Едва переступаю порог, как Катон запирает за мной дверь и проворачивает замок. Комната у него больше и выглядит куда роскошней моей. Катон подходит к окну и задергивает шторы. Из освещения остается только тусклая лампа, стоящая на тумбочке. Весьма интимная обстановка… В голове проскакивает странная мысль. Мой взгляд приковывает широкая двуспальная кровать. Кажется, я знаю, что он хочет от меня. Я поджимаю губы: если я откажу, то скорей всего не получу от него никакой помощи на арене. Неужели за это время он успел так меня возненавидеть? Впрочем, на его месте я тоже не стала бы питать теплых чувств к тому, из-за кого моя жизнь могла быть подвергнута опасности. Я почти готова принять неизбежное. Поворачиваюсь к нему и вижу, что его хмурый взгляд смягчился.
— Давно не виделись, Мирта, — шепотом и без злобы в голосе говорит Катон.
— Полтора года, — тупо произношу я, окончательно запутавшись.
— Прости за этот спектакль. Здесь везде камеры, а в этой комнате их нет. Я подумал, что будет лучше, если я при всех буду изображать сурового хозяина.
— Ты точно притворяешься? — с подозрением спрашиваю я.
Вместо ответа Катон подходит ко мне и заключает в объятиях.
— Я же обещал, что вытащу тебя, — шепчет он.
Я расслабленно вздыхаю и утыкаюсь лбом ему в грудь.
— Ты этого еще не сделал.
— Но мы уже на финише. Осталось только победить в Играх.
— Да раз плюнуть, — усмехнувшись произношу я.
Мы стоим в обнимку не в силах разорвать объятия. Наконец, я первая отхожу:
— Значит ты теперь мой хозяин? И как мне обращаться к тебе на людях?
— Как угодно. Тебе не обязательно играть, а вот мне надо стараться соответствовать.
— Понятно. За одним столом мне можно с тобой сидеть? — спрашиваю я.
— Конечно. Пойдем поужинаем, уже поздно.
Мы выходим в гостиную. Безгласый слуга уже успел накрыть на стол. Первые полчаса мы молча трапезничаем. Все-таки еда в Капитолии шикарная, а после тюремной кажется вообще божественной. От разнообразия кружится голова. Только когда мы доходим до десерта — шоколадного торта с ягодами, многие из которых мне даже не известны — Катон первым прерывает молчание.
— Что у тебя с рукой?
— Ожог. Неприятности на…
— Не разглашать, — это произносит один из церберов.
Я пожимаю плечами. Катон хмуро смотрит на церберов.
— Эмерсон нам говорил, чтобы мы вас не расспрашивали о тюрьме.
— И правильно. Тема щекотливая. В общем это никак не помешает мне на Играх. Он не болит, просто выглядит по-уродски.
К концу ужина, я чувствую, что засыпаю.
— Во сколько завтра тренировка? — зевая, спрашиваю я.
— В десять утра. Тебя разбудят, если понадобится.
— Не понадобится. Я могу идти? — спрашиваю я.
— Да. Можешь не спрашивать меня о всякой мелочи, меня это утомляет, — надменно и даже с неким капитолийским акцентом говорит Катон.
Я усмехаюсь и ухожу к себе. Переодевшись в пижаму, я падаю на кровать. В комнате нет никакой изоляции: я слышу, как гудит на улице народ, как будто сама там нахожусь. Смотрю на свою левую руку, на которой до сих пор красуется кольцо Лестера. Может, Плутарх Хевенсби прав? Может, плюнуть на принципы, да и заключить с Лестером союз? Если я ему так важна в качестве соперника, он мне не откажет, даже если его авторитетный и властный ментор будет против. Мы можем вместе избавиться от всех неприятелей, а в конце устроить красочную дуэль, которую наверняка после слов Вильямса жду с нетерпением все.
— Нет, — произношу я вслух.
Как я могу так поступить? Джерри и Лесли в тюрьме стали мне друзьями и кидать их как минимум бесчестно.
— Но ведь это Голодные игры.
Да, а значит победитель только один. И если я хочу обрести свободу, если я хочу победить, то рано или поздно мне придется избавиться от всех союзников. Это неизбежно.
Я встаю с кровати, открываю дверь на балкон. Протягиваю руку вперед — никакого барьера нет. Снимаю кольцо с пальца. Я — профи, но это не значит, что я подлая крыса, бьющая исподтишка. Размахнувшись, швыряю кольцо на улицу и, не дождавшись, куда оно прилетит возвращаюсь в комнату и ложусь спать.
