— Почему? — поинтересовалась Гермиона. — Я же говорила — это мне надо бояться.
Лаванда не ответила. Они вошли в «Дырявый Котел», и Гарри показалось, что взгляды всех посетителей паба устремились к ним. Какой-то молодой волшебник за угловым столиком даже присвистнул.
Лаванда осадила его холодным взглядом и задрала подбородок. Они прошли через заднюю дверь, и Гарри постучал по нужному кирпичу палочкой. Саймон и Бэзил стояли ярдах в десяти от прохода.
— Ты… — нахмурился Бэзил.
— Ничего себе, — расширил глаза Саймон. — Сестренка, только не говори, что…
— Что не говорить, братик?
— Что ты собираешься в Министерство в ближайшее время, — выкрутился Браун-младший, — иначе работа в Аврорате просто-напросто встанет.
Бэзил Браун нахмурился. Видимо, стада молодых авроров, бегающих за его дочерью, его тоже не слишком вдохновляли.
— Ладно, — наконец, решил он. — Пойдем, успокоим маму. Успокоим, хм…
— Мистер Браун, сэр, — обратился к нему Гарри, — Вы разрешите мне снова прогуляться с Вашей дочерью на следующей неделе? Все будет в порядке, честно!
— Я поговорю с Роуз, — нахмурился отец Лаванды, — а сейчас вали отсюда, пока цел.
Гарри внял предупреждению, и они с Гермионой выскочили в маггловский Лондон и направились к вокзалу Чаринг-Кросс.
— Мне тогда, еще до школы, очень повезло с этими леди, — сказал Гарри, когда они уселись в вагон. — Сама видела, да?
— Да, — кивнула мисс Грейнджер, — и я думаю, повезло не только тебе, но и всем нам.
Она положила голову ему на плечо. Так, в обнимку, они и доехали до нужной станции.
— Привет, — сказала Лаванда пару недель спустя, выходя из «Дырявого Котла» на лондонскую улицу.
— И что, — поднял бровь Гарри; сегодня он был в маггловских контактных линзах, а не в очках, — твой папа или брат даже не будут меня сегодня запугивать?
— Брат на дежурстве, — пояснила Лаванда, — а папа где-то в глуши, они там достраивают стадион для Чемпионата по квиддичу. Там как бы не пятьсот волшебников и ведьм одновременно работают. Говорят, стадион будет на сто тысяч мест. А у магглов есть такие?
— Есть, — кивнул Гарри. — Магглов же намного больше, их то ли десять, то ли пятнадцать тысяч на одного волшебника приходится. А зрелища они тоже любят. Готова?
Он оглядел блондинку. Та была в строгих джинсах, кроссовках и в тонком топике под кожаной курткой.
— Готова, — кивнула та.
— Тогда… — он в нерешительности замолк.
— Интере-е-есно… И отчего мне кажется, что ты довольно сильно смущен, Гарри?
— Ну… Я хотел… В общем, — он подошел к стоящему у тротуара мотоциклу. — Я хотел бы договориться о неприменении Правил.
— Правил? — удивилась мисс Браун.
— Их два, — вздохнул Гарри. — В смысле, их больше, но… Когда мальчик с девочкой садятся на мотоцикл вместе, то… В общем, первое правило — «Села — дала». Это не я придумал, — быстро пояснил он. — Это традиция такая, у байкеров. Я-то как раз и хочу договориться, что у нас с тобой они, правила эти, не действуют.
— А, это как с полетами на одной метле, — понимающе кивнула мисс Браун. — Да, Гарри Джеймс Поттер, я согласна, что мы это правило не применяем. А второе какое?
— «Уронил — женись».
— Вот уж без этого правила я точно прекрасно обойдусь, — фыркнула мисс Браун. — А Гермиону ты ронял уже?
— Нет, мы просто покатались несколько раз, — покраснел Гарри.
— …Но Правило Номер Один еще не применяли. Иначе ты не был бы столь смущен, — пояснила она свою догадку. — Итак, церемонии закончены?
— Главные — да. Теперь надевай шлем. Это, конечно, не совсем церемония, просто положено так, для безопасности, — он протянул Лаванде синий с серебряными узорами мотошлем, а сам нахлобучил на голову черный, с «Юнион Джеком». — Разберешься там, что как?
— Разобралась уже.
— Тогда садись. И держись крепче. Лучше всего за ремень, по бокам.
Он стартовал, мгновенно вписавшись в поток, и покатил по запруженным улицам, все дальше и дальше от центра. Лаванда тихо попискивала у него за спиной — совсем как Гермиона на прошлой неделе. Вдоволь поколесив, они остановились у придорожного кафе и заказали что-то вроде легкого ужина.
— Почему-то мне кажется, что у тебя есть еще один смущающий тебя разговор, — подмигнула ему мисс Браун.
— Есть такое, — согласился Гарри, откладывая вилку. — Я хотел бы свозить тебя к… нашим. Ну, к парням и к девчонкам, с которыми мы гоняем.
— Это будет интересно, — сказала Лаванда. — Но они же обязательно примут меня за твою девушку.
— Угу, — кивнул он. — И, к сожалению, их в этом не разубедишь. Только будем выглядеть идиотами.
— А почему ты не возил туда Гермиону? — спросила Лаванда.
— Потому что… ну… Она полностью не того типа, — вздохнул Гарри. — Там вообще-то и парни, и девчонки не слишком правильные. Хотя там, конечно, больше трепа, чем… Но все равно.
— И ты полагаешь, что мне там понравится больше, чем ей?
— Не знаю. Но… мне кажется, это как раз то место, куда нам с тобой стоит съездить. А о наших отношениях, ну, или их отсутствии, «в том самом» смысле, можно и не трепаться. Там не принято слишком сильно в душу лезть.
— Ну что ж… Я тебе доверяю, — прищурилась мисс Браун. — Но ты точно что-то не договариваешь, Гарри.
— Не договариваю, — согласился тот. — И да. Там меня знают под именем Чарли.
— Постараюсь запомнить, — Лаванда допила апельсиновый сок и решительно встала из-за стола.
— Поехали, — сказала она.
Они покружили по окраинам и въехали на площадку перед заброшенными складами, по краям которой кучковались вокруг мотоциклов молодые парни и девчонки весьма предосудительного вида.
— Кого я вижу! — воскликнул высокий байкер лет двадцати или даже чуть помладше, старавшийся, однако, выглядеть на сорок или хотя бы на тридцать — с претензией на бороду, обряженный в кожаные штаны с неимоверным количеством шипов и заклепок и такой же кожаный жилет прямо на покрытое лишь татуировками голое тело; он стоял рядом с видавшим лучшие времена мотоциклом. Еще двое, помладше, расположились чуть дальше вместе со своими железными конями или, скорее, пони-переростками. — Это же Вертлявый Чарли Кейн собственной персоной! Ты все-таки решил отдать мне сотню фунтов, Чарли?
— В твоих мечтах, Джок, — усмехнулся брюнет. — Если я что-то и задолжал тебе, так это пара пинков под задницу.
— Тебе в тот раз повезло, — кожаный прищурился. — Но слушай, тебе не кажется, что эта цыпочка слишком хороша для тебя? Может, ей стоит познакомиться с настоящими мужчинами?
— Что-то я не вижу здесь мужчин, кроме… Чарли, — сняла шлем Лаванда.
— Оу, — прищурился Джок, — такую женщину действительно надо обосновать, Вертлявый.
— Тебе так не терпится? — Гарри повесил свой шлем на ручку. — Сколько тебя тут не было после прошлого раза? Месяц или два?
Латинского вида байкерша с вырывающейся из круга буквой “А” на спине радикально короткой кожанки достала из почти сплошь покрытой шипами черно-лиловой сумки-рюкзачка портативную рацию и щелкнула переключателем.
— Стервятники, здесь Мадонна, общий, — сказала она в микрофон прокуренным голосом, — сегодня у нас развлечение. Подтягивайтесь.
Она сунула рацию в сумочку и уперла взгляд в Лаванду:
— Поговорим?
Гарри еле заметно кивнул, и мисс Браун вместе с Мадонной и еще тремя девчонками отошла в сторонку.
Оживившиеся парни подгоняли мотоциклы, образуя из них круг диаметром в двадцать-двадцать пять ярдов. Минут через тридцать, когда уже начало темнеть, на площадку въехало еще пяток мотоциклов, а следом за ними — ржавый армейский «Лендровер» с установленными в кузове колонками. Новоприбывшие байкеры, гогоча, встали по окружности.
Трое парней помладше побежали к пикапу и достали из кузова длинные шесты с наверченными на один из концов тряпками. Они плеснули на тряпки из канистры и воткнули шесты в пробуренные в асфальте отверстия по периметру образовавшегося круга. Площадку озарили всполохи темно-оранжевого пламени.
— Так что ты там говорил насчет двух поджопников, Джок? — поинтересовался Гарри.
— Я говорил о сотне фунтов и цыпочке, — огрызнулся обладатель жилетки и татуировок.
— Вот слушай, ты сейчас оскорбил мою подругу, — прищурился Гарри. — Или тебе надо доплачивать, чтобы ты вообще замечал женщин, а, краса-а-авчик?
Мадонна хрипло захохотала.
— Говорят, у Джока действительно не очень-то стоит на девчонок, — громко прошептала она своим подружкам. — А вот до Чарли он постоянно докапывается, к чему бы это?
Джок бросил на нее испепеляющий взгляд, но ничего не сказал — видимо, Мадонна была здесь в авторитете.
— Кончай звиздеть, голубец, — подзадорил его Гарри, делая шаг вперед.
Джок ринулся на брюнета и тут же вспахал носом асфальт. Одна из девчонок длинно всхлипнула. Гарри пнул валяющегося на боку противника в задницу.
— Это был первый, — заметил он, поправляя несуществующие очки. — Тебе как — сразу второй отвесить или хватит пока?
Байкер вскочил и попытался заломать Гарри, прыгнув на него сверху. Снова неудачно: Гарри отшатнулся в сторону и пробил противнику в печень, не забыв добавить ему обещанный второй поджопник.
— Свободен, Джок, — разлепила губы Мадонна, — на сегодня ты свое получил.
— Я ффе рафно тебя дофтану, Ффертяффый! — прохлюпал Джок, отползая за границы круга.
— Не в этот раз, красавчик, — кивнул Гарри. — Еще желающие получить обоснуй есть?
Желающих не нашлось.
— Чарли ведь не твой, верно? — спросила у блондинки Мадонна.
— Нет. Мы договорились, что Правила в нашем случае не действуют. Но как ты догадалась?
— Это видно. Он просто учит тебя носить твой шрам.
— А это можно? Научиться носить? — Лаванда выглядела изумленной и даже расстроиться забыла.
— Можно. У меня вон все пузо изрезано. Жила с одним наркошей… Пока не прибила его.
Лаванда опустила взгляд. Голый живот байкерши действительно пересекали несколько довольно грубых шрамов.
— Ты же их не заметила, верно? Вот и парни не замечают. А Чарли… Скажи, что ты чувствуешь, когда мужчины дерутся за тебя?
— Возмущение! Я не какая-то там…
— Только возмущение? А если честно? Разве то, что мужчины готовы за тебя драться, не льстит тебе, хотя бы капельку?
— Ну… Где-то очень глубоко. Хотя возмущение сильнее.
— Вот ради этого «очень глубоко» он тебя именно к нам и привез. Точнее, ко мне. И к Джоку, тот обязательно попытался бы тебя отбить. Мог бы и в «Кокни`з Кокз», он с ними тоже гонял, но там на него уже не выеживаются. А тут ты сама убедилась, точнее даже не ты, а вот эта самая глубина твоей души, что ты настолько привлекательна, что парни готовы ради тебя боль терпеть. Хотя тебя это и возмущает. И, кстати, правильно возмущает, нефиг самцам потакать. Дави в себе это. Хей, Вертлявый! На танцы останешься?
— Ненадолго. Мне еще надо вернуть девушку маме и папе. Особенно маме — она страшнее, — усмехнулся Гарри, вытирая с лица кровь — Джок все-таки разок достал его. — Не обижайся, Мадонна, но ты не самая опасная женщина из тех, что я видел в этой жиз…
Гарри резко развернулся и перехватил руку Джока с блеснувшим в ней ножом, подшагнул и дернул захваченный в замок локоть чуть вверх. Хруст костей перекрыл даже женский визг, клинок — складной нож типа навахи — брякнул об асфальт и тут же был поднят Лавандой, которая, как оказалось, знала, с какой стороны его держать.
Гриффиндорец пару раз двинул Джоку по челюсти, а потом еще и добавил левой по печени.
— Это было лишнее, приятель, — сказал он, позволяя байкеру рухнуть, наконец, на асфальт и свернуться в позу зародыша, баюкая сломанную руку. — Совсем лишнее.
В руке Гарри материализовалось узкое лезвие того самого кинжала — Лаванда подозревала, что это был подарок, полученный Гарри на прошлое Рождество — и его острие прошлось по кожаной жилетке и штанам лежащего, распуская их на лоскуты.
Затем Гарри подошел к мотоциклу Джока и аккуратно пропорол боковины обеих шин где-то на четверть окружности, напоследок пробив в нескольких местах бак.
— Вопросы? — обратился он к собравшимся.
— Никаких. Ты в своем праве, — ответила Мадонна. — И спасибо за представление. Ричи, заводи музон!
— Теперь я знаю, почему ты не возил сюда Гермиону, — сказала Лаванда, когда они остановились неподалеку от «Дырявого Котла».
— Потому что она слишком правильная?
— Нет. Точнее, не совсем. У нее логика забивает чувства. Она только оскорбилась бы тем, что выступает в качестве приза.
— А ты?
— Я тоже оскорбилась. Но… не только. Чувствовать себя призом действительно было обидно, и мне хотелось побить тебя уже после этого Джока. А потом… Потом я поняла, зачем ты привез меня сюда. Ты всегда показываешь вместо того, чтобы убеждать словами. Спасибо.
— Я рад, что ты поняла. И у меня есть еще один вопрос.
— Про Чемпионат Мира?
— Откуда знаешь? — вытаращил глаза Гарри.
— Папа три дня назад «совершенно случайно» выиграл четыре билета в Министерскую Ложу в Ветеранской Лотерее. С рекомендацией пригласить тебя. А до этого Людо Бэгмен, якобы за оказанную услугу, достал Артуру Уизли аж десять билетов в ту же ложу. Вроде как он его брата от чего-то там отмазал. Видимо, Министр Фадж ищет контактов с Мальчиком-Который-Выжил. Саймон будет дежурить, а мама не очень любит квиддич, так что можно будет и Гермиону взять.
— Вот как… Сначала Уизли, теперь вы… А кто еще будет? В ложе?
— Разумеется, Малфои. Малфою-папочке надо показать, что его позиции в окружении Министра не ослабли, поэтому он сделал довольно щедрое пожертвование, формально — Госпиталю Святого Мунго…
— А если меня не будет в ложе, у твоего отца будут неприятности?
— Могут быть, — вздохнула Лаванда. — Пенсию уж точно не поднимут.
— Тогда придется потерпеть даже Малфоев, — взлохматил шевелюру Гарри. — Ладно. Надо подумать. Одно понятно — пропускать этот чемпионат никак нельзя, уж больно много узелков там завязывается… Кстати, оставь наваху себе. На память.
====== Информация В Подарок ======
В свой официальный день рождения, тридцать первого июля, Гарри был в отличном настроении, даже несмотря на то, что попался на шутку близнецов: они добавили в присланный Джинни кулек с конфетами несколько ирисок собственного производства, да еще и, похоже, со слабыми принуждающими чарами на них, так что Гарри вытащил «заряженную» конфету первой. В результате его язык вытянулся не меньше, чем на пару футов и оставался таким минут пятнадцать. И лишь после этого на фантике от конфеты проявилось поздравление от Фреда и Джорджа, которое Гарри и прочитал, болтая длиннющим языком.
Поскольку в этот момент он, к счастью, находился в своей собственной комнате, он разложил присланные конфеты рядком и провел над ними рукой, выбирая наугад.
Действительно, чары: фантики выбранных им якобы наугад пяти конфет слегка отличались от прочих, так что юноша, преодолев желание съесть еще одну (или даже не одну) конфетку, снова смешал их все и начал тренироваться определять чары с помощью попного мозга. Получалось не очень. То есть заряженные-то конфеты он выбирал уверенно, но вот попытки выбрать только незаряженные пока неизменно проваливалась. Надо будет посоветоваться с Сириусом, как лучше противостоять таким чарам.
Когда язык наконец-то уменьшился до нормального размера, Гарри поставил на каждый фантик едва заметную пометку и ссыпал заряженные сладости в общий кулек. Тренажер получился замечательный, ну, а месть он продумает вместе с Бродягой.
Невилл с Шимусом снова прислали ему пакет драконьей селитры, которую он решил употребить частично на удобрения садика тети Петуньи (в конце концов, дом и садик уже фактически принадлежат ему), а частично — на палисадники миссис Кейн и Аткинсов.
Подарок от Гермионы принесла здоровенная чайка и, само собой, это была книжка о магических методах оказания первой помощи. Лаванда, явно состоявшая в заговоре с мисс Грейнджер, подарила ему волшебную аптечку — несколько смоченных бадьяном тампонов, флакончики с зельями (разумеется, к каждому прилагалась инструкция) и самонаматывающиеся бинты.