========== Пролог ==========
Солнце. Оно всегда было над головой. Сколько Эрен себя помнил, солнце всегда было на небе. Каждый вечер оно уходило за горизонт, окрашивая небо алыми всполохами огня, точно умирая, и каждое утро оно снова поднималось, словно рождаясь вновь. Всегда яркое, всегда обжигающее. Такое близкое, только руки протяни, и оно сразу окажется в твоих холодных ладонях, согревая их и впуская жизнь, но в то же время такое далёкое, недосягаемое. Каждый день одно и то же, но каждую минуту совершенно разное. Солнце светило всегда. Было ли небо безоблачным, или же тяжёлые свинцовые тучи укрывали его одеялом — Эрен знал, солнце всё равно светило. Оно светило даже сейчас, заливая ярким светом кровавую землю, хаос, завладевший маленьким клочком мира.
Небо. Эрен часто смотрел на небо. Его восхищала бескрайность этого полотна, что раскинулось высоко-высоко. В детстве Эрен сравнивал его с огромным зверем, настолько огромным, что было видно лишь его голубое брюхо. Если зверю было весело, небо было кристально чистым, зверь грустил — его слёзы дождём проливались на землю. Карла часто посмеивалась над словами сына, а мальчик лишь надувал щёки и с упёртостью говорил, что когда-нибудь он обязательно выйдет во внешний мир и отыщет голову этого неведомого чудовища. Но шли годы, суровая реальность потихоньку съедала детские фантазии, но мечты ещё теплились в груди.
— Эрен, не смей! — Микаса в очередной раз попыталась не дать совершить своему другу ошибку.
— Отдай его, — капрал присел рядом с Эреном и положил руку на мальчишескую ладонь, с силой сжимающую шприц с сывороткой.
— Нет! — Йегер с остервенением вырвал свою руку и в упор посмотрел на Леви. — Вы сами отдали сыворотку. Вы сами сказали, что я должен использовать её по назначению. Я смогу… Всё получится… — голос дрогнул, и на глаза навернулись слёзы.
Эрен нашёл в себе силы снова взглянуть на обмякшее тело в своих объятиях. По некогда белой рубашке расплылось ярко-алое пятно. Лицо стало совсем бледное, точно мел, сильнее выделяя голубоватые очертания вен. Грудь медленно опадала и так же медленно поднималась — не спеша, словно сопротивляясь входящему в неё воздуху. Вместе с кровью из тела юноши уходила и жизнь. Эрен сильнее прижал кусок ткани, некогда бывший полноценным плащом с бело-синими крыльями, к зияющей ране на груди. Нет, он не позволит! Он ни за что не позволит умереть своему другу.
— Эрен, — мягко проговорила Микаса и положила руку ему на плечо, — он не выдержит действия сыворотки. Она убьёт его.
— Он и так умрёт! Мы должны попытаться.
— Успокойся, прошу. Мы отвезём его за стены, его обязательно спасут.
— Они не успеют, нет, они… — дрожащие губы сжались в узкую полоску. Держаться! Только держаться!
— Проклятье! — Леви встал на ноги и окинул поле взглядом чуть прищуренных глаз.
Сражение закончилось всего пару минут назад. Всего каких-то две минуты назад человечество, наконец, было освобождено от столетнего гнёта титанов. Наконец закончилась война, унесшая сотни, тысячи жизней. Вот остатки разведывательного корпуса укладывают тела погибших товарищей в ровные ряды; вон Ханджи вся в крови отдает приказы по обращению с пленными; совсем рядышком слышались приглушённые всхлипы — Саша, уткнувшись в шею Конни, тихонько плакала не то от счастья, не то от горя; промелькнула фигура Жана с застывшей гримасой боли на лице, вцепившегося в перебитое плечо; и кровь, трупы, опять кровь, опять трупы.
— Эрен… — тихий, совсем далёкий голос эхом отдался в ушах разведчика. Мутные голубые глаза на белоснежном лице смотрели на Йегера из-под ресниц.
Микаса присела рядом и убрала светлую прядь с лица друга, осторожно, почти невесомо проведя ладонью по его щеке.
— Молчи, Армин, тебе нельзя говорить. — Эрен сильнее надавил на рану, пытаясь остановить кровь.
— Эрен, мы… мы победили? — каждое слово давалось с трудом. Взгляд Арлерта никак не мог сфокусироваться, сознание то приходило, то вновь покидало юношу.