***
Я в ужасе бегу, не разбирая дороги. Жуткий холод пробирает до самых костей. За мной погоня. Понимаю, что нужно не шуметь, нужно вести себя тихо, но не могу: страх буквально гонит меня вперед. Ветки деревьев хлещут меня по щекам, оставляя мелкие царапины. Он уже близко. Где-то там впереди Рог изобилия, нужно только дотерпеть.
Я выбегаю на поляну, на которой когда-то мы вместе с другими профи устраивали лагерь. Сейчас же здесь, то тут, то там, валяются остатки наших припасов. Сзади раздается жуткий смех. Я ускоряюсь и со всех ног несусь к Рогу. Пытаюсь запрыгнуть наверх, но роста не хватает, чтобы зацепиться. В панике осматриваю поляну в поисках возвышенности. Взгляд упирается в один из ящиков, который каким-то чудом уцелел. Он тяжелый, но мне так страшно, что я умудряюсь как-то его дотащить до Рога. Взбираюсь на него, цепляюсь за гладкую поверхность Рога, но поздно.
Чья-то неведомая сила хватает меня за волосы и скидывает на землю. И я вижу их. Всех их. Моих жертв. Они окружают меня, смотрят своими стеклянными глазами.
— Куда же ты, Мирта? Давай поиграем, — они заливаются смехом.
Я подрываюсь с места, но меня перехватывает жутко изуродованная Диадема. Она валит меня на землю. С ее покрытого волдырями лица льется гной. Пытаюсь оттолкнуть ее, но кто-то маленький запрыгивает мне на ноги. Рута. Она скалится, скачет на моих нога, грозясь сломать их. Из ее окровавленной груди фонтаном льется кровь. Остальные кружат вокруг меня, словно волки. Марвел, Китнисс, Пит, девка из Четвертого. Они все здесь. Вдруг Диадема смотрит куда-то вверх и кричит:
— Убей ее, Катон!
— Да, убей! — вторит ей Марвел.
Трибуты заливаются смехом. Я зажмуриваюсь, стараясь не слушать их. Я не вижу, но чувствую, что кто-то навис надо мной. Открываю глаза. Катон ставит ногу мне на грудь. В руке у него здоровый булыжник.
— Нет, — шепчу я.
— Убей ее! — кричат все хором.
Камень подброшен над моей головой. На мгновение я успею заметить торжественную улыбку на лице Катона.
***
Я с диким криком вскакиваю с места, как заведенная осматриваюсь в поисках противников. До меня не сразу доходит, что все это сон и сейчас я нахожусь в комнате, где мне ничего не угрожает. Мокрая от пота футболка липнет к телу. Смотрю на свои руки: они дрожат. Дверь распахивается и в комнату заходит Катон.
— Мирта!
Я вжимаюсь в стену.
— Ты кричала, что случилось?
Я не свожу с него глаз.
— Кошмар приснился, все нормально. Пожалуйста, выйди, дай мне прийти в себя.
Я вижу, как он борется с желанием подойти ко мне.
— Хорошо. Потом зайди ко мне: есть разговор по поводу Игр, — с этими словами он оставляет меня одну.
Полностью прогнав от себя наваждение, я принимаю душ и переодеваюсь в темно-серый спортивный костюм. Сегодня первый тренировочный день. Заплетаю волосы в косу и иду в комнату Катона. Как только я вхожу, он закрывает за мной дверь.
— Я слышал, как ты стонала всю ночь, но не решался зайти. Не хотел вызывать подозрений. Точно все нормально?
— Да. Просто кошмар, только и всего, — говорю я, стараясь придать голосу обыденный тон.
— Хорошо, если так. Ладно, сегодня первый тренировочный день. Я думаю, ты знаешь, как правильно себя вести на тренировках?
— Я буду сама скромность и не буду красоваться, — говорю я. — Пусть то, что я действительно умею останется за кадром.
— И правильно, — Катон походит ко мне и проводит пальцами по моему браслету. — Ты все еще его носишь…
— Это единственная вещь, которая напоминала мне о внешнем мире, — я смотрю на Катона и задаю ему давно мучающий меня вопрос. — Зачем ты сделал гравировку? Только не говори, что ювелир сам до этого додумался.
Он странно улыбается.
