========== Глава 1 ==========
Думал ли я когда-нибудь, что попаду в тюрьму? Пожалуй, нет. Мог бы я подумать, что из-за своего не лучшего характера и чувства справедливости смогу причинить столько проблем себе и окружающим? И снова нет, хотя моя приёмная сестра частенько капала мне на мозги: «Будь спокойнее, Эрен. Не влезай в неприятности, Эрен. Ну почему ты такой придурок, Эрен?». Последнее она мне обычно говорила, когда я плевал на первые два. Меня зовут Эрен Йегер, мне двадцать три года, и я осуждён на пять лет за убийство.
Да, я преступник, но я ни о чём не жалею. Если бы тот ублюдок попался мне еще раз, я бы без раздумий всадил ему нож по самые… Ну да ладно. У меня было всё: хорошая работа, небольшая уютная квартирка на окраине округа Шиганшины, семья, состоящая из кота, сестры Микасы и её придурковатого муженька Жана, который раздражал меня одним лишь своим видом и которого я терпел только потому, что Микаса в нём души не чаяла, а также очень милая начальница, с которой мы не раз кувыркались у меня дома. Но, как говорится, ничто не вечно под луной. Вот и моя размеренная и спокойная жизнь накрылась медным тазом.
Что ж, позвольте поведать вам свою историю. Историю о том, как успешный молодой человек познал на своей шкуре все тяготы тюремной жизни.
Город Роза. Центральная тюрьма округа Трост.
— Итак, мистер Йегар… — передо мной сидел мужчина лет шестидесяти с кучей морщин по всему лицу. Оно было похоже на глиняный горшок, который разбили на сотни маленьких кусочков, а потом склеили их между собой. Начальник тюрьмы был чуть выше меня ростом, лысым. Тёмно-синий костюм подчеркивал его стройную, подтянутую фигуру. Густые усы были аккуратно подстрижены. Он был не дурен собой, я бы даже сказал, симпатичен, насколько могут быть симпатичны люди его возраста. Вот только от него жутко несло перегаром. Нас разделял стол где-то в метр шириной, но даже это не спасало от навязчивого запаха рома.
— Йегер.
— Что, простите? — он вопросительно посмотрел на меня. Готов отдать ему должное — хоть он и выпил, по крайней мере, полбутылки спиртного, его взгляд оставался трезвым, сбежать-то мне уж точно не удалось бы.
— Моя фамилия Йегер, сэр.
В детстве я жутко бесился, когда мою фамилию коверкали, но чем старше я становился, тем больше убеждался, что горбатого могила исправит, и перестал на этом зацикливаться. Просто я, как и сейчас, стал спокойно поправлять собеседника.
— Итак, мистер Йегер, — он сделал акцент на последний слог, — вас осудили на пять лет за убийство некоего господина Майера, я прав?
— Понятие не имею, как звали того подонка. Да и с ножом в горле он бы вряд ли мне смог что-нибудь сказать. — Я вздохнул — все эти расспросы мне жутко надоели еще в суде. — К чему эти вопросы, когда у вас в руках моё личное дело?
— Я просто хочу удостовериться, что вы в курсе вашего положения, Эрен.
— Господин Пиксис, я знаю, в какой заднице сейчас нахожусь, уж поверьте мне. И я знаю, почему я оказался в ней. Я совершил преступление и полностью отдаю себе в этом отчет, впрочем, как и тогда.
Начальник полиции встал из-за стола и, слегка покачиваясь, подошёл к окну. На улице шёл дождь, капли воды врезались в стекло и стекали по нему вниз. Я вспомнил день убийства. Тогда тоже шел дождь, и капли точно так же стекали по окровавленному ножу в моих руках. Я смотрел в стеклянные глаза человека, чью жизнь я забрал так же легко, как люди забирают её у таракана, который заполз к ним в дом. Микаса сидела в разодранном платье на земле чуть в стороне от меня и трупа под моими ногами. Её плечи вздрагивали, а по лицу катились крупные слезы. Когда я подошел к ней и накинул на неё свой пиджак, она обхватила руками мою шею, а носом уткнулась в моё плечо. Сестра не кричала, не билась в истерике, нет, она лишь тихо плакала и изредка вздрагивала в моих объятиях.
