Он изо всех сил сжал кулак.
Об ошибках он подумает потом. Не только Антей, но и Волки едва сдерживались от того, чтобы броситься на врага – их тоже мало когда заботил количественный перевес противника.
Они протиснулись по узкой дорожке, спускаясь на плато, и, хоронясь за скатившимися с вершин валунами, согнувшись, легкой рысью побежали вокруг растущего лагеря в поисках пригнанных сюда лэндрейдеров. Они бы не упустили такой возможности. Зеленокожие всегда собирают чужую технику, чтобы потом можно было использовать ее в собственных целях.
Двое Волков вышли на несколько крадущихся шагов вперед. Звериная интуиция не подвела. Из-за камня выскочил ксенос, размахивая уродливым нагромождением из клинков, примотанных к толстой крепкой палке. Абсурдная пародия, чем-то смутно напоминающая алебарду кустодианской стражи, свистнула в воздухе, но шедший первым Волк пригнулся и, не останавливаясь, полоснул тварь по брюху. Выронив оружие и хватаясь за вываливающиеся внутренности, она заверещала, но крик оборвал второй Волк, так же, походя, снеся ей уродливою башку. Едва ли кто-то что-то услышал. Чем ближе они подбирались к лагерю, тем громче становился окружающий шум.
И больше врагов. Безнадежно устаревшие разведданные и уговоры старшего брата сыграли злую шутку. Хотя, возможно, была и иная причина.
Слишком легко примарх согласился на эту вылазку. Когда остальные силы флотилии громили врага не глядя, сюда был намечен своего рода точечный удар. Спасательная операция для тающей горстки Ультрамаринов. А что, если он послал именно их и именно в таком количестве? Антей – опасная заноза, оборотень, странный и страшный малефик, слишком сильный, чтобы быть предсказуемым. Слишком преданный брату – что бы он ни говорил, примарх не верил в его преданность, скорее всего. Сам Сигурд – загадка для самого себя. Слишком сильный для смертного, слишком слабый для Астартес. Слишком независимый для простого солдата, но, в то же время, слишком упрямый для офицера или вожака. И восемь Волков. Из его стаи. Преданные ему. Но ведь примарх сам отдал им приказ, и уже много позже они стали…такими.
Десять воинов, обреченных на смерть потому, что не вписываются целиком и полностью в ряды легиона. Это было логично. Здоровый цинизм никогда не был чужд Руссу. Его легион достаточно велик. Он может позволить себе избавиться от тех, с кем пришли проблемы.
Это было понятно. Но это было обидно. Примарх обещал чудеса далеких миров. Сражения во имя света Имперских Истин, полные доблести. Он многое обещал.
Они поклялись ему в верности. Всем сердцем они были преданны ему и Императору, и вот что они получили взамен. Отдав душу - они получили недоверие и – скорее всего – смерть здесь, среди камней. Сигурд уже не первый раз ловил себя на подобных мыслях. Пора было заканчивать с этим. Ложь – всегда путь в тупик.
Он опасно увлекся и едва не пропустил момент, когда сверху обрушился еще один зеленокожий. Зарычав, вожак ужом вывернулся из вражеских объятий, и отшвырнул ксеноса на камни. Не утруждаясь выхватыванием клинка, он ударил его прямо по морде кулаком, облаченным в керамит латной перчатки. Злобные ругательства потонули во влажном чавкающем звуке, с которым рука Сигурда пробила кости и глубоко, до задней стенки, погрузилась в уродливый череп. Он осмотрелся, подавив, наконец, глухое рычание. Если бы не этот несчастный ксенос, он мог бы натворить чего-нибудь плохого, слишком отвлекшись на мысли. Передняя пара Волков уже прикончила еще двух зеленокожих, а до транспорта они еще не добрались.
Потихоньку опускающиеся сумерки стали скрадывать очертания объектов, это было настоящим спасением для маленького отряда. На плато зажглись костры, но и это им было на руку. Глаза глядящих на огонь плохо видят в темноте. Где-то в стороне раздался дружный радостный вопль. Еще один сын Жиллимана расстался с жизнью. Странно, что Антей еще не добрался до них. Нехорошее предчувствие толкнулось в сердце, но огонек маячка на экране двигался, хоть и медленно, значит, все шло более-менее по плану. Плану, которого не было.
