иногда бросал нейтральные фразы о делах или погоде, но этим их контакт ограничивался, что радовало Фрита безмерно. Однако окончательно мальчик расслабился только когда родители решили переехать и перевести его в другую школу.
***
Симус нагнал Гарри по пути к теплицам. Вначале мальчик шёл за ним, соблюдая дистанцию, но через несколько минут всё же ускорился.
— Из-за тебя Снейп, как с цепи сорвался, — отчитался Финниган, — снимал баллы за любую мелочь.
Гарри торопливо состряпал самое покаянное выражение лица. Он так и не понял ценность зарабатываемых баллов. Торжественное вручение Кубка Школы декану факультета казалось Гарри какой-то бессмыслицей: ученикам-то какой прок с очередной блестящей безделицы, которую поставят на полку в зале наград? Это не деньги и не хорошие оценки, чтобы хоть сколько-нибудь над ними трястись.
— Я не хотел, — Гарри чуть поднял плечи, — просто Снейп стоял прямо за моей спиной и постоянно делал какие-то замечания. У меня под конец этой эскапады руки уже тряслись так, что хорошо, что чернильницу опрокинул, а не котёл.
— Да, Снейп с первого урока к тебе неровно дышит, — Джастин шутливо толкнул его локтем.
— Сразил профессора наповал, — поддержал шутку Гарри, жеманно взмахивая руками и кокетливо трепеща ресницами.
— Не расскажешь, что случилось с Роном? — полюбопытствовал Симус, меняя тему, — он весь день на тебя сегодня зыркает так, будто хочет проклясть.
— Он простудился, и я предложил народный магловский метод лечения, — хмыкнул Гарри.
— Как это Рон позволил поставить себе эти банки? — недоуменно уточнил Финниган, выслушав концепцию создания вакуума внутри стеклянной ёмкости и приклеивании оной пациенту на спину. — Уверен, что это не какие-то пыточные приспособления? Они же наверняка горячие?
— Мне такое делали — ничего смертельного, — пренебрежительно фыркнул Поттер, — неприятно, конечно, но от простуды помогает.
— Почему он просто не сходил в больничное крыло за Бодроперцовым зельем? — всё ещё не понимал мальчик.
— Свидетелями нашего диалога были его братья, — многозначительно протянул Гарри.
***
Дело было после факультатива по чарам. Рон зашёл в быстро пустеющий кабинет, чтобы отдать близнецам Прытко Пишущее Перо, которое одалживал для конспектирования истории магии. Мальчик постоянно чихал и кашлял, а его глаза лихорадочно блестели.
— Опять заболел? — склонил голову набок Фред, тщательно складывая выпавшие листы в свой конспект.
— Ты ведь недавно был в Больничном Крыле? — подхватил Джордж.
— Что-то не помогает, — Рон прочистил горло и снова громко чихнул, — я как раз собираюсь туда идти.
— Есть другое средство! — воодушевлённо воскликнул Фред.
— Чудесное средство! — вторил ему Джордж.
— Шок-о-чок! — произнесли оба брата вместе, представляя круглые конфеты в яркой обёртке.
— И что они делают? — подозрительно сощурился Рон. — Думаете, увеличившийся язык или отросшие перья помогут мне чувствовать себя лучше?
Фред схватился за грудь так, будто подозрительность младшего брата больно его ранила.
— Вот так, братец Дред, — пожаловался он, — ты к нему со всей душой, предоставляешь свежую разработку…
— Бесплатно предоставляешь свежую разработку, — скорбно покачал головой Джордж, пряча конфету.
— А он!..
И в этот момент Гарри решительно просветил всех Уизли о магловских средствах лечения простуды.
— Раз зелья тебе не помогают, можно попробовать это, — предложил он с выражением искреннего участия, которое долго репетировал.
Заинтересовавшимся старшекурсникам не составило труда трансфигурировать банки, наколдовать огонёк и облепить ими сопротивляющегося Рона. Что примечательно, простуда действительно прошла, но любви у мальчика по отношению к Гарри от этого не прибавилось.
***
День отправления в Хогвартс обернулся большим стрессом не только для Гарри, но и для его родственников. У дяди Вернона была запланирована важная деловая встреча на девять утра, и весь предыдущий вечер был посвящён шумному обсуждению вариантов того, как доставить Поттера на вокзал. Положение осложнялось болезнью Дадли, которого нельзя было бросить дома одного, так что участие Петунии в этой поездке отпадало.
Вариант отправить Гарри добираться общественным транспортом в одиночку был просмотрен вскользь и отметён, как недееспособный. Поттер тут же принялся подробно расспрашивать, что ему отвечать в случае, когда другие пассажиры неизбежно поинтересуются, куда одиннадцатилетний мальчик едет один с тяжеленным чемоданом и клеткой с совой, и от предлагаемых им вариантов ответов Дурсли бледнели и шли красными пятнами.
— Я могу надеть свои старые очки и какую-нибудь одежду похуже, — предлагал Поттер, беспечно болтая ногой, — так я буду казаться младше и беззащитнее, так что добрые люди точно сопроводят меня до вокзала и помогут с вещами.
Гарри сосредоточенно покивал, полностью одобряя решение Дурслей, и тем тут же перестала нравиться эта идея. Они с ужасом представили толпу неравнодушных людей, среди которых могут оказаться их друзья и знакомые, и Вернон решил всё-таки доставить Поттера на вокзал самолично. Последний облегчённо выдохнул, потому что несмотря на то, что считал себя вполне самостоятельным, умел реально оценивать свои силы. А добираться до Лондона с тремя пересадками, имея при себе кучу вещей и не самые чёткие инструкции о том, на какой остановке какой автобус ждать, было не слишком разумно.