— Да, Армин, — надрывно произнёс Йегер, — мы победили. Всё кончено, мы свободны — слышишь? — свободны.
Арлерт прикрыл глаза. Каждый его вздох сопровождался хрипом; каждый вздох был его маленькой победой — победой над смертью.
— Знаешь, я всегда думал, что умру от рук титана…
— Прошу, молчи, не говори ничего.
— …а вон оно как всё вышло. Умираю от рук человека.
— Ты не умрешь! — отчаянный крик разорвал воздух. — Рана-то совсем пустяковая. Хватит преувеличивать. Врачи быстренько тебя залатают, и через пару неделек уже плясать сможешь.
Небольшой кусок ткани уже почти полностью пропитался кровью. Пуля прошла возле сердца. Ему просто повезло. Но можно ли назвать это везеньем? Что лучше: умереть сразу или мучиться от осознания того, что каждый твой вздох может стать последним?
Армин снова взглянул на своего друга. Эрен никогда не умел врать. Арлерт всегда читал его как открытую книгу. Но именно эта черта — искренность — в нём и привлекла Армина. Эрен никогда не скрывал свои чувства, всегда был честен со всеми. И сейчас Армин видел всю боль, накопившуюся в его друге. Боль, которую он сам причинял ему.
— Эрен, пообещай мне, что обязательно осуществишь нашу мечту. Пообещай, что… — Армин закашлялся кровью. Его бесцветные губы мигом стали алыми, словно кто-то мазнул краской по чистому холсту. — Пообещай, что увидишь море и ледяные пустыни, и пылающую воду, и… — силы совсем покинули юношу.
— Я не могу, не могу тебе пообещать этого. Ведь это была наша с тобой мечта, Армин. Наша, понимаешь? Ты сам обещал мне, что когда-нибудь мы осуществим её вместе. Вместе. Ты хоть знаешь значение этого слова?! — Эрен уже кричал; желудок сжался в тугой комок, а сердце неистово болело. — Это ты и я. Это и Микаса, и Жан, и Конни с Сашей. Все, все мы. Обязательно… вместе…
Йегер сильнее сжал шприц с сывороткой. Держаться! Только держаться! Микаса отвела взгляд и прикусила губу. Она любила Армина, любила так же сильно, как и Эрена. Армин был её семьёй. Будучи ребёнком Микаса ревновала Эрена к нему, когда они проводили много времени вместе, оставляя девчушку за бортом. Но в какой-то момент она вдруг осознала — это всё глупости. Ведь они трое — неразделимое целое, едины. Эрен принадлежал ей так же, как он принадлежал Армину, так же, как они оба принадлежали Эрену. И сейчас их единство рушилось, разбивалось на мельчайшие осколки.
Такое уже случалось. Их целостность однажды уже была разрушена. Но эта троица справилась, смогла по кусочкам восстановить то, что они берегли с детства. Но сейчас…
Еле уловимое движение вывело Микасу из оцепенения. Армин поднял руку и положил ладонь на теплую щёку друга, смахнув большим пальцем выступившую на его ресницах слезу. Холод обжёг лицо Эрена.
— Какие прекрасные глаза, — шёпотом произнёс Армин. Но казалось, что его голос прогремел как раскат грома в этой мёртвенной тишине, — слёзы им совсем не идут.
Безжизненная рука упала на мягкую траву, голубые глаза закрылись, и тело в крепких руках замерло. Мир для Эрена в одночасье стал чёрно-белым. Хлынувшие из глаз слёзы упали на безмятежное лицо дорого человека.
Леви тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Какая это уже смерть по счёту?
— Мне жаль, Эрен, — проговорил капрал.
— Нет, — почти неслышный ответ.
— Он был отличным солдатом.
— Нет.
— Мы потеряли ещё одного товарища.
— Нет… нет, нет, нет. Нет! — рука со шприцем взметнула вверх.
— Эрен, что ты?.. — Микаса испуганно посмотрела на своего друга. — Эрен, стой!
Слишком поздно. Острая игла вошла прямо в сердце. Сыворотка раскалённым железом потекла по жилам Армина.
— Всем рассредоточиться! — тут же скомандовал Леви и подался назад, опасаясь появления нового титана.