Серые тени одна за другой скользили между камнями. Силовое оружие не было активировано, чтобы не выдавать их местоположения. Идти оставалось не долго, когда со стороны местного аттракциона раздались испуганные вопли ксеносов.
В унисон ему по скалам раскатился торжествующий звериный рык. По коже Сигурда пробежали мурашки, и он улыбнулся. Как бы он ни волновался за брата, но это рычание дарило ему практически физически ощущаемое удовольствие. Ни с чем не сравнимое осознание того, насколько мощный союзник находится на твоей стороне. Когда в его голосе не было боли и тоски – этот звук не давил на психику. Наоборот, он был поистине кличем вожака, призывающего своих воинов на бой.
Сигурд видел, как насторожились Волки. Они задышали чаще и едва сдерживались от того, чтобы сорваться в атаку. К их разочарованию, пока один вожак с наслаждением разрывал тела врагов, второй заставлял их таиться, как крыс. К счастью, надежда Сигурда оправдалась. На окраине лагеря находилось некое подобие стоянки, больше похожей на свалку разной техники. Ее никто не охранял – зеленокожие, напуганные и привлеченные необычным звуком, стекались туда, где совсем недавно добивали остатки отряда Ультрамаринов, а сейчас творилось нечто невообразимое.
Торжествующий звериный рев почти терялся в завываниях зеленокожих, но был ощутим физически, в колебаниях камня под ногами, как эхо далекого землетрясения. Сигурд усмехнулся. Его брат в своей стихии, и едва ли задумывается о сложностях, которые их ждут после выполнения задания.
Он рискнул выглянуть из-за скал. На плато ничего не было видно. Густой черный дым заволок все пространство непроглядной пеленой. Это было настоящим подарком судьбы для Антея, его было абсолютно не видно. Возможно, им удастся сохранить в тайне эту маленькую выходку. Он нырнул обратно, и Волки вновь понеслись к своей цели, на сей раз - не встречая сопротивления.
Им повезло снова. Сигурд начал задумываться о том, с чем связаны такие вот подарки судьбы. Здесь было то, что он ожидал. Лендрейдеры Ультрамаринов. Они стояли, совершенно не охраняемые, в окружении техники ксеносов, словно в загоне, но это не было проблемой. Проблемой было определить, какие два транспорта следует взять, потому, что большая их часть наводила на мысль об отчаянных сражениях – настолько была повреждена броня. Некоторые попали под выстрелы крупнокалиберных орудий и борта были вскрыты, словно консервная банка. Сигурд отправил остальных волков найти то, на чем они смогут выбраться из этой передряги – по возможности целое, с боекомплектом и достаточным объемом топлива.
В первом же осмотренном им танке практически не было лобовой части. В десантном отсеке было несколько изувеченных трупов. Он равнодушно скользнул по ним взглядом. Бесславная смерть – погибнуть в западне, не в силах ничего сделать. Он выбрался наружу и отдернул руку, которой оперся о проем люка. На мгновение чудом уцелевший пергамент со священным обетом показался ему ядовитой змеей, пытавшейся укусить его. На машине их было еще несколько, хотя еще много и сорвало при взрыве. И все они шевелились, послушные движению ветра. Это было неприятное чувство.
Сигурд перешел к следующей машине. Он специально выбрал ту, на которой почти не было бесполезных обрывков. Скорее всего, их сбили многочисленные попадания шрапнели – броня была покрыта мелкими крапинками содранной краски, как шкура хищника, но эти повреждения не могли навредить ей. Внутри было почти уютно. Ни трупов, ни крови на стенах. Боекомплект был не полон, но снарядов оставалось еще достаточно, чтобы пробраться к месту, где их прикроют силы легиона. Кабина тоже была цела. Сигурд устроился в кресле водителя. Здесь явно все было рассчитано на Астартес, но управлять мог и он. Это было отлично, но его тревожила мысль о том, чем придется расплачиваться за это везение, которое так и сыпалось на них на каждом шагу.
Позади раздались грохающие по металлу шаги – Волк не крался, он знал, что Сигурду это не нравится.
- Этот нам подходит? Мы нашли еще один. И где Антей?
Сигурд кивнул.