— А вот ваша сестра на суде утверждала обратное, — Пиксис повернулся ко мне лицом и скрестил руки на груди, — она говорила, что вы не хотели убивать господина Майера, что вы просто защищали её. А когда увидели, в каком она состоянии, потеряли над собой контроль. Мисс Аккерман утверждает, что вы, мистер Йегер, были в состоянии аффекта.
— Она говорила это, чтобы меня защитить. Она всегда пытается меня защитить. Нет, ну вы представляете, она старше меня всего на два месяца, а ведёт себя, как мамочка. Это так раздражает.
Мужчина засмеялся. Его хохот был похож на кулдыканье счастливого индюка, и я невольно улыбнулся. Дот Пиксис был тем человеком, который притягивал к себе. В нём было что-то, что заставляло людей хоть на минутку забыть про свои проблемы и почувствовать себя счастливым.
— Как я вас понимаю. У меня есть помощница, Анка. Так она постоянно следит за мной, вообще не дает пить. А два дня назад полностью вычистила мой шкаф с коллекционным ромом. Благо я успел себе немного отлить. — Он достал из внутреннего кармана пиджака небольшую флягу и отпил из неё. — Отличный ром. Прямиком из Шины. Не хотите попробовать?
Я отказался — появиться в тюрьме, набитой отморозками, которые так и норовят тебе при первой же возможности выпустить кишки, в пьяном виде мне не очень хотелось.
— Господин Пиксис, зачем всё это? Почему вы ведете себя так, словно мы с вами давние друзья? — Я потёр запястья — наручники сильно давили на них, и на коже уже остались красные следы.
— Зачем, спрашиваете? Просто вы мне понравились, Эрен. Я проводил сотни собеседований. Через меня проходили воры, насильники, мошенники и, конечно же, убийцы. Но вы отличаетесь от них. Поэтому я хочу вам помочь.
Я на секунду опешил: не каждый день начальник одной из самых больших и жутких тюрем в городе предлагает заключенному помощь. Для меня это было отличным шансом вернуться к своей обычной жизни, но почему-то я им не воспользовался.
— Я, конечно, благодарен вам, сэр, но помощь мне не нужна. Я уже выбрал свою судьбу.
— Судьбу? — он поднял одну бровь, а на лице появилось кривая ухмылка. — Судьбу не выбирают, мистер Йегер, она дается нам свыше.
— Я вот так не считаю.
Пиксис смотрел на меня своим пронизывающим взглядом. Трудно было понять, о чём он сейчас думал. То ли он считал меня юным глупцом, который вот так просто смог упустить свою свободу. То ли наоборот видел во мне зрелого человека, способного отвечать за свои поступки. Он слегка нахмурился, а через секунду вздохнул.
— Что ж, тогда попробуйте её изменить. Майк!
В комнату вошел здоровый мужчина лет тридцати с жиденькими усиками и блондинистой шевелюрой. Челка закрывала его глаза. При виде его, в мозгу сразу всплыл образ собаки, только вот породы я так и не вспомнил.
— Вы вызывали, шеф?
— Майк, отведи, пожалуйста, мистера Йегера в его камеру и проследи, чтобы он дошёл без проблем.
— Слушаюсь, шеф!
«Собака» схватил меня за шкирку и одним резким движением вытащил из-за стола. Я ударился ногой о его ножку и зашипел от боли.
— Эй, а поаккуратнее нельзя?
— Заткнись и ступай.
Здоровяк вытолкнул меня из кабинета, и прежде, чем дверь за нами закрылась, я услышал слова Пиксиса: «Будьте как дома, мистер Йегер, и постарайтесь выжить до окончания срока».
