— Отработка, Дурсли! — злорадно захихикал, обернувшись к нему, Рон, — Это же надо ухитриться получить наказание от самого спокойного учителя!
— Заткнись, Уизли! — прошипел Гарри, садясь на место, но не успел добавить что-либо ещё, потому что поймал внимательный взгляд Люпина.
Мальчик вовсе не считал, что преподаватель ЗоТС его наказал, да и сам профессор, наверняка, тоже, но пусть все думают так. По крайней мере, пока. Поэтому после уроков, забросив сумку в спальню, Гарри с нарочито озабоченным видом прошествовал по гостиной среди однокашников, вылез через дыру от портрета Полной Леди и пошёл в кабинет Люпина.
Он тихонько постучал, услышал изнутри «входите» и вошёл. Профессор Люпин в своей старой, залатанной мантии заваривал чай. В две кружки.
— Бери, — кивнул он на них, взял одну и сел за стол.
Гарри тоже взял кружку, сел и выжидательно посмотрел на учителя. Тот так же внимательно рассматривал черноволосого, взлохмаченного невысокого очкарика. Так похожего на его погибшего друга, Джеймса Поттера. А зелёные глаза мальчика были совсем такие, как у Лили Поттер.
Комментарий к Не всегда получаешь то, что ожидал
*Как я поняла из Канона, обучение в Хогвартсе до сих пор ведётся по программе, разработанной ещё чуть ли не самими Основателями). Вспомнить, хотя бы, всем известную историю про учебник Принца-Полукровки, по которому учились три поколения, как минимум.
========== Люпин и Малфой ==========
Профессор Люпин, расположившись за столом, неспешно пил чай, то и дело взглядывая на вихрастого очкарика. Оба молчали. Гарри крепко обхватил знакомую щербатую кружку с чаем. Вглядываясь в завитки пара, мальчик вдруг понял, что потерял всю решимость. «Думай, Гарри, думай! — увещевал он сам себя. — Вот ты и добился, чего хотел, Люпин готов тебя слушать. И что, во имя Мерлина, ты будешь ему говорить? Так прямо и вылепишь, я, мол, Поттер? „А чем докажешь?“ — спросит он. И что тогда? Я даже не знаю, вдруг в этом мире, где шрам у Лонгботтома, я вовсе не похож на Джеймса Поттера? Но даже если Люпин и узнает во мне сына своих погибших друзей, дальше-то что? И в конце концов, а надо ли вообще мне, просто Гарри, изо всех сил упираться, чтобы меня признали Поттером? Может, начхать на фамилию?.. Дурсли, в конце концов, не такая уж противная фамилия, я уже к ней почти привык. В магическом мире Дурсли — никто, а потому, какой с меня, Гарри Дурсли, спрос? И жить-то мне будет гораздо проще… Так что, думай, Гарри, думай, да побыстрее, не только же чай пить позвал тебя Люпин, в самом-то деле… Нет, зря я это всё затеял! Придётся мне извиниться перед профессором за свою дерзкую выходку…»
— Извините меня, профессор Люпин, — пробормотал он, отставив кружку. — Кажется, я что-то не то сказал Вам на уроке.
— Что-то не то? — переспросил Люпин, пристально вглядываясь в лицо мальчика. — Я не заметил. Я подумал, что ты, Гарри… Дурсли, что-то хочешь мне сообщить. Или, может быть, спросить. Не при всех. Нет?
— Нет, — твёрдо сказал Гарри и честно посмотрел учителю в глаза. Тот чуть поджал губы.
— Ну, на нет и суда нет, — и пожал плечами: — Тогда можешь идти.
Гарри направился к двери.
— …Спасибо за компанию, — сказал Люпин ему в спину. — Если всё-таки вдруг захочешь что-то рассказать — ты знаешь, где меня найти.
Гарри кивнул и вышел из кабинета.
…Он бежал по коридору, но вдруг остановился. Раньше, после всяких странных, непонятных происшествий он всегда спешил в Общую комнату Гриффиндора, где его ждали друзья. С ними он мог говорить почти обо всём, и как только он рассказывал Рону и Гермионе, что случилось, ему становилось легче, все странности разъяснялись, все непонятности развеивались, все вопросы решались словно сами собой. А теперь — к кому торопиться? Ему и поговорить не с кем… То есть, в гостиной-то народу полно, но вот друзей… Кому не всё равно, что с ним, Гарри, происходит… А кому вообще есть дело до «Просто Гарри»?