- Тогда выдвигаемся. А Антей… Ты не слышал? Он уже отвлек их.
========== Глава 19 ==========
Двадцать шагов промелькнули как один. Он упал на колени, поспешно срывая пластины брони. К счастью, ему все же удалось уговорить оружейников сделать доспех по чертежам, которые набросал его брат совместно с Хендвалем. Пусть керамита здесь было гораздо меньше, но он уже привык, что изменившееся тело, хоть и выглядящее, как у терминатора, было слишком быстрым даже для Астартес и почти недостижимым для врагов.
По костям скользнула острая боль и каждый сустав, казалось, взорвался изнутри. Он упал на камни, но, выгибающийся в судорогах, организм на это ничтожное неудобство не отреагировал. Это было ерундой по сравнению с первым разом.
Тогда, умирая на острых шипах ксено-насекомого, он чувствовал не только сводящую с ума боль. Было отчаяние, черной пеленой застилавшее разум. Отбиваясь из последних сил, не зная, чем он стал, он руководствовался только одним инстинктом – выжить, во что бы то ни стало. Он чувствовал свою беспомощность и видел свою смерть.
Сейчас все было по-другому.
Боль, которую не выдержало бы ни одно смертное существо, отхлынула, как вода во время отлива, и затаилась где-то в глубине. После себя она оставила чувство удовольствия, которое не в силах принести ничто иное во всем мире.
Это пьянящее чувство всесилия и вседозволенности. Мощи и безнаказанности. Неуязвимости. Нет, он не был столь глуп, чтобы считать это абсолютным, но малая толика несовершенства лишь усиливала наслаждение. Должно же быть что-то, осознание того, что твоя жизнь может оборваться в любой момент, иначе она станет невыносимо скучной. Но здесь и сейчас он был… он был Богом.
Длинный язык скользнул по клыкам. Да, пожалуй, такое определение подходило ему больше всего. Возможно, богов не существует, но с ним все равно мало кто мог сравниться. Изначально безымянный бог, созданный из сплава человека, геносемени Волков и влияния Варпа. Почему бы нет. Лишь одно его имя подходило ему в таком обличье. Кровавый Волк. Знали ли Жрецы, когда давали Волчьему Королю совет так назвать его? Был ли это Вюрд? Хотя, какая разница. Перед кем ему было представляться?
Вытянув вперед передние лапы, не-волк сладко потянулся. Когти скрипнули по камню, прочертив глубокие борозды с такой легкостью, будто грунт был из мокрой глины. Каждая жилка в теле дрожала от нетерпения и рвалась в бой, переполненная энергией. И какая разница, что за энергия ее наполнила? Если эта энергия сейчас обрушится на врагов Империума ради спасения его сынов.
Мгновение он стоял на месте, пробуя воздух. Пришлось облизнуться еще и еще. Он даже отсюда чувствовал терпкий запах крови Астартес. Он понимал, что не прочь ее попробовать. Возможно. Когда-нибудь. Этот запах почти сводил с ума. Притягивал. Заставлял сердца биться чаще и сильнее. Другой запах – вонь зеленокожих - будил в нем желание нападать, с которым он не мог и не желал спорить. Он рванулся по ущелью, ведущему вниз, на плато.
Он едва касался лапами камней, кое-где перескакивал с уступа на уступ. Спуск он рассчитал правильно. Здесь ему не попался никто, и бледной стрелой, смазанным пятном он бросился вперед, заставляя медлительных зеленокожих лишь удивленно оборачиваться. Только много позже они поняли, что это враг, и бросились в атаку, но было поздно.
Слишком рьяные, пытавшиеся помешать ему, падали, разодранные когтями. Ему не хотелось глотать их вонючую кровь, и, против обыкновения, он ни в кого не вцепился зубами, хотя челюсти ныли от желания схватить добычу.
Мощные лапы отбрасывали располосованные трупы и еще живых ксеносов, он бежал не оборачиваясь, туда, где блестел синий керамит доспехов и слышались еще довольные вопли убийц, в нечестном бою согнавшие сюда горстку врагов.
Из полутора десятков их уже осталось лишь двенадцать воинов. Сейчас, как раз, ксеносы выбрали очередную жертву. Злобно рыча, не-волк отшвырнул очередного врага не глядя, и еще быстрее понесся вперед, стремясь успеть спасти хотя бы эти двенадцать жизней.