========== Глава 2 ==========
Майк вёл меня по главному коридору тюрьмы. Ну как вёл, скорее пинал, как футбольный мячик. Он явно не церемонился с такими нелюдями, как я. Мне даже показалось, что работа надсмотрщиком ему жутко нравилась. Готов поклясться, что предложи ему какой-нибудь барыга дело, на котором он смог бы заработать за неделю больше, чем обычный человек за месяц кропотливого труда, Майк бы без раздумий отказался, да еще и посмеялся бы тому в лицо. С таким точно не договоришься.
После очередного пинка под зад я не выдержал.
— Эй, может хватит уже меня колошматить? Я и так иду. — Я хотел было взглянуть ему в глаза, но не тут-то было. Я даже удивился — как он так хорошо целится по моему заду с его-то челкой.
— Говну слова не давали, — коротко ответил Собака.
— Знаешь в чём твоя проблема? — Я поднял руки и завел их за голову. — Ты слишком напряжен. Расслабься. Ты давно последний раз с девушкой сексом занимался?
Майк не ответил.
— А то у меня есть одна на примете. Такое удовольствие доставляет, на седьмом небе будешь, гарантирую. Не за бесплатно, конечно, но если скажешь, что ты от меня, она сделает тебе неплохую ски…
Договорить мне не дали. Майк резко развернул меня к себе и врезал мне головой по носу. Я упал на пол. Нос пронзила резкая боль, и кровь потекла из него, заливая губы и окрашивая мой тюремный комбинезон в красный.
— Зачем же так грубо? Сказал бы сразу, что ты из этих.
Я попытался встать, но Собака со всей дури въехал мне ногой по рёбрам, выбивая из легких весь воздух. Я прохрипел и снова повалился на пол. Боль была жуткая. Майк наклонился ко мне и схватил за волосы.
— Скажешь ещё хоть слово, и я тебя так уделаю, что мамка родная не узнает.
Я смотрел ему в лицо, абсолютно ничего не выражающее. Меня переполняла злоба. Так хотелось врезать ему по его похерфейсу, меня аж трясло. Не знаю, стоило ли ему сказать, что мамка моя уж как лет четырнадцать лежит в гробу, и сейчас ей явно не до меня. Я усмехнулся. В какой-то степени всё, что со мной происходило, меня забавляло. Это напоминало мне жизнь в детском доме, в который нас с сестрой отправили после смерти матери. Там меня тоже били почём зря, однако тогда я хотя бы мог защищаться. Здесь же у меня власти не было.
Блондин вывел меня из нахлынувших воспоминаний очередным ударом по ребрам.
— Давай вставай, мразь! — он взял меня за грудки и поставил на ноги.
Я еле устоял — голова кружилась, грудная клетка болела, а из разбитого носа всё еще текла кровь. Немного отдышавшись, я всё же пришёл в себя, вытер рукавом комбинезона кровь с лица и пошёл дальше по коридору. Майк больше не отвешивал мне пинков, а лишь изредка подталкивал меня рукой в спину, заставляя шагать быстрее.
В конце коридора я увидел двух вертухаев, стоявших возле решетчатой двери. Они о чём-то болтали, на их лицах играла улыбка, и в тусклом свете потолочных ламп они казались мне двумя чертями, вылезшими из преисподней, чтобы забрать с собой очередную заблудшую душу.
— Эрд, Гюнтер! — те двое обернулись на голос Майка, и я смог разглядеть их получше.
Первый был блондином с небольшой бородкой, прямым аккуратным носом и слегка прищуренными глазами. Ростом он был повыше меня, но явно не дотягивал до здоровяка Майка. На нём была стандартная форма охранника, состоящая из черных брюк, заправленной в них темно-синей рубашки, облегающей его стройную подтянутую фигуру, и фуражки. На ноги были надеты кожаные черные ботики, судя по блеску, новые. К поясу с правой стороны была привязана дубинка, и по её внешнему виду я сразу понял, что она не раз была в действии. Слева была видна кобура с черным пистолетом в ней.
Второй был брюнетом моего роста с коротко подстриженными волосами. Он был уже в плечах, с круглыми глазами и чуть вздернутым носом. Его лицо напоминало мне морду лемура, их часто показывали по телеку в программах о животных. На нем была точно такая же форма и фуражка, черные ботинки, но менее вычурные, а к поясу были прикреплены такие же дубинка и кобура с пистолетом.
