Поцеловать даже в щёку - это уже слишком. Но хотя бы задержать ладони на его плечах лишние две секунды - это уже ничего не решает. Какая разница, что будут говорить о ней, когда её тут уже не будет, и будут ли вообще…
Запах. Невозможно учесть все детали, видимо. Не тот дезодорант. Мина отскочила, словно ошпаренная. Оранжевая вспышка пригвоздила её к стене.
– Невероятно… Скажи мне, что я неправильно поняла сейчас.
Всё правильно… Разве можно было подумать, что можно дважды споткнуться на одном и том же месте, или дважды провести один и тот же приём? Она б не подумала. Поэтому это удалось блестяще. Всё же, она очень умная…
– Мистик… Зачем? Зачем ты так? Это действительно так смешно? Я так старалась, чтоб этого никто не видел… даже мои друзья! Какого чёрта, можно сделать вид, что ничего нет?
– Так вот что он имел в виду? Нет никакой способности, есть только…
Тело колотило так, словно его окатили ледяным душем. И это было ничто в сравнении с раскручивающейся в груди спиралью боли. Словно столкнули в пропасть, и она висит над нею, и ей медленно отгибают палец за пальцем.
– Мистик, прекрати это, пожалуйста! Ну за что ты так со мной?
Мистик, всё так же не меняя обличия, приблизилась.
– А мы-то голову сломали - что же ты скрываешь… Сумасшедшая девчонка, он же тебе даже не в отцы годится!
Зажмуриться? Только реальность-то от этого никуда не денется, ей не 7 лет, чтоб верить, что накрывшись одеялом, можно скрыться от того, что сама вызвала своим воображением в тенях ночной комнаты. Тем более - когда, несмотря на затапливающий душу ужас, хочется смотреть и смотреть.
– Пожалуйста, ни слова об этом больше! Куда бы мы ни летели, давай отправимся немедленно! Я даже не прошу проститься с друзьями…
– Мы никуда не летим, Мина.
Последний палец отогнули - и падает она обратно, на самый край проклятой пропасти.
– Что?
– Мы думали, ты скрываешь то, что твои способности на самом деле проснулись. Теперь я понимаю, почему Провидец так и не сказал, что он увидел… Я б тоже не нашла слов!
– Он не сказал?!
– Я надеялась, что, думая, что нам всё известно, ты проговоришься. Ну, ты и проговорилась…
Мистик, Мистик, это МИСТИК. Магда всё так же права, надо учиться скрывать эмоции. Скрывать не так, как это было - словно сейф с табличкой «здесь спрятано что-то очень секретное и важное». Надо как-то взять себя в руки, хотя что она этим изменит, она снова висит на краю пропасти, и снова медленно разжимаются пальцы…
– Мистик, пожалуйста, Пуэрто-Рико, Гуам, Новая Гвинея - что угодно, и можно забыть о том, что я вообще была?
– Ничего не решено, Мина.
Страшная способность, Санни права. Это его улыбка, его глаза, это его пальцы легко касаются растрёпанных со сна волос… Все чувства кролика перед змеёй и бабочки, нанизываемой на иглу энтомолога ничто в сравнении с этим. Из всех живых существ данный вид ужаса известен только разумным.
– Твои друзья остаются. Ты думаешь, так легко отпустить тебя при том, какое значение ты имеешь для них? И ты действительно можешь уйти… теперь? - его (её) ладонь нежно скользнула по щеке.
Способность - это власть. Это опьянение этим ощущением - что ты можешь сделать и сделаешь. Это правда, выбирать надо было сразу - или не выберешь никогда. Потому что с каждым прожитым днём, каждым мелким событием и ничего не значащим словом это всё труднее, притяжение натягивает невидимые нити, превращая всё внутри в сплошной болящий комок отрицаний - нельзя уйти, нельзя остаться…
– Мистик, пожалуйста, прекрати!
– А то что? - губы почти коснулись её уха, - и хочешь ли ты этого на самом деле? Ты не смогла понять, что перед тобой не Керк, хотя я не особенно-то изучала его тело, в отличие от ваших. Можешь себе представить, насколько точно я могу скопировать того, кого знаю большую часть жизни? Эта мысль оставит тебя в покое?