И тут в голову пришла шальная мысль: а не поискать ли… Малфоя? Он вздрогнул, удивляясь сам себе. Да разве мог он представить, что когда-нибудь захочет найти Малфоя, чтобы… просто поговорить! И потом, если Гарри всегда знал, что Гермиону проще всего найти в библиотеке, а Рона — на квиддичной площадке, то где разыскать Драко? Взаправду подпирать стенку в слизеринском подземелье? Ну, уж нет. Какими бы ни были их отношения на первом курсе, сейчас-то всё не так… И тут его опять осенило: совы! Надо послать Драко записку с совой! «Мерлинова борода, словно на свидание его буду звать… — вздрогнул Дурсли. — Да ну и ладно! Пусть он думает, что хочет. Все странности теперешней моей жизни, раз уж я взялся выяснять, надо выяснить».
И мальчик помчался в совятню.
…Драко Малфой очень удивился, когда выпорхнувшая из «совиного дупла»* птица плюхнулась рядом с ним и клювом протянула свёрнутую бумажку. Удивились и сидевшие неподалёку однокурсники.
— Кто это тебе пишет? — подозрительно спросил Нотт.
— Понятия не имею, — процедил Драко, вынимая письмо из клюва. Сова улетела, Малфой быстро прочёл послание.
— Ну? — требовательно сказал Забини. Он, Крэбб, Гойл, Нотт и Паркинсон словно сверлили взглядами Драко.
— Я сейчас вернусь, — тот безо всяких объяснений встал и пошёл к выходу.
— У Малфоя свидание, — хихикнула ему вслед Пэнси.
Драко вздрогнул, но счёл ниже своего достоинства отвечать или даже оборачиваться. Он вздёрнул подбородок и вышел в появившийся дверной проём. Поднявшись в холл, он действительно увидел, что Гарри Дурсли сидит на ступеньках Главной лестницы.
— Привет, — смущённо сказал гриффиндорец и встал.
— Привет. Чего звал? — слизеринец с независимым видом сложил руки на груди.
— Послушай, Драко… Я в этом году словно потерялся…
— В смысле?
— Ну, всё мне кажется не таким, как раньше, и все, ребята и учителя, ко мне тоже как-то не так относятся…
— Ну, а я тут при чём?
Гарри покраснел и замялся, он не знал, как объяснить свои ощущения тому, кого привык считать врагом и вообще гнусным человеком, даже хуже Дадли. Сейчас же на него испытующе смотрел совсем другой Малфой. Нет, внешне он был точно такой же, как помнил Гарри. Но под привычной холёной наружностью, оказывается, был тот, кто пока единственный из всех однокурсников отнёсся к нему хорошо. И Гарри решился:
— …Драко, скажи, пожалуйста, почему ты подружился со мной тогда, на первом курсе?
Тут уже Малфой смутился:
— Да я и не помню…
— Вспомни, пожалуйста. Мне это важно.
— Ну-у… Наверное, мне просто стало тебя жалко там, на вокзале, — и под удивлённым взглядом Дурсли он торопливо продолжил: — Ты стоял такой потерянный… Озирался по сторонам, стоя рядом со школьным сундуком. Те люди — худая женщина, мужчина с усами и толстый пацан, — которые были с тобой, как я понял, не могли тебе ничем помочь. Потом парень заныл, что они опоздают, и они все ушли, оставив тебя одного. Ну, я и пожалел тебя. Подошёл, сказал: «Привет». Показал на твой сундук, на свой и спросил: «Ты в Хогвартс?» А ты обрадовался, словно родню встретил, закивал головой так, что очки едва не слетели. Мы засмеялись, и я показал тебе, как пройти на Платформу 9 и ¾. Вот и всё.
— Значит, ты просто пожалел Просто Гарри… — повторил вполголоса Дурсли и подумал, что раньше для него слова «Малфой» и «жалость» были антонимами.
— Ну, получается так.
Малфой вздохнул и уселся на ступеньку. Гарри сел рядом с ним.
— А потом? — спросил он.
— Что «потом»? Потом меня Шляпа отправила в Слизерин, а тебя — в Гриффиндор. Но мы пытались и дальше быть друзьями. За эту дружбу и на меня, и на тебя взъелись однокашники…
— …И на тебя?!