— Вот и подумай, — наконец говорит он и открывает дверь.
— Я не это хотела услышать, — недовольно бурчу я, выходя из комнаты.
Мы садимся завтракать. Жаренные яйца с беконом, круассаны с разными начинками, кофе. Наевшись от живота, я откидываюсь на спинку стула.
— Пока у вас будет тренировка, я и Плутарх встретимся с Бити и Вайресс, — говорит Катон. — Будем обсуждать ваш союз. Ты точно уверена, что хочешь иметь с ними дело?
— Да и я уже объясняла почему, — говорю я, вспоминая, как вышвырнула кольцо Лестера. — Я в них даже больше уверена, чем в Анхеле.
— Вот как? Тогда почему ты согласился с ним сотрудничать?
— Потому что так действительно удобно, — поясняю я. — Мы из одного дистрикта, значит даже если Плутарх захочет ему что-нибудь отправить, это что-то может достаться и мне.
— Логично.
В назначенное время Катон вместе с одним из церберов сопровождает меня в тренировочный зал. Он еще закрыт, у дверей столпился народ. Судя по всему, разделили трибутов по половому признаку. Чуть поодаль от всех стоят Лилит и Грейс Гламур. Последняя, завидев меня, что-то яростно начинает шептать Лилит. Та ей кивает, бросает на меня недобрый взгляд.
Ровно в десять глава зала мощная и атлетически сложенная женщина по имени Атала открывает двери, приглашая нас войти. Катон, пожелав мне удачи, идет к наставнице Лесли Вайресс. Атала зачитывает список секций для тренировок. Когда она заканчивает и все расходятся, она подходит ко мне и жмет руку. Меня это приятно удивляется.
Почти все трибуты ушли в секцию по боевой подготовке. Лилит Хэлл стала заниматься мечами, даже Лесли Смит пытается что-то делать булавами. Позади меня раздается хриплый голос:
— Дагер.
— Самбер, — произношу я, поворачиваясь к собеседнице.
Мэг Самбер крутит в руках остроконечные звезды.
— Не составишь компанию? Или ты решила не тренироваться?
— Почему же, составлю.
Вместе с ней мы отправляемся в секцию по метанию. Главный по этой секции инструктор узнает меня и, кажется, даже рад меня видеть. Мы перекидываемся парой фраз, затем он запускает механизм, активирующий мишени.
— Давай по очереди, — предлагает мне Мэг и прицельно метает остроконечную звезду прямо в район горла манекена. Я беру ножи. Слева от меня загорается цель, и я метко отправляю нож в сердце манекена.
Так проходит час. Ни я, ни Мэг не промахиваемся. Наконец Мэг просит инструктора как можно быстрей подсвечивать цели. Она берет с десяток звезд, становится в центре. Инструктор начинает обратный отсчет. Цели подсвечиваются одна за одной, Мэг без промахов поражает каждую. Он стоит как вкопанная, только руки сверх точно выполняют свою задачу. В последний манекен она отправляет звезду с такой силой, что та почти полностью скрывается в нем.
— Впечатляет, — растянуто произношу я. Обращаюсь к инструктору. — Мне так же сделайте, пожалуйста.
Мэг уступает мне место. Обратный отсчет. Ножи летят один за одним, поражая все цели. Последний я метаю с разворота чуть под углом. Нож попадает в манекен при этом отбивая всаженную до этого звезду. Звезда падает с легким металлическим стуком, но этого хватает, чтобы остальные трибуты и распорядители — которые всегда присутствуют на тренировках — обратили на нас внимание.
— Браво! — хвалит меня инструктор.
— Действительно, браво, — шепотом произносит Мэг.
— У тебя отлично получается управляться с таким оружием, — говорю я, когда мы покидаем секцию. — Весьма неожиданный выбор для воровки.
Мэг улыбается.
— Я использовала их для ликвидации скрытых камер. В тюрьме на отборочных я в первый раз убила человека.
— Странно, что простую воровку посадили в «Черный волк». Не поделишься, почему все-таки ты загремела туда? Если не секрет конечно.
— Я ограбила мэра Дистрикта-4. Трижды. И банк. Пять раз. А еще двоих победителей. Сколько раз не помню.
— Вау. Вот это поражает.
Мы доходим до секций по выживанию. Мэг становится непривычно близко ко мне.
— Я хочу предложить тебе союз.