Сзади тихо хлопнуло. Потом еще и еще. Потом это стало звучать очередью, и воздух наполнился едким запахом топливной гари. Упавший труп опрокинул в костер бочку. Следом за ней вскрылись и заполыхали еще множество таких же, быстро извергая в воздух черные клубы едкого дыма. Вюрд был на удивление благосклонен. Порывы ветра быстро скрыли белого зверя дымной завесой.
Его не видели. Он продолжал безнаказанно сеять смерть, скрытый непроницаемой чернотой. Они его не видели, он же видел ксеносов великолепно. Они палили во все стороны, но попадали лишь друг в друга, принимая смутные силуэты за врагов.
Он метался по плато, выхватывая и утаскивая одного врага за другим, так, чтобы бросившиеся при первых же выстрелах на землю, Ультрамарины не увидели его. Где был Сигурд – он не знал, да и не интересно ему это было. Здесь и сейчас было куда интереснее, и зверь, тосковавший на корабле по бойням, развлекался, как хотел.
В какой-то момент он запнулся о распростертое на земле тело. Это был не зеленокожий. Астартес. Не-волк опустил морду к трупу, изучая его. Это был тот самый, чью чудовищную смерть они наблюдали.
Мощные челюсти раскрылись, словно сами собой, и длинный язык скользнул в месиво, оставшееся на месте спины. Куски мяса, керамита и костей плавали в луже застывающей крови. Ни один воин не заслуживает такой смерти.
И это было восхитительно. Вкус этой крови. Зверь облизнулся и снова его язык скользнул внутрь доспеха. Вкус обреченности. Сладость. Боль. Легкая горчинка. Непреклонная воля. Терпкий металл. О да, сыны Жиллимана такие.
Уже не стесняясь, зверь погрузил морду в кровавую кашу, которую сдерживал доспех. Это был чаша. Чаша с амброзией. Пищей богов.
Легкая дрожь пробежала по телу. Он отвлекся от царящего вокруг хаоса. Язык неспешно касался красных ошметков, словно лаская их. Он мог бы вечность так сидеть рядом, наслаждаясь. Но Вюрд не позволил этого. Сзади под неосторожным шагом что-то хрустнуло, и не-волк мгновенно обернулся.
Зеленокожий. В пяти шагах. Для волка – лишь один прыжок. Ксенос застыл. Он понял, что столкнулся с чем-то, чего не видел раньше, и что куда опаснее всего виденного вообще. Это было его ошибкой. Побеги он сейчас и, возможно, волк бы вернулся к своему занятию, но он не смог.
Он смотрел в глаза зверя. Зверь безотрывно глядел в глаза ксеноса. Тот не отреагировал, когда текучим движением хищник поднялся и развернулся к жертве. А потом его время вышло. И секунды не ушло на то, чтобы белое тело взмыло вверх и вперед и опустилось на тяжело рухнувшего зеленокожего. Челюсти волка сомкнулись на лицевых костях упавшего врага. Сжав зубы, он разом выдрал едва ли не больше половины черепа. Жертва не успела издать ни звука.
Он выплюнул отвратительный кусок плоти. После крови Астартес она была омерзительна, как гниль после парного мяса. Однако, это отрезвило его. Это было вовремя, потому, что рев лендрейдеров возвестил о подходе спасательной группы, и ему пора было убираться.
Ультрамаринов найдут и без него – транспорт оборудован ауспиком. Ксеносы заняты собственным страхом и больше им не угрожают. Он неспешно затрусил, было, прочь, туда, где его ждали снятые в спешке доспехи, когда нечто привлекло его внимание. Он вернулся.
В стороне от основной группы, все еще лежащих без движения, пленников, шевелился еще один. Последний из тех, над кем измывались зеленокожие. Волк проследил путь приближающегося транспорта. Лишенный ног, несчастный пытался ползти, но он бы оказался под уже близкими гусеницами танка.
Тихо зарычав, не-волк прыгнул к едва живому Ультрамарину. Милосерднее сейчас было сомкнуть зубы на шее и позволить сладкой крови хлынуть в горло. Зверю это бы доставило удовольствие, а человека избавило бы от мучений, но Антей не сделал этого.