Тем временем решения Шляпы оставались ждать всего четверо ребят. Томас, Дин, чернокожий мальчик, ростом даже выше Рона, присоединился к Гриффиндору, Турпин, Лиза, также отправилась в Гриффиндор, и настал черёд Рональда Уизли, который к тому времени совершенно позеленел лицом. Гарри впился взглядом в своего нового друга, изо всех сил желая, чтобы тот оказался с ним на одном факультете. Через минуту Шляпа вскричала: «Пуффендуй!» Гарри хлопал громче всех, пока Рон в полуобморочном состоянии не плюхнулся за стол рядом с ним. И, наконец, Забини, Блэйз, был определён в Слизерин.
Профессор МакГонаголл скатала свиток и унесла табурет с Распределяющей Шляпой. Ректор Дамблдор поднялся со своего места, обвёл всех учеников взглядом и широко раскинул руки, будто для него не было большего счастья, чем видеть их всех собравшимися вместе.
— Добро пожаловать, — возвестил он, — добро пожаловать на новый учебный год в Хогвартсе! Перед началом нашего пира я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Нитуит! Блаббер! Оддмент! Туик! Спасибо за внимание!
Он снова сел. Все кричали и аплодировали. Гарри не знал, смеяться или не стóит.
— Он, что, слегка… с приветом? — неуверенно спросил он у Рона.
— С приветом? — рассеянно переспросил тот. — Он же считается величайшим волшебником во всём мире! Ну, и, конечно, он может себе позволить быть слегка с приветом.
Вдруг рот Гарри раскрылся: стол оказался уставленным множеством блюд со всякой снедью. Ещё ни разу ему не доводилось видеть столько вкусностей вместе: жареная говядина, жареные цыплята, свиные отбивные, отбивные из ягнёнка, сосиски, бекон и стейки, варёный картофель, жареный картофель, картофель-фри, йоркширский пудинг, бобы, морковь, соусы, кетчуп и, непонятно почему, мятные пастилки. Дурсли, вообще-то, не морили Гарри голодом, но ему никогда не удавалось съесть столько, сколько хотелось, и того, чего хотелось. Дадли вечно отбирал у него всё, как только замечал, что ему что-то нравится, даже если сам этого и не любил. Гарри навалил себе на тарелку всего понемногу, до чего смог дотянуться, за исключением мятных пастилок, и принялся всё это поглощать. Еда была чрезвычайно вкусной. Призрак Толстого Монаха важно плавал посреди стола и с видом радушного хозяина уговаривал учеников попробовать то или это блюдо. Рон сидел над пустой тарелкой и со странным выражением лица смотрел в сторону стола Слизерина, а Драко, словно не замечая, что рядом с ним восседал ужасный призрак с белыми блестящими глазами, злобным лицом, в саване, покрытом серебристыми пятнами крови, так же неотрывно смотрел на брата и ничего не ел.
К появлению на столах самых заманчивых десертов Гарри уже начал чувствовать себя разомлевшим и сонным. Он снова взглянул на учительский стол. Хагрид то и дело прикладывался к кубку. Профессор МакГонаголл беседовала с профессором Дамблдором. Профессор Квиррелл, в своём нелепом тюрбане, разговаривал с учителем, у которого были сальные чёрные волосы, хищный горбатый нос и нездоровый цвет лица. Вдруг горбоносый преподаватель поверх тюрбана профессора Квиррелла взглянул прямо в глаза Гарри — и тут же острая, жаркая боль пронзила лоб мальчика в месте шрама.
— Ой-й! — вскрикнул он, прижимая ладонь ко лбу.
— Что такое? — встрепенулся Рон.
— Да н-ничего… Ты почему не ешь? Всё так вкусно…
Рональд непонимающе взглянул на потирающего лоб друга, подавил вздох и принялся за ближайшую чашу с мороженым. Боль в шраме Гарри прекратилась так же мгновенно, как появилась. Труднее было избавиться от чувства, возникшего под взглядом учителя, будто этому преподавателю он совсем не нравится.
Наконец, десерты тоже исчезли, и снова встал профессор Дамблдор. В зале воцарилось молчание.