Эта мысль может лишить покоя на всю оставшуюся жизнь, ага. Она ставит на грань какого-то безумия… Когда ты понимаешь - никто не сталкивал тебя в эту пропасть, ты сам, уже видя, понимая, шагнул за край. Словно ты герой дурацкого детского мультика и обнаруживаешь, что уже пробежал сколько-то прямо по воздуху, над пропастью. И теперь или упасть и разбиться, или не думать, не позволять себе думать, осознавать, отпускать наваждение, и бежать, бежать дальше… Пока она искала выход, петля затягивалась. Представить, что ты во сне, где сбываются мечты. И не думать о том, что это только иллюзия. Ведь это возможность узнать, как это ощущается, когда щека прижимается к его щеке…
– Мина, ты там? - раздалось из-за двери, - ты завтракать идёшь? Джаггернаут сейчас всё сожрёт…
Мистик отпрянула, принимая настоящее обличье, и быстро вышла, едва не сбив замешкавшегося на пороге Керка.
Ладно, от Керка удалось пока отбрехаться, но вообще надо что-то делать, что-то решать. Санни сейчас у Алекса, продолжают свои занятия… Керк пытался начать этот разговор сейчас, и так паршиво было его прерывать и практически грубо выпроваживать. Наверняка он приготовил очень прочувствованную речь, которая должна изгнать все её аргументы против того, чтоб остаться, как призраки дурных снов. Не спрашивать же, где он был с этой пламенной речью вчера. Вероятно, она могла родиться только на исходе третьих суток, когда шорох последних песчинок стих, когда ничего уже не исправить. Но не сейчас, ради бога, не сейчас… Хотя бы переодеться уже. Или подумать, в кои, в самом деле, веки о суициде.
Опять стук. Да что же это такое, кто там ещё? Мина распахнула дверь и привалилась к стене со стоном.
– Мистик, какого чёрта тебе от меня надо?
– Мы так похожи? - приподнял брови Магнето, - Вильгельмина, я могу пройти?
Как нельзя кстати вспомнилась нечисть из ужастиков, которая не может войти в дом без разрешения. Нервный смешок сдержать не удалось - раньше-то ничего не мешало.
– Можете конечно, можно подумать, вы тут чего-то не можете.
– Или Мистик завела привычку разгуливать по базе в моём обличье? Впрочем, поговорить я хотел не об этом…
Так это… Так всё же… Мина лихорадочно пыталась взять себя в руки. Надо же было так облажаться… Если Алекс ничего не рассказывал - если вообще ничего не рассказывал, то это сейчас выглядит особенно по-идиотски…
– Трое суток на размышления - это, на самом деле, очень мало. Однако твои друзья справились.
Хотя, кто сказал, что словам Мистик можно верить.
– Не могу сказать о себе того же.
– Жаль…
…С другой стороны, совсем недавно она убедилась, что два раза наступить на одни и те же грабли очень даже можно. Так почему на них и в третий раз не наступить?
– Извините, вы можете подтвердить, что вы - это вы?
Плевать, как это звучит и вообще выглядит. Вот вообще плевать. Потом объяснит… как-то… если придумает… Если вообще это будет нужно.
– Примерно это я и пришёл сделать, - Мина неотрывно, как загипнотизированная, смотрела, как фигурка сокола пошла едва заметной рябью, начала плавиться, от его тела отделились, величественно расправившись, крылья, - я прекрасно понимаю, что твоим друзьям было легче, чем тебе. Это правда, жизнь к тебе была несправедлива, и можно представить, как тебе тяжело сделать этот выбор - то ли расстаться с друзьями, и остаться без защиты и поддержки, не зная, куда пойти, да и зачем, то ли искать слова, чтобы, фактически, просить покровительства - при твоей гордости, это должно быть для тебя унизительно. И я собираюсь избавить тебя от этой муки выбора. Потому что не могу позволить тебе даже рискнуть поколебать решение твоих друзей…
Часть веток, мешающих крыльям сокола развернуться, отпали и медленно поплыли вниз.
– Ты не уйдёшь.
Мина вздёрнула подбородок.