Первое сентября началось с того, что Дадли ночью начал задыхаться, и его забрали в больницу. Гарри узнал об этом позже, когда встал в оговоренные заранее пять утра и обнаружил дом пустым. Не зная, что и думать, мальчик поел, собрался и уселся около окна ждать непонятно чего.
Вернон — всколоченный, бледный, с красными от недосыпа глазами, — подъехал в начале седьмого. Не говоря ни слова, он затолкал в машину чемодан Гарри и отъехал от дома, забыв закрыть входную дверь. Сам Поттер, угнездившись на заднем сидении в обнимку с Хэдвиг, не стал указывать на это Дурслю из опасений не доехать до Лондона вообще.
Понимание происходящего снизошло на Гарри после того, как по пути к вокзалу Вернон заехал в три аптеки, ища лекарство, менее эффективный аналог которого использовали в больнице для лечения Дадли. Возможно, если бы не насущная необходимость поездки в Лондон, Поттер на поезд бы в этот день не попал. Но несмотря на то, что Гарри оказался на вокзале на три часа раньше срока, поиск нужной платформы от этого не стал проще. Вещи, даже погруженные на тележку, были тяжёлым и громоздким грузом, денег на камеру хранения у Гарри не было, а вокзал представлял собой хитросплетение множества ступеней, платформ и переходов, оббегать которые и без вещей было тем ещё испытанием.
Для начала Гарри нашёл девятую платформу, оставил вещи там, где мог их видеть, и принялся осматриваться. Конечно, существовала вероятность, что волшебный поезд появится из воздуха ровно без пяти одиннадцать, однако Поттер после некоторого размышления отмёл эту мысль. В Хогвартс ведь должны ехать и другие ученики, а значит, им необходимо было успеть погрузиться. Да и платформа на билете значилась достаточно чётко.
Демонстрация прохода в Косую Аллею создавала вероятность наличия какого-то фокуса. Гарри раз за разом проматывал в голове наставление Хагрида не ошибиться поездом, искал выщерблины в стенах платформы, стучал вокруг них палочкой, но ничего не происходило. Поезда́ приходили и отходили, девятая и десятая платформы то наполнялись людьми, то снова пустели, а Поттер всё бегал между переходами, ища тайный проход.
Время от времени к нему подходили работники вокзала с предложениями помощи, но Гарри вежливо отказывался, наскоро выдумав легенду о том, что ожидает родителей, с которыми они поедут на полуденном экспрессе в Нортгемптон навещать двоюродную бабушку. Но чем ближе было к одиннадцати, тем менее хладнокровным и более дёрганным ощущал себя Поттер. Никакой тайной платформы он так и не нашёл, а идеи по её идентификации закончились. После полутора часов езды и двух — беготни по вокзалу, Гарри очень устал и проголодался, но опасался потратить немногочисленные фунты на фастфуд — возможно, на эти деньги придётся добираться обратно в Литтл Уингинг.
К тому же, всё чётче проступали сомнения относительно того, правильного ли Гарри Поттера нашёл Хагрид. Возможно, он осознал свою ошибку, потому и не снабдил Гарри подходящими инструкциями о том, как найти платформу. Возможно, это какой-то тест, отсеивающий самых тупых волшебников. Возможно, Дадли умрёт, Дурсли полюбят Гарри, как сына, и он будет жить в Литтл Уингинге, посещая местную школу, а потом поступит в Нортгемптонский колледж, где живёт его мнимая бабушка. Гарри помотал головой, осознавая, что его фантазии выходят из-под контроля.
Возможно, это какой-то барьер, вроде того стекла в вольере со змеёй, и Гарри нужно заставить его исчезнуть, чтобы проявилась платформа. Ещё полчаса спустя окончательно измотанный попытками стихийного волшебства Поттер решился подойти к работнику станции и уточнить у него нужный номер. Быть может, сотрудники вокзала осведомлены о волшебном поезде?
Мужчина был по счастью не тот, которому Гарри затирал байку про несуществующих родственников, однако и без этого здорово рассердился. Он смерил мальчика и его багаж раздражённым взглядом, после чего посоветовал найти себе более полезное занятие, чем отвлекать людей от работы дурацкими розыгрышами. До отправки поезда оставалось менее получаса, а у Гарри не было ни единой идеи, как выйти из создавшегося положения. Из ступора его вывело слово «маглы», и движимый вспыхнувшей надеждой Поттер бросился наперерез рыжей пышноволосой женщине.
— Вы знаете, как пройти на платформу девять и три четверти? — осведомился мальчик.
Вид у него наверняка был ошалевший, потому что женщина удивилась, однако быстро взяла себя в руки.
— Позволь посмотреть твой билет, — попросила она, тепло улыбнувшись.
Убедившись, что Гарри нужен именно Хогвартс-Экспресс, Молли велела мальчику идти с ними.
— Впервые в Хогвартс, да? — констатировала женщина, помогая ему с тележкой. — Мой Рон тоже первокурсник, — она махнула рукой на мальчика, нос которого был измазан то ли грифелем, то ли сажей.
Только тогда Поттер, всё внимание которого было приковано к женщине, как к единственному источнику информации, осознал, что из-за её спины выглядывает, робко улыбаясь, худенькая рыжая девочка, а рядом стоят три высоких парня, очевидно, старшие дети. Среди них двое были близнецами и смотрели на него с одинаково насмешливым прищуром.