Владыка, в ниспадающем узорчатом одеянии, с серебряным венцом в волосах, держался гордо и прямо и вид имел поистине царственный. Полуэльф, избравший судьбу эльфа, он не постарел за несколько лет. Однако казался постаревшим и уставшим: на резком, выразительном лице глубже стали тени под глазами, крепче сжались губы, четче обозначилась хмурая морщинка между бровей. Арагорна кольнула жалость: вести, которые он принес, не облегчат Элронду бремя забот и тревог.
Виньясур коротко поклонился, прижав руку к сердцу, Арагорн же преклонил колено. Владыка шагнул к нему, поднял на ноги и, взяв за плечи, внимательно всмотрелся в глаза. Арагорн ответил прямым, спокойным взглядом — стыдиться ему было нечего.
— Рад приветствовать тебя дома, Арагорн, друг мой… сын мой, — улыбнулся наконец Элронд. — Ты как нельзя кстати. Времена неспокойные, а вести с юга редкие и невнятные. Я тревожился о тебе и счастлив видеть, что ты в добром здравии души и тела. Пойдем. Мне не терпится услышать рассказ о твоих странствиях.
— Благодарю за честь, Владыка Элронд, — Арагорн снова поклонился. — И я счастлив, что вернулся и вновь увидел Ривенделл таким, каким оставил его — процветающим и мирным. Жаль, но не скажу того же о Гондоре, где провел я эти годы. Странствия мои не всегда были светлыми, и не все вести мои добры. Мне и моему народу не обойтись без твоего совета. Того же мнения и Владычица Галадриэль, от которой я доставил тебе письмо.
— Ты был в Лориэне? — с удивлением спросил Элронд.
— Да, Владыка.
— Тем более не стоит откладывать разговор. Пойдём!
Они прошли через просторный холл, миновали высокий — до самой крыши — Каминный зал, украшенный резными колоннами и балками, пересекли комнату Совета, череду покоев поменьше, нарядно убранных и уютных. И наконец оказались в кабинете Элронда. Заставленный книжными полками, заваленный свитками, пергаментами, картами, кабинет казался тесным. Однако вокруг обширного стола в удобных креслах поместилось бы шестеро собеседников. Над стопками бумаг возвышался подсвечник с оплывшими огарками. Владыка корпит над бумагами ночи напролет?
Сдвинув в сторону кипу свитков, Элронд расчистил место на столе, уселся в кресло. Жестом предложил Арагорну сесть напротив, сам же принялся перебирать и перекладывать предметы перед собой, как бы разыскивая что-то. Арагорн сел в кресло, но при всем желании не смог расслабиться и откинуться на спинку. Он сидел прямо, положив руки на подлокотники.
— Как ты попал в Лориэн? — не глядя на него, спросил Элронд.
— Владычица Галадриэль пригласила меня. Я шел из Гондора в Ривенделл, оказался поблизости, и…
— Зачем?
— Что — зачем?
— Зачем она пригласила тебя? — повторил Элронд, вскинув острый, требовательный взгляд.
Арагорн подавил желание пожать плечами и произнес, тщательно подбирая слова:
— Человеку сложно судить о намерениях Владычицы Перворожденных. Она сказала, что хотела ближе познакомиться со мной — твоим воспитанником, Владыка. Я не мог отказаться от приглашения… Да и не простил бы себе отказа.
Смяв в кулаке какую-то бумагу, Элронд отвел глаза… Когда взгляд его упал на левую руку Арагорна, он недоуменно сдвинул брови.
— Где твое кольцо?
— Я отдал его… Подарил.
— Кому? Владычице Галадриэль?
— Нет.
Молча Элронд поднял на него взгляд.
Арагорн встал. Весть жгла ему язык, и он не знал, как смягчить ее.
— Владыка, в Лориэне я встретился с Арвен. И узнал, что она любит меня так же, как я ее. Я просил ее руки… и получил согласие. Мы принесли друг другу обет. Кольцо Барахира стало моим обручальным даром.
Он низко склонился перед Элрондом.
Владыка резко вдохнул и выдохнул длинно, будто едва сдержал стон. Арагорн выпрямился. Элронд сидел, судорожно сцепив руки, глядя перед собой бессмысленным, остановившимся взором.
— Владыка, тебе плохо? Воды? Вина?..
— Не надо вина, нечего праздновать, — как в забытьи пробормотал Элронд.
Вскоре взгляд его прояснился, сосредоточился на собеседнике, и он произнес четче:
— Этого следовало ожидать. Обмануть рок не удавалось еще никому.