— А чему ты удивляешься? — пожал плечами Драко. — Если они меня не пинают при всём народе, это не значит, что мой факультет счастлив, что я дружу… дружил с гриффиндорцем.
— Э-ээ… Про «пинают» ты в переносном смысле сказал? — опасливо уточнил Гарри, хорошо помня, как с ним обращался раньше кузен Дадли.
Малфой посмотрел на него в изумлении и покачал головой:
— В буквальном, мой бывший друг Гарри, в буквальном… Неужто не помнишь?!
— Не помню. Расскажи.
— Да не хочу я это рассказывать! — Драко побледнел и, как всегда, от волнения на его щеках заалели маленькие пятнышки. — Спроси у вашей знаменитости, Лонгботтома Великого! Он-то тебе наверняка с превеликим удовольствием расскажет! А хорошенько попросишь — ещё и покажет.
— Что. Тогда. Произошло? — неумолимо повторил Гарри. Малфой раздувал ноздри и молчал. Он не понимал, почему Дурсли хочет, чтобы он рассказал о той позорной сцене.
Комментарий к Люпин и Малфой
«совиное дупло»* - я предположила, что в слизеринской гостиной, которая, как известно, расположена в подземелье, а следовательно, окон не имеет, должна быть возможность для прилёта почтовых сов. Выходное отверстие в самой гостиной я поименовала “совиным дуплом”, а входное - расположено где-то высоко в стене, возможно, в совятне.
========== «Малый Визенгамот» ==========
Драко Малфой молчал и хмурился. Он не хотел говорить, но то происшествие помимо его воли всплыло у него в памяти.
…Тем утром, ясным солнечным воскресным утром, он и Гарри Дурсли, тогда ещё его самый лучший друг, сидели в библиотеке и готовились к приближающимся экзаменам, первым магическим экзаменам в их жизни. Низко склоняясь над толстенным учебником, оба мальчика выписывали из него нужные строчки, при этом они ещё успевали подшучивать друг над другом. Они не обращали внимания на других учеников, что сидели, стояли, расхаживали между стеллажами и переговаривались, но тут звук шагов замер прямо возле них, и раздался голос:
— Здорóво, зубрилы!
Оба одновременно вскинули головы. Это был Рон Уизли. Он насмешливо сверкал глазами на веснушчатой физиономии и широко ухмылялся.
— И тебе не кашлять, — насторожённо промолвил Гарри Дурсли.
— Могу предложить кое-что поинтереснее, чем замшелый учебник.
— Например?
— Пошли со мной, кто не боится, — мотнул головой Рон.
— Кто это боится?! — соскочил со стула Гарри. — Никто тут не боится, правда, Драко?
Малфой медленно встал со своего места. Он был уверен, что ничего хорошего не будет, если они пойдут вместе с Уизли, но, как и Гарри, не мог показать себя трусом.
Так они и пошли цепочкой: впереди ухмыляющийся Рональд, затем Гарри, и последним — Драко. Дурсли то и дело оборачивался к другу и ободряюще улыбался. Малфой также отвечал ему улыбкой и силился скрыть, как дрожат губы. Долго идти не пришлось, Рон, оглядевшись с видом заговорщика, открыл дверь в один неиспользуемый класс и кивнул, мол, заходите. Оказавшись внутри, Драко, стоя бок о бок с Гарри, принялся озираться. Рональд позади них опёрся спиной на закрытую дверь, сохраняя на лице усмешку. А впереди на расставленных полукругом стульях восседали близнецы Уизли, старшие братья Рона, их закадычный друг Ли Джордан и… Невилл Лонгботтом.
— Итак, господа, — заговорил Мальчик-который-выжил, и Гарри и Драко уставились на него в удивлении. Но избегая их взглядом, он обращался к остальным.
— Итак. Перед вами гриффиндорский отступник, Гарри Дурсли. Он обвиняется в том, что дружит со слизеринцем Малфоем…
— Обвиняется? — сощурился Драко. — Это что, вы тут в Визенгамот играть вздумали?
— Ну, считай, у нас тут Малый Визенгамот, — усмехнулся Джордж Уизли и шутливо поклонился Невиллу: — Продолжайте, Ваша честь.
— Спасибо, — важно кивнул тот. — Вина Дурсли очевидна, он не только обесценил само понятие дружбы, но и втоптал в грязь все идеалы факультета Гриффиндор: честь, взаимовыручку, справедливость…
— Это о какой же справедливости идёт речь? — опять заговорил Малфой. — Если уж вы взялись судить кого-то, то где свидетели, где защитник?