Но вспышки так и не возникло. Вместо этого глаза Армина резко распахнулись, короткий вскрик, и тело выгнулось, охваченное судорогой. Рука вцепилась в рубашку Эрена, норовя порвать её. Широко раскрытые голубые глаза смотрели прямо в лицо лучшего друга. Губы Арлерта беззвучно зашевелились. Ещё мгновение, и Армин затих: тело расслабилось, и на лице вновь появилось спокойствие.
— Что за?.. — Леви внимательно смотрел на Арлерта, всё ещё ожидая его превращения. Но этого так и не произошло. — Что же ты натворил, Йегер, — Леви покачал головой и потёр переносицу.
Эрен выронил шприц и, подняв голову, посмотрел на небо — чудовище радовалось. Лёгкий ветер взъерошил каштановые волосы, а по щеке, оставляя солёную дорожку, потекла очередная слеза.
— Я ведь всё сделал правильно, да?
========== Глава 1. Правдивый миф ==========
Эрен осторожно протиснулся через людскую толкотню и свернул за угол, с облегчением покидая оживлённую центральную площадь. Несмотря на то что солнце встало всего пару часов назад, город уже был похож на жужжащий улей: торговцы разбивали лавки и раскладывали товар, дети играли в «камешки», пока их матери тщательно выстирывали бельё на реке, кто-то отправлялся за покупками, некоторые и вовсе просто прогуливались по залитым утренним солнцем дорожкам. Город жил, хотя всего каких-то десять лет назад на этом месте были руины, сплошь заполненные разлагающимися трупами. Прошло всего десять лет с тех пор, как человечество избавилось от гнёта ужасных монстров, называемых титанами. Эрен слишком хорошо помнил последнюю битву Легиона Разведки; тогда погибли сотни солдат и не меньше было ранено. Тот кровавый день до сих пор виделся ему в кошмарах.
Молодой человек выскочил из тени проулка и замедлил шаг, выходя на Пустошь и жмурясь от яркого солнца. Пустошь, небольшие районы старых разрушенных домов, в Новой Шиганшине, как теперь называли родной город Эрена, было обычным явлением. Не так много коренных жителей, переживших страшную трагедию восемьсот сорок пятого года, осмелились вернуться обратно; по большей части население составляли люди Подземного Города, годами не видевшие солнечного света. Восстанавливали город своими силами, по камушкам. В первую очередь отстроили дома, пострадавшие меньше всего. Одним из таких был дом Армина. Всего-то надо было отремонтировать крышу, вставить новые стёкла в рамы, да подлатать крыльцо. С жилищем Эрена и Микасы дела обстояли гораздо хуже — дом был разрушен до основания. Однако вся сложность состояла не в строительных работах, а в принятии правды, хранившейся в подвале, и осознании, что Эрену придётся жить с ней всю оставшуюся жизнь.
Йегер прошёл по узкой извилистой тропинке, повернул налево и стал спускаться вниз по улице, в конце которой уже виднелось знакомое каменное здание с черепичной крышей. Добравшись до места, Эрен ступил на крыльцо, жалобно скрипнувшее под его тяжёлым шагом, и вошёл в дом. Он не любил его тишину, она всегда натягивала его нервы до предела и будоражила мозг различными жуткими мыслями. И сейчас, стоя посреди пустой комнаты, в воздухе которой под пробивающимися сквозь тонкие занавески лучами витала пыль, Эрен слышал лишь шум собственной крови в ушах да как капает из протекающего умывальника вода. Молодой человек простоял недвижимо с минуту, кинул на лестницу встревоженный взгляд и поспешил на второй этаж. Тревога покинула его, когда он ступил в небольшую заваленную разными бумагами и книгами комнату, на кровати которой, размеренно дыша, спал человек.
«Небось, опять под утро только лёг», — подумал Эрен, слегка улыбаясь.
Он подошёл к изголовью кровати и нагнулся к уху спящего. Пора просыпаться.
— Подъём, кадет Арлерт! — командным тоном прокричал он. — Петухи давно пропели!
Армин распахнул глаза, резко вскочил с кровати и, отдав честь, проголосил:
— Сэр! По вашему приказу кадет Армин Арлерт!.. — начал он, но увидев давящегося смехом Эрена и поняв, что стал жертвой глупого розыгрыша, уныло закончил: — …прибыл.
— Вот умора.
— Да-да, Эрен, шутка года. — Армин зевнул и сел на кровать.
— Опять всю ночь не спал, сгорбившись над своими бумагами? Даже не переоделся, — укорил его Эрен.