Арагорн опустил глаза. Да, любовь Арвен, подарившая ему счастье, для Элронда — настоящий удар рока.
Но Арагорн уже не чувствовал вины. Их любовь свершилась, их связь неразрывна, их обет необратим. Нет, он не жалеет о таком роке!
Но как объяснить это Элронду?
— Рок может служить и во благо, — сказал он наконец. — И ты, Владыка эльфов, и я, человек — потомки Берена и Лучиэнь. Не соедини их рок, не было бы нас с тобой… А быть может, кануло бы во Тьму и все Средиземье.
— Быть может, — сказал Элронд сухо. — Но несчастьям Берена и Лучиэни не было числа, и они прошли через смерть, прежде чем дали жизнь сыну. Ты хочешь для Арвен такой участи?
— Нет, не хочу. И сделаю все, чтобы такая участь ее миновала.
— И все же ты самовольно связал ее обетом!
Как Арагорн ни крепился, слова эти задели его:
— Владыка, хорошо ли ты знаешь свою дочь? Разве ее можно связать обещанием помимо ее желания? Да, я всего лишь человек. Даже не Берен. Но я люблю ее, а она любит меня. Мы принесли обет по доброй воле. В надежде, что когда-нибудь судьба позволит нам соединиться надолго… навсегда.
Элронд молча сверлил его взглядом. Отчаявшись найти правильные, убедительные слова, Арагорн добавил:
— Владыка, ты ведь знаешь, что такое любовь! Она как рок, ее не обманешь и не обойдешь. Будь мы с Арвен разделены навечно, мы все равно любили бы друг друга… и только друг друга.
— Да, я знаю, что такое любовь, — проговорил Элронд. — Знаю, что нет горя страшнее, чем потеря любимых. А ты обрек ее на потерю в тот самый миг, как вы соединили руки.
— Но мы познали и счастье! И, надеюсь, познаем еще!
Элронд провел по лицу ладонью.
— Ступай… сын мой, — попросил он. — Твои вести поистине ошеломляют. Мне надо обдумать их. Оставь меня. Я призову тебя позже.
— Как скажешь, Владыка. Прости.
Арагорн вытащил из-за пазухи и с поклоном положил на стол перед Элрондом письма Галадриэли и Арвен, потом повернулся и, тихо выйдя из кабинета, прикрыл за собой дверь.
Неудачное вышло у него объявление. Арвен сказала бы куда лучше!
Воспоминание о ней, о чудесных днях, проведенных в Лориэне, охватило Арагорна. Он постоял, улыбаясь.
Жаль, что он не может передать Владыке Элронду чувство теплой безмятежности и счастья! Вернуться, попробовать объяснить еще раз? Нет, не выйдет. Он только разбередит раны или, хуже того, разгневает Владыку. А ему и так тяжело.
Он побрел через анфиладу покоев к выходу. Дом был знаком Арагорну с детства, и все же в каждое его возвращение что-то менялось — тут новый гобелен, там незнакомое изваяние, где-то прибавилось резьбы на толстенных потолочных балках… И в прошлый раз не было у входа в Каминный зал этого изящного настенного светильника.
Арагорн остановился, засмотревшись на искусную работу: бронзовые чаши были выкованы в виде цветов лилии, совсем как живых! Протянул руку потрогать…
У самого его уха свистнуло. В резную притолоку со стуком вонзился кинжал.
========== 3. Братья ==========
Убийца, здесь! Кто? И оружия нет, даже кинжала!
Арагорн выскочил в дверной проем, метнулся за простенок. Каминный зал был пуст, спрятаться негде, разве что в камине.
Наверх!
Он высоко подпрыгнул, ухватился за глубокую резьбу на балке, подтянулся и распластался на пыльном дереве.
Кто напал? Не мог же Элронд велеть…
В дверь бесшумно вошел эльф в плаще разведчика, с метательным ножом в руке. Капюшон скрывал его лицо. Эльф сделал пару шагов. Почуяв что-то, начал поднимать голову…
Арагорн обрушился на него сверху — сбил с ног, руку с кинжалом заломил за спину, прижал к полу.
— Пусти! — просипел эльф.
— Кто тебя послал? Говори!
И тут самого Арагорна с силой дернули за волосы, задрав голову. Горла коснулся холодный металл.
— Сдавайся! — велел второй голос, один в один похожий на первый.
У Арагорна отлегло от сердца, но он громко возмутился:
— Двое на одного! Нечестно!