— Итак, ещё несколько слов, после того, как все наелись и напились. У меня есть некоторые напутствия для вас на этот учебный год. Первокурсники должны знать, что в лес вокруг замка всем учащимся входить строжайше запрещено. Также, наш смотритель, мистер Филч, просил меня напомнить вам, что нельзя пользоваться магией в коридорах между уроками. Отборочные испытания по квиддичу начнутся во вторую неделю семестра. Все желающие попасть в команду своего факультета, обращайтесь к мадам Хуч. И, наконец, я обязан объявить, что в этом году коридор в правом крыле третьего этажа закрыт для доступа всем, кто не желает умереть жуткой смертью.
Гарри хихикнул, но, кроме него, никто не смеялся.
Первокурсники Пуффендуя, возглавляемые старостой, пятикурсницей Дейзи Дьюк, прошли в холл и через боковую дверь оказались в широком коридоре. Ноги у ребят шли как бы сами по себе, потому что первокурсники чувствовали себя сытыми и сонными. Все медленно шли и шли, хором зевая. Гарри даже успел подумать, что они слишком уж долго идут, когда произошла внезапная остановка. После какой-то заминки они пригнувшись цепочкой прошли по широкому невысокому туннелю и очутились в Общей комнате Пуффендуя, большой, круглой, уставленной очень уютными, даже с виду, мягкими диванами и креслами. Дейзи проводила девочек через одну круглую дверь в их спальню, а мальчиков — через другую. Пройдя по ещё одному коридору, Гарри и Рон оказались, наконец, в спальне, около своих кроватей под медово-жёлтыми бархатными балдахинами. Сундуки уже стояли тут же. Слишком уставшие для разговоров, мальчики переоделись в пижамы и попáдали в кровати.
====== “Почему ты это сделал?” ======
Пуффендуйский староста, шестикурсник Лин Чжан, небольшого роста улыбчивый юноша с раскосыми глазами, разбудил первокурсников немного раньше, чем обычно просыпался факультет. Зевая и потирая глаза, мальчики выползли в гостиную, таких же заспанных девочек через другую круглую дверь привела Дейзи.
— Ребята! — важно начал Лин, его улыбка при этом стала ещё шире, превратив глаза в щёлочки. — Мы, старосты, хотим перед началом занятий сказать вам что-то вроде напутственной речи. Вы стали частью нашего факультета, носящего имя славной Пенелопы Пуффендуй, с чем мы вас и поздравляем. Наши цвета — жёлтый и чёрный, радостный цвет солнца и цвет только что засеянной земли. На нашем гербе — барсук. Вы знаете, чем славится этот зверь?
Всё ещё непроснувшиеся первокурсники переглядывались и молчали. Рон брякнул: «Роет длинные норы…»
— Верно! — просиял староста. — Как твоё имя?
— Рон… Э-ээ, то есть Рональд Уизли, — и без того выделяющийся ростом среди однокурсников мальчик покраснел, потому что на него теперь смотрели все.
— Так вот, Рон. Барсук действительно отличный, упорный труженик, который строит под землёй целые лабиринты. Но это ещё и невероятно храброе животное, способное дать отпор любому, буквально любому хищнику. Даже волк и медведь предпочтут не связываться с барсуком, защищающим свой дом и свою семью!
— Поэтому мы, пуффендуйцы, стремимся быть такими же трудолюбивыми и, если потребуется, готовы храбро защищать друг друга, — присоединилась к речи Дейзи Дьюк. — Барсук ни на кого не нападает первым, он просто не любит, когда ему мешают заниматься своими делами. А ещё он уверен в себе, не берётся за непосильные дела и не стремится быть на виду.
— А я слышала, — расстроенно пискнула полненькая девочка, Сьюзен Боунз, — что говорят, будто Пуффендуй — факультет для тупых…
Остальные первокурсники возмущённо заворчали и вопросительно уставились на по-прежнему улыбающихся старост, которых, казалось, такой грубый отзыв нисколько не задел. Гарри быстро посмотрел на Рона, уши которого ярко алели сквозь спутанные рыжие волосы: наверняка, он тоже слышал что-то подобное.
— На это я могу сказать, — заявил Лин, — что так говорить могут только из зависти. Наши ученики не менее умны, чем когтевранцы, но не становятся зазнайками и занудами, мы не меньше ценим собственные достижения, чем слизеринцы, но уважаем также и друг друга, мы не менее отважны, чем гриффиндорцы, но не стремимся любой ценой быть на виду.
