— Грубить вздумал?! — лев мигом уронил тяжёлую когтистую лапу на туловище детёныша, придавливая того к земле. Сбоку раздалось рычание — Квели подбежала почти вплотную, скалясь на незнакомца.
— Ладно-ладно, я отпускаю его, — сообразил худощавый лев, видя перед собой здоровую и полную сил самку, которая могла и навалять ему при возможной драке. Он ослабил хватку и сейчас прижимал к земле лишь хвост Кидого. — Если рыжая львица не против небольшой приятной беседы наедине со мной, то львёнок будет в безопасности, — намекнул незнакомец, вставая с места.
Лев выглядел не то, чтобы очень плохо — его шерсть не вылезала кусками, а была гладкой, даже с небольшим золотистым блеском. Грива грязноватая, вымазанная в какой-то земле, но длинная и пушистая. От недоедания самец был костлявым, даже слишком — рёбра выпирали из-под кожи. Взгляд был плутовской, хитрющий, но никак не злой. Квели закусила губу и отвела взгляд в сторону — всё же, не самый худший из вариантов.
Львица развернулась и вильнула хвостом, подзывая к себе незнакомца. Тот не мог поверить своему счастью — он живо отпустил запуганного Кидого и приблизился к его мордашке.
— Я просто введу её в курс дел нашего прайда — вы всё же на его территории. Не беспокойся, побудь тут, один, — быстро пролепетал грязно-золотой лев, пустившись следом за объектом воздыхания.
Кидого фыркнул, принявшись вылизывать потемневший от прикосновений незнакомца мех. «Наверное, они будут заниматься чем-то непристойным. Как же противно», — думал котёнок, вычищая свою светлую шёрстку от земли и пыли.
***
— Скажи, у тебя уже есть львята? — донимал рыжую львицу расспросами незнакомец, вертясь под лапами.
— Нет, — бросила Квели, выискивая место поукромнее для их «беседы».
— Ох, а случка с другим львом? Уже была? — не отставал он, пружиня с одной лапы на другую.
— Была, но давно, — с некой досадой сказала львица. — А если бы была недавно, я бы выпотрошила тебя на месте, как только увидела возле племянника.
— Хах, а рыженькая-то с чувством юмора, — подмигнул лев, с нетерпением заходя в небольшое полукруглое пространство, образованное многолетними кустарниками.
— Даже не думай, что это начало серьёзных отношений. Я не смогу жить спокойно, пока не узнаю, что случилось с моей семьёй в прайде, — прошептала Квели, ложась на прохладную землю прямо в центре полукруга.
— Ну, хочешь, я буду узнавать новости у своего вожака и докладывать их тебе? Честная сделка? — спросил худощавый лев, хватая самку за загривок и нависая над ней.
— Честная, — прошипела львица, чувствуя, как рёбра незнакомца трутся о её спину.
— Тогда договорились, — выпалил перед самым окончанием лев. Он сполз с партнёрши на землю, обняв её за шею лапой. Та лишь фыркнула и сбросила её с себя, вставая и выходя из укромного места. Незнакомец остался нежиться на холодной земле, ещё не до конца веря, что ему так повезло сегодняшним днём.
Розовое небо затянулось тёмными вьющимися облаками. Утомлённый львёнок уже засыпал всё за тем же большим гладким камнем, свернувшись в клубок. Квели подошла к племяннику и устало выдохнула прогорлкий воздух, укладываясь рядом.
***
На утро Квели проснулась от слабого толчка в спину. Её вчерашний знакомый стоял позади, держа в пасти разделанную тушку пустынного зайца.
— Вот, пусть маленький поест. А то совсем исхудал, — прошептал лев, присаживаясь рядом. Рыжая охотница с недоверием глядела на него, толкая, тем не менее, заспанного Кидого, чтобы тот подкрепился.
— Думаю, тебе будут интересны эти новости. Я расскажу всё, что узнал вчера от вожака, — лев театрально прокашлялся. — У короля тринадцатого прайда луны враждуют две маленькие дочки — одна из них бастард, другая настоящая принцесса. Бастард сильно побила свою сводную сестру, возможно, даже лишила её зрения.
Все охотницы южного прайда забеременели от своего короля — а их целых пятнадцать, представляешь! Его супруга в шоке и говорит, что будет воевать за место своего старшего сына у трона несмотря ни на что.
Из-за наводнения несколько охранников разных прайдов, а также одиночки, утонули в реках.
В каком-то прайде буйволы немного рассвирепели из-за непогоды и начали нападать на львов, но это не так интересно, ведь у королевы прайда Звёзд…
— Нет-нет! — опомнилась Квели, пропускавшая больший поток информации мимо ушей, — что там с буйволами? Что случилось в том прайде?
— Ну, насколько мне известно, они немного повозмущались на счёт погодных условий и охоты, даже начали драться — но всё обошлось, львы их утихомирили.
— Точно? Никто не пострадал? — рыжая львица не верила своим ушам. В её голове рисовались ужасные кровопролитные побоища, смерти всех друзей и родни, а тут лишь небольшая потасовка. Она словно расстроилась, услышав эту весть.
— Да нет, всё обошлось. Рассказать о королеве звёзд и её дочке.? — осторожно осведомился лев, видя понурое выражение морды рыжей львицы.
— Не стоит, — буркнула она, закрывая морду лапами. «Значит, всё было напрасно, весь наш побег? Или это лишь предвестие грядущей войны?» — размышляла она, игнорируя все звуки извне её собственной головы.
Грязно-жёлтый лев не достучался больше до подруги — она так и лежала на земле, закрывшись ото всех. Он повернулся к львёнку, уже доедающему свой завтрак.
— Ну, сорванец, вкусно было? — усмехнулся грязнуля, переминаясь на передних лапах, — ты прости, что помял тебя вчера. Но дерзить старшим нехорошо.
Кидого пропустил этот совет мимо ушей, облизываясь от весьма сочной и вкусной тушки зайца.
— Да, спасибо, что поделился, — деликатно поблагодарил за пищу львёнок, принявшись умываться.
Лев растянулся всё в той же глуповатой улыбке, глядя на чистоплотного и, как ему показалось, заносчивого котёнка.
— А как зовут твою спутницу? Да и тебя заодно? А то всё без имён да прозвищ, — он рассмеялся над собственным изречением, принявшись расчёсывать больное ухо. — Меня вот с рождения величают Рамиси.
— Тётю зовут Квели, меня — Кидого, — представился львёнок.
— Ох, как мило — имена тёти и племяшки начинаются с одной буквы, — сам себе сказал Рамиси, ложась рядом со всё ещё не пришедшей в себя львицей. Детёныш лишь фыркнул, забираясь на большой камень. «Не нравится мне этот тип», — размышлял он, искоса глядя на поджарого, грязного льва.
***
Так они и провели полдня — валяясь под слабыми лучами солнца, которое ещё не опомнилось от постоянных дождей и пасмурной хвори в воздухе. Когда рыжая львица очнулась, её нового знакомого уже не было рядом. Кидого встревожено сопел у тёти под боком.
— Вставай, — она боднула племянника в бок, — нам незачем больше тут оставаться. Мне пришло видение о плодородных землях — там нет таких ливней и много дичи.
— А долго идти? — сонно протянул львёнок, разминая лапы перед предстоящей дорогой.
— Нет, даже меньше дня, — поспешно шептала рыжая львица, — скорее, если устанешь, я понесу тебя. Не хочу больше видеть и чувствовать этого… грязного, — она мотнула головой в сторону, куда, судя по следам, ушёл её вчерашний кавалер.
«Мне он тоже не особо нравится, хотя и был довольно вежлив сегодня. В любом случае, не хочу смотреть на его блох и шмотки грязи на шее до конца собственной жизни. Придётся идти с Квели, она сможет защитить меня», — рассудил белый львёнок, следуя за родственницей.
Они остановились возле источника с чуть грязноватой, но весьма приятной на вкус водой. Утолив жажду, детёныш и львица угнездились среди зелёных кустов с тонкими, мягкими листьями.
— Вот — наша новая точка, — тихо сказала Квели перед тем, как заснуть. — Тут есть на кого поохотиться, да и чужих львиных запахов вроде бы нет.
«Откуда она вообще узнала про это место», — подумал львёнок перед окончательным исчезновением в царстве снов.
Оба хищника спали крепко и долго — путь был изнуряющим, но стоил их сил и времени. Кидого пробудился лишь к полудню, но не заметил рядом с собой тётю. «Может, на охоте?» — сам у себя спросил детёныш, осторожно показывая нос из-за своего травянистого укрытия. В поле видимости он не наблюдал рыжей фигуры — лишь синие тени и высоченные деревья, рассредоточенные по всей обширной территории.
========== На замену ==========
Белый львёнок осторожно вышел из укрытия, принюхиваясь к воздуху. Ветер нёс в себе аромат сухих тропических трав, засушливой почвы и горячей от полуденного солнца воды. Кидого негромко зарычал, надеясь, что услышит его вой лишь Квели и никто другой. Ответом ему послужило лишь стрекотание мелких птенцов, ютившихся на верхушках многолетников, да жужжание местных насекомых. Львёнок отошёл чуть дальше от места ночлежки, и пустынный пейзаж показал ему ещё больше своих красот — среди высоченных деревьев мелькали вьющиеся стебли цветов, на которых громоздились бутоны самых разных расцветок; под этими растениями шныряли какие-то мелкие зверьки, издалека похожие на тушканов или крыс. Завидев молодого хищника, они сразу попрятались в свои норы. Кидого ухмыльнулся и побрёл дальше — хоть одно существо на планете считало его грозным и опасным.
Львёнок вышел на открытое пространство, где на самых травянистых участках паслись канны и более мелкие газели. Он удивлённо оглядел их — травоядные были сытыми и откормленными, даже жирнее чем те, что жили в прайде его родителей. Кидого осторожно проследовал дальше.
Внимание львёнка привлекло ярко-рыжее нечто, валявшееся недалеко от стада газелей. Кажется, его рассудок ещё отказывался верить, что он сейчас наблюдает смерть единственной живой души, которая могла бы ему помочь здесь; зато сердце бешено колотилось в груди и рвалось наружу. Детёныш бросился вниз по склону, уже задыхаясь от бега и слёз; он остановился возле тела рыжей львицы, безмолвно покоившейся на залитой кровью траве.
Бок Квели был насквозь проткнут рогами, позвоночник переломан уже, вероятно, после её падения. По яркой от солнца и крови шкуре ползали трупные мухи. Кидого ошарашено пятился назад, глядя на изуродованное тело тёти. Газели так и продолжали пожирать молодую траву, не обращая на детёныша внимания.
Львёнок кое-как доковылял до леса, падая у первого же дерева, которое обеспечивало ему тень. Он закрыл морду лапами и уставился на мелкие тёмные травинки, на которые свалился.
Это место, несмотря на все свои плодородные почвы и обилие дичи, казалось ему прогнившим и покинутым. Каждый кустарник и зверь здесь теперь пах смертью и желчью. «Нужно убраться отсюда», — думал Кидого, засыпая с болящей от утомления головой.
Ранним утром, пробудившись от скрежета птиц, Кидого решил поскорее покинуть оазис, пока не покажется удушливое солнце. Он довольно быстро избавился от высокого леса и зелёных лугов в поле зрения — львёнок вышел на пустынный простор, усеянный усопшими от жары растениями. Даже это место казалось ему более живым, чем те тропики.
Он остановился возле шипастого кустарника, чтобы перевести дух. Уши львёнка улавливали повторяющиеся, надоедливые звуки, доносящиеся откуда-то со стороны. Кидого раздражённо искал источник шума глазами, но ничего не наблюдал. Подойдя к зарослям полуживых кустов, он заметил блёклую худую фигуру, жадно грызущую корешки этих растений.
Видимо, это был львёнок примерно его возраста, может, чуть старше; необычайно щуплый и истощённый. По его шее распласталась жидкая выгоревшая грива, клыки сточились, судя по тому, как долго он грыз эту несчастную корягу.
Кидого вдруг вновь почувствовал какой-то интерес к своему существованию, заметив подобного себе сородича.
— Эй, — тихо, но уверенно сказал белый львёнок, стоя у него за спиной, — что ты делаешь?
Второй детёныш обернулся, разжёвывая старую древесину. Его морда была усыпана проплешинами и мелкими царапинами, что было неудивительно при таком образе жизни. Коричневый львёнок был явно приятно удивлён появлением Кидого — он улыбнулся, и из его пасти посыпалась измусоленная кора кустарника.
— Жую, — коротко отозвался детёныш.
Кидого скептично оглядел нового знакомого — нельзя же было так сильно запускать себя, даже при жизни в одиночку!
— Почему ты такой… нечистый, — подобрал нужное слово львёнок, посмотрев на собеседника с долей отвращения.
— А почему ты такой белый и невинный, умник? — на плечо принца прилетела костлявая лапа второго львёнка, повалив возмущённого Кидого на землю.
— Я тут один мотаюсь, без мамы. Уже не первый день. Мне как-то всё равно на болячки у себя на шерсти, — протянул коричневатый детёныш, присаживаясь рядом с поднимающимся после падения Кидого.
Белый львёнок отряхнулся и тоже угнездился рядом. Почему-то он не испытывал такой неприязни и недоверия к этому бродяжке, какое было к тому же Рамиси, хотя лишая и грязи на теле этого львёнка было куда больше.
— А ты, наверное, тут с родителями, раз такой красивенький и ухоженный, — фыркнул коричневый львёнок, с ухмылкой смотря на Кидого.
— Я пришёл сюда с тётей, но её убили на охоте. Родители вообще в другом месте, — процедил белый львёнок, отворачиваясь от пытливого и резкого взгляда собеседника.
— Значит, ты тоже один здесь? — бросил коричневый детёныш в пустоту, ибо ответа не последовало.
Львята лежали на пустой жёсткой земле, иногда заводя разговор о своей «прежней жизни». Кидого выяснил, что Аскари, так звали его нового знакомого, родился у львицы-одиночки, и та вскоре куда-то исчезла, предоставив сына, только научившегося гонять кроликов из норы в нору, самому себе. Львёнок основался на этом пустыре, питался падалью и иногда ходил в тропики, чтобы половить мелкую дичь, но крайне редко охота заканчивалась удачно. Другие одиночки сюда ни разу не показывались, а крупные травоядные были крайне безразлично настроены к неспособным детёнышам, поэтому существовать на пустыре было относительно безопасно.
От всей этой болтовни Кидого в голову пришла интересная мысль — поймать что-либо существенное вместе и, наконец, нормально поесть. К тому же, первая охота — первый шаг к взрослению.
— И что мы будем ловить? — воодушевился Аскари, выслушав идею нового знакомого.
— Кролика, мышей, тушканов… Кого сможем. Вместе у нас больше шансов, — подметил белый львёнок, неторопливо двигаясь в сторону леса.
— Знаешь, я уже давно не охотился. Хотя мог бы и развить атаку за это время, — пожаловался коричневый львёнок, шагая рядом с новым другом.
Кидого ухмыльнулся. Он даже позабыл о Квели, встретив нового друга и защитника. Пусть Аскари и был в разы слабее рыжей львицы, рядом с ним принц всё равно ощущал себя куда спокойнее, чем в одиночестве. Потерянность в мире погубила бы этого львёнка.
Дойдя до пролеска, котята прижались к земле и уже ползком двигались к кустам, под которыми селились мелкие зверьки. Право, лучше бы они шли на лапах — шелест травы под их животами тут же спугнул всю возможную дичь. Львята расположились у огромного ствола дерева, под корни которого только что нырнул земляной заяц.
— Надо его подцепить, — шептал Кидого, вглядываясь в нору. Маленькая белая лапа с лёгкостью пролезла в отверстие, но ничего, кроме комьев сырой земли и корней львёнок не нащупал.
— Видимо, сбежал совсем далеко, — оправдал их общую неудачу Аскари, принявшись царапать когтями свой бок.
— Завтра-то уж точно поймаем, и не одного, — белый львёнок уверенно улыбнулся, ложась на примятую траву. Он посмотрел вперёд, в самую чащу леса, и вновь почувствовал тот несуществующий, но необычайно яркий запах гниения и сырости. Львёнок закрыл нос и перевёл взгляд на нового знакомого, который расположился совсем рядом. Вонь истления и страха, раннее казавшаяся столь отчётливой, начала понемногу отступать, позволяя Кидого теперь учуять запах лиственных растений и просыревшей от росы земли.
— Знаешь, нам лучше держаться вместе, — предложил белый львёнок, смотря на нового знакомого. — По крайней мере, пока мы не сможем охотиться на газелей самостоятельно.
— Наверное, — прошептал в ответ Аскари, укладываясь на расчёсанный до ссадин бок. — Слушай, расскажи теперь и ты о себе. Иначе как мы поймём друг друга и станем приятелями?
Кидого фыркнул и отвернулся в другую сторону. Он и сейчас понимал, что его бывший прайд, наверняка, презирает принца, сбежавшего с чокнутой тёткой по собственной воле. Даже родители и Рихани с отвращением вспоминали его имя, если вообще вспоминали. Но львёнок не мог изменить своего решения — атака буйволов была не такой уж серьёзной, чтобы подаваться в бега, поджав хвост и уши. Теперь он — предатель, и родители не примут его в семью. Белый львёнок вздохнул, посмотрев на уже зевающего Аскари. Он не хотел хитрить и скрытничать с ним, иначе потерял бы последнего возможного друга.