Он выпустил пленника. Тот засмеялся:
— Так в одиночку-то с тобой не справиться, братец.
Гибким движением эльф вскочил на ноги, откинул капюшон. Конечно, это был Элладан. А самого Арагорна поймал Элрохир.
Элрохир убрал кинжал. Элладан протянул Арагорну руку, помогая встать.
— Ну и шуточки у вас, братцы, — проворчал Арагорн, отряхиваясь от пыли. — И это вместо «здравствуй»! А если бы я со страху пришиб Элладана?
— На то и щука в омуте, чтобы карась не дремал, — подмигнул Элрохир. — Так у людей говорят? Ну, а я проследил, чтобы карась щуку не съел.
Братья рассмеялись. Темноволосые, сероглазые, с одинаковым разлетом бровей и ямочкой на подбородке, они были похожи как две капли воды — для постороннего взгляда. Но Арагорн с детства различал их не по чертам, а по выражению лиц и повадкам. Элладан был серьезнее; между бровей у него наметилась отцовская морщинка. А насмешник Элрохир на все и на всех смотрел с веселым прищуром, не исчезавшим даже посреди жестокой сечи.
Вот и сейчас первым отсмеялся и обнял Арагорна Элладан:
— Здравствуй, братец. Слов нет, как мы рады видеть тебя целым-невредимым и все таким же ловким. Ты от отца?
Арагорн кивнул. Элрохир в свою очередь стиснул Арагорна в объятьях и спросил живо:
— О чем беседовали? Мы заглянули было, да он нас выгнал… На нем лица нет!
— Даже нам не удавалось так его огорчить, — хмыкнул Элладан и добавил, помрачнев: — Таким мы видели его, только когда ушла мать… Это из-за твоих вестей?
Арагорн снова кивнул. Братья Арвен ничего не знают. Будет ли для них весть об обете меньшим ударом, чем для Элронда?
— На нас движется орда гоблинов? — поднял брови Элрохир. — Нет, этим отца не напугаешь. Постой-ка! Ты, говорят, был в Лориэне? Арвен! Что с ней случилось?!
— Она жива и здорова, — торопливо ответил Арагорн. — Но… я должен сказать вам…
— Постой, — перебил Элладан. — Вести твои, похоже, серьезны. Не дело обсуждать их на одной ноге — как бы не свалиться. Пойдем, у нас поговорим.
Через боковую дверь они покинули зал и прошли во флигель братьев.
Флигель больше напоминал оружейную, чем жилой дом. В прихожей у самой двери выстроились алебарды, на стенах друг против друга красовались тщательно начищенные доспехи. В общей комнате на стенах висело оружие всех мастей и размеров: эльфийские кинжалы и мечи, человеческие ножи и двуручники, гномьи топоры и топорики, луки и самострелы. В углу грудой было свалено орочье железо: тяжелые колуны, кривые тесаки, кистени, булавы, шестоперы, арбалеты…
Проследив взгляд Арагорна, Элрохир пояснил:
— Надо же нам знать, как против этого хлама управляться. Вот и потешаемся друг с другом… иногда.
Арагорн хмыкнул. Он не раз видел «потешные» поединки Элладана и Элрохира, в которых любой другой запросто лишился бы рук, ног, а то и головы. И сейчас не успел явиться, как братья и его вовлекли в свою «потеху»!
Элладан снял с одного стула кольчугу, с другого — связку стрел. Подвинул стулья к столу, накрытому для легкой трапезы: сыр, хлеб, копченое мясо, зелень, мед и орехи, плошка с земляникой и ваза с ранними яблоками — кислые и твердые, они пользовались особенной любовью братьев. Элрохир принес третий стул, водрузил на стол бутыль вина и три кубка.
Все уселись.
Как водится, первым делом Элладан разлил вино. Пригубили за встречу, закусили… Едва прожевав, Элрохир потребовал:
— Теперь рассказывай, братец, что у тебя за вести.
Арагорн медленно выдохнул и глубоко вдохнул. Он волновался больше, чем когда говорил с Элрондом — к недовольству Владыки он был готов заранее, а как примут новость братья, угадать не мог.
— Леди Галадриэль пригласила меня в Лориэн, — начал он. — Там я встретился с Арвен. Мы сказали друг другу… — он снова перевел дух. — Я давно люблю ее. Оказалось, и она меня любит. В день Солнцеворота на Холме Амрота мы принесли друг другу обет, призвав в свидетели Эру Вседержителя, Манвэ и Элберет.