— Не достаточно? — подхватила Дейзи. — Тогда скажите, какой факультет дал больше всего Министров Магии? А ещё — какой факультет выпустил меньше всего тёмных волшебников?!
Последний аргумент действительно оказался весомым. Первокурсники приободрились.
— Поэтому, — завершил свою речь Лин, — ещё раз поздравляю вас со вступлением в нашу семью! Если вам понадобится помощь или совет — не стесняйтесь и обращайтесь к нам, старостам, список старост — вон там, на доске объявлений. И я верю, что вы все будете гордостью нашего факультета… Тем более, что с нами — Гарри Поттер!
Тут уже Гарри залился краской от смущения, потому что все уставились на него.
— …А поскольку барсук ещё и очень чистоплотный зверь, — чуткая Дейзи поспешила отвлечь от него внимание ребят, — пойдёмте, я покажу вам, где находятся душевые и туалетные комнаты…
На первый урок первокурсники отправились также возглавляемые старостой, семикурсником Фоксом (никто так и не понял, фамилия это или имя), который отвёл их к теплицам и познакомил с деканом Пуффендуя, профессором Помоной Спраут, преподавательницей Травологии. Несмотря на опасения оказаться худшим учеником из-за своего магловского воспитания (если обращение с ним дяди и тёти вообще можно было назвать воспитанием), Гарри Поттер с интересом осваивался в замке и в волшебных науках и был очень благодарен за помощь и подсказки Рона, с которым стал просто-таки неразлучным. Рону тоже нравилась роль «наставника самого Гарри Поттера», и многое из того, что внушал сыновьям Люциус Малфой, Рон сумел донести и до своего друга. Например, необходимость и важность учёбы. Гарри и сам рвался как можно быстрее научиться настоящему волшебству, поэтому неудивительно, что его стремление оказаться «не хуже других», помноженное на пример чистокровного колдуна Рона, очень скоро стало приносить плоды.
Единственным, что стало для Гарри неприятным из всего, с чем он столкнулся в Хогвартсе, были уроки Зельеварения, которые преподавал профессор Северус Снейп, декан факультета Слизерин. На банкете в честь начала учебного года Гарри показалось, что этому учителю он не нравится. К концу первого же урока Зельеварения он понял, что ошибся. Профессору Снейпу не просто не нравился Гарри. Учитель ненавидел его.
Уроки Зельеварения, которые для Пуффендуя были спарены с Когтевраном, проходили в одном из подземелий. Там было холоднее, чем повсюду в замке, и мурашки бегали по спине, даже если бы вдоль стен и не было стеллажей, уставленных банками со всякими гадкими тварями. Снейп, так же как другие преподаватели, начал первый урок с переклички учеников, сверяясь со списком, и так же, как они, остановился на имени Гарри.
— Ах, да, — сказал он тихо, — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.
Мальчик опять покраснел от устремлённых на него взглядов, а учитель спокойно продолжил:
— Вы здесь, чтобы постичь утончённую науку и истинное искусство приготовления зелий, — его голос звучал чуть громче шёпота, но ученики ловили каждое слово. Он, как и профессор МакГонаголл, владел умением приковывать внимание класса без всяких усилий. — Поскольку здесь будет мало глупых размахиваний палочкой, многим из вас будет сложно поверить, что это тоже магия. Я и не жду, что вы в полной мере постигнете красоту тихонько булькающего котелка, вьющегося над ним пара, вкрадчивой силы жидкости, что проникает в жилы человека, околдовывает разум, обволакивает чувства…
Я могу научить, как закупорить в бутылку известность, как сварить славу, даже остановить смерть — если только вы не сборище полных болванов, каких мне приходилось учить до вас.
Полнейшая тишина наступила за этой краткой речью. Большинство учеников, в том числе Гарри и Рон, сидели с поднятыми в изумлении бровями. Гермиона Грэнджер на краешке стула всем своим видом источала желание доказать, что она не полный болван.
— Поттер! — внезапно произнёс учитель. — Что вы получите, если добавите растёртый корень асфоделя в настой полыни?
Из всего вопроса Гарри понял только слово «корень». Какой корень? Куда добавить? Он посмотрел на Рона, но тот был точно так же ошарашен. Рука Гермионы взметнулась в воздух.
— Я не знаю, сэр… — признался мальчик.
Губы профессора Снейпа слегка изогнулись в усмешке:
— Так, так… Стало быть, известность — это ещё не всё?