— Привет, Майк! — первым подал голос блондин. – Что, привёл новую пташку?
Блондин и Лемур засмеялись. Их хохот был полон злорадства и призрения. Так хотелось, чтобы они захлебнулись своими слюнями.
— Ага, — все трое посмотрели на меня.
— За что его? — спросил Лемур.
— Пять лет за убийство. — Майк толкнул меня, и я влетел в решетку. — Любимчик Пиксиса.
— Важная персона, — Лемур присвистнул.
— Оставляю его на вас. Проследите, чтобы он дошел до своей камеры. У меня еще дела.
С этими словами здоровяк пожал вертухаям руки и, развернувшись, пошёл в обратную сторону. Я смотрел ему в спину, пока его силуэт не растворился во мраке.
— Идём, пташка! — брюнет подтолкнул меня, и я, перешагнув через порог, пошёл по новому бесконечному коридору.
Мы плелись минут пять, пока не вошли в маленькую комнатку. Её дизайн не отличался изыском: голые каменные стены, пару люстр на потолке, стул и… всё. Но всё же на камеру это не было похоже.
— Иди, — блондин указал на небольшое окошко в стене, где была видна чья-то уродливая голова, — отметься и получи вещи.
Я подошёл к окошку. На меня смотрел лысый старикашка с густыми белыми бровями и такого же цвета усами. Очки съехали на кончик носа, посему он щурился, пытаясь разглядеть моё лицо.
— Фамилия и имя, — его голос был скрипучим и сухим.
— Эрен Йегер.
— Эрен Йегер, — он листал список с заключенными, который к слову был настолько огромным, что по толщине мог сравниться с книгой дьявола.
Прошла целая вечность, когда, наконец, старикашка нашел мою фамилию и поставил возле неё галочку. Он дал мне ручку, и я расписался в списке, подтверждая свою личность.
— Теперь получи свои вещи.
Прозвучал скрежет, и рядом с окошком опрокинулась железная дверца. Я достал от туда вонючее серое постельное бельё, бывшее некогда свежим и кристально белым, такое же серое вафельное полотенце, длины которого дай бог хватит, чтобы обернуться вокруг пояса, металлические кружку и тарелку, а также, что меня очень удивило, зубную щетку.
— А зубные щетки у вас новые? — Я усмехнулся. — Или вы их тоже стираете?
Но в ответ я получил лишь грозный прищуренный взгляд.
— Камера две тысячи двадцать один.
— Что? Серьезно? — двое надсмотрщика, что привели меня сюда, подошли ко мне сзади и удивленно переглянулись. На их лицах снова возникла ехидная ухмылка, и мне стало не по себе. — Даже жаль тебя немного, парень. Не повезло тебе с соседом.
От последних слов внутри всё сжалось. Я представил себе сокамерника: огромного верзилу с руками толщиной как две мои ноги, уродливым лицом и бритой головой. Его нос был похож на рыло свиньи, а по всему телу были глубокие уродливые шрамы, говорящие о том, что в любой схватке этот парень выходит победителем. Я даже увидел сцены, в которых он колошматит меня день и ночь до потери пульса, а потом глумится над бессознательным телом.
Я вздрогнул. Помереть в этом вонючем питомнике мне не хотелось.
— Ступай, — меня вывели из раздумий легким толчком, — отведем тебя в твою камеру.
Мы вышли из боковой двери комнаты и направились дальше. В конце очередного коридора я увидел решётку и еще несколько надсмотрщиков. Послышались голоса, и, по мере приближения, они становились всё громче и громче, перерастая в оглушительный рёв. Эрд и Гюнтер о чём-то переговорили с компанией тюремщиков. В мою сторону были направлены пять пар недовольных глаз. Кто-то смотрел на меня с надменным видом, кто-то хищно скалился и потирал руки, последний же и вовсе окинул меня быстрым взглядом и отвернулся, давая понять, что я здесь никто и звать меня никак.