— И ты прекрасно знаешь, что я откажусь, — я отхожу от нее подальше. Она понимающе кивает.
— Я этого ожидала, — оно задумчиво смотрит в сторону распорядителей. Ее губы растягиваются в странной улыбке. — Давай тогда обмен. Расскажи мне какой-нибудь секрет, а я поделюсь своим. Без демонстрации, нам это ни к чему.
Какая хитрая. Я задумчиво облизываю губы. Что понимать под секретом? Больные места, лучшие приемы, тактику? Вариантов множество. Учитывая способности Мэг, можно без сомнения сказать, что она не умрет в кровавой резне за Рог изобилия, а, возможно, протянет очень долго. Узнать что-то о ней, как о бойце действительно важно, пусть даже придется выдать свой секрет. Но кто сказал, что здесь нельзя мухлевать?
— Сначала ты, — говорю я ей.
Мэг подходит ко мне вплотную, понижает голос до шепота.
— Я говорила, что не убивала людей до отборочных на Игры. Ключевое «не убивала». Но это не значит, что я не знаю, как ослабить человека, — она кровожадно улыбается. — Если всадить даже самую маленькую звездочку или лезвие в нужную точку, человеку будет так больно, что он не сможет ничего сделать, даже если будет абсолютно здоровым. Если ударить сюда и сюда. — Она касается моей внутренней стороны бедер. Меня передергивает, но я не отхожу. — Это временный паралич. А если попасть вот сюда, чуть ниже левого соска. — Она снова демонстрирует это на мне. — То у противника собьется дыхание и ему будет тяжело бороться. Вот так.
Она отходит от меня.
— Твой черед, — говорит Мэг.
Я внимательно смотрю на нее. То, что она мне рассказала действительно походит на правду, но что же поведать ей в ответ…
— Раз уж мы затронули тему больных мест, то я тебе расскажу о своем.
— О голове?
— Да, но отнюдь не о всей, — понижаю свой голос до едва различимого шепота, но я уверена, что Мэг меня слышит. — У меня пробоина сбоку, достаточно большая. Если ее задеть, будет очень неприятно, но и только. А вот если ударить чуть позади, в месте, где крепится защитная пластина, я могу потерять сознание. Я сама недавно это выяснила, когда упала во время работы в штреке. Меня долго не могли привести в чувство.
Я почти не лгу. Эта проблема действительно обнаружилась в штреке, но сознание я не потеряла. Однако неудобства все равно возникли: мне показалось, что я на мгновение ослепла и потеряла ориентацию, но все довольно быстро прошло. Не знаю, что меня подвигло рассказать Мэг об этом, но других идей у меня не было.
— Хм, хорошо. Спасибо, Дагер, — Мэг коротко мне кивает и уходит вглубь секции по выживанию. Сбоку от меня раздается грохот. Это Лесли уронила кувалду.
— Ты что спину потянуть хочешь? — подойдя к ней, говорю я.
— Нет, хотя шанс был велик. Надо же что-то освоить из оружия.
— И ты выбрала кувалду? — я качаю головой. — Взяла бы короткий меч или копье.
— Да, наверное, стоит, — говорит Лесли и берет в руки катану и начинает ей махать. — А ты с Мэг в союзе, да?
— Нет, мы просто болтали. На самом деле я хотела тебе предложить союз.
Катана вылетает из рук Лесли и отправляется куда-то в сторону, под недовольный возглас инструктора.
— Правда? Ой, это здорово! — восклицает Лесли в своей привычной манере, не замечая ругани специалистов. — Вайресс мне намекала, что я должна с кем-то подружиться из профи. А я ей говорю, что к черту это все, у меня уже есть друг. Ты.
— Спасибо, — смутившись, произношу я. — Но с нами еще будут Джерри и Анхель.
— Куда ж без них…
— Так что ты бросай это дело. Лучше позанимайся в секции по выживанию. Боевую часть оставь мне.
Через два часа церберы собирают нас всех вместе и отводят в столовую. Выбор блюд огромен, глаза разбегаются. Обедаем мы все вместе за большим столом. Ничего не предвещает беды, как вдруг трибут из Дистрикта-11 — чернокожая мощная женщина, чья кожа вся покрыта татуировками — говорит:
— Тише. Слышите?
Мы все, как по команде перестаем греметь посудой. За стеной за нами слышно пение. Сначала тихо, но потом оно начинает усиливаться. Голос мужской и очень знакомый.