Армин отгладил брюки и отвернул рукава помятой после сна рубахи. Засиживаться до глубокой ночи, кропя над чертежами и книгами, стало для него привычным делом. Как-то раз, когда Эрен в очередной раз ругал его за то, что тот забыл поужинать и вновь нарушил режим, Армин, потирая заспанные глаза и глотая голодную слюну, невзначай ответил, что это не даёт ему свихнуться. Йегера передёрнуло тогда и заставило задуматься: а что ему поможет не потонуть в этом омуте сумасшествия? Эрен так и не нашёл ответа.
Армин опустил голову вниз, и длинные волосы спрятали его лицо от глаз Эрена. Сначала у Арлерта просто не было времени привести себя в порядок, потом он и вовсе посчитал ненужным проводить каждый месяц в доме Микасы, чтобы подруга за полчаса старалась сделать его похожим на человека. Эрен как обычно хмурился, подкалывал друга, даже как-то предложил заплести ему косу, за что незамедлительно получил в ответ уничтожающий взгляд. В какой-то момент сдался, а потом не заметил, как и сам отрастил волосы, однако даже маленький хвостик было сделать затруднительно. Эрен уже давно понял, что это стало для друга отличным инструментом, чтобы незаметно корчить рожицы и язвить на каждый упрёк Йегера.
— Я всё вижу, — сердито проговорил Эрен.
Арлерт поднял голову и заискивающе улыбнулся. Он встал на ноги и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Поворачивая голову, хрустнул один из позвонков, Армин ойкнул и зашипел, потирая шею.
— Завязывай ты с этим, — предупредил его Эрен.
— Великие муки приводят к великим свершениям, — бодро отозвался друг. — Кстати! Иди сюда, глянь, что покажу.
Арлерт в возбуждённом порыве схватил Эрена за руку и волоком потащил его к столу. Он сгрёб кучу исписанных тетрадей, книг, листов бумаги с разнообразными схемами и зарисовками на край и раскатал на освободившейся поверхности большой рулон. Их взору предстала схема огромного шара с прикреплённым к ней с помощью верёвочных тросов корзине. Армин назвал это воздушным шаром, точнее, он сказал, что так называли это в рассекреченных книгах из королевской библиотеки. После того, как Хистория стала официальной королевой и закончилось многолетнее противостояние людей и титанов, Рейсс издала указ о снятии запрета на научную литературу и книги, хоть как-то связанные со знаниями о внешнем мире. После этого Армин стал сутки напролёт просиживать в библиотеке, постигая многовековые тайны. Эрен оставался с ним даже тогда, вместе рассматривали рисунки и читали о том или ином изобретении или природном явлении. Тогда в полной мере осознали, в каком маленьком мирке они жили всё это время, что все мифы были правдивы. Тогда Эрен в полной мере осознал, что для Армина всё это так и останется лишь бесцветными картинками на жёлтой бумаге. Воздушный шар, как писали, позволял людям летать, при этом не требовал какой-то дополнительной опоры, как то же устройство пространственного маневрирования. Но сколько бы они ни искали, нигде не было полного описания его работы и устройства. Эрен сначала было обрадовался, но Армина такая ерунда не остановила. На основе имеющейся информации, сам доработал схему, сам подобрал материалы для строительства. Армин слишком сильно горел идеей, и Эрен очень боялся, как бы она не сожгла его полностью. Он знал, насколько это было больно.
— Я уже неделю голову ломаю, как сделать систему управления, — бодро начал Армин, — и до меня наконец дошло — клапан.
— Клапан? — переспросил Эрен и приподнял брови.
— Ага, — радостно закивал Арлерт. — Горячий воздух поднимает шар вверх, холодный — опускает вниз. Смешивая горячий и холодный воздух в разных пропорциях с помощью выпускного клапана, можно изменять высоту полёта шара. Элементарно! — Эрен смотрел в горящие восторгом глаза Армин и понимал, что элементарно было, пожалуй, только для него. А Армин тем временем продолжал: — Смотри, к клапану с помощью крепкой верёвки крепится что-то вроде рычага. В обычном состоянии он плотно закрыт, что позволяет шару с помощью горелки наполняться горячим воздухом и, как следствие, подниматься вверх. Когда же нужно шар опустить, дёргаем за верёвочку и вуаля! — клапан открывается, холодный воздух смешивается с горячим, и мы плавно спускаемся вниз. Как тебе?