Он игнорировал поднятую руку Гермионы.
— Попытаемся ещё раз. Поттер, где вы будете искать, если я попрошу вас принести мне безоар?
Рука Гермионы взлетела настолько высоко, как это было возможно сделать, не вставая с места, но Гарри не имел ни малейшего понятия, что такое вообще, этот безоар.
— Я не знаю, сэр.
— Похоже, вы не удосужились заглянуть в учебник перед тем, как сюда ехать, а, Поттер?
Гарри заставил себя смотреть прямо в матовые чёрные глаза профессора. Конечно, он пролистал учебник, находясь в доме Дурсли, но неужели Снейп ждал, что он запомнит всю Тысячу Волшебных Трав и Грибов? Преподаватель всё ещё игнорировал маячащую руку Гермионы.
— Какова разница, Поттер, между шлемником и волчьим корнем?
Тут Гермиона всё-таки встала на ноги, воздев руку к потолку.
— Я не знаю, — тихо сказал Гарри, — а вот она, похоже, знает, почему бы Вам не спросить у неё?
Несколько ребят рассмеялись.
— Сядьте, — бросил преподаватель в сторону девочки. — К вашему сведению, Поттер, асфодель и полынь — основные составные части сонного зелья такой силы, что оно называется Глоток Живой Смерти. Безоар — это камень, который образуется в желудке коз, и он спасает от почти всех ядов. Что касается шлемника и волчьего корня — это разные названия одного и того же растения, которое зовётся также аконит. …Ну? И почему вы все не записываете?
Тут же послышался скрип многих перьев по пергаментам. Перекрывая этот шум, Снейп промолвил:
— Минус балл с Пуффендуя, благодаря вам, Поттер.
Положение не улучшилось и в процессе урока. Снейп разбил всех по парам и задал приготовить простое зелье от фурункулов. Он ходил туда-сюда в своей длинной чёрной мантии, смотрел, как ученики нарезают крапиву, размалывают змеиные зубы, и придирался ко всем и каждому. И вдруг подземелье наполнилось шипением и клубами едкого багрового дыма. Рон каким-то образом заставил зелье в котелке, над которым работал вместе с Гарри, вспучиться одним пузырём, и оно тут же расплескалось на стол и пол, прожигая обувь у всех, кто оказался поблизости. Через секунду все ученики взобрались на свои стулья. Руки Рона спасли только перчатки из драконьей кожи.
— Глупый мальчишка, — прошипел Снейп, поводя палочкой и очищая класс от последствий взрыва, — я полагаю, вы насыпали иглы дикобраза до того, как сняли котелок с огня? А вы, Поттер! — рявкнул он внезапно. — Почему вы не сказали вашему товарищу, как правильно добавлять иглы дикобраза? Верно, думали, что на фоне его ошибки будете выглядеть умнее? Минус два балла с Пуффендуя!
Это было настолько несправедливо, что Рон не выдержал.
— Профессор! — звонко выкрикнул он, выпрямляясь во весь рост. Все, кто был рядом, удивлённо посмотрели на него, включая и Гермиону Грэнджер. Обернулся и учитель. Под взглядом его чёрных глаз мальчик начал медленно заливаться краской.
— Да, юноша? Как ваше имя?
— Рональд Уизли, сэр!
Показалось ему, или нет, что удивлённо приподнятые брови Снейпа изогнулись чуть сильнее?
— Так что вы хотите сказать, мистер Уизли?
— Гарри не виноват, виноват я, почему же Вы наказываете его?
— Ну, если вы настаиваете… Минус пять очков с Пуффендуя, благодаря лично вам, Уизли. И это ещё не наказание. На первый раз я не стану наказывать ни вас, ни мистера Поттера. Желаете ещё что-то уточнить?
Рон стиснул зубы, опустил взгляд и сел на место. Снейп усмехнулся.
— Класс, продолжайте работу. Зелье должно быть готово через полчаса. Поттера и Уизли это тоже касается.
…Когда через час ученики поднимались по лестнице из подземелья, Гарри выглядел весьма расстроенным: его факультет из-за него потерял три очка на первой же неделе! Да ещё Рона из-за него штрафанули… И почему этот Снейп так к нему цепляется? «Да ну, брось, — сказал ему Рон, — Не бери в голову! Говорят, он нещадно штрафует всех, за дело и так просто…»