Братья таращились на него во все глаза. Элладан первым отвел взгляд:
— Да-а… Леди Галадриэль — мастерица устраивать встречи.
— Я не знал… не знал, что Арвен в Лориэне, — пробормотал Арагорн.
— А знал — не пошел бы? — хмыкнул Элрохир. — Позволь не поверить тебе, братец. Ты весь светишься от одного звука ее имени… и так с самой первой встречи. Я на твоем месте не удержался бы.
— Да и Арвен бы тебе не простила, — добавил Элладан.
Арагорн почувствовал, как лицо заливает горячий румянец. Не думал он, что братья, по видимости с головой поглощенные ратными делами, столь наблюдательны! Ведь они ни словом, ни жестом не показывали, что знают об их с Арвен чувствах.
Элладан продолжал, задумчиво глядя на свой кубок с вином:
— Есть вещи, подобные потоку в горах: он стремится от вершины к подножью неудержимо, пробивая русло даже сквозь скалы. Его может задержать обвал, он может разлиться озером… но рано или поздно найдет путь от истока к устью. Твоя любовь, Арагорн, того же рода. Нравится нам это или нет, препятствовать ей нет смысла.
— Да и незачем, — весело подхватил Элрохир. — Тому, кто попробует, не поздоровится. Не хотел бы я встать у сестрички на пути!
Элладан слабо улыбнулся:
— Да, сестричка у нас — кремень. Если что решила, лучше ей не перечить.
Арагорн вновь подивился, как хорошо братьям известен характер Арвен. Сам он лишь недавно понял, какой твердостью и силой духа обладает его нежная, кроткая возлюбленная. А впрочем, чему удивляться? Элладан и Элрохир знают Арвен с рождения.
— Если бы еще она всегда правильно решала, — засмеялся Элрохир и тут же взглянул в глаза Арагорну серьезно и остро, совсем как отец. — Скажи, Арагорн, это ее решение — правильное?
— Мы любим друг друга. Другого решения для нас нет.
— Ну и вопрос, — заметил Элладан со вздохом. — Что считать правильным? Любящие принесли обет. Это правильно и хорошо. Но — не обижайся, Арагорн, — ты человек, и ты не вечен. Когда ты умрешь, что будет с Арвен?
Арагорн опустил глаза. Этого-то вопроса он и боялся. Элронд не задал его, зная ответ. Братья же хотели, чтобы определенность была высказана вслух.
— Арвен сказала, что примет людскую участь, — произнес он, стараясь говорить твердо и спокойно, и поднял взгляд на Элладана.
Тот совсем помрачнел — нахмурился, крепко сжал губы, как будто сдерживал рвущиеся наружу слова. А Элрохир заявил:
— Так и знал! Сестричка на полпути не останавливается, всегда идет до конца.
— Вот именно — до конца. До своего. — Схватив кубок, Элладан сделал несколько жадных, длинных глотков. — Как мы без нее будем?
Элрохир похлопал его по плечу:
— Не горюй прежде срока. По нынешним временам неизвестно, кто кого переживет. Может, мы первыми угодим в чертоги Мандоса. А оттуда, говорят, все видится в ином свете. Глядишь, еще позавидуем людской участи. Людям-то после смерти не грозит заточение!
— Как ты утешаешь, так лучше б молчал, — пробормотал Элладан, но кубок поднял с повеселевшим лицом: — Выпьем за то, чтобы правильное решение принесло всем нам больше радости, чем горя.
— И чтобы Арвен никогда не пожалела, что променяла всех нас на тебя одного, — подмигнул Арагорну Элрохир.
За это стоило выпить до дна!
Легкое, ароматное, с едва уловимым привкусом земляники вино зашумело в голове — и тут же шум схлынул, оставив приятную легкость. Напряжение покинуло Арагорна. Братья тоже расслабились, уселись вольнее и больше не задавали вопросов об участи сестры. Элрохир потребовал от Арагорна рассказа о юге. Тот поведал сначала о победе над пиратами, осадившими южные гавани Гондора, потом — об упорной борьбе за Итилиэн. О вылазке в Мордор и о царящей там Тьме сейчас вспоминать не хотелось, тем более что об этом еще придется говорить с Элрондом.
Арагорн сам спросил о делах Ривенделла.
— Так-то дела неплохи, — ответил Элладан. — Тут внутри тихо. Но снаружи… Куда ни двинься, наткнешься то на орков, то на пещерных гоблинов. Бывает, и тролля встретишь.