– Уверены? Как бы мне ни было плохо от одной мысли остаться одной, мне ещё хуже от мысли становиться лишним довеском, от того, что вы, практически, собираетесь использовать меня ради лояльности моих друзей…
– Использовать? - Магнето бросил быстрый взгляд в её сторону и продолжил непонятные манипуляции с отпавшими ветками, - пожалуй, да. Ну, ты ведь этого от меня и ожидала, сразу, разве нет? Вот я и признаю, что поторопился, сказав, что не буду удерживать… Твои друзья любят тебя. Для них гораздо логичнее сражаться за твою безопасность, чем за совершенно безразличного им меня, даже если мои цели в чём-то им и симпатичны. И мне кажется, ты позволишь это. Хотя бы ради того, чтобы не расставаться с ними. А точнее - ради того, чтобы они были счастливы. Я всего лишь избавляю тебя от необходимости решать самой, ты достаточно помучилась эти три дня.
Чёрные змеи оживших веток скользнули между полами халата и обвили тело Мины крест-накрест.
– Ты не сможешь уйти. Физически. Если только не сумеешь распилить этот панцирь, что едва ли будет легко… А эта маленькая штучка, которую я вставил в него - датчик. Думаю, не надо объяснять, что я узнаю о каких-либо твоих самовольных перемещениях и притащу тебя обратно без малейшего труда.
Вот и всё. Падение оборвалось ударом о каменистую твердь, вышибающим весь воздух из лёгких. Облегчение? Ещё какое. Облегчение сродни смерти. Мина сквозь ткань осторожно коснулась холодящего тело металла. Радикальное решение и, слов нет, не лишённое красоты…
– Очевидно, если мои друзья обнаружат это, я не могу прямо сказать им, что это и для чего, - удивительно для себя самой спокойным голосом проговорила она. И не было, совершенно не было сил посмотреть на улыбку, с которой он ответил:
– Действительно. Ну, попробуй придумать, что ты им скажешь. Ты ведь умная девочка, и знаешь себя и своих друзей определённо лучше, чем я.
Слишком много откровенного, можно даже сказать, обнажённого символизма в этом. Это ведь ветви с её шкафа… Где сидит сокол, крылья которого теперь расправлены, как она пыталась представить себе в тот момент, когда Алекс искал её тайну, и тем указала к ней кратчайший путь. Это новая, здешняя жизнь не отпускает её. Всё то, что было для неё сделано и всё то, что было ею почувствовано. Это его сила…
– Есть одна мысль. Я ведь до безумия боюсь высоты. Можно сказать, что это - для моей безопасности…
Определённо, это всё та же улыбка. Так безупречно скопированная Мистик. Именно с такой разжимают пальцы у висящего над пропастью.
– Ну, если считаешь, что это убедительно - пусть так и будет. Тебе виднее, можешь ли ты, к примеру, ненароком свалиться в лифтовую шахту…
– Вы… хотите сказать, что я буду всё время сидеть здесь, как принцесса в башне?
– А какие у тебя варианты до тех пор, пока у тебя не проснутся способности?
Определённо, воздух снова поступает в саднящие лёгкие. Нужно привыкать дышать по-новому - сквозь оковы панциря.
– Мало ли, когда они проснутся. До тех пор можно дать мне некую… общую боевую подготовку, так сказать. Ну, и научить меня водить транспортные средства, к примеру. Это тоже может оказаться полезным.
– Интересная мысль. Что ж, теперь оставлю тебя - думаю, тебе нужно сейчас хорошо обдумать, что говорить остальным…
Он ушёл, а Мина опустилась на кровать, обхватив голову руками. Отлично повернулись обстоятельства, просто отлично… Ну да никто, кроме неё, тут не виноват.
Магнето хлопнул об стол папкой с распечатками.
– Нам удалось вычислить три предприятия, занимающихся выпуском этих браслетов… Ну, не именно и преимущественно ими, по основному профилю два - медицинское оборудование, одно - высокоточная электроника. Два - в Пенсильвании, одно - в Огайо, но владелец один, тот самый добрый друг преподобного Мюсанте.
– Что, значит, выбираем объект? - Алекс, не присутствовавший при обсуждении, придвинул к себе папку.
– Лично я за то, чтоб объектов было два, - изрекла Мистик, - оба пенсильванские. Думаю, мы можем себе позволить сформировать две команды…
– А я за Огайо. Объект сам по себе меньше и охрана скромнее, чтобы не сказать - никудышная…
Размеренное, деловитое обсуждение очень хорошо звучит под аккомпанемент стука ножа - Санни параллельно готовит обед. Керк периодически оказывает её какую-то ассистентскую помощь, которая, кажется, больше раздражает её, впрочем, не до той степени, чтоб шикнуть на него.
– А нам нужно что? Захватить образцы, или накрыть хоть один заводик медным тазом? Ну, чтоб понять, насколько шумно это ожидается.
– Возможны, скажем так, оба варианта.
– Ну, я, к примеру, тоже за два объекта, - Джимми беспечно кракал фисташки, - это, знаете, внушает… Ну, показывает силу и серьёзность. Тут проблема в том, что в пространстве они несколько разнесены. То есть, если формировать второй отряд, то одним непременным членом его будет Саймон… И отряд получается небольшим, мягко говоря. Потому что щит поднимает только троих. Вот в чём засада.
– Правильно подобранные трое стоят армии, - улыбнулся Саймон.
Джимми ссыпал скорлупу в чашку.
– За армию тут обычно я. Правда, конечно, с вооружением вопрос… А ты что думаешь, Джаггернаут?
– Иди нахрен, вот что я думаю. Ещё этим я голову не грел. По мне, пусть Магнето решает, а мне всё равно, что ломать.
– Никакого полёта мысли у тебя, Джаггернаут… Ну, кто, если что, третий?
Громче шумит чайник, извещая, что скоро закипит и отключится. Саймон передвигает свою чашку к противоположному краю стола, чтобы Мина и ему налила, шуршит распечатанным пакетом печенья.
– Не слишком ли авантюрно, - Алекс перевернул очередную страницу, - информации всё-таки не переизбыток, мы точно не знаем, с чем столкнёмся. Вроде бы, к секретным и особо охраняемым формально не относятся…
– Наверное, скоро - будут, так что хорошо б поторопиться. Ещё и поэтому нанести им максимальный урон, пока можем. Жаль, все три объекта не потянем всё же… То есть, я-то потянул бы, но транспортный вопрос, блин.
– Если второй объект всё же берём, то иду я, - заявила Мистик, - раз уж это моя идея. Ну, а кто третий - решайте сами. Можно и Множитель, я не против.
– Главное, чтоб некая ударная сила была.
Щёлкает, отключаясь, чайник, Мина встаёт, чтоб разлить в три кружки - свою, Саймона и Джаггернаута. Прочие кто уже пил, кто и не собирался.
– Можно вопрос, - повернула голову Санни, - а нам какая-нибудь роль отведена?
Магнето заглядывает в свою кружку, обнаруживая, видимо, что чай остыл. Мина забирает её, стараясь смотреть куда угодно, только не в сторону Мистик. В мыслях кружатся чаинки в стремительно темнеющей воде. Только так. Столько, сколько получится. Даже если в этом нет уже никакого смысла. Корсет холодно скользит по коже, как ядовитая и безумно любимая змея.
– Да. Оставаться здесь, вести себя прилично и тренироваться.
– Нууу…
– А что вам там делать, позвольте узнать? Справиться без вас в рядовой операции у нас шансов нет? Оттачивайте мастерство, возможности для подвига ещё будут, сколько угодно.
Чаинки кружатся наяву в четырёх кружках. В непроглядной, как потёмки чужой души, заварке. Заварник примитивный, без всякого подобия ситечка. Надо бы озаботиться этим вопросом, пока опять что-нибудь не случилось с раковиной. Хотя у них дома сквозь ситечко всё равно проскакивало порядочно чаинок. В следующий раз надо заварить крупнолистовой. Впрочем, зачем вообще парить этим голову, если Джимми любит бахнуть заварки прямо в кружку, так что она потом разбухает на половину чашки. Папа тоже иногда так делал, каждый раз получая часовой выговор от мамы.
– Ладно, путаться под ногами я не рвусь, - Санни продолжила невозмутимо шинковать морковь, - но хочу заметить, что тренировок вне полевой, так сказать, обстановки как-то недостаточно. Уж во всяком случае, Керку. Имея дело с не оказывающими противодействия мишенями, можно круто научиться показывать огненные шоу, но не сражаться.
– Санни, брось. Хотя вообще да, я бы хотел…
– Нет, логика в этом есть. Думаю, Керка взять можно. Остальные останутся здесь. Соскучиться не успеете. Тем более Алекс за вами присмотрит…