— Свидетели — мы все! — выкрикнул Рон. — Гарри постоянно сбегает от нас, гриффиндорцев, и всё свободное время за тобой, слизеринцем, ходит хвостом!
— Никаким хвостом я не хожу! — подал, наконец, голос Гарри. — Драко — мой друг. Он единственный, кто помогает, когда мне нужна помощь. К вам же, гордым гриффиндорцам, и не подойти простому волшебнику. Не так «поклонился» — и вы смотрите, как на червяка. …Особенно некоторые, — метнул он взгляд на Лонгботтома.
— Значит, не так просишь, — холодно сказал тот. — Я всегда помогаю. Рональду, например, или его братьям… И вообще, речь сейчас не обо мне, а о тебе. Итак. Вина доказана. Обвиняемый, ты ещё можешь смягчить этот справедливый суд, отказавшись от своих заблуждений… — и на непонимающий взгляд Дурсли пояснил попроще: — Скажи, что Малфой тебе больше не друг. Что ты — истинный гриффиндорец, и никогда руки не подашь низкому слизеринцу. Ну?!
Гарри бросил взгляд на Драко. Тот стоял бледный, как призрак, сжимал кулаки и сверлил взглядом Лонгботтома. Он не выхватывал палочку лишь потому, что все остальные были без палочек в руках. Драко их не боялся: чтó они смогут сделать без палочек? Но он недооценил этот «справедливый» суд, в составе которого были братья Уизли. И Фред, и Джордж, и даже Рон были неплохо знакомы со многими магловскими уловками. В том числе и с навыками уличной драки, о которых представитель чистокровного магического рода Малфоев-Блэков не имел ни малейшего понятия. Да и Гарри, живущий в почти полном пренебрежении, но не злобе, своих родственников, тоже.
— Ну? — повторил Невилл, по-прежнему обращаясь только к Гарри, и встал. — Говори. А иначе…
— Что «иначе»? — храбрился Дурсли. — Ничего вы мне сделаете, в Замке нельзя колдовать не на уроках!
— А мы и не будем колдовать!
Он слегка кивнул, и Рональд вместе с Ли оказались за спиной Малфоя, а Джордж и Фред со своими хитрыми усмешками неторопливо встали и подошли к Невиллу.
— Только попробуйте тронуть Гарри хоть пальцем! — выкрикнул Малфой. — Я расскажу отцу, и он…
— И что же он сделает, а? — прошипел Фред, приближая лицо к его лицу. — Поколотит нас? Или выгонит из Школы?
Остальные расхохотались от такого предположения.
— Не забывай, с нами знаменитый Мальчик-который-выжил! И никто, — вдумайся в это слово! — никто не осмелится хоть чем-то навредить ему и его друзьям! К тому же, почему ты думаешь, что твой папаша, который так носится со своей чистокровностью, не взгреет самого тебя, когда узнает, что ты, во-первых, дружишь с гриффиндорцем, во-вторых, с грязнокровкой? А в-третьих, что позволил обидеть своего друга, кем бы он ни был, и ничем ему не помог?
Рон и Ли тут же заломили руки Малфоя за спину. Драко задёргался, но они держали крепко.
— Верша справедливость, мы не будем нарушать школьные правила, — пафосно сказал Невилл, всё так же не замечая извивающегося в руках Уизли и Джордана слизеринца и обращаясь только к Гарри. — Более того, мы даже пальцем к тебе не прикоснёмся. Итак. Я даю тебе третий шанс признать свою ошибку.
Дурсли отчаянно замотал головой. Тогда Невилл коротко кивнул.
Кто-то сзади легонько пнул под колени напрягшегося мальчишку. Его ноги моментально подогнулись, и он упал лицом вниз, прямо к ногам Лонгботтома. Драко опять рванулся — безуспешно… Маленького, худенького Гарри пинали крепкие старшекурсники, не то, чтобы со всей силы, но чувствительно. Квиддичные вышибалы и известные мастера всяческих зловредных проделок, братья Уизли прекрасно знали, куда и как наносить удары, чтобы не покалечить, но «дать понять оппоненту, что он заблуждается». Драко видел, что Невилл упивается своей властью, что ему очень нравится, как по его приказу старшие парни бьют кого-то: он вскидывал голову и облизывал